Эта трагедия больно сжимала сердце генерала Моделя, и в ее гибели он чувствовал часть и своей вины: несмотря на строгие приказы сверху, он до сих пор не отправил под Сталинград ни одной дивизии, ни одной части. Конечно, было веское оправдание – начиная с августа, русские своими активными действиями на ржевском и сычевском направлениях связали его и соседа справа генерала Рейнгардта по рукам и ногам. Но все же Модель искренне переживал за своих соотечественников в Сталинграде и в душе проклинал всех, кто виноват в этой трагедии, и больше всего Гитлера, возомнившего себя Наполеоном.
Горя гневом, Модель невидящим взором посмотрел на карту – на резко выгнутую к Ржеву двухцветную дугу, где семнадцать дивизий держали трехсоткилометровый фронт. Он горестно задумался: «А что, если русские ударят под основание этой дуги, Западный фронт – на Сычевку, а навстречу ему – Калининский – на Белый? Это значит, что его, моделевская, армия будет отсечена от основных сил ЦГА?»
– М-да! – промычал он и стал прикидывать, какими располагает резервами. – Маловато… – покачал головой Модель и прочертил линейкой невидимую линию от Сычевки до Белого. – Если здесь прорвут, то главные удары направят на Никитино и Андреевское, и тогда для нашей армии – второй Сталинград!.. – Он вызвал начальника разведки. – Доложите, что замышляют русские против нас и генерала Рейнгардта.
Начальник разведки расстелил поверх оперативной карты свою и начал, водя по ней карандашом:
– Докладываю разведобстановку на сегодня, 6.00. В междуречье Вазузы и Осуги на четырехкилометровом рубеже Гредякино – Васильки русские выдвинули против 95-й дивизии три стрелковых. В лесах Костино – Луковцы сосредоточился кавалерийский корпус, полагаю, 2-й гвардейский генерала Крюкова. Восточнее его – танковый корпус. По всем признакам – это 6-й генерала Гетмана. В урочище, – разведчик водил карандашом по зеленому району с надписью «Селичанский Мох», – большое скопление пехоты. Считаю, что сюда подошел 8-й гвардейский стрелковый корпус генерала Захарова.
– А здесь? – Модель показал линейкой на коричневый овал западнее города Белого.
– Здесь в лесах от Новгородово и почти до Клемятино большое скопление пехоты, конницы и танков.
Командующий его остановил и по телефону вызвал начальника штаба.
Тот не заставил себя долго ждать… Модель приказал начальнику разведки снова все повторить.
– Полагаю, – продолжал тот, – здесь 20-я армия Западного фронта, прикрываясь справа Осугой, будет наносить удар с Гредякино на Белохвостово и там повернет на запад. А с Белого им навстречу двинет ударная группировка Калининского фронта… И в случае успеха русских нам грозит окружение.
– Вы, полковник, правы. Только в том случае, если удар будет наноситься в западном направлении. – Командующий положил линейку по меридиану Луковцы – Триселы. – А представьте себе, что вдруг генерал Конев повернет всю эту группировку на девяносто градусов, на юг? Тогда что? – И сам ответил: – В таком случае стрелковый корпус, а за ним в затылок танковый и конный корпуса нависнут над одной 1-й танковой дивизией. А такой неожиданности, господа, от русских генералов можно ожидать. Воюют они черт знает как – не по науке и не по уставу. – И генерал Модель перевел взгляд на начштаба. – Ваше мнение?
– Я, экселенц, все это предвидел и разработал оба варианта. Но для этого нужны силы. Следовало бы дивизии, предназначенные к отправке под Сталинград, задержать.
– Задержать? – командарм сделал большие глаза. Нависла гнетущая тишина. Раздумывая, он подошел к окну. Дождь немного стих, лишь ветер с той же силой трепал в саду голые деревья. Там, цепко держась на суку, качалась ворона и как назло каркала, словно выкрикивала: «Не отправ-ляй! Не отправ-ляй!»
«Проклятие!» – мысленно выругался генерал и круто повернулся к разведчику.
– Когда ожидается наступление?
– По нашим данным, 26 – 27 ноября.
– Двадцать шестого? – Модель посмотрел на начштаба.
– Так точно, экселенц.
– Что будем делать?
Начальник штаба ответить не успел. Загудел телефон, и услужливый голос доложил, что на проводе сам фельдмаршал Клюге. Разговор его был коротким:
– Фюрер приказал – ни шагу назад! Чего бы ни стоило, а ржевско-вяземский плацдарм удержать. – И дальше, понизив тон, продолжал: – Я просил генерала Рейнгардта подумать, как вам помочь. Для этого я предложил ему подготовить два контрудара. Первый вдоль оси железной дороги – на Белохвостово, второй, для страховки вас, – на Триселы – Подсосонье.
– Вас понял. Но, господин фельдмаршал, должен вам доложить, что у меня нет резервов. И я прошу вас разрешить до 27 – 28 ноября задержать отправку дивизий под Сталинград.
– Что? Еще не отправили? – грозно прозвучал голос Клюге. – Немедленно отправить и доложить!
– Не могу. – Модель решил проявить настойчивость. – Они застряли около уничтоженных мостов, которые сегодня ночью взорвали партизаны. Должен вам доложить, что в тылу властвую не я, а разные там банды: «Родина», «Народные мстители», «Патриоты», «Дядя Ваня»…
– Генерал, вы меня удивляете, – прервал его фон Клюге. – Приказ фюрера во что бы то ни стало должен быть выполнен. Завтра с утра генерал Шенкендорф начнет охранными войсками СС сплошную проческу и уничтожение партизанских банд и их баз в тылах вашей и Рейнгардта армий. Надо положить конец партизанщине, которая под носом вашего штаба и штабов корпусов и дивизий безнаказанно громит ваши гарнизоны, взрывает мосты и пускает под откос наши эшелоны. Такой позор мы не можем терпеть.
Как ни стремился фон Клюге сохранять спокойствие, все же сообщение о зажатых взорванными мостами дивизиях, да еще в такой напряженный момент, вывело его из равновесия, и он тут же позвонил генерал-лейтенанту фон Шенкендорфу, начальнику охраны тыла, как раз в тот момент, когда тот читал сообщение шефа абвера, что в тылу фронта группы армий «Центр» действуют заброшенные еще весной сорок второго года советские разведчики – Железновы, Вера Яковлевна и Юрий Яковлевич.
– Господин генерал! Вам известно, что приказ об отправке дивизий под Сталинград в армиях генерала Моделя и генерала Рейнгардта срывается?
– Срывается? – в телефоне прозвучало удивление.
– Плохо сдерживая себя, фон Клюге продолжал:
– В 3.00 бандиты перед носом ваших людей в районах Хохловки и Сырокоренья взорвали мосты и оставили визитную карточку: «Смерть фашистским оккупантам! Дядя Ваня». Прошу вас, разберитесь и доложите, что собираетесь делать. Где сейчас ваши дивизии? – спросил фельдмаршал, предполагая двинуть их как резерв в район предстоящего сражения.
– 286-я, усиленная частями СС и добровольческими формированиями, ведет борьбу в районе Витебск – Велиж – Демидов – Каспля, – и чтобы придать большее значение серьезности врага, назвал их не бандитами, а собственными наименованиями – полком Гришина и бригадами Шпакова и Батьки Миная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Горя гневом, Модель невидящим взором посмотрел на карту – на резко выгнутую к Ржеву двухцветную дугу, где семнадцать дивизий держали трехсоткилометровый фронт. Он горестно задумался: «А что, если русские ударят под основание этой дуги, Западный фронт – на Сычевку, а навстречу ему – Калининский – на Белый? Это значит, что его, моделевская, армия будет отсечена от основных сил ЦГА?»
– М-да! – промычал он и стал прикидывать, какими располагает резервами. – Маловато… – покачал головой Модель и прочертил линейкой невидимую линию от Сычевки до Белого. – Если здесь прорвут, то главные удары направят на Никитино и Андреевское, и тогда для нашей армии – второй Сталинград!.. – Он вызвал начальника разведки. – Доложите, что замышляют русские против нас и генерала Рейнгардта.
Начальник разведки расстелил поверх оперативной карты свою и начал, водя по ней карандашом:
– Докладываю разведобстановку на сегодня, 6.00. В междуречье Вазузы и Осуги на четырехкилометровом рубеже Гредякино – Васильки русские выдвинули против 95-й дивизии три стрелковых. В лесах Костино – Луковцы сосредоточился кавалерийский корпус, полагаю, 2-й гвардейский генерала Крюкова. Восточнее его – танковый корпус. По всем признакам – это 6-й генерала Гетмана. В урочище, – разведчик водил карандашом по зеленому району с надписью «Селичанский Мох», – большое скопление пехоты. Считаю, что сюда подошел 8-й гвардейский стрелковый корпус генерала Захарова.
– А здесь? – Модель показал линейкой на коричневый овал западнее города Белого.
– Здесь в лесах от Новгородово и почти до Клемятино большое скопление пехоты, конницы и танков.
Командующий его остановил и по телефону вызвал начальника штаба.
Тот не заставил себя долго ждать… Модель приказал начальнику разведки снова все повторить.
– Полагаю, – продолжал тот, – здесь 20-я армия Западного фронта, прикрываясь справа Осугой, будет наносить удар с Гредякино на Белохвостово и там повернет на запад. А с Белого им навстречу двинет ударная группировка Калининского фронта… И в случае успеха русских нам грозит окружение.
– Вы, полковник, правы. Только в том случае, если удар будет наноситься в западном направлении. – Командующий положил линейку по меридиану Луковцы – Триселы. – А представьте себе, что вдруг генерал Конев повернет всю эту группировку на девяносто градусов, на юг? Тогда что? – И сам ответил: – В таком случае стрелковый корпус, а за ним в затылок танковый и конный корпуса нависнут над одной 1-й танковой дивизией. А такой неожиданности, господа, от русских генералов можно ожидать. Воюют они черт знает как – не по науке и не по уставу. – И генерал Модель перевел взгляд на начштаба. – Ваше мнение?
– Я, экселенц, все это предвидел и разработал оба варианта. Но для этого нужны силы. Следовало бы дивизии, предназначенные к отправке под Сталинград, задержать.
– Задержать? – командарм сделал большие глаза. Нависла гнетущая тишина. Раздумывая, он подошел к окну. Дождь немного стих, лишь ветер с той же силой трепал в саду голые деревья. Там, цепко держась на суку, качалась ворона и как назло каркала, словно выкрикивала: «Не отправ-ляй! Не отправ-ляй!»
«Проклятие!» – мысленно выругался генерал и круто повернулся к разведчику.
– Когда ожидается наступление?
– По нашим данным, 26 – 27 ноября.
– Двадцать шестого? – Модель посмотрел на начштаба.
– Так точно, экселенц.
– Что будем делать?
Начальник штаба ответить не успел. Загудел телефон, и услужливый голос доложил, что на проводе сам фельдмаршал Клюге. Разговор его был коротким:
– Фюрер приказал – ни шагу назад! Чего бы ни стоило, а ржевско-вяземский плацдарм удержать. – И дальше, понизив тон, продолжал: – Я просил генерала Рейнгардта подумать, как вам помочь. Для этого я предложил ему подготовить два контрудара. Первый вдоль оси железной дороги – на Белохвостово, второй, для страховки вас, – на Триселы – Подсосонье.
– Вас понял. Но, господин фельдмаршал, должен вам доложить, что у меня нет резервов. И я прошу вас разрешить до 27 – 28 ноября задержать отправку дивизий под Сталинград.
– Что? Еще не отправили? – грозно прозвучал голос Клюге. – Немедленно отправить и доложить!
– Не могу. – Модель решил проявить настойчивость. – Они застряли около уничтоженных мостов, которые сегодня ночью взорвали партизаны. Должен вам доложить, что в тылу властвую не я, а разные там банды: «Родина», «Народные мстители», «Патриоты», «Дядя Ваня»…
– Генерал, вы меня удивляете, – прервал его фон Клюге. – Приказ фюрера во что бы то ни стало должен быть выполнен. Завтра с утра генерал Шенкендорф начнет охранными войсками СС сплошную проческу и уничтожение партизанских банд и их баз в тылах вашей и Рейнгардта армий. Надо положить конец партизанщине, которая под носом вашего штаба и штабов корпусов и дивизий безнаказанно громит ваши гарнизоны, взрывает мосты и пускает под откос наши эшелоны. Такой позор мы не можем терпеть.
Как ни стремился фон Клюге сохранять спокойствие, все же сообщение о зажатых взорванными мостами дивизиях, да еще в такой напряженный момент, вывело его из равновесия, и он тут же позвонил генерал-лейтенанту фон Шенкендорфу, начальнику охраны тыла, как раз в тот момент, когда тот читал сообщение шефа абвера, что в тылу фронта группы армий «Центр» действуют заброшенные еще весной сорок второго года советские разведчики – Железновы, Вера Яковлевна и Юрий Яковлевич.
– Господин генерал! Вам известно, что приказ об отправке дивизий под Сталинград в армиях генерала Моделя и генерала Рейнгардта срывается?
– Срывается? – в телефоне прозвучало удивление.
– Плохо сдерживая себя, фон Клюге продолжал:
– В 3.00 бандиты перед носом ваших людей в районах Хохловки и Сырокоренья взорвали мосты и оставили визитную карточку: «Смерть фашистским оккупантам! Дядя Ваня». Прошу вас, разберитесь и доложите, что собираетесь делать. Где сейчас ваши дивизии? – спросил фельдмаршал, предполагая двинуть их как резерв в район предстоящего сражения.
– 286-я, усиленная частями СС и добровольческими формированиями, ведет борьбу в районе Витебск – Велиж – Демидов – Каспля, – и чтобы придать большее значение серьезности врага, назвал их не бандитами, а собственными наименованиями – полком Гришина и бригадами Шпакова и Батьки Миная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119