Например, Мерло-
Понти утверждал, что "очагом смысла" и миметических значе-
ний, которыми наделяется мир, является человеческое тело. При
этом мир у него, как пишет В. Н. Кузнецов, оказывается в
зависимости от тела, которое в своем познании конструирует
этот мир посредством "форм желания" : "сексуальности и языка"
(44, с. 288-289).
Барт в своих последних работах "Сад, Фурье, Лойола"
(1971), "Удовольствие от текста" (1973), "Ролан Барт о Ролане
Барте" (1975) вводит понятие об "эротическом текстуальном
теле" (подробнее см. с. 171).
Либидозное существование "социального тела" -- т. е. об-
щества, как его понимают Делез и Гваттари, со всеми сопутст-
вующими биологически-натуралистическими ассоциациями, оче-
видно, нельзя рассматривать вне общего духа эпатажа, которым
проникнута вся авангардистская теоретическая мысль времен
"сексуальной революции". По этому проторенному пути и идут
авторы "Анти-Эдипа". Либидо для них, как и для Кристевой,
представляет собой динамический элемент бессознательной пси-
хической активности, проявляющей себя импульсами-квантами
энергии, между которыми возникают моменты паузы, перерыва
в излиянии этой энергии. Этим либидозным "потокам" придают-
ся черты физиологических процессов -- продуктов жизнедея-
тельности живого организма. Соответственно и "маши-
нообразность" либидо понимается ими в том смысле, что оно
состоит из импульсов истечения, потоков и их временных пре-
кращений, т. е. представляет собой своеобразную пульсацию.
По аргументации Делеза, как рот человека прерывает потоки
вдыхаемого и выдыхаемого воздуха и потребляемого молока, так
же действуют и органы выделения. Аналогично рассматривается
119
и роль различных желающих машин по отношению к потокам
либидозной энергии. Из всего этого можно сделать вывод, что
"основополагающим" типом "желающей машины", несмотря на
всю нарочитую терминологическую путаницу, для Делеза и
Гваттари является человек, его природные свойства, на которые
уже затем наслаиваются разного рода образования -- структу-
ры, или, в терминах Делеза-Гваттари, "псевдоструктуры": семья,
общество, государство.
ЮЛИЯ КРИСТЕВА
- теоретик "революционного лингвопсихоанализа"
В данном разделе творчество Кристевой рассматривается с
более чем специфической точки зрения -- как один из этапов
становления французской версии "деконструктивистского анали-
за" художественного произведения. Поэтому все внимание будет
сосредоточено на одном периоде ее деятельности, отмеченном ее
участием в группе "Тель Кель" и выходом трех ее основных, по
нашему мнению, работ этого времени: "Семиотика" (1969 г.)
(274) "Революция поэтического языка" (1974 г.) (273) и
"Полилог" (1977 г.) (270). Все остальные ее работы будут
привлекаться лишь в качестве дополнительного материала без
детального анализа; в первую очередь это относится к ее позд-
нейшим трудам 80-х гг., когда эволюция ее политических взгля-
дов и научных интересов увела несколько в сторону от того, что
можно было бы назвать магистральной линией развития пост-
структурализма и деконструктивизма как некоего целостного
явления.
"Тель Кель" и история постструктурализма
Все это, конечно, не из-
бавляет нас от необходимости
дать краткую характеристику
движения "телькелизма" и
места в нем Кристевой как
ведущего теоретика, а также
беглого обзора эволюции ее
политических взглядов; ибо в ее трудах с исключительной эмо-
циональной экспрессивностью, как ни у кого другого из извест-
ных нам теоретиков постструктурализма, отразилась вся траге-
дия леворадикального мышления.
121
ДЕКОНСТРУКТИВИЗМ
Определенное место займет неизбежный анализ понятий-
ного аппарата Кристевой, оказавший столь сильное воздействие
на постструктуралистскую мысль, хотя впоследствии подверг-
шийся и весьма значительному переистолкованию. Особое вни-
мание будет уделено тому, что собственно и определяет специ-
фическое положение Кристевой в общей теории постструктура-
лизма: разработка проблематики "субъекта" и связанная с этим
"скрытая" конфронтация с Жаком Дерридой.
Судьба Юлии Кристевой, болгарки по происхождению, са-
мым тесным образом (чего нельзя сказать о Барте) была связа-
на с группой "Тель Кель", получившей свое название по париж-
скому журналу, где сотрудничали Кристева и Барт. Не углубля-
ясь в детали довольно извилистого пути, проделанного тельке-
левцами, остановимся лишь на интересующих нас этапах, лучше
всего охарактеризованных Г. Косиковым: "Разрыв с "новым
романом" (в 1964 г.) ознаменовал переход группы "Тель Кель"
от авангардизма к левому радикализму, открыто ориентирующе-
муся на достижения современных гуманитарных наук: именно
гуманитарные дисциплины (структурная антропология, семиоти-
ка и т. п.), показывающие, как "сделана" культура, могут
явиться, по мнению участников группы, вернейшим инструмен-
том демистификации идеологических основ буржуазного мира.
Эта "сциентистская" переориентация "Тель Кель" опять-таки
осуществилась не без прямого влияния Барта...
Впрочем, как в биографии самого Барта, так и в
"биографии" "Тель Кель" сциентистский, структуралистский
период оказался недолгим. Неудовлетворенная описательными
установками классического структурализма, стремясь понять не
только то, как "сделана" идеология, но и то, как она
"порождается", группа стала прямо апеллировать к учению К.
Маркса, раскрывшего социально-экономические корни всякого
"ложного сознания". "Постструктуралистская" программа "Тель
Кель" была объявлена весной 1967 г. (No 29)..." (10, с. 581).
Разумеется, "Тель Кель" никогда не был группой полных
единомышленников, и их переход на позиции постструктурализ-
ма отнюдь не был ни единовременным событием, ни тем более
коллективным решением. Если мы возьмем основных сотрудни-
ков журнала (Ф. Соллерс, Ю. Кристева, Ж. Рикарду, Ж.-П.
Фай, Ж. Женетт, М. Плейне, Ж.-Л. Бодри и т. д.), то уви-
дим, что их пути сильно разнились. Ж. П. Фай, например,
вышел в 1968 г. из "Тель Кель" и основал свое "направление"
и свой журнал "Шанж". Первыми и наиболее последователь-
ными теоретиками литературоведческого постструктурализма
были Ю. Кристева, а также ее муж Ф. Соллерс. С некоторым
запозданием Ж. Рикарду попытался в постструктуралистском
духе осмыслить различие между "новым романом" и "новым
новым романом" (в основном на примере творчества Соллерса),
но надолго сохранил приверженность к "начертательному лите-
ратуроведению" с надлежащим набором схем и диаграмм, столь
типичным для структуралистского мышления.
Ж. Женетт фактически остался на позициях структурализ-
ма, переориентировался, как и большинство сторонников струк-
турализма позднейшего времени, в сферу нарратологии, и лишь
в 80-х гг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Понти утверждал, что "очагом смысла" и миметических значе-
ний, которыми наделяется мир, является человеческое тело. При
этом мир у него, как пишет В. Н. Кузнецов, оказывается в
зависимости от тела, которое в своем познании конструирует
этот мир посредством "форм желания" : "сексуальности и языка"
(44, с. 288-289).
Барт в своих последних работах "Сад, Фурье, Лойола"
(1971), "Удовольствие от текста" (1973), "Ролан Барт о Ролане
Барте" (1975) вводит понятие об "эротическом текстуальном
теле" (подробнее см. с. 171).
Либидозное существование "социального тела" -- т. е. об-
щества, как его понимают Делез и Гваттари, со всеми сопутст-
вующими биологически-натуралистическими ассоциациями, оче-
видно, нельзя рассматривать вне общего духа эпатажа, которым
проникнута вся авангардистская теоретическая мысль времен
"сексуальной революции". По этому проторенному пути и идут
авторы "Анти-Эдипа". Либидо для них, как и для Кристевой,
представляет собой динамический элемент бессознательной пси-
хической активности, проявляющей себя импульсами-квантами
энергии, между которыми возникают моменты паузы, перерыва
в излиянии этой энергии. Этим либидозным "потокам" придают-
ся черты физиологических процессов -- продуктов жизнедея-
тельности живого организма. Соответственно и "маши-
нообразность" либидо понимается ими в том смысле, что оно
состоит из импульсов истечения, потоков и их временных пре-
кращений, т. е. представляет собой своеобразную пульсацию.
По аргументации Делеза, как рот человека прерывает потоки
вдыхаемого и выдыхаемого воздуха и потребляемого молока, так
же действуют и органы выделения. Аналогично рассматривается
119
и роль различных желающих машин по отношению к потокам
либидозной энергии. Из всего этого можно сделать вывод, что
"основополагающим" типом "желающей машины", несмотря на
всю нарочитую терминологическую путаницу, для Делеза и
Гваттари является человек, его природные свойства, на которые
уже затем наслаиваются разного рода образования -- структу-
ры, или, в терминах Делеза-Гваттари, "псевдоструктуры": семья,
общество, государство.
ЮЛИЯ КРИСТЕВА
- теоретик "революционного лингвопсихоанализа"
В данном разделе творчество Кристевой рассматривается с
более чем специфической точки зрения -- как один из этапов
становления французской версии "деконструктивистского анали-
за" художественного произведения. Поэтому все внимание будет
сосредоточено на одном периоде ее деятельности, отмеченном ее
участием в группе "Тель Кель" и выходом трех ее основных, по
нашему мнению, работ этого времени: "Семиотика" (1969 г.)
(274) "Революция поэтического языка" (1974 г.) (273) и
"Полилог" (1977 г.) (270). Все остальные ее работы будут
привлекаться лишь в качестве дополнительного материала без
детального анализа; в первую очередь это относится к ее позд-
нейшим трудам 80-х гг., когда эволюция ее политических взгля-
дов и научных интересов увела несколько в сторону от того, что
можно было бы назвать магистральной линией развития пост-
структурализма и деконструктивизма как некоего целостного
явления.
"Тель Кель" и история постструктурализма
Все это, конечно, не из-
бавляет нас от необходимости
дать краткую характеристику
движения "телькелизма" и
места в нем Кристевой как
ведущего теоретика, а также
беглого обзора эволюции ее
политических взглядов; ибо в ее трудах с исключительной эмо-
циональной экспрессивностью, как ни у кого другого из извест-
ных нам теоретиков постструктурализма, отразилась вся траге-
дия леворадикального мышления.
121
ДЕКОНСТРУКТИВИЗМ
Определенное место займет неизбежный анализ понятий-
ного аппарата Кристевой, оказавший столь сильное воздействие
на постструктуралистскую мысль, хотя впоследствии подверг-
шийся и весьма значительному переистолкованию. Особое вни-
мание будет уделено тому, что собственно и определяет специ-
фическое положение Кристевой в общей теории постструктура-
лизма: разработка проблематики "субъекта" и связанная с этим
"скрытая" конфронтация с Жаком Дерридой.
Судьба Юлии Кристевой, болгарки по происхождению, са-
мым тесным образом (чего нельзя сказать о Барте) была связа-
на с группой "Тель Кель", получившей свое название по париж-
скому журналу, где сотрудничали Кристева и Барт. Не углубля-
ясь в детали довольно извилистого пути, проделанного тельке-
левцами, остановимся лишь на интересующих нас этапах, лучше
всего охарактеризованных Г. Косиковым: "Разрыв с "новым
романом" (в 1964 г.) ознаменовал переход группы "Тель Кель"
от авангардизма к левому радикализму, открыто ориентирующе-
муся на достижения современных гуманитарных наук: именно
гуманитарные дисциплины (структурная антропология, семиоти-
ка и т. п.), показывающие, как "сделана" культура, могут
явиться, по мнению участников группы, вернейшим инструмен-
том демистификации идеологических основ буржуазного мира.
Эта "сциентистская" переориентация "Тель Кель" опять-таки
осуществилась не без прямого влияния Барта...
Впрочем, как в биографии самого Барта, так и в
"биографии" "Тель Кель" сциентистский, структуралистский
период оказался недолгим. Неудовлетворенная описательными
установками классического структурализма, стремясь понять не
только то, как "сделана" идеология, но и то, как она
"порождается", группа стала прямо апеллировать к учению К.
Маркса, раскрывшего социально-экономические корни всякого
"ложного сознания". "Постструктуралистская" программа "Тель
Кель" была объявлена весной 1967 г. (No 29)..." (10, с. 581).
Разумеется, "Тель Кель" никогда не был группой полных
единомышленников, и их переход на позиции постструктурализ-
ма отнюдь не был ни единовременным событием, ни тем более
коллективным решением. Если мы возьмем основных сотрудни-
ков журнала (Ф. Соллерс, Ю. Кристева, Ж. Рикарду, Ж.-П.
Фай, Ж. Женетт, М. Плейне, Ж.-Л. Бодри и т. д.), то уви-
дим, что их пути сильно разнились. Ж. П. Фай, например,
вышел в 1968 г. из "Тель Кель" и основал свое "направление"
и свой журнал "Шанж". Первыми и наиболее последователь-
ными теоретиками литературоведческого постструктурализма
были Ю. Кристева, а также ее муж Ф. Соллерс. С некоторым
запозданием Ж. Рикарду попытался в постструктуралистском
духе осмыслить различие между "новым романом" и "новым
новым романом" (в основном на примере творчества Соллерса),
но надолго сохранил приверженность к "начертательному лите-
ратуроведению" с надлежащим набором схем и диаграмм, столь
типичным для структуралистского мышления.
Ж. Женетт фактически остался на позициях структурализ-
ма, переориентировался, как и большинство сторонников струк-
турализма позднейшего времени, в сферу нарратологии, и лишь
в 80-х гг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90