И счастье снова улыбнулось Гао Цю. Мяч подскочил высоко над землей, и князь Дуань не сумел его поймать. Тогда Гао Цю, заметив, что мяч летит в его сторону, внезапно осмелел и, выкинув вперед ноги наподобие ножниц, направил мяч прямо князю Дуаню. Князь был приятно поражен и спросил:
– Кто ты такой?
Гао Цю выступил вперед, встал на колени перед сановником и сказал ему:
– Ваш нижайший слуга состоит в свите главного конюшего Ван Цзинь-цина. По приказанию своего господина я имею счастье доставить вам, высокочтимый князь, изделия из яшмы, которые мой хозяин посылает вам вместе с этим письмом.
Выслушав почтительную речь Гао Цю, князь Дуань засмеялся и сказал:
– Как, однако, внимателен мой шурин!
Гао Цю вручил князю письмо и дары. Князь открыл шкатулку и полюбовавшись на прелестные вещицы, передал их приближенному. Затем, тотчас же забыв о них, обратился к Гао Цю:
– Ловко подбрасываешь мяч! Твое имя?
Сложив ладони, как того требовал этикет, и низко склонившись перед князем, Гао Цю ответил:
– Вашего покорного слугу зовут Гао Цю. Иногда я забавляюсь игрой в мяч.
– Отлично, отлично! – воскликнул князь Дуань. – Выходи на площадку и покажи свое искусство еще разок!
В ответ Гао Цю снова поклонился до земли:
– Я слишком ничтожный человек, чтобы осмелиться играть вместе с милостивейшим князем.
– Здесь мы все игроки в мяч, – ответил князь Дуань, – и все равны, – подбрось мячик еще раз – ничего с тобой не случится!
Гао Цю, продолжая кланяться, почтительно повторял:
– Не смею, не смею…
Он упорно отказывался, но князь Дуань продолжал настаивать, и Гао Цю, не переставая кланяться, вынужден был согласиться. Поразмяв ноги, он вышел на площадку и несколько раз высоко подбросил мяч. Князь шумно выразил свой восторг.
Тогда Гао Цю постарался показать ему свое мастерство в полном блеске.
Это было поистине красивое зрелище. Гао Цю перекатывал мяч вокруг себя так искусно, что казалось, будто мяч живой и сам цепляется за него. Князь Дуань был в таком восхищении, что и не подумал отпустить Гао Цю домой и оставил его во дворце на всю ночь. Hа следующий день князь устроил веселую пирушку, на которую пригласил своего шурина.
А теперь обратимся к Ван Цзинь-цину. Видя, что Гао Цю не возвращается, он начал было сомневаться в его честности.
Но на следующий день, когда ему доложили, что князь Дуань прислал гонца с приглашением на пир, Ван Цзинь-цин тотчас сел на коня и поехал во дворец Дуаня. Подъехав к палатам князя, он спешился, прошел во внутренние покои и предстал перед Дуанем. Князь был весел и поблагодарил шурина за яшмовые вещицы.
Когда они сидели за столом и пировали князь Дуань сказал:
– Оказывается, ваш Гао Цю прекрасно подкидывает мяч обеими ногами! Мне очень хочется, чтобы этот человек состоял при мне. Что вы на это скажете?
Ван Цзинь-цин ответил:
– Если вы, милостивейший князь, желаете, чтобы он служил у вас, так оставьте его у себя.
Князь Дуань был весьма обрадован ответом шурина и на радостях выпил с ним еще чашку вина. Затем они побеседовали еще немного. А когда наступил вечер и пирушке пришел конец, Ван Цзинь-цин отправился восвояси. На этом дело и закончилось.
После того как князь Дуань оставил Гао Цю в своей свите, тот стал жить во дворце и неотлучно находился при князе.
Не прошло с тех пор и двух месяцев, как скончался император Чжэн-цзун. Наследника у него не было, и все военные и гражданские должностные лица, собравшись на совет, избрали императором князя Дуаня, присвоив ему имя Хуэй-цзун. Что означает – Хранитель яшмового чистилища.
После провозглашения Дуаня императором, Гао Цю оставался по-прежнему его приближенным. Hо вот однажды Сын неба сказал Гао Цю:
– Я хочу, чтобы ты занял более высокое положение, но для этого нужно, чтоб ты имел какие-нибудь военные заслуги. Тогда тебя можно будет продвинуть, по службе. Для начала я прикажу государственному тайному совету занести тебя в списки императорской свиты.
Спустя полгода Гао Цю было присвоено военное звание начальника дворцовой стражники. Получив такое высокое назначение, он выбрал счастливый день для вступления в должность. Все лица, находившиеся в его подчинении, – чиновники и старшие писцы, начальники охранных войск столицы, инспектора войск и конные и пешие отряды, – прибыли поздравить Гао Цю. Каждый держал в руках листок, где были написаны сведения о нем и стояла его подпись, и вручал этот листок лично Гао Цю, а тот проверял их. Среди присутствующих недоставало только одного – учителя фехтования, состоявшего при дворцовых войсках, по имени Ван Цзинь. За полмесяца до этого события он подал бумагу о болезни, и так как до сих пор все еще не поправился, то не выполнил свои обязанностей.
Обнаружив его отсутствие, Гао Цю разгневался и грубо закричал на чиновника, доложившего ему о болезни Ван Цзиня:
– ВЗДОР! Осмелился прислать бумагу, а сам не явился! Разве это не означает, что он оказывает пренебрежение своему начальнику и под предлогом болезни уклоняется от выполнения своих обязанностей! Доставьте его ко мне сейчас же.
И он послал стражника к Ван Цзиню, чтобы привести его силой. Теперь мы должны сказать несколько слов об этом самом Ван Цзине. Он не был женат, и была у него только старая мать, которой было уже за шестьдесят.
Явившись к учителю фехтования, посланец сказал ему:
– Гао Цю сегодня вступил в должность, и у него на приеме были все подчиненные. На месте не оказалось только вас. Начальник личного приказа доложил, что вы прислали донесение о своей болезни и находитесь дома. Но господин Гао Цю не поверил этому. Он сильно рассердился и требует, чтобы вы были доставлены во дворец. Гао Цю полагает, что притворяетесь больным и скрываетесь дома. Для вас нет другого выхода, как немедленно явиться к нему. Если вы не пойдете, то я буду наказан. Когда Ван Цзинь услышал эти слова, он понял, что, несмотря на свою болезнь, должен пойти в канцелярию военачальника Гао. Он отправился во дворец и представился Гао Цю. Сделав четыре поклона, склонившись перед ним, Ван Цзинь произнес приветствие и затем отступил в сторону, в ответ Гао Цю заносчиво спросил:
– Эй ты! Не сын ли ты Ван Шэна, бывшего учителя фехтования при войске?
Ван Цзинь почтительно ответил:
– Ваш покорный слуга и есть тот, о ком вы изволите упоминать.
Тогда Гао Цю закричал на него:
– Негодяй! Твой дед был уличным торговцем лекарственными снадобьями и свое умение владеть оружием показывал лишь для того, чтобы заманить покупателей. Что ты понимаешь в военном искусстве? Где были глаза у моего предшественника, как он мог назначить тебя учителем фехтования? Ты осмелился непочтительно отнестись ко мне и не явиться на прием! а кого ты рассчитываешь, прячась дома под предлогом болезни?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179
– Кто ты такой?
Гао Цю выступил вперед, встал на колени перед сановником и сказал ему:
– Ваш нижайший слуга состоит в свите главного конюшего Ван Цзинь-цина. По приказанию своего господина я имею счастье доставить вам, высокочтимый князь, изделия из яшмы, которые мой хозяин посылает вам вместе с этим письмом.
Выслушав почтительную речь Гао Цю, князь Дуань засмеялся и сказал:
– Как, однако, внимателен мой шурин!
Гао Цю вручил князю письмо и дары. Князь открыл шкатулку и полюбовавшись на прелестные вещицы, передал их приближенному. Затем, тотчас же забыв о них, обратился к Гао Цю:
– Ловко подбрасываешь мяч! Твое имя?
Сложив ладони, как того требовал этикет, и низко склонившись перед князем, Гао Цю ответил:
– Вашего покорного слугу зовут Гао Цю. Иногда я забавляюсь игрой в мяч.
– Отлично, отлично! – воскликнул князь Дуань. – Выходи на площадку и покажи свое искусство еще разок!
В ответ Гао Цю снова поклонился до земли:
– Я слишком ничтожный человек, чтобы осмелиться играть вместе с милостивейшим князем.
– Здесь мы все игроки в мяч, – ответил князь Дуань, – и все равны, – подбрось мячик еще раз – ничего с тобой не случится!
Гао Цю, продолжая кланяться, почтительно повторял:
– Не смею, не смею…
Он упорно отказывался, но князь Дуань продолжал настаивать, и Гао Цю, не переставая кланяться, вынужден был согласиться. Поразмяв ноги, он вышел на площадку и несколько раз высоко подбросил мяч. Князь шумно выразил свой восторг.
Тогда Гао Цю постарался показать ему свое мастерство в полном блеске.
Это было поистине красивое зрелище. Гао Цю перекатывал мяч вокруг себя так искусно, что казалось, будто мяч живой и сам цепляется за него. Князь Дуань был в таком восхищении, что и не подумал отпустить Гао Цю домой и оставил его во дворце на всю ночь. Hа следующий день князь устроил веселую пирушку, на которую пригласил своего шурина.
А теперь обратимся к Ван Цзинь-цину. Видя, что Гао Цю не возвращается, он начал было сомневаться в его честности.
Но на следующий день, когда ему доложили, что князь Дуань прислал гонца с приглашением на пир, Ван Цзинь-цин тотчас сел на коня и поехал во дворец Дуаня. Подъехав к палатам князя, он спешился, прошел во внутренние покои и предстал перед Дуанем. Князь был весел и поблагодарил шурина за яшмовые вещицы.
Когда они сидели за столом и пировали князь Дуань сказал:
– Оказывается, ваш Гао Цю прекрасно подкидывает мяч обеими ногами! Мне очень хочется, чтобы этот человек состоял при мне. Что вы на это скажете?
Ван Цзинь-цин ответил:
– Если вы, милостивейший князь, желаете, чтобы он служил у вас, так оставьте его у себя.
Князь Дуань был весьма обрадован ответом шурина и на радостях выпил с ним еще чашку вина. Затем они побеседовали еще немного. А когда наступил вечер и пирушке пришел конец, Ван Цзинь-цин отправился восвояси. На этом дело и закончилось.
После того как князь Дуань оставил Гао Цю в своей свите, тот стал жить во дворце и неотлучно находился при князе.
Не прошло с тех пор и двух месяцев, как скончался император Чжэн-цзун. Наследника у него не было, и все военные и гражданские должностные лица, собравшись на совет, избрали императором князя Дуаня, присвоив ему имя Хуэй-цзун. Что означает – Хранитель яшмового чистилища.
После провозглашения Дуаня императором, Гао Цю оставался по-прежнему его приближенным. Hо вот однажды Сын неба сказал Гао Цю:
– Я хочу, чтобы ты занял более высокое положение, но для этого нужно, чтоб ты имел какие-нибудь военные заслуги. Тогда тебя можно будет продвинуть, по службе. Для начала я прикажу государственному тайному совету занести тебя в списки императорской свиты.
Спустя полгода Гао Цю было присвоено военное звание начальника дворцовой стражники. Получив такое высокое назначение, он выбрал счастливый день для вступления в должность. Все лица, находившиеся в его подчинении, – чиновники и старшие писцы, начальники охранных войск столицы, инспектора войск и конные и пешие отряды, – прибыли поздравить Гао Цю. Каждый держал в руках листок, где были написаны сведения о нем и стояла его подпись, и вручал этот листок лично Гао Цю, а тот проверял их. Среди присутствующих недоставало только одного – учителя фехтования, состоявшего при дворцовых войсках, по имени Ван Цзинь. За полмесяца до этого события он подал бумагу о болезни, и так как до сих пор все еще не поправился, то не выполнил свои обязанностей.
Обнаружив его отсутствие, Гао Цю разгневался и грубо закричал на чиновника, доложившего ему о болезни Ван Цзиня:
– ВЗДОР! Осмелился прислать бумагу, а сам не явился! Разве это не означает, что он оказывает пренебрежение своему начальнику и под предлогом болезни уклоняется от выполнения своих обязанностей! Доставьте его ко мне сейчас же.
И он послал стражника к Ван Цзиню, чтобы привести его силой. Теперь мы должны сказать несколько слов об этом самом Ван Цзине. Он не был женат, и была у него только старая мать, которой было уже за шестьдесят.
Явившись к учителю фехтования, посланец сказал ему:
– Гао Цю сегодня вступил в должность, и у него на приеме были все подчиненные. На месте не оказалось только вас. Начальник личного приказа доложил, что вы прислали донесение о своей болезни и находитесь дома. Но господин Гао Цю не поверил этому. Он сильно рассердился и требует, чтобы вы были доставлены во дворец. Гао Цю полагает, что притворяетесь больным и скрываетесь дома. Для вас нет другого выхода, как немедленно явиться к нему. Если вы не пойдете, то я буду наказан. Когда Ван Цзинь услышал эти слова, он понял, что, несмотря на свою болезнь, должен пойти в канцелярию военачальника Гао. Он отправился во дворец и представился Гао Цю. Сделав четыре поклона, склонившись перед ним, Ван Цзинь произнес приветствие и затем отступил в сторону, в ответ Гао Цю заносчиво спросил:
– Эй ты! Не сын ли ты Ван Шэна, бывшего учителя фехтования при войске?
Ван Цзинь почтительно ответил:
– Ваш покорный слуга и есть тот, о ком вы изволите упоминать.
Тогда Гао Цю закричал на него:
– Негодяй! Твой дед был уличным торговцем лекарственными снадобьями и свое умение владеть оружием показывал лишь для того, чтобы заманить покупателей. Что ты понимаешь в военном искусстве? Где были глаза у моего предшественника, как он мог назначить тебя учителем фехтования? Ты осмелился непочтительно отнестись ко мне и не явиться на прием! а кого ты рассчитываешь, прячась дома под предлогом болезни?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179