Если ты – мужчина, докажи это.
– Скотина! Будь я свободен, ты бы в панике сбежал отсюда.
– Ты прав. Но ты не свободен и останешься в моей власти, а я получу от этого огромное удовольствие. Неужели ты собираешься лишить меня удовольствия? Только попробуй!
– Ты же обязан мне всем, что имеешь, негодяй!
– Тебе остается только себя корить за это, – сказал министр, взялся за член своего благодетеля и помял его в руке, потом велел мне вдохнуть в него жизнь. Однако и мои усилия были безуспешными. Увидев это, Сен-Фон повернулся к Делькуру: – Отведи этого человека в сторону и привяжи к столбу. Королева предоставила мне самому выбрать пытки, которые будут прелюдией к их смерти. – Потом обратился к несчастным пленницам: – Сейчас вы узнаете, что такое настоящая мерзость, и Клорис будет этому свидетелем.
Заметив, что Делькур недостаточно крепко привязал главу семьи, Сен-Фон исправил оплошность палача и заодно обрушил на беднягу новые удары.
– Я сам убью его, – сказал он Делькуру. – Я своими руками хочу выпустить из него кровь.
Будучи всегда аккуратным и пунктуальным в том, что касалось злодейства и распутства, он наклонился и недолго пососал член Клориса, затем расцеловал его зад. Потом взял в рот орган стоявшего рядом Делькура. После чего выпрямился и принялся страстно целовать палача в губы, а минут через пять сказал мне:
– Это единственное, что по-настоящему разогревает мне кровь.
Затем, после нового недолгого эпизода, насыщенного жестокостью и мерзостью, он снова перешел к узницам.
– О Господи! – выдохнули обе бедняжки, когда он подошел к ним. – В чем наша вина, и чем мы заслужили такое варварское обращение?
– Мужайся, дорогая! – закричал связанный супруг. – Скоро смерть избавит нас от мучений, а этого злодея убьет его собственная совесть.
– Совесть! – расхохотался Сен-Фон. – Это слово совершенно мне незнакомо, так что оставь его при себе.
Первой развязали мадам де Клорис и подвели к министру.
– Ну что, шлюха, – сказал он, – ты помнишь, какие препятствия чинила на моем пути? Да, дорогая моя, милая, сладчайшая моя кузина, ты дорого заплатишь за это.
На эрекцию его было просто страшно смотреть, когда он принялся истязать прелестное тело женщины: схватив ее за груди, он самым жестоким образом изнасиловал ее на глазах мужа, чей член, благодаря занятой им позиции, вложил себе в рот. А я, сделав удобной мишенью министерскую задницу, вонзила в нее искусственный член. Вокруг Сен-Фона, почти вплотную к нему, располагались влагалища, ягодицы, мужские органы и женские груди; подстегиваемый демоном жестокости, он судорожно рвал ногтями все, что попадало под руку, но особое предпочтение оказывал несчастной женщине, на которую обрушилась вся его ярость.
– Убери отсюда эту тварь, Жюльетта, – сказал он, вытаскивая свой инструмент из влагалища матери, чтобы тут же вставить его в маленькую норку дочери. – Я не могу так кончить. А ты, сучка, – встряхнул он невинное существо, сжавшееся в клубок под его тяжестью, – знай, что я много сил потратил на то, чтобы трахнуть тебя, и вот сейчас я это сделаю, сейчас ты горько пожалеешь, что когда-то отвергла меня.
Клориса положили так, чтобы Сен-Фон, насилуя его дочь, мог любоваться красивым задом папаши, который он щипал одной рукой, а другой месил ягодицы матери. Он лишил Юлию невинности с моей помощью: я направила его орган в нужное русло, Сен-Фон напрягся, сильным толчком пробил брешь, и чресла его окрасились кровью, а в это время вокруг министра белели восемь задниц в самых живописных позах. Вслед за тем злодею показалось, что Делькур недостаточно усердно мучает жертвы, он схватил стилет и начал колоть им грудь матери, плечи дочери и отцовские ягодицы. Через минуту все вокруг было залито кровью.
– И в этот отвратительный сосуд я не могу кончить, – процедил сатир, вытаскивая член. – Пожалуй, вот на этом алтаре я принесу свою жертву. – И он указал на зад Клориса, которого со связанными за спиной руками положили на роковую кушетку. – Накинь ему петлю на шею, Делькур, и если он хоть пикнет, затяни ее потуже.
Я внимательно следила за ходом событий и тут же умело направила пылавший от возбуждения стержень в канал, куда ему предстояло излить свою ярость, однако Клорис не проронил ни звука. Слева от его головы мы положили жену, широко раздвинув ей ноги, справа возвышались аккуратные полушария дочери. Прежде чем проникнуть в вожделенные потроха, министр снова несколько раз вонзил свой ужасный стилет в лежавшие перед ним прелести, и кровь матери и дочери забрызгала отцовскую голову.
Тем временем я щекотала мучителю задний проход, а мои служанки кололи шпилькой его ягодицы.
– Кажется, я опять ошибся, – вздохнул через некоторое время Сен-Фон. – Моя сперма никак не желает выливаться и в этот сосуд, наверное, все дело в том, что я недостаточно обследовал остальные задницы этой семейки. А ну, Делькур, привяжи-ка эту старую скотину к столбу – он никуда не годится, только испоганил мой член своим дерьмом. Эй ты, – позвал он Монтальм, – поди сюда и оближи его.
Обнаружив в девушке нежелание повиноваться, бен-Фон приказал Делькуру немедленно выдать ей сотню ударов, чтобы научить ее послушанию, да чтобы и другим неповадно было.
– Ах ты, тварь, – ворчал он, пока выполнялся его приказ, – ты брезгуешь моим членом, потому что он в дерьме? Что же ты будешь делать, когда, совсем скоро, я заставлю тебя жрать мои экскременты?
Монтальм, примерно наказанная, вернулась совсем в другом настроении; она до блеска отполировала его инструмент и не забыла привести в порядок задний проход, после чего он преспокойно возвратился к прерванному занятию; теперь он содомировал мать и при этом терзал руками зад отца с одной стороны и влагалище дочери – с другой. Это продолжалось недолго, затем он вновь приступил к Юлии.
– Надеюсь, теперь-то получится, – озабоченно заметил он.
Я вновь взяла на себя обязанности распорядительницы и вставила его утомленный, но ненасытившийся член в заднюю норку девочки, и когда он там удобно устроился, были предприняты все возможные меры, чтобы выдавить из него семя, однако – то ли из крайней развращенности и пресыщенности, то ли из духа противоречия, а, быть может, и от бессилия – он оставил и эту попытку, заявив, что очень устал и что для восполнения сил должен подвергнуть издевательствам все семейство сразу. Вначале выпороли привязанного к столбу отца, затем, пока он истекал кровью, к его спине привязали жену, и тысяча ударов обрушилась на ее заднюю часть, наконец, на плечи матери усадили юную Юлию и выпороли таким же образом.
– Развяжите их, – скомандовал ненасытный кентавр, – это был неплохой спектакль, а теперь полюбуемся на другой: я заново выпорю самую младшую, и пусть при этом ее держат любящие родители.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197
– Скотина! Будь я свободен, ты бы в панике сбежал отсюда.
– Ты прав. Но ты не свободен и останешься в моей власти, а я получу от этого огромное удовольствие. Неужели ты собираешься лишить меня удовольствия? Только попробуй!
– Ты же обязан мне всем, что имеешь, негодяй!
– Тебе остается только себя корить за это, – сказал министр, взялся за член своего благодетеля и помял его в руке, потом велел мне вдохнуть в него жизнь. Однако и мои усилия были безуспешными. Увидев это, Сен-Фон повернулся к Делькуру: – Отведи этого человека в сторону и привяжи к столбу. Королева предоставила мне самому выбрать пытки, которые будут прелюдией к их смерти. – Потом обратился к несчастным пленницам: – Сейчас вы узнаете, что такое настоящая мерзость, и Клорис будет этому свидетелем.
Заметив, что Делькур недостаточно крепко привязал главу семьи, Сен-Фон исправил оплошность палача и заодно обрушил на беднягу новые удары.
– Я сам убью его, – сказал он Делькуру. – Я своими руками хочу выпустить из него кровь.
Будучи всегда аккуратным и пунктуальным в том, что касалось злодейства и распутства, он наклонился и недолго пососал член Клориса, затем расцеловал его зад. Потом взял в рот орган стоявшего рядом Делькура. После чего выпрямился и принялся страстно целовать палача в губы, а минут через пять сказал мне:
– Это единственное, что по-настоящему разогревает мне кровь.
Затем, после нового недолгого эпизода, насыщенного жестокостью и мерзостью, он снова перешел к узницам.
– О Господи! – выдохнули обе бедняжки, когда он подошел к ним. – В чем наша вина, и чем мы заслужили такое варварское обращение?
– Мужайся, дорогая! – закричал связанный супруг. – Скоро смерть избавит нас от мучений, а этого злодея убьет его собственная совесть.
– Совесть! – расхохотался Сен-Фон. – Это слово совершенно мне незнакомо, так что оставь его при себе.
Первой развязали мадам де Клорис и подвели к министру.
– Ну что, шлюха, – сказал он, – ты помнишь, какие препятствия чинила на моем пути? Да, дорогая моя, милая, сладчайшая моя кузина, ты дорого заплатишь за это.
На эрекцию его было просто страшно смотреть, когда он принялся истязать прелестное тело женщины: схватив ее за груди, он самым жестоким образом изнасиловал ее на глазах мужа, чей член, благодаря занятой им позиции, вложил себе в рот. А я, сделав удобной мишенью министерскую задницу, вонзила в нее искусственный член. Вокруг Сен-Фона, почти вплотную к нему, располагались влагалища, ягодицы, мужские органы и женские груди; подстегиваемый демоном жестокости, он судорожно рвал ногтями все, что попадало под руку, но особое предпочтение оказывал несчастной женщине, на которую обрушилась вся его ярость.
– Убери отсюда эту тварь, Жюльетта, – сказал он, вытаскивая свой инструмент из влагалища матери, чтобы тут же вставить его в маленькую норку дочери. – Я не могу так кончить. А ты, сучка, – встряхнул он невинное существо, сжавшееся в клубок под его тяжестью, – знай, что я много сил потратил на то, чтобы трахнуть тебя, и вот сейчас я это сделаю, сейчас ты горько пожалеешь, что когда-то отвергла меня.
Клориса положили так, чтобы Сен-Фон, насилуя его дочь, мог любоваться красивым задом папаши, который он щипал одной рукой, а другой месил ягодицы матери. Он лишил Юлию невинности с моей помощью: я направила его орган в нужное русло, Сен-Фон напрягся, сильным толчком пробил брешь, и чресла его окрасились кровью, а в это время вокруг министра белели восемь задниц в самых живописных позах. Вслед за тем злодею показалось, что Делькур недостаточно усердно мучает жертвы, он схватил стилет и начал колоть им грудь матери, плечи дочери и отцовские ягодицы. Через минуту все вокруг было залито кровью.
– И в этот отвратительный сосуд я не могу кончить, – процедил сатир, вытаскивая член. – Пожалуй, вот на этом алтаре я принесу свою жертву. – И он указал на зад Клориса, которого со связанными за спиной руками положили на роковую кушетку. – Накинь ему петлю на шею, Делькур, и если он хоть пикнет, затяни ее потуже.
Я внимательно следила за ходом событий и тут же умело направила пылавший от возбуждения стержень в канал, куда ему предстояло излить свою ярость, однако Клорис не проронил ни звука. Слева от его головы мы положили жену, широко раздвинув ей ноги, справа возвышались аккуратные полушария дочери. Прежде чем проникнуть в вожделенные потроха, министр снова несколько раз вонзил свой ужасный стилет в лежавшие перед ним прелести, и кровь матери и дочери забрызгала отцовскую голову.
Тем временем я щекотала мучителю задний проход, а мои служанки кололи шпилькой его ягодицы.
– Кажется, я опять ошибся, – вздохнул через некоторое время Сен-Фон. – Моя сперма никак не желает выливаться и в этот сосуд, наверное, все дело в том, что я недостаточно обследовал остальные задницы этой семейки. А ну, Делькур, привяжи-ка эту старую скотину к столбу – он никуда не годится, только испоганил мой член своим дерьмом. Эй ты, – позвал он Монтальм, – поди сюда и оближи его.
Обнаружив в девушке нежелание повиноваться, бен-Фон приказал Делькуру немедленно выдать ей сотню ударов, чтобы научить ее послушанию, да чтобы и другим неповадно было.
– Ах ты, тварь, – ворчал он, пока выполнялся его приказ, – ты брезгуешь моим членом, потому что он в дерьме? Что же ты будешь делать, когда, совсем скоро, я заставлю тебя жрать мои экскременты?
Монтальм, примерно наказанная, вернулась совсем в другом настроении; она до блеска отполировала его инструмент и не забыла привести в порядок задний проход, после чего он преспокойно возвратился к прерванному занятию; теперь он содомировал мать и при этом терзал руками зад отца с одной стороны и влагалище дочери – с другой. Это продолжалось недолго, затем он вновь приступил к Юлии.
– Надеюсь, теперь-то получится, – озабоченно заметил он.
Я вновь взяла на себя обязанности распорядительницы и вставила его утомленный, но ненасытившийся член в заднюю норку девочки, и когда он там удобно устроился, были предприняты все возможные меры, чтобы выдавить из него семя, однако – то ли из крайней развращенности и пресыщенности, то ли из духа противоречия, а, быть может, и от бессилия – он оставил и эту попытку, заявив, что очень устал и что для восполнения сил должен подвергнуть издевательствам все семейство сразу. Вначале выпороли привязанного к столбу отца, затем, пока он истекал кровью, к его спине привязали жену, и тысяча ударов обрушилась на ее заднюю часть, наконец, на плечи матери усадили юную Юлию и выпороли таким же образом.
– Развяжите их, – скомандовал ненасытный кентавр, – это был неплохой спектакль, а теперь полюбуемся на другой: я заново выпорю самую младшую, и пусть при этом ее держат любящие родители.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197