Театральным жестом он залез в карман брюк и вытащил монетку. Подбросив монетку, он поймал ее, прижал к запястью, заглянул под руку и нажал на кнопку терминала, отдавая свой голос. Кеннисон был потрясен. Это было самое большое унижение, какое он испытал в жизни, — плевок в лицо и ему, и Ульману.
Льюис проголосовал за Ульмана. Значит, Ульману будет легче перенести этот плевок.
Теперь счет голосов стал 5:4:1. Перевес у Ульмана. Кеннисон взглянул на изображение Льюиса, но увидел все ту же всегдашнюю любезную улыбку.
Ничейный исход еще возможен — все зависит от Хуанга. Кеннисон перевел глаза на правый нижний монитор. Роман Хуанг жил на собственном острове где-то на Гавайях. Сейчас он полулежал в шезлонге на фоне белого песка, прибоя и дымящегося вулкана. Выражения его лица не было видно из-за темных очков. Гаваец еще может спасти Кеннисона. Ничья даст ему время. Есть способы добиться, чтобы остальные изменили свое решение. Убедить их, например. Или еще что-нибудь.
На лице Хуанга он не мог прочесть ничего. «Не буду его просить, — сказал он себе. — Не буду перед ним пресмыкаться. Пруденс не просила, не могу же я быть слабее ее».
Кеннисон заметил, что остальные тоже смотрят на какой-то один монитор — наверное, на монитор Хуанга. «Вот вам и тайное голосование».
Хуанг сидел неподвижно. Ожидание затягивалось. Наконец он спросил:
— Что-нибудь еще есть в повестке дня или мы закончили?
Вот и все. Каковы бы ни были у него на то причины, Роман Хуанг по-прежнему воздержался. Кеннисон видел, что Ульман тоже рассержен. Принять решение все равно нужно, так зачем тянуть?
Кеннисон припомнил эпизод, случившийся на одном партийном съезде, когда выдвигали кандидата в президенты. Когда же это было? В 84-м? Репортер брал интервью у кого-то из сенаторов — кажется, от штата Монтана. «Кто станет кандидатом, уже решено, — сказал репортер. — Почему же вы собираетесь голосовать за человека, который наверняка проиграет?» Сенатор с Запада посмотрел на него, как на вошь, и ответил, что голосовать нужно не за победителя, а за принципы. Кеннисону не верилось, чтобы у Хуанга были какие-то принципы. Что он замышляет? Что он может замышлять?
В качестве временного председателя собрания Кеннисон символически передал председательский молоток Ульману — только что избранному постоянному председателю. Тот произнес несколько елейных фраз, поблагодарил своих сторонников, воздал должное сопернику и сказал, что настало время «крепить ряды в этот тяжелейший в истории Общества час». Кеннисон с улыбкой поздравил его с победой и пообещал во всем его поддерживать. Все делали вид, что друг другу верят. «Радуйся, Старикан, — думал он, глядя на монитор. — Годы возьмут свое. Недолго тебе осталось».
— В повестке дня осталось еще два вопроса, которые надо сегодня решить, — проквакал Ульман. — Во-первых, нужно предложить кандидатов на заполнение двух вакантных мест в Совете, о которых нам известно.
«Тонко сформулировано», — подумал Кеннисон.
— Я предлагаю Винсента Торино, которого многие из вас знают и который, как все вы помните, блестяще выполнил важное задание по противодействию разоблачениям Сары Бомонт.
«Я должен провести на эти места кого-то из своих. Но кого?» Кого он мог считать своим человеком и довериться ему? Пруденс. Да, крошка Пруденс была бы идеальной кандидатурой. Но ее уже нет. Остается…
— Предлагаю Алана Селкирка, — объявил Кеннисон. «Почему я это сделал?» Кем бы ни стал Алан в Совете, он никогда не будет послушным орудием Кеннисона. Союзником — возможно. А может быть, союзник лучше, чем орудие? В конце концов, Пейдж принесла ему больше пользы, чем Соренсон. — Не кто иной, как он, в конце концов выследил и уничтожил Бомонтова «червя». Он усилил защиту нашей базы данных, сделав ее неуязвимой для подобного проникновения.
Еще не кончив фразы, Кеннисон понял, что, расхваливая Алана, сам провозглашает себе обвинительное заключение.
Ульман кивнул.
— Да, он, правда, сравнительно недавно вступил в наши ряды, но имеет прекрасные рекомендации. Вы передадите досье на него остальным членам Совета?
— Конечно.
— Очень хорошо. Если кто-то еще хочет предложить кандидатов, прошу представить досье на них в Совет до конца завтрашнего дня, и мы рассмотрим кандидатуры на очередном заседании. Теперь последний вопрос. Я предлагаю восстановить пост вице-председателя, который моя покойная предшественница, к сожалению, фактически упразднила. Полагаю, что события последних месяцев показали нам, как важно, чтобы вакантное место председателя в критических обстоятельствах могло быть заполнено быстро и автоматически.
«Вице-председатель? — подумал Кеннисон. — Бессмысленный пост. Никому не нужный. Но он мой по праву. Я прошел вторым. Если кто его и заслуживает, так это я. К тому же это позволит мне пустить корни на самом верху. Захватить плацдарм. Смерть Ульмана — всего лишь вопрос времени, и очень краткого времени, насколько это будет зависеть от меня. А тогда… Да, я могу позволить себе ненадолго такое унижение».
— Поскольку между председателем и его заместителем должны поддерживаться тесные рабочие отношения, — продолжал Ульман, — я полагаю, было бы правильно, если бы подходящую кандидатуру предложил на ваше рассмотрение сам председатель. Тогда мы можем быть уверены в единстве стратегии и руководства.
Кеннисон почувствовал, что волосы его поднимаются дыбом. Его Ульман никогда не предложит! Если Кеннисон и был в чем-то абсолютно уверен, то именно в этом. Он уже видел, как выхватывают у него из рук желанный приз. Как несправедливо! Он стремился к этому всю свою жизнь. Нельзя теперь это у него отнимать!
— Было бы вполне естественно, если бы я предложил на этот пост кандидатуру брата Кеннисона. Однако я считаю, что работа по сбору и анализу данных, которую выполняет для нас фирма «Кеннисон Демографикс», требует полного его внимания и слишком важна, чтобы доверить ее кому бы то ни было другому. Кроме того, положение брата Кеннисона слишком уязвимо — он единственный из нас широко известен публике. Поэтому я предлагаю назначить вице-председателем Бенедикта Руиса. Будучи официально мертвым, он обладает большей свободой действий. И если какая-нибудь неожиданная катастрофа застанет нас, остальных, врасплох, брат Руис будет иметь возможность взять в свои руки бразды правления.
Кеннисон почувствовал, что кровь отхлынула от его лица. Ульман его кастрировал! Вот хитрый старый мерзавец! Заявив, что глава фирмы «Кеннисон Демографикс» слишком известен публике, чтобы эффективно выполнять функции председателя, он дал им повод и впредь голосовать против Кеннисона. Ему показалось, что перед ним захлопнулась дверь. Все, конец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168