- Прошу разрешения поесть, сэр!
25

Когда мы только обзаводились хозяйством в Скелдейл-Хаусе, я часто посещал дешевые распродажи в поисках самого необходимого, но почему-то нередко возвращался домой с совершенно бесполезной вещью. Список их длинен: парусный корабль с полной оснасткой в бутылке, латунные подсвечники, уже упоминавшаяся маленькая концертина и незабвенное приобретение - "География мира" в двадцати четырех томах.
Когда мы поселились в "Рябиновом саду", во мне вновь вспыхнуло желание превратить свой дом в совершенное жилище. Был у меня честолюбивый замысел - создать за огородом площадку для тенниса на траве, причем не только для детей, но и для нас с Хелен. Мы с ней были заядлыми любителями - когда удавалось выбрать время.
Разметив площадку, я понял, что главная трудность заключается в том, чтобы каким-то образом помешать мячам улетать в огород. Обнести площадку сеткой - вот выход, решил я, радуясь, что проблема разрешилась, когда в дверь позвонил рыбак и предложил рыболовные сети. Он собрался уйти на покой и вот распродает почти даром орудия своего ремесла. Я купил огромный тюк, туго стянутый просмоленной веревкой, за двенадцать фунтов и с гордостью продемонстрировал приобретение Хелен. Прилива уважения ко мне она не испытала.
- Ты уверен, Джим, что не дал опять маху? Ты же знаешь, тебя так легко обмануть!
- Обмануть?! - вознегодовал я. - Об этом и речи быть не может. Рыбак этот сама честность, с первого взгляда видно. Он из Фрейзерборо и ходит в морской тельняшке. Веселое, обветренное, бесхитростное лицо, да от него просто веяло смолой и соленостью моря. Он сказал, что остальные сети уже продал, а эти отдает дешево, потому что они последние и он торопится домой.
- Хм-м... Это мне тоже не нравится, - пробормотала Хелен. - А ты заглянул к нему в фургон? Проверил, что там правда ничего не осталось?
- Э... собственно говоря... А зачем? Уж поверь, на этот раз я сделал выгодную покупку. Пошли, я тебе докажу!
Мы вышли на лужайку, и я развернул тюк. У меня упало сердце. В свернутых сетях зияли огромные дыры - некоторые диаметром по два-три фута. Хелен захихикала, а по мере того, как я разворачивал одну дырявую сеть за другой, ее буквально начало шатать из стороны в сторону.
- О Господи, - сказала она, утирая слезы. - Хорошо еще, что в нашей семье есть хоть один практичный человек. К счастью, я на такие промахи не способна!
В полном расстройстве чувств я мрачно созерцал свое никудышнее приобретение.
- Попробую залатать дыры веревками, - сказал я.
- Перестань! - вскрикнула Хелен, и ее снова зашатало. - Не надо! Меня уже ноги не держат.
Сети оставались болезненной темой, и я всячески ее избегал, однако в первые недели несколько раз украдкой пробирался на лужайку, когда никто не следил, и пытался (безуспешно) заняться починкой.
После этой катастрофы я старался найти способ, как поднять свой престиж, и выбрал для этой цели огород. В воскресной газете я увидел рекламу парничков для рассады и решил, что для сурового йоркширского климата ничего лучше придумать нельзя. Парнички на картинке стояли длинными аккуратными рядами, изящные и функциональные, а стоили они феноменально дешево.
Ни слова не сказав Хелен, я отправил заказ на солидную партию. Мое воображение рисовало внушительный ящик, и я был очень удивлен, когда почтальон доставил скромный плоский пакет. Как в нем могли уместиться трехмерные сооруженьица, изображенные на рекламе?
Впрочем, тайна тут же разъяснилась: то, что я принял за жесткий пластик, оказалось обычной полиэтиленовой пленкой. Мало того! Остальная часть будущих парничков состояла из множества тонких проволочек со зловещими- инструкциями типа: вставить стержень А в прорезь Б и закрепить шпилькой В. Для меня это был лес дремучий, и я провел несколько изнурительных часов в борьбе со стержнями и шпильками, а Хелен с любопытством наблюдала за моими манипуляциями.
Я был вынужден открыть свой замысел, и меня больно уязвила ее скептическая реакция. Она с сомнением оглядела хаотичное приобретение, и уголки ее рта задергались, словно она подавляла усмешку, которая грозила расползтись до ушей. Я же упрямо продолжал борьбу, собрал-таки проволочный каркас и принялся натягивать на него пленку.
Результат выглядел плачевно. Хелен вышла поглядеть, каковы успехи, как раз тогда, когда я созерцал подобие низко подвешенной веревки с хлопающим на ветру бельем: пленка почему-то полностью не закреплялась.
Тут моя супруга не выдержала. Она привалилась к стене дома, минуты две безудержно хохотала, а потом была вынуждена вернуться в дом и немножко передохнуть. Я остался в огороде, пытаясь сохранить подобие достоинства, но и у меня не было сил смотреть на парнички. Кое-как убрав их составные части в пакет, я спрятал его в гараже. Еще одна катастрофа, а мои акции упали еще ниже.
Неделю спустя, вернувшись с вызова, я застал Хелен в необычном волнении - она даже слегка задыхалась.
- Джим, ты только посмотри! - сказала она, увлекая меня в гостиную, где мебель была сдвинута к стенам, чтобы освободить место для ошеломительного ковра - широкого, назойливо-пестрого, толстого и бугристого.
- Что это? - спросил я.
- Ну... - Она задышала еще чаще. - Днем приходил продавец с этим прелестным ковром. Настоящий касба.
- Что-что?
- Касба. Очень редкий тип восточных ковров.
- Восточных?
- Ну да. Он только что из Индии и купил его на границе у воина одного местного племени.
- Граница? Местное племя? - Голова у меня пошла кругом. - О чем ты говоришь?
Хелен выпрямилась.
- По-моему, все очень просто. Нам представилась возможность купить этот прекрасный ковер. Ковер нам нужен, и это очень выгодная покупка.
- Сколько он стоит?
- Двадцать фунтов. - Что-о?!
- Очень дешево, - сказала Хелен, розовея. - Подлинный касба. Он сказал, что настоящая его цена - сотни фунтов, но ему выпала удача познакомитья с этим воином на...
- Может быть, обойдемся без границы? - перебил я. - Ушам своим не верю! Где этот тип?
- Сейчас придет. Я сказала, что ты захочешь с ним поговорить.
- Безусловно! - Я нагнулся и пощупал касбу. Он был соткан из какого-то колючего материала. Пучочки жестких волокон впивались в пальцы, легко отделяясь от ковра. Режущий глаза узор казался волнистым из-за бугров, о которые можно было легко споткнуться. Ничего хотя бы отдаленно похожего на эту редкость я в жизни не видел. С моих губ рвались жгучие слова, но я промолчал. Слишком велик был список собственных глупостей такого рода, и я находился в очень уязвимой позиции. Сказать прямо, что ковер этот невыразимо жуткий, я не мог. Такт и осторожность!
- Хелен, - начал я мягко, - ты уверена, что он нам подходит? Погляди, он такой бугристый, что дверь не закрывается. - Я наглядно продемонстировал этот недостаток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91