Именно 3. Фрейд, по мнению специалистов, один из первых
попытался в рамках психологии выявить автономное "ес-
тество" человека, его внутреннюю натуру, которая функцио-
нирует только благодаря своим собственным законам, вос-
принимает мир только через призму этих законов и сохраняет
свои внутренние характеристики, несмотря на то, что вынуж-
дена уступать давлению окружающего мира и приспосабли-
ваться к нему.
Согласно К.Юнгу, психология изучает универсальное
в индивидуальном, т.е. общие закономерности, которые не
лежат на поверхности, а лежат в глубинах. Под влиянием вро-
жденных программ, универсальных образцов находятся не
только элементарные условные рефлексы, но и восприятие,
воображение, мышление. Архетип как "праначало", "пра-
основа", "прапричина", как "повторяемость подобностей", и
"потенциальность основных переживаний" и есть своеобраз-
ный когнитивный образец, который можно сравнить с систе-
мой осей кристалла, который преформирует кристалл в рас-
творе, будучи неким невещественным полем, распределяющим
частицы вещества. В психике таким "веществом" является
123
внутренний и внешний опыт, распределяемый, организуемый
согласно врожденным образцам [См. 322].
Подобно З.Фрейду, К.Юнг выделяет различные эле-
менты (слои), центры в структуре личности: персону, Это,
тень, Аниму (у мужчин), Анимус (у женщин), самость. При
этом наряду с архетипами отца, матери, мужчины и женщины,
тени - как статических ядер, К.Юнг выделяет динамические
архетипы, являющиеся источниками метаморфоз нашего Я,
превращения нас самих на пути к обнаружению сущностного,
неизменной первоосновы личностного своеобразия, "себяса-
мости". Самость - архетип целостности личности. Именно
самость объединяет сознательное и бессознательное, является
центром целостности внутреннего мира.
Как видим, К.Юнг, в отличие от З.Фрейда, специально
фиксирует внимание на объединяющем, интегрирующем на-
чале, обеспечивающем целостность психики и личности, вы-
деляет в пространстве психического функционально-регуля-
тивный центр ("самость"), который, по сути, выполняет глав-
ную субъектную роль в системе психического.
Но, если роль такого субъекта выполняет "Самость",
то почему она позволяет сознанию "сбиться с архетипического
пути"? Если сознание опять же склонно "сбиваться" с пути
истинного, то какая сила устанавливает факт отклонения и
восстанавливает гармоничное равновесие сознания и бессоз-
нательного?
В ответах на эти вопросы теория К.Юнга частично
утрачивает свою привлекательность с точки зрения критерия
субъектности. "Человечество, - сетует он, - ничего не может
поделать с самим собой, и боги, как и прежде, определяют его
судьбы. Сегодня мы именуем богов "факторами", от facere -
"делать". Делатель стоит за кулисами мирового театра, как в
больших, так и в малых делах. В нашем сознании мы господа
над самими собой; нам кажется, будто мы и есть "факторы".
Но стоит только шагнуть сквозь дверь Тени, и мы с ужасом
обнаруживаем, что мы сами есть объект влияния каких-то
"факторов" [322; 113]. Речь идет, конечно же, здесь о "кол-
лективном бессознательном", которое есть "... открытая миру и
равная ему по широте объективность. "Я" есть здесь объект
всех субъектов, т.е. все полностью перевернуто в сравнении с
моим обычным сознанием, где "Я" являюсь субъектом и имею
объекты. Здесь же "Я" нахожусь в самой непосредственной
связи со всем миром - такой, что мне легко забыть, кто же
"Я" в действительности" (Там же; 112].
Как же устранить это противоречие между самостью, с
одной стороны и фатальной предопределенностью бытия че-
ловека, - с другой?
По мнению К.Юнга, индивид может сделать свело ак-
тивность подлинно своей только в процессе "индивидуации" -
психического развития, предполагающего ассимиляцию созна-
нием содержаний личного и коллективного бессознательного,
только при условии достижения соответствие естественному
ходу жизни, за время которой индивид становится тем, кем он
уже всегда был [См. там же; 127].
Если даже попытаться истолковывать это суждение с
позиций соотношения категорий единичного, особенного и
всеобщего и полагать, что речь идет о воспроизводстве в ин-
дивидуализированной форме жизнедеятельности ее общечело-
веческих начал, то все же индивидуальная субъектность не
поднимается здесь выше способности повторить себя, изна-
чально сущностно равного коллективному бессознательному.
(Однако исключительно важным представляется, вслед
за К.Юпгом, не смешивать сущностное и являющееся в пси-
хике человеке, признать возможным спонтанное проявление
глубинного на поверхности психической жизни. Трудно также
не поддержать К.Юнга в его стремлении вычленить, как неко-
торое автономное образование ("автономный комплекс"),
именно творческое начало в человеке. Трудно также не про-
никнуться его заботой о том, чтобы скрытые творческие сози-
дательные силы человека воплощались в жизни не насильст-
венно, не путем уловок и ухищрений, а как можно более при-
родно, естественно и продуктивно. При этом вполне реально
допустить, что противоречия между низшим и высшим, яв-
ляющимся и сущностным, сознанием и бессознательным, раз-
рушающие внутреннюю гармонию внутреннего мира, Могут
быть "сняты" введением представления о едином субъекте
психической активности, интегрирующем все онтологические
пласты психической жизни. Тем более, что человек, согласно
К.Юнгу, должен быть самим собой, должен нести собствен-
ную индивидуальность, тот центр личности, который одина-
ково удален и от сознания и от бессознательного, и должен
стремиться к этому иделчьному центру.
А.А()лер, заложивший основы индивидуальной психо-
логии, в отличие от З.Фрсида и К.Юнга, пытался избегать
мифологизаций и мнстифнцирования при объяснении дви-
жущих сил психической иктипности и развития человека.
11р11:1па1>ая педушук> роль бессознательного, он специально
125
обращал внимание на относительность его границ с сознани-
ем, на постоянные взаимопереходы одного в другое.
"Стремление к превосходству", "потребность в привя-
занности", "социальное чувство" он рассматривал не как био-
логически унаследованное, а как "врожденную потенциаль-
ность", которая может и должна быть сознательно целена-
правленно развита.
При внимательном рассмотрении, отмечал он, "... об-
наружится следующая закономерность, пронизывающая про-
явление любого душевного события: мы не способны думать,
чувствовать, желать, действовать, не имея перед собой цели.
Любое душевное явление, если оно должно помочь нам по-
нять человека, может быть осмыслено и понято лишь как
движение к цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141