– Ну конечно, фрау Голлербах! Очень рад снова видеть вас на борту нашего судна...
Таня на полуслове подхватила по-немецки русскую фразу капитана. Николай Иванович благодарно посмотрел на Таню и чокнулся с фрау Голлербах своим грушевым лимонадом в бокале для шампанского.
А маленькая счастливая старушка с кокетливо повязанным газовым шарфиком на тоненькой шейке, чтобы скрыть хотя бы лет пять из своих семидесяти восьми, со счастливым превосходством посмотрела на остальных пассажиров, попавших на борт этого судна, не в пример ей, впервые.
Но в ту же секунду к капитану протиснулась канадская семья гигантов, и ее глава, краснорожий пожилой детина Пол Сердюк, заговорил на чудовищной англо-русско-украинской смеси.
– Айм – Пол Сердюк энд май фамилия, – сказал он и уточнил: – Жинка и цурка. Есть из Канады...
«Жинка» Маргарет, родившаяся шестьдесят шесть лет тому назад в Канаде, на ферме между Норман-Уэльсом и Уайтхорсом, и там же появившаяся на свет божий «цурка» Галю гордо вслушивались в незнакомую им тарабарщину, на которой изъяснялся их «фазер» и «чоловик».
Капитан пожал руку Полу, галантно поклонился его двухметровым дамам и шепнул Беглову на ухо:
– Отметить в завтрашней радиопередаче по судну на всех языках. Все-таки черт знает откуда добирались...
Беглов моментально сделал пометку в блокноте, отдал распоряжение своему пассажирскому администратору. Та молча кивнула головой.
Молодой спортивный парень с тонким интеллигентным лицом, в превосходно сидящем смокинге поклонился капитану и, четко оценив расстановку сил, сразу же обратился к Косте Беглову на английском:
– Ричард Роуз – священник. Часть пассажиров надеется, что на судне будет возможным проводить регулярное богослужение по англиканскому обряду.
– Нет проблем, мистер Роуз, – ответил ему Костя. – Буду рад завтра же встретиться с вами для уточнения деталей. О'кей?
Высокий старый костлявый немец подошел к капитану и сказал на хорошем английском:
– Добрый вечер, господин капитан.
Николай Иванович пожал протянутую ему руку:
– Рад приветствовать вас на борту нашего судна, мистер...
– Зигфрид Вольф – врач. Гамбург.
– Очень приятно, что для своего отдыха вы избрали именно наш круиз, герр Вольф, – приветливо сказал капитан. – Вас, наверное, заинтересует наша медицинская служба?
– Именно этой просьбой я и решил побеспокоить вас, – рассмеялся костлявый старик.
– Конечно, конечно, герр Вольф! – с радушием хозяина, привечающего дорогого гостя, проворковал капитан.
Он повернулся к доктору Ивлеву и сказал по-русски:
– Тимур Петрович! Герр Зигфрид Вольф – тоже врач и очень хочет познакомиться с вами и вашим хозяйством.
– С удовольствием, Николай Иванович, – ответил доктор Ивлев. – Но я не настолько силен в немецком, чтобы толково поддерживать беседу на столь специфическую тему, как современная медицина. Вот если бы вы, Николай Иванович, ненадолго уступили мне Танечку Закревскую, я смог бы, наверное, ответить на все профессиональные вопросы господина Вольфа.
И тут Тимур Ивлев неожиданно поймал на себе быстрый напряженный взгляд старшего пассажирского помощника Константина Беглова. А может быть, это ему и показалось... Потому что уже в следующую секунду Костя мило и светски болтал с двумя старыми англичанками, которые были в восторге от его произношения.
– Естественно, – сказал капитан. – Танечка, будьте любезны, помогите Тимуру Петровичу.
– У матросов нет вопросов! – весело улыбнулась Таня Закревская.
– А у медработников они могут незамедлительно возникнуть, – в тон ей сказал Ивлев.
Дальнейший разговор старого немецкого доктора Вольфа с почти молодым русским доктором Тимуром Ивлевым уже шел в трехсторонней конструкции: доктор Вольф – Таня – Ивлев. И тут же – в обратном порядке: Тимур – Таня – доктор Вольф.
Выглядело это примерно так:
– Доктор Вольф хочет познакомиться с вами.
– Очень рад.
Тимур и Вольф пожимают друг другу руки.
– Танечка, пожалуйста, спросите, какая у него специализация?
– Он хирург.
– Вдвойне приятно! Я тоже хирург.
Доктора демонстрируют вежливую радость и стопроцентную иллюстрацию модного лозунга «Врачи – без границ!».
– Он просит разрешения посетить вашу медицинскую часть.
– Нет проблем. В любое удобное для него время... Желательно – во второй половине дня. И пожалуйста, польстите ему, скажите, что мы недавно получили из его Мюнхена новейшую аппаратуру для ультразвуковых исследований фирмы «Siemens», и я считаю, что эта установка – самая совершенная, с которой я когда-либо сталкивался!
Перевод на немецкий...
Обоюдно-радостные похлопывания по плечу, легкое международно-корпоративное братание...
Вопрос доктора Вольфа... и мгновенный перевод Тани Закревской:
– Тимур Петрович, доктор Вольф спрашивает: при его посещении вашей епархии он может воспользоваться моей помощью в качестве переводчика или вы предпочтете кого-нибудь из своих сотрудников, знающих немецкий язык?
Краем уха Тимур слышал, что у Тани давний «корабельный» роман с Костей Бегловым.
Но вот уже несколько месяцев, как Таня Закревская так нравилась самому Тимуру Петровичу Ивлеву, что сейчас он, наплевав на все правила приличия, перешагнул через свою обычную стеснительность и неожиданно даже для себя искренне и тихо сказал:
– Я, Танечка, предпочитаю только вас. В любом качестве и на все случаи жизни.
– Ой... – испуганно произнесла Таня. – Можно я это не буду переводить доктору Вольфу?
Где-то далеко-далеко внизу, в гигантском машинном отделении лайнера, ровно грохотали два огромных и могучих двигателя мощностью в двадцать одну тысячу лошадиных сил.
Десятки внутри корабельных служб и семь пассажирских палуб над ними, высотою с десятиэтажный дом, включая и самую верхнюю – пеленгаторную палубу, с большой застекленной верандой и уютным кафе, гасили все звуки, рвущиеся из преисподней судна. Оставалась всего лишь еле ощутимая дрожь ковра под ногами переводчицы Тани Закревской, старого немецкого хирурга Зигфрида Вольфа и Тимура Ивлева, главного доктора этой плывущей в ночи крохотной частицы мира...
А мимо них, по широкой и очень красивой лестнице, соединяющей музыкальный салон с помещениями нижнего бара, вверх и вниз непрерывно сновали стройные официанты в малиновых фраках и хорошенькие официантки в соблазнительно коротких малиновых юбочках.
Вверх – в салон, с подносами бокалов шампанского, коньячными рюмками и маленькими стопочками с ледяной водкой, а вниз, за новыми порциями, – с теми же подносами, уставленными пустой посудой.
На верхней ступеньке лестницы стояла администратор ресторана – строгая женщина средних лет, в строгом форменном малиновом костюме и строго, без тени улыбки, отмечала в блокноте каждый проносящийся мимо нее поднос с напитками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71