Но благоразумие и правила ведения дел предписывали держаться от них подальше, никогда не наносить оскорблений — или, по крайней мере, относиться к ним как к опасным животным, каковыми они, собственно, и являлись. Так что рабовладелец встал и отвесил Валье небрежный поклон. Английский его оставлял желать лучшего, но понять было можно.
— Все на продажу, конечно. А вы на рынок?
— Выходит, так, — ответила Валья. Потом взяла рабовладельца за горло и сжала. Давным-давно, подумала она, у этого человека была мать. Он был ее усладой, прелестным мальчуганом. Услышав, как ломается позвоночник, титанида ощутила секундное сожаление. «Интересно, как так получилось? — подумала она. — Как он таким стал?»
На другую надгробную речь рабовладелец уже рассчитывать не мог.
Когда Валья подняла глаза, десять охранников были уже мертвы. Все вышло так мгновенно, что многие на людном бульваре только теперь начали понимать, что же, собственно, произошло. В одно мгновение по бульвару двигался охраняемый караван рабов, а в следующее уже остались одни рабы, а трупы охранников титаниды укладывали в аккуратный ряд. Некоторые поспешили прочь. Другие, видя, что никаких агрессивных шагов титаниды больше не предпринимают, стали опасливо наблюдать. Затем все отправились по своим делам. Никто не кричал. Никто не рыдал.
Раздев трупы, титаниды свалили оружие и одежду в одну кучу, затем сняли с рабов кандалы. Некоторое время ушло на то, чтобы убедить несчастных — да-да, они действительно свободны. Валья и ее отряд отгоняли падальщиков ровно столько, сколько потребовалось, чтобы освобожденные рабы забрали свою долю добра. Клавесин вызвался сопровождать тех женщин, которые пожелали отправиться в Феминистский квартал.
— Не пройдет и десяти оборотов, как многих из них опять обратят в рабы, — пропел Менестрель.
— Конечно, — пропела Валья. — Однако я пришла сюда не затем, чтобы очищать этот мир от скверны. Только малую его часть, да и то ненадолго. — Сунув руку в сумку, она достала оттуда рацию.
— Рокки, слышишь меня? — спросила она по-английски.
Титанидская песнь часто искажалась, проходя по нелепой человеческой аппаратуре.
— Слышу, Валья.
— К тебе идут четыре титаниды. Они построят клетки для этих существ. У нас на руках одиннадцать штук. Сирокко давала тебе инструкции по их размещению?
— Давала. Пока мы не выясним, по-прежнему ли зелье Искры действенно в доме, надо держать их на расстоянии. Место я подобрал.
— Скоро увидимся.
Выбраться из города проблемы не составляло.
Остановившись у кладбища, Валья набрала в кожаную сумку несколько бушелей почвы. Возможно, этого и не требовалось — большинство несожженных трупов в конце концов становились зомби — однако бесспорным оставался тот факт, что почва Беллинзоны была особенно богата спорами смертезмей.
До Клуба добрались быстро. Оказавшись там, титаниды разложили трупы на земле — спина к спине, живот к животу — и посыпали их почвой. Когда зомби начали вяло шевелиться, их быстро поместили в только что отстроенные клетки.
Закончив работу, Валья почувствовала удовлетворение. Она смотрела, как лишенные ориентировки монстры, шаркают взад и вперед, ударяясь о стенки клеток.
Интересно будет выяснить, что же их убило.
ЭПИЗОД XVII
Не нравится мне все это, — уже в третий раз повторил Конел.
— Я не могу управлять самолетом, — отозвалась Искра.
Пристегнув страховку к своему снаряжению, она взглянула на Конела.
— А мне все равно не нравится, — проворчал он. — Не знаю, понимаешь ли ты, какая опасность грозит Адаму.
— Считаю, я это заслужила, — ответила Искра, отчаянно стараясь сохранять выдержку. — Но я пробую играть по твоим правилам. И отправлюсь туда спасти мою маленькую сестренку.
Конел долго на нее смотрел, потом кивнул.
— Следи за теми лапами, — предупредил он. — Христа ради, не дай этой твари тебя поранить.
— Не волнуйся, не дам — только не Христа ради. — Открыв дверцу, она поставила на место задвижку и вышла на крыло. Аккуратно, повернувшись так, чтобы Конел этого не увидел, Искра отсоединила страховку и зацепила ее за тканевую петельку у себя на рубашке. Если смертеангел уронит ее бра... ее сестренку, Искра прыгнет за ним. Тьфу, за ней.
Великая Матерь, услыши дщерь твою и ниспошли ей удачу.
Посмотрев вниз, Искра с удовлетворением отметила, что чувствует лишь некоторое волнение, но никак не страх. Заботу ее составляло не падение вообще, а падение в неподходящий момент.
Искра держалась, пока Конел подводил самолет поближе. Вот она уже почти достает рукой до смертеангела. Тогда девушка покрепче взялась за нож. Но тут смертеангел повернул к ней свое лицо, — точнее, череп — опустил одно крыло и нырнул прямиком к земле.
Искра слышала, как Конел что-то орет в рацию. Прижав лицо к кабине, она тоже кое-что проорала:
— За ним! За ним, мать твою! Следуй вниз! Дай мне только подобраться поближе! Христолюбец сраный! Дай я голыми руками порву эту псалмопевскую залупу!
Услышав такие речи, Конел сделал, как было сказано, — но не так быстро, как хотелось Искре. Однако ей все равно пришлось держаться обеими руками. «Инерция, — сказала она себе. — Кажется, что я легче, но масса-то та же самая».
Конел пустил самолет носом вниз, постоянно сбавляя ход. Но самолет все равно набирал скорость. Вот они снова сблизились со смертеангелом...
...а тот отвернул в сторону, пренебрежительно крутя своим жалким хвостовым оперением. Конел резко набрал высоту, тормознул, взял влево...
...и Искра вдруг поняла, что висит буквально на одних ногтях. Ноги ее стремительно соскальзывали с прозрачной поверхности крыла.
Конел выполнил замысловатый и резкий поворот, отчего Искра на мгновение оказалась в невесомости. Она снова постаралась упереться ботинками, почувствовала, как возвращается вес. А потом подняла глаза и поняла, что они вот-вот врежутся в ангела.
На сей раз, когда Конел закончил свои бешеные маневры, Искра держалась только одной рукой. Тогда Конел выровнял самолет, снова сбросил газ — и Искра, тяжело дыша, забралась обратно.
— Хорошего мало, — резюмировал Конел. — Я чуть было в него не впилился.
— Знаю, — отозвалась Искра, снова усаживаясь на сиденье.
Конел держал в руке свободный конец страховки, и вид у него был вполне зверский. Но только он собрался кое-что по этому поводу сказать, как из рации донесся голос Сирокко.
— Эй, Конел, он все еще падает. Какого черта ты не выровняешься и не присоединишься к нам?
Развернувшись, Конел засек самолет Сирокко, следующий за ангелом, который опускался уже не так стремительно. И последовал за ними.
Смертеангел опускался долго. А когда, наконец, выровнялся, оказался на высоте в один километр.
— Н-да, — с сомнением заметила Сирокко, — попытка того стоила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
— Все на продажу, конечно. А вы на рынок?
— Выходит, так, — ответила Валья. Потом взяла рабовладельца за горло и сжала. Давным-давно, подумала она, у этого человека была мать. Он был ее усладой, прелестным мальчуганом. Услышав, как ломается позвоночник, титанида ощутила секундное сожаление. «Интересно, как так получилось? — подумала она. — Как он таким стал?»
На другую надгробную речь рабовладелец уже рассчитывать не мог.
Когда Валья подняла глаза, десять охранников были уже мертвы. Все вышло так мгновенно, что многие на людном бульваре только теперь начали понимать, что же, собственно, произошло. В одно мгновение по бульвару двигался охраняемый караван рабов, а в следующее уже остались одни рабы, а трупы охранников титаниды укладывали в аккуратный ряд. Некоторые поспешили прочь. Другие, видя, что никаких агрессивных шагов титаниды больше не предпринимают, стали опасливо наблюдать. Затем все отправились по своим делам. Никто не кричал. Никто не рыдал.
Раздев трупы, титаниды свалили оружие и одежду в одну кучу, затем сняли с рабов кандалы. Некоторое время ушло на то, чтобы убедить несчастных — да-да, они действительно свободны. Валья и ее отряд отгоняли падальщиков ровно столько, сколько потребовалось, чтобы освобожденные рабы забрали свою долю добра. Клавесин вызвался сопровождать тех женщин, которые пожелали отправиться в Феминистский квартал.
— Не пройдет и десяти оборотов, как многих из них опять обратят в рабы, — пропел Менестрель.
— Конечно, — пропела Валья. — Однако я пришла сюда не затем, чтобы очищать этот мир от скверны. Только малую его часть, да и то ненадолго. — Сунув руку в сумку, она достала оттуда рацию.
— Рокки, слышишь меня? — спросила она по-английски.
Титанидская песнь часто искажалась, проходя по нелепой человеческой аппаратуре.
— Слышу, Валья.
— К тебе идут четыре титаниды. Они построят клетки для этих существ. У нас на руках одиннадцать штук. Сирокко давала тебе инструкции по их размещению?
— Давала. Пока мы не выясним, по-прежнему ли зелье Искры действенно в доме, надо держать их на расстоянии. Место я подобрал.
— Скоро увидимся.
Выбраться из города проблемы не составляло.
Остановившись у кладбища, Валья набрала в кожаную сумку несколько бушелей почвы. Возможно, этого и не требовалось — большинство несожженных трупов в конце концов становились зомби — однако бесспорным оставался тот факт, что почва Беллинзоны была особенно богата спорами смертезмей.
До Клуба добрались быстро. Оказавшись там, титаниды разложили трупы на земле — спина к спине, живот к животу — и посыпали их почвой. Когда зомби начали вяло шевелиться, их быстро поместили в только что отстроенные клетки.
Закончив работу, Валья почувствовала удовлетворение. Она смотрела, как лишенные ориентировки монстры, шаркают взад и вперед, ударяясь о стенки клеток.
Интересно будет выяснить, что же их убило.
ЭПИЗОД XVII
Не нравится мне все это, — уже в третий раз повторил Конел.
— Я не могу управлять самолетом, — отозвалась Искра.
Пристегнув страховку к своему снаряжению, она взглянула на Конела.
— А мне все равно не нравится, — проворчал он. — Не знаю, понимаешь ли ты, какая опасность грозит Адаму.
— Считаю, я это заслужила, — ответила Искра, отчаянно стараясь сохранять выдержку. — Но я пробую играть по твоим правилам. И отправлюсь туда спасти мою маленькую сестренку.
Конел долго на нее смотрел, потом кивнул.
— Следи за теми лапами, — предупредил он. — Христа ради, не дай этой твари тебя поранить.
— Не волнуйся, не дам — только не Христа ради. — Открыв дверцу, она поставила на место задвижку и вышла на крыло. Аккуратно, повернувшись так, чтобы Конел этого не увидел, Искра отсоединила страховку и зацепила ее за тканевую петельку у себя на рубашке. Если смертеангел уронит ее бра... ее сестренку, Искра прыгнет за ним. Тьфу, за ней.
Великая Матерь, услыши дщерь твою и ниспошли ей удачу.
Посмотрев вниз, Искра с удовлетворением отметила, что чувствует лишь некоторое волнение, но никак не страх. Заботу ее составляло не падение вообще, а падение в неподходящий момент.
Искра держалась, пока Конел подводил самолет поближе. Вот она уже почти достает рукой до смертеангела. Тогда девушка покрепче взялась за нож. Но тут смертеангел повернул к ней свое лицо, — точнее, череп — опустил одно крыло и нырнул прямиком к земле.
Искра слышала, как Конел что-то орет в рацию. Прижав лицо к кабине, она тоже кое-что проорала:
— За ним! За ним, мать твою! Следуй вниз! Дай мне только подобраться поближе! Христолюбец сраный! Дай я голыми руками порву эту псалмопевскую залупу!
Услышав такие речи, Конел сделал, как было сказано, — но не так быстро, как хотелось Искре. Однако ей все равно пришлось держаться обеими руками. «Инерция, — сказала она себе. — Кажется, что я легче, но масса-то та же самая».
Конел пустил самолет носом вниз, постоянно сбавляя ход. Но самолет все равно набирал скорость. Вот они снова сблизились со смертеангелом...
...а тот отвернул в сторону, пренебрежительно крутя своим жалким хвостовым оперением. Конел резко набрал высоту, тормознул, взял влево...
...и Искра вдруг поняла, что висит буквально на одних ногтях. Ноги ее стремительно соскальзывали с прозрачной поверхности крыла.
Конел выполнил замысловатый и резкий поворот, отчего Искра на мгновение оказалась в невесомости. Она снова постаралась упереться ботинками, почувствовала, как возвращается вес. А потом подняла глаза и поняла, что они вот-вот врежутся в ангела.
На сей раз, когда Конел закончил свои бешеные маневры, Искра держалась только одной рукой. Тогда Конел выровнял самолет, снова сбросил газ — и Искра, тяжело дыша, забралась обратно.
— Хорошего мало, — резюмировал Конел. — Я чуть было в него не впилился.
— Знаю, — отозвалась Искра, снова усаживаясь на сиденье.
Конел держал в руке свободный конец страховки, и вид у него был вполне зверский. Но только он собрался кое-что по этому поводу сказать, как из рации донесся голос Сирокко.
— Эй, Конел, он все еще падает. Какого черта ты не выровняешься и не присоединишься к нам?
Развернувшись, Конел засек самолет Сирокко, следующий за ангелом, который опускался уже не так стремительно. И последовал за ними.
Смертеангел опускался долго. А когда, наконец, выровнялся, оказался на высоте в один километр.
— Н-да, — с сомнением заметила Сирокко, — попытка того стоила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151