Ну да, конечно. Положив начало своей отколовшейся группе, Куинн, наверное, оставил в силе большую часть первоначальных правил. А во второй том вошли только новые.
Она раскрыла книжицу и принялась ее листать. Эта книжка явно намного старше, текст в ней был написан от руки изящным почерком с завитушками, похожим на готический. В те времена каллиграфия еще почиталась искусством, и «отменный почерк» свидетельствовал о принадлежности к хорошему обществу. Чернила были совсем бурые, хрупкая бумага потрескалась по краям, и пахло от нее столетней пылью. На титульном листе стояли подписи Дж.Кроуфорда, А.Шелтона и Ф.Хэммондтона. Основатели. Интересно, что это были за люди?
Она перелистала несколько страниц и нашла статью 4 — ту, что была отменена статьей 24.
Статья 4. Бескорыстие и общее благо должны быть главным побуждением каждого из Братьев.
Статья запрещала членам Общества пользоваться результатами своих исследований в целях личной наживы. Сара вспомнила, как Ред говорил, что эта статья была первой и главной ошибкой Общества. Что она противоречит природе человека.
(«Но корыстолюбие — тоже не главное в природе человека», — пыталась она возразить. «Нет, — ответил он с усмешкой, которая всегда так ее раздражала. — Главное — это личная заинтересованность».)
Она подумала о том, почему Ред ни разу не зашел к ней, пока она поправлялась. Она ждала его прихода, ждала каждый день, но он так и не появился. Может быть, он там, снаружи, на какой-нибудь операции? Она вообще не видела его с того дня, как вернулась с гор и сказала ему, что собирается вступить в Ассоциацию. На следующий день она легла в лазарет, не успев передумать, и с тех пор больше его не видела. Не означало ли это, что, как только она приняла решение, его задача была выполнена? Может быть, то, что происходит с ней, — всего лишь часть задуманной операции?
Она тряхнула головой и решительно углубилась в книжку.
Все трое Основателей были искренни в своем альтруизме. Однако вновь вступавшие члены Общества уже не разделяли его в полной мере, а до тех, кого вербовали они, он доходил в еще более разбавленном виде. К 70-м годам XIX века Общество состояло по преимуществу из людей, для которых их собственные личные интересы были по меньшей мере так же важны, как интересы Основателей. И статье 4 пришел конец.
Так где же статья 19? Если Куинн начал со статьи 21, то она должна быть где-то в самом конце книжки. Сара осторожно перевернула еще несколько ломких страниц. Да, вот она.
Статья 19. Дабы обеспечить нашим Братьям законные права на долю в имеющем наступить всеобщем благосостоянии, необходимо, чтобы каждый из Братьев вступил в брак и произвел на свет детей, за чье благополучие и содержание Общество принимает на себя всю полноту ответственности.
Сара захлопнула книжку. Услышав позади себя какой-то непонятный звук, она обернулась и увидела, что библиотекарь старается скрыть улыбку. Щеки ее загорелись, но она с каменным лицом пристально смотрела на него, пока он, смущенно кашлянув, не углубился в свои каталоги.
Она снова раскрыла книжку и перечитала статью 19. «Вот сукин сын! Неудивительно, что эти подонки чуть не лопнули со смеху. Я и Ред? Что за чепуха! Это же нелепость!»
Она осторожно закрыла книжку и поставила ее на место, потом вернулась к столу, собрала вещи и вышла. Библиотекарь проводил ее взглядом, все еще ухмыляясь, но стараясь, чтобы это было не слишком заметно.
— Желаю счастья, — сказал он ей вслед.
Она не ответила. Ей очень хотелось изо всех сил хлопнуть дверью, но дверь была устроена так, что открывалась в любую сторону, и из этого мог получиться только порыв ветра.
Она зашагала по коридору. Все они, до единого, заражены мужским шовинизмом. Даже Джейни Хэч и остальные женщины, которых она видела на том заседании. Наверное, на Реда нажимают, чтобы он выполнил статью 19. Одна из поправок к ней предусматривала определенный срок, и для него этот срок, наверное, близится к концу. Но это не дает им никакого права говорить о ней так, словно она какая-нибудь яловая телка! А о Реде — как о быке-производителе!
Черт бы их всех взял!
Выйдя из библиотеки, она свернула не в ту сторону и теперь оказалась в незнакомой ей части подземного убежища. Стены здесь были покрашены в мягкий розовый цвет с крупными зелеными абстрактно-геометрическими узорами. Кое-где стояли цветы, — искусственные, правда, но благодаря им коридор казался просторнее. По обе стороны шли двери — одни комнаты пустовали, в других сидели люди, занятые чем-то непонятным. Дальше по коридору располагалась столовая, где три человека сидели за столом и пили кофе.
Обычная контора, точь-в-точь такая же, как в тысячах деловых корпораций по всей стране, только подземная. Ну и что, ведь управление миром — тоже разновидность большого бизнеса, ведь так?
Сара решила пройти еще немного дальше. Рано или поздно где-нибудь попадется лифт, и она сможет вернуться на свой этаж. А пока ей хотелось посмотреть, что тут еще есть.
Коридор упирался в другой, шедший под прямым углом. Она наугад свернула налево и оказалась в комнате для игр с шахматными столиками и досками для го. Кое-где партии были не закончены, а над одним шахматным столиком висела табличка: «Ход черных, кто хочет, может играть». Сара заглянула на обратную сторону таблички и обнаружила, что там предлагалось делать ход белыми. Присмотревшись, она увидела, что черные разыгрывают классическую защиту Филидора, и позиция у них оставляет желать лучшего. Что ж, тем интереснее. Она протянула руку и сделала ход, потом перевернула табличку обратной стороной. За соседним столиком две женщины были погружены в какой-то сложный гамбит. Одна из них улыбалась, другая сидела нахмурившись. Они увидели Сару, и та, что улыбалась, рассеянно помахала ей рукой. Ее противница что-то недовольно проворчала.
Сара вышла в коридор и двинулась дальше. Она знала, что Убежище вовсе не так велико, как представляется. Но в нем было столько этажей, коридоров и переходов, что изнутри оно казалось громадным. Так и было задумано с самого начала. В этом Убежище и в четырех других, разбросанных по стране, должна была проходить вся деятельность Ассоциации. Работы хватало — даже тайные общества должны где-то хранить бумаги и заниматься перепиской, — но выполняться все это должно в строгом секрете. Сара знала, что кое-что делается в безымянных конторах, расположенных в административных небоскребах каждого большого города, — нередко на закрытых этажах, попасть на которые можно только на специальном лифте, куда посторонних не пускали. Вот почему во многих таких зданиях нет этажей под тринадцатым номером. Однако самая секретная работа шла в тайных Убежищах. Людям приходилось жить там месяцами, и нужно было создать для них ощущение простора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168