Вскоре после этого Генри Баттс предложил принести дамам свежих фруктов из сада и тоже ушел, а дети промчались вслед за ним; между тем сонное послеполуденное время все тянулось и тянулось и, казалось, ему не будет конца. И только когда вся семья в пять часов собралась за ужином, было замечено отсутствие Сесили и Генри.
– Генри был с нами, а потом пошел принести нам фруктов, – сказала Дэйзи. – Я как-то тогда не обратила внимания – но он больше не вернулся. Может быть, он заснул где-нибудь в саду? Уж больно жарко было после полудня.
– Мы с Джокозой все послеобеденное время провели в саду, – отозвался Нед. – Он там и не появлялся.
Наступило короткое молчание, после которого Эдуард со святой простотой спросил:
– А где Сесили?
Элеонора метнула на сына испепеляющий взгляд. До последней минуты она надеялась, что никто не догадается связать эти два имени вместе, прежде чем она сама не выяснит, в чем тут дело. Но слово – не воробей…
– Она ушла одна, – ответила Хелен. – Я думала, она решила спрятаться от жары в доме.
Опять все замолчали, обмениваясь взглядами, в которых читалось одно и то же подозрение. Элеонора повернулась к Джобу, чтобы приказать ему послать слуг на поиски, и в этот миг в зал влетели дети – Маргарет, Том и Эдмунд.
Прежде чем Элеонору успела остановить Эдуарда, тот спросил:
– Вы не видели Сесили или Генри Баттса? И Маргарет с невинным видом ляпнула:
– О, они там, в лесу... – её ладошка взлетела ко рту еще раньше, чем Том, быстрее соображавший, успел предостерегающе пихнуть девочку локтем в бок.
– Что ты имеешь в виду, говоря, что они в лесу? Ты хочешь сказать, что они там вместе? – осведомился Эдуард.
– Что они там делают? – вскричала Дэйзи. Маргарет, ставшая пунцовой от осознания своей ошибки, попыталась спасти положение:
– О, просто гуляют. Я думаю, что они встретились случайно.
Элеонора поспешила взять ситуацию в свои руки.
– Джоб, пошли кого-нибудь туда за ними. А мы давайте садиться ужинать. Не будем их ждать. Ну, занимайте свои места.
– Но, матушка... – начал было Эдуард. Томас Баттс выглядел глубоко несчастным, Дженкин Баттс – разгневанным, а месье Трувиль ничего не понимал, так как его английский был не настолько хорош, чтобы француз мог разобраться в происходящем.
– Не сейчас, Эдуард, – решительно прервала сына Элеонора, но на сей раз тот уперся.
– Нет, матушка, я хочу знать, что происходит.
– Я тоже, – сказал Дженкин, глядя на Томаса. – Тебе что-нибудь известно об этом?
Томас отрицательно покачал головой.
– А ну-ка, Маргарет, как долго все это тянется? – строго спросил Эдуард у своей дочери.
Маргарет разразилась слезами.
– Я никому не хотела причинить вреда, – всхлипывала она. – Это Том нашел их.
– Нашел их? Что это значит, Том?
– Мы следили за ними просто для смеха, – уклончиво ответил Том.
– И давно они встречаются?
– Не знаю, – сказал Том. Он чувствовал себя очень неуютно, но от дальнейших расспросов его спасло появление двух пропавших, раскрасневшихся и запыхавшихся от быстрого бега. Слуга, посланный отыскать их, столкнулся с ними прямо за воротами; молодые люди спешили домой, лишь недавно сообразив, что опоздали к ужину.
– Прошу прощения, что задержалась, – проговорила Сесили с величайшим самообладанием, если принять во внимание сложившиеся обстоятельства. – Я не слышала колокола.
– Где ты была? – гневно потребовал ответа Эдуард.
Сесили переводила взгляд с одного лица на другое и наконец посмотрела на Генри, сообразив, что они попались, хотя и не понимая, как это могло случиться. Решив храбро ринуться навстречу опасности, Сесили заявила:
– Гуляла в лесу. Было так жарко...
– Наглая, бесстыдная лгунья! – крикнул Эдуард, и разразилась гроза.
Дженкин почем зря ругал своего сына, Эдуард – свою дочь, Дэйзи рыдала, дети, дрожа, жались к Элеоноре и Хелен, Элеонора же пыталась заставить всех замолчать; она единственная еще помнила о том, что среди них находятся посторонние люди.
– Мне наплевать, – пылко крикнула наконец Сесили. – Мы с Генри любим друг друга. Мы хотим пожениться.
– Это так, – подтвердил Генри, но с меньшей уверенностью в голосе, чем Сесили. У него не было её беззаботной дерзости. – Мы дали друг другу слово...
– Ничего вы друг другу не дали, – твердо ответила Элеонора. – Сесили помолвлена с Томасом, и какими бы клятвами вы там ни обменивались, на обручение это никак не повлияет. Сесили, пойдем со мной. Я хочу поговорить с тобой. Нет, Эдуард, позволь мне самой разобраться с этим и не забывай, что однажды я уже прошла через нечто подобное. Мистер Дженкин, я считаю, что вам нужно забрать сына с собой и поговорить с ним в спокойной обстановке. Хелен, присмотри за детьми. Дэйзи, Эдуард, усадите всех остальных ужинать и не ждите нас. Это может продлиться долго. А теперь пойдем и не спорь.
Мистер Баттс увлек Генри в сад, взглядом поблагодарив Элеонору за то, что она развела молодых сумасбродов по разным углам. Элеонора, удостоверившись, что все остальные направились к столу, жестом поманила Сесили за собой и двинулась в свой садик лекарственных трав. Здесь она села на каменную скамью, сложив руки на коленях, прямая, как палка; высоко поднятая голова Элеонора была увенчана огромным чепцом, словно храм – шпилем. Женщина выглядела весьма внушительно, и Сесили стояла перед ней с мрачным и вызывающим видом, но в душе чувствовала себя куда менее уверенно, чем еще пять минут назад.
Элеонора долго молча смотрела на внучку, и храбрость Сесили стремительно испарялась. Элеонора намеренно выдержала паузу, а когда наконец заговорила, то голос её звучал спокойно, но подчеркнуто властно.
– У тебя что, совсем нет стыда? Ты ведешь себя как последняя потаскуха, как кабацкая девка, да еще и занимаешься этими мерзостями в тот день, когда у нас собрались гости! Ты хотела осрамить нас перед ними, перед твоим собственным женихом и его отцом – людьми, которые скоро станут нашими родственниками? Ты что, совсем ума лишилась? Тебе всегда давали слишком много воли – я растила своих детей в куда большей строгости. Но глядя на тебя, я всегда надеялась, что ты получила хорошее воспитание и не будешь злоупотреблять своей свободой – и уж тем более таким образом. Неужели ты ничему не научилась за все тс годы, что провела с мистером Дженни и Энис?
– Я люблю Генри Баттса и хочу выйти за него замуж, – упрямо пробормотала Сесили.
– Ерунда, – отрезала Элеонора, причем таким уверенным тоном, что Сесили даже отпрянула. – Любовь – это то, что женщина чувствует к своему мужу. Генри же тебе не муж и никогда им не будет.
– Но мы... мы дали друг другу слово...
– Ничего вы друг другу не давали. Ты обручена с Томасом Баттсом и выйдешь за него замуж.
– Генри и я... мы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156