.. то есть мы с Гастоном не знали, зато Симон знал. Он с графиней де Монтальбан... гм, оставим это. Одним словом, он видел в окно, как они подъехали к усадьбе и вошли в дом, но не счел нужным сообщать нам об этом до тех пор, пока мы не прибыли в замок.
– Вот недотепа!
– Да нет, просто всю дорогу он дремал. Перед самым нашим отъездом я вытащил его тепленьким с постели и даже не потрудился как следует растормошить. Так что вина за все целиком лежит на мне.
– Вы говорили о сообщнике, граф, – сказала Бланка. – И предположили, что им может оказаться мой муж.
– Это вполне вероятно, сударыня. По крайней мере виконт Иверо уверен, что его сообщником будет граф Бискайский.
– Но ведь он в Памплоне, – возразил Филипп.
– А что мешает ему приехать в Кастель-Бланко, сделать свое черное дело и к утру вернуться во дворец? Ведь можно подстроить все так, что никто, кроме верных ему людей, не будет знать о его отсутствии.
– Думаешь, охрана замка куплена?
– О нет, вовсе нет. Однако хозяева замков имеют дурную привычку делать потайные ходы.
– А с чего ты взял, что граф Бискайский знает тайные ходы в замке Маргариты?
– Он знает тайные ходы в своем замке. Восемь лет назад Кастель-Бланко принадлежал ему, и вряд ли он, расставаясь с ним не по доброй воле, сообщил некоторые секреты его новой хозяйке.
Филипп так и присвистнул и вопросительно поглядел на Бланку. Она кивнула, подтверждая слова Шатофьера, затем встала с кровати и вышла из-за стола.
Эрнан мигом вскочил на ноги. Следом за ним поднялся и Филипп.
– Который сейчас час? – спросила Бланка.
– Около полуночи, – ответил Шатофьер. – Может, чуть меньше.
– Итак, друзья, – решительно произнесла она. – Что будем делать? Лично я предлагаю немедленно известить коменданта, чтобы он устроил в галерее засаду.
– Уже сделано, – сказал Эрнан. – Этим-то и занимается Гастон д’Альбре.
– Вот и хорошо. Как только я приоденусь, мы пойдем к Жоанне, расскажем ей обо всем и будем подле нее до тех пор, пока не схватят второго сообщника.
– Вернее, первого, – уточнил Шатофьер. – Самого главного – который и должен убить княжну. А задачей виконта Иверо было, если он не соврал, лишь подстраховать его.
– А как же горничная? – спросил Филипп.
– Она-то как раз и куплена, – ответил Эрнан. – В отличие от охраны... И вот еще что, – добавил он, вновь переводя свой взгляд на Бланку. – Боюсь, вы сочтете меня нескромным, моя принцесса, но я бы не советовал вам переодеваться. Времени у нас в обрез, а выглядите вы вполне прилично.
Бланка скептически осмотрела себя в небольшом настенном зеркале, плотнее запахнула пеньюар и, выставив вперед ножку, убедилась, что при ходьбе она не будет обнажаться выше лодыжки.
– Хорошо, я пойду так. Времени у нас действительно мало.
ГЛАВА LII. ЖОАННА НАВАРРСКАЯ
Ночь была темная, безлунная, в переходах царила почти кромешная тьма, и трое молодых людей медленно продвигались вдоль стены, держась друг за друга. Ни фонаря, ни зажженной свечи они с собой не взяли, поскольку покои Жоанны и Бланки находились рядом, и их двери разделяло не более двух десятков шагов.
Возле самой цели этого короткого путешествия Эрнан вдруг замер и предупреждающе зашипел. Филипп и Бланка тоже остановились и навострили уши. Из коридора галереи, который начиналась впереди них, все явственнее доносился шум приближающихся шагов.
– Он? – прошептал Филипп, а про себя подумал: «Больно уж рано. Неужели он что-то заподозрил?»
Эрнан опять зашипел и подтолкнул Филиппа с Бланкой к неглубокой нише в стене прямо напротив двери покоев Жоанны. Все трое спрятались в ней и, затаив дыхание, ожидали дальнейшего развития событий.
Вскоре из-за поворота показалась мужская фигура, также без свечи, и, крадучись, направилась в их сторону.
«Боже! – подумал Филипп. – Какой он здоровенный! Да он одной рукой способен свернуть ей шею... Кто же это, черт возьми?!»
Не заметив засады, мужчина остановился перед дверью Жоанны и легонько толкнул ее. Дверь подалась и открылась почти бесшумно. Верзила удовлетворенно промурлыкал и вошел в переднюю. Но не успел он взяться за ручку двери, чтобы закрыть ее за собой, как Эрнан с тихой грацией пантеры вынырнул из ниши, в два прыжка преодолел разделявшее их расстояние и набросился на него.
Никакой борьбы не было. Незнакомец был так ошарашен молниеносным и, главное, бесшумным нападением со спины, что даже не пытался сопротивляться. Одной рукой обхватив его за туловище, а другой зажав ему рот, Эрнан негромко бросил через плечо:
– Ко мне, друзья. И закройте дверь. Но потише.
Не создавая лишнего шума, Филипп и Бланка вошли в переднюю.
– Отлично сработано, – шепотом произнес Филипп, затворяя дверь. – Никакого переполоху. Если это не тот, кого мы ждали...
– Тот он, тот, – уверенно ответил Эрнан. – Во как дрожит весь! Но, увы, это не граф Бискайский. Знать, его светлость не изволили самолично явиться к сестре.
Тут дверь в прихожую распахнулась и на пороге появилась княжна Жоанна. Она была одета точно так же, как Бланка, то есть в длинный пеньюар.
– Господа!.. Кузина!..
– Извините за беспокойство, сударыня, – сказал Эрнан. – Но мы вам кое-кого привели. Посторонитесь, пожалуйста. – И он втолкнул незнакомца в небольшую, хорошо освещенную прихожую.
– Ричард! – тихо вскрикнула Жоанна. – Вы!..
– Ба! – изумился Филипп, вслед за Бланкой и Эрнаном проходя в комнату. – Это же Ричард Гамильтон!
– Ну да, – прохрипел барон, с трудом переводя дыхание; от излишнего усердия Эрнан едва не задушил его. – Но я не понимаю...
– А-а, вы не понимаете! – саркастически произнес Шатофьер. – Так, может, объясним ему, друзья? Объясним этому доблестному и благородному рыцарю, зачем он в столь поздний час тайком пробирался в покои дамы?
Жоанна густо покраснела и опустила глаза.
– Это вас не касается, господин граф, – огрызнулся Гамильтон. – Это мое личное дело.
– Ваше личное дело, подумать только! А то, что вы хотели сделать с госпожой Жоанной, тоже ваше личное дело?
Жоанна пронзительно ойкнула и пошатнулась. Гамильтон стремительно бросился к ней и бережно усадил ее в кресло.
– Замолчите же вы, негодяй! – рявкнул он, грозно сверкая глазами. – Думайте, что говорите!
– Это я негодяй?! – возмутился было Эрнан, но тут Филипп, тихо посмеиваясь, положил ему руку на плечо.
– Успокойся, дружище, ты ошибся. Ты даже не представляешь, как ты ошибся! Барон никакой не злоумышленник – он любовник.
– А?! – произнесла Бланка и изумленно уставилась на Жоанну.
Та еще больше смутилась и глубже вжалась в кресло. Гамильтон вновь сверкнул глазами.
– Вы слишком любопытны, господа!
– Одну минутку, барон, – примирительно сказал Филипп. – Не петушитесь. Поверьте, мы вовсе не собирались вмешиваться в ваши личные дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
– Вот недотепа!
– Да нет, просто всю дорогу он дремал. Перед самым нашим отъездом я вытащил его тепленьким с постели и даже не потрудился как следует растормошить. Так что вина за все целиком лежит на мне.
– Вы говорили о сообщнике, граф, – сказала Бланка. – И предположили, что им может оказаться мой муж.
– Это вполне вероятно, сударыня. По крайней мере виконт Иверо уверен, что его сообщником будет граф Бискайский.
– Но ведь он в Памплоне, – возразил Филипп.
– А что мешает ему приехать в Кастель-Бланко, сделать свое черное дело и к утру вернуться во дворец? Ведь можно подстроить все так, что никто, кроме верных ему людей, не будет знать о его отсутствии.
– Думаешь, охрана замка куплена?
– О нет, вовсе нет. Однако хозяева замков имеют дурную привычку делать потайные ходы.
– А с чего ты взял, что граф Бискайский знает тайные ходы в замке Маргариты?
– Он знает тайные ходы в своем замке. Восемь лет назад Кастель-Бланко принадлежал ему, и вряд ли он, расставаясь с ним не по доброй воле, сообщил некоторые секреты его новой хозяйке.
Филипп так и присвистнул и вопросительно поглядел на Бланку. Она кивнула, подтверждая слова Шатофьера, затем встала с кровати и вышла из-за стола.
Эрнан мигом вскочил на ноги. Следом за ним поднялся и Филипп.
– Который сейчас час? – спросила Бланка.
– Около полуночи, – ответил Шатофьер. – Может, чуть меньше.
– Итак, друзья, – решительно произнесла она. – Что будем делать? Лично я предлагаю немедленно известить коменданта, чтобы он устроил в галерее засаду.
– Уже сделано, – сказал Эрнан. – Этим-то и занимается Гастон д’Альбре.
– Вот и хорошо. Как только я приоденусь, мы пойдем к Жоанне, расскажем ей обо всем и будем подле нее до тех пор, пока не схватят второго сообщника.
– Вернее, первого, – уточнил Шатофьер. – Самого главного – который и должен убить княжну. А задачей виконта Иверо было, если он не соврал, лишь подстраховать его.
– А как же горничная? – спросил Филипп.
– Она-то как раз и куплена, – ответил Эрнан. – В отличие от охраны... И вот еще что, – добавил он, вновь переводя свой взгляд на Бланку. – Боюсь, вы сочтете меня нескромным, моя принцесса, но я бы не советовал вам переодеваться. Времени у нас в обрез, а выглядите вы вполне прилично.
Бланка скептически осмотрела себя в небольшом настенном зеркале, плотнее запахнула пеньюар и, выставив вперед ножку, убедилась, что при ходьбе она не будет обнажаться выше лодыжки.
– Хорошо, я пойду так. Времени у нас действительно мало.
ГЛАВА LII. ЖОАННА НАВАРРСКАЯ
Ночь была темная, безлунная, в переходах царила почти кромешная тьма, и трое молодых людей медленно продвигались вдоль стены, держась друг за друга. Ни фонаря, ни зажженной свечи они с собой не взяли, поскольку покои Жоанны и Бланки находились рядом, и их двери разделяло не более двух десятков шагов.
Возле самой цели этого короткого путешествия Эрнан вдруг замер и предупреждающе зашипел. Филипп и Бланка тоже остановились и навострили уши. Из коридора галереи, который начиналась впереди них, все явственнее доносился шум приближающихся шагов.
– Он? – прошептал Филипп, а про себя подумал: «Больно уж рано. Неужели он что-то заподозрил?»
Эрнан опять зашипел и подтолкнул Филиппа с Бланкой к неглубокой нише в стене прямо напротив двери покоев Жоанны. Все трое спрятались в ней и, затаив дыхание, ожидали дальнейшего развития событий.
Вскоре из-за поворота показалась мужская фигура, также без свечи, и, крадучись, направилась в их сторону.
«Боже! – подумал Филипп. – Какой он здоровенный! Да он одной рукой способен свернуть ей шею... Кто же это, черт возьми?!»
Не заметив засады, мужчина остановился перед дверью Жоанны и легонько толкнул ее. Дверь подалась и открылась почти бесшумно. Верзила удовлетворенно промурлыкал и вошел в переднюю. Но не успел он взяться за ручку двери, чтобы закрыть ее за собой, как Эрнан с тихой грацией пантеры вынырнул из ниши, в два прыжка преодолел разделявшее их расстояние и набросился на него.
Никакой борьбы не было. Незнакомец был так ошарашен молниеносным и, главное, бесшумным нападением со спины, что даже не пытался сопротивляться. Одной рукой обхватив его за туловище, а другой зажав ему рот, Эрнан негромко бросил через плечо:
– Ко мне, друзья. И закройте дверь. Но потише.
Не создавая лишнего шума, Филипп и Бланка вошли в переднюю.
– Отлично сработано, – шепотом произнес Филипп, затворяя дверь. – Никакого переполоху. Если это не тот, кого мы ждали...
– Тот он, тот, – уверенно ответил Эрнан. – Во как дрожит весь! Но, увы, это не граф Бискайский. Знать, его светлость не изволили самолично явиться к сестре.
Тут дверь в прихожую распахнулась и на пороге появилась княжна Жоанна. Она была одета точно так же, как Бланка, то есть в длинный пеньюар.
– Господа!.. Кузина!..
– Извините за беспокойство, сударыня, – сказал Эрнан. – Но мы вам кое-кого привели. Посторонитесь, пожалуйста. – И он втолкнул незнакомца в небольшую, хорошо освещенную прихожую.
– Ричард! – тихо вскрикнула Жоанна. – Вы!..
– Ба! – изумился Филипп, вслед за Бланкой и Эрнаном проходя в комнату. – Это же Ричард Гамильтон!
– Ну да, – прохрипел барон, с трудом переводя дыхание; от излишнего усердия Эрнан едва не задушил его. – Но я не понимаю...
– А-а, вы не понимаете! – саркастически произнес Шатофьер. – Так, может, объясним ему, друзья? Объясним этому доблестному и благородному рыцарю, зачем он в столь поздний час тайком пробирался в покои дамы?
Жоанна густо покраснела и опустила глаза.
– Это вас не касается, господин граф, – огрызнулся Гамильтон. – Это мое личное дело.
– Ваше личное дело, подумать только! А то, что вы хотели сделать с госпожой Жоанной, тоже ваше личное дело?
Жоанна пронзительно ойкнула и пошатнулась. Гамильтон стремительно бросился к ней и бережно усадил ее в кресло.
– Замолчите же вы, негодяй! – рявкнул он, грозно сверкая глазами. – Думайте, что говорите!
– Это я негодяй?! – возмутился было Эрнан, но тут Филипп, тихо посмеиваясь, положил ему руку на плечо.
– Успокойся, дружище, ты ошибся. Ты даже не представляешь, как ты ошибся! Барон никакой не злоумышленник – он любовник.
– А?! – произнесла Бланка и изумленно уставилась на Жоанну.
Та еще больше смутилась и глубже вжалась в кресло. Гамильтон вновь сверкнул глазами.
– Вы слишком любопытны, господа!
– Одну минутку, барон, – примирительно сказал Филипп. – Не петушитесь. Поверьте, мы вовсе не собирались вмешиваться в ваши личные дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167