Всегда? Сознательно? А как же любовь, страсть, романтика? Неужели в вашем мире нет места человеческим чувствам?
Сара удивилась, как это учебник превратился в «ее мир». Но отступать было поздно.
— Нет, сэр. Не всегда. И не всегда сознательно. И любовь, и страсть в этом участвуют, по крайней мере пока люди молоды. Тем не менее у тех, кто богаче, обычно меньше детей, чем у тех, кто беднее, хотя бывают и исключения. Статистическая предсказуемость — свойство системы, но не отдельных личностей внутри этой системы. Можно провести параллель с курением и раком легкого. То, что несомненно выступает как причинно-следственная связь для всего населения в целом, представляет собой лишь вероятность для отдельно взятой личности.
Доктор Гевирц изобразил на лице удивление.
— Что? Семьи у богатых меньше? Вы уверены, что согласно вашей теории, мисс Бомонт, это должно быть так? Если бы размеры семьи определялись деньгами и возможностями, то у бедняков было бы меньше детей.
На это она могла ответить по собственному опыту.
— Нет, сэр, — сказала она. — Потому что это зависит не от общего достатка семьи, а от его соотношения со стоимостью воспитания одного ребенка. Просто-напросто вырастить ребенка в бедности стоит дешевле, — горько закончила она. «Нет, Сара, мы не можем купить тебе новое платье. Мама надставит старое, и оно послужит тебе еще не один месяц».
— А какое отношение к этому имеет закон о ветеранах? — Лицо доктора Гевирца было непроницаемо, по нему нельзя было понять, на правильном она пути или нет.
Теперь она вышла за рамки учебника. Речь шла о том, чтобы применить принцип к конкретной ситуации и посмотреть, будет ли он работать.
— Ну… Вырастить ребенка в городе стоит — и по деньгам, и по затраченному на это времени — дороже, чем в деревне. Поэтому при прочих равных условиях рождаемость в деревне всегда выше, чем в городе. Лишний ребенок на ферме может приносить доход, участвуя в севе и уборке урожая, но городской ребенок не имеет возможности помогать папе и маме в их конторе или на фабрике. Поэтому по мере урбанизации страны рождаемость падала, и началось это еще в двадцатых годах прошлого века. Потом, после второй мировой войны, по-Закону о ветеранах значительная часть населения получила субсидии, которые облегчили городскую жизнь. Ветераны имели льготы при покупке жилья, гарантированную работу и образование. Все это снизило траты родителей на себя и увеличило остаток, который и шел на воспитание детей.
— Очень хорошо, мисс Бомонт. Кое-кто, я вижу, прочел то, что было задано, и как следует над этим подумал. — Он слегка поклонился Саре. — Если вы будете столь любезны и переведете ваши соображения на бедный и неуклюжий язык математики, то ваши товарищи по учебе и я лично будем вам искренне признательны. Судя по всему, вы имеете достаточную математическую подготовку. Не забудьте только при формализации расходов и доходов учесть и отвлеченные понятия. Какова, например, цена улыбки младенца? Многие матери — да и отцы тоже — готовы пойти ради нее на большие жертвы. Заодно покажите — графически, в виде частотного распределения ожидаемых величин согласно вашим уравнениям, — какое место в процессе остается для свободного выбора. А потом с помощью ваших уравнений предскажите задним числом рождаемость за каждый прошедший год со стандартной ошибкой в пределах 0,5%. Мы ждем от вас доклада, скажем, через две недели.
Сара со вздохом кивнула.
— Хорошо, сэр.
Правильно ты отвечаешь или неправильно, это не играло никакой роли. Доктор Гевирц раздавал задания с рыцарской беспристрастностью.
— Если коротко суммировать суть нашего сегодняшнего обсуждения, — обратился доктор Гевирц к группе, — то она сведется к цитате из наших мудрых философов Гильберта и Салливана:
На первый взгляд различить нелегко
Сливки и кислое молоко.
Когда доктор Гевирц отпустил группу, Сара обнаружила, что за дверью ее поджидает Ред Мелоун. Он стоял, прислонившись к стене, и, положив здоровую руку на повязку, насвистывал какой-то неопределенный мотив.
— Давайте понесу ваши книжки, — предложил он.
Сара сделал гримасу.
— Что, с перевязанной рукой? Не болтайте ерунду.
Он явно расстроился.
— Я не инвалид. Давайте пополам.
— Ну, тогда ладно. — Она вручила ему одну из толстых папок, заменявших им учебники. Ред зажал ее под мышкой здоровой рукой и пошел с Сарой по коридору.
— Вы что, решили за мной поухаживать? — неожиданно спросила она.
— Что? — озадаченно уставился он на нее. — Поухаживать?
— Ничего, неважно.
— Гм. Вам нравится в подготовительной группе?
Она искоса взглянула на него.
— Боже милостивый, Ред. Клянусь, я никогда не учила так много, с таким трудом и за такое короткое время, как на этих занятиях. Это всегда так?
— Нет, я думаю, Аарон жалеет вас, потому что вы поздно начали.
Она фыркнула. От избытка серьезности Ред не умрет. И тем не менее она подумала, что чтение огромного множества книг по смежным дисциплинам, которые были ей заданы за последние несколько недель, отнимало все время, и это отвлекало ее от собственных проблем. Не для того ли ее вообще записали в группу? Ведь, строго говоря, она пока не считалась новобранцем. Но так или иначе, независимо от того, почему ей предложили посещать занятия, они ей будут только полезны. Познай своего врага. Она встречала «антикоммунистов», никогда не читавших Карла Маркса, и людей, выступающих против «алчных корпораций», но не знакомых с финансами.
К счастью, она с детства любила учиться. Ее мозг впитывал знания легко и свободно — в школе и потом. Школьные друзья Сары тяготились занятиями. Но тут положительная обратная связь — спираль, которая неуклонно ведет вниз, к безразличию и отупению. Чем меньше ты знаешь, тем скучнее жить. А учиться — это всегда радость.
Ну, может быть, не всегда. То, что она узнала в последнее время, радости не вызывало. Но и скучно ей не было. Нет, скучно ей определенно не было.
— Текс Боудин и кое-кто из ребят, — сказал ей Ред, — побывали на прошлой неделе в доме Уайднера, чтобы вывезти все оттуда. Вы ни в жизни не догадаетесь, что они там обнаружили.
— Правильно, в жизни не догадаюсь. Почему бы вам просто мне не рассказать?
Он лукаво посмотрел на нее, наклонив голову набок.
— В одном из столов.
— Школьные учебники. Хрестоматию Мак-Гаффи. Порнографические открытки, принадлежавшие Рэндаллу Карсону? Можно я больше не буду гадать?
— Труп.
У нее пробежал мороз по коже, и она остановилась как вкопанная.
— Труп? Чей? — Мысль, что это мог быть Деннис, на мгновение парализовала ее.
— Чей. Хотели бы мы знать. От него остался один скелет. Очень старый, ему не меньше века. Вот здесь у него была аккуратная круглая дырочка. — Ред дотронулся до лба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
Сара удивилась, как это учебник превратился в «ее мир». Но отступать было поздно.
— Нет, сэр. Не всегда. И не всегда сознательно. И любовь, и страсть в этом участвуют, по крайней мере пока люди молоды. Тем не менее у тех, кто богаче, обычно меньше детей, чем у тех, кто беднее, хотя бывают и исключения. Статистическая предсказуемость — свойство системы, но не отдельных личностей внутри этой системы. Можно провести параллель с курением и раком легкого. То, что несомненно выступает как причинно-следственная связь для всего населения в целом, представляет собой лишь вероятность для отдельно взятой личности.
Доктор Гевирц изобразил на лице удивление.
— Что? Семьи у богатых меньше? Вы уверены, что согласно вашей теории, мисс Бомонт, это должно быть так? Если бы размеры семьи определялись деньгами и возможностями, то у бедняков было бы меньше детей.
На это она могла ответить по собственному опыту.
— Нет, сэр, — сказала она. — Потому что это зависит не от общего достатка семьи, а от его соотношения со стоимостью воспитания одного ребенка. Просто-напросто вырастить ребенка в бедности стоит дешевле, — горько закончила она. «Нет, Сара, мы не можем купить тебе новое платье. Мама надставит старое, и оно послужит тебе еще не один месяц».
— А какое отношение к этому имеет закон о ветеранах? — Лицо доктора Гевирца было непроницаемо, по нему нельзя было понять, на правильном она пути или нет.
Теперь она вышла за рамки учебника. Речь шла о том, чтобы применить принцип к конкретной ситуации и посмотреть, будет ли он работать.
— Ну… Вырастить ребенка в городе стоит — и по деньгам, и по затраченному на это времени — дороже, чем в деревне. Поэтому при прочих равных условиях рождаемость в деревне всегда выше, чем в городе. Лишний ребенок на ферме может приносить доход, участвуя в севе и уборке урожая, но городской ребенок не имеет возможности помогать папе и маме в их конторе или на фабрике. Поэтому по мере урбанизации страны рождаемость падала, и началось это еще в двадцатых годах прошлого века. Потом, после второй мировой войны, по-Закону о ветеранах значительная часть населения получила субсидии, которые облегчили городскую жизнь. Ветераны имели льготы при покупке жилья, гарантированную работу и образование. Все это снизило траты родителей на себя и увеличило остаток, который и шел на воспитание детей.
— Очень хорошо, мисс Бомонт. Кое-кто, я вижу, прочел то, что было задано, и как следует над этим подумал. — Он слегка поклонился Саре. — Если вы будете столь любезны и переведете ваши соображения на бедный и неуклюжий язык математики, то ваши товарищи по учебе и я лично будем вам искренне признательны. Судя по всему, вы имеете достаточную математическую подготовку. Не забудьте только при формализации расходов и доходов учесть и отвлеченные понятия. Какова, например, цена улыбки младенца? Многие матери — да и отцы тоже — готовы пойти ради нее на большие жертвы. Заодно покажите — графически, в виде частотного распределения ожидаемых величин согласно вашим уравнениям, — какое место в процессе остается для свободного выбора. А потом с помощью ваших уравнений предскажите задним числом рождаемость за каждый прошедший год со стандартной ошибкой в пределах 0,5%. Мы ждем от вас доклада, скажем, через две недели.
Сара со вздохом кивнула.
— Хорошо, сэр.
Правильно ты отвечаешь или неправильно, это не играло никакой роли. Доктор Гевирц раздавал задания с рыцарской беспристрастностью.
— Если коротко суммировать суть нашего сегодняшнего обсуждения, — обратился доктор Гевирц к группе, — то она сведется к цитате из наших мудрых философов Гильберта и Салливана:
На первый взгляд различить нелегко
Сливки и кислое молоко.
Когда доктор Гевирц отпустил группу, Сара обнаружила, что за дверью ее поджидает Ред Мелоун. Он стоял, прислонившись к стене, и, положив здоровую руку на повязку, насвистывал какой-то неопределенный мотив.
— Давайте понесу ваши книжки, — предложил он.
Сара сделал гримасу.
— Что, с перевязанной рукой? Не болтайте ерунду.
Он явно расстроился.
— Я не инвалид. Давайте пополам.
— Ну, тогда ладно. — Она вручила ему одну из толстых папок, заменявших им учебники. Ред зажал ее под мышкой здоровой рукой и пошел с Сарой по коридору.
— Вы что, решили за мной поухаживать? — неожиданно спросила она.
— Что? — озадаченно уставился он на нее. — Поухаживать?
— Ничего, неважно.
— Гм. Вам нравится в подготовительной группе?
Она искоса взглянула на него.
— Боже милостивый, Ред. Клянусь, я никогда не учила так много, с таким трудом и за такое короткое время, как на этих занятиях. Это всегда так?
— Нет, я думаю, Аарон жалеет вас, потому что вы поздно начали.
Она фыркнула. От избытка серьезности Ред не умрет. И тем не менее она подумала, что чтение огромного множества книг по смежным дисциплинам, которые были ей заданы за последние несколько недель, отнимало все время, и это отвлекало ее от собственных проблем. Не для того ли ее вообще записали в группу? Ведь, строго говоря, она пока не считалась новобранцем. Но так или иначе, независимо от того, почему ей предложили посещать занятия, они ей будут только полезны. Познай своего врага. Она встречала «антикоммунистов», никогда не читавших Карла Маркса, и людей, выступающих против «алчных корпораций», но не знакомых с финансами.
К счастью, она с детства любила учиться. Ее мозг впитывал знания легко и свободно — в школе и потом. Школьные друзья Сары тяготились занятиями. Но тут положительная обратная связь — спираль, которая неуклонно ведет вниз, к безразличию и отупению. Чем меньше ты знаешь, тем скучнее жить. А учиться — это всегда радость.
Ну, может быть, не всегда. То, что она узнала в последнее время, радости не вызывало. Но и скучно ей не было. Нет, скучно ей определенно не было.
— Текс Боудин и кое-кто из ребят, — сказал ей Ред, — побывали на прошлой неделе в доме Уайднера, чтобы вывезти все оттуда. Вы ни в жизни не догадаетесь, что они там обнаружили.
— Правильно, в жизни не догадаюсь. Почему бы вам просто мне не рассказать?
Он лукаво посмотрел на нее, наклонив голову набок.
— В одном из столов.
— Школьные учебники. Хрестоматию Мак-Гаффи. Порнографические открытки, принадлежавшие Рэндаллу Карсону? Можно я больше не буду гадать?
— Труп.
У нее пробежал мороз по коже, и она остановилась как вкопанная.
— Труп? Чей? — Мысль, что это мог быть Деннис, на мгновение парализовала ее.
— Чей. Хотели бы мы знать. От него остался один скелет. Очень старый, ему не меньше века. Вот здесь у него была аккуратная круглая дырочка. — Ред дотронулся до лба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168