Фаррар застонал. Конн поставил его на ноги.
– Приведи в чувство другого, – велел он Параксу. Тот опустился на колени возле бесчувственного человека и несколько раз пихнул его.
– Он проваляется не меньше недели, – заметил старый охотник. – Кажется, ты сломал ему челюсть.
– За сараем есть колодец. Принеси оттуда воды и полей его как следует.
– Фиаллах убьет тебя за это, – простонал Фаррар, с трудом разлепив окровавленные губы.
Конн не обратил на него внимания, ожидая пока Паракс принесет ведро воды. Он облил им второго противника, и тот наконец шевельнулся. Паракс помог ему подняться. Тот покачивался, но на ногах стоял.
– А теперь отправимся к дому правительницы, – сказал Конн, поднимаясь в седло.
Когда они въехали в городок, начала собираться толпа, и когда они добрались до Длинного Зала, госпожа Лизона уже знала обо всем и вышла им навстречу вместе с Фиаллахом.
– Что все это значит? – ледяным тоном спросила она. Конн спешился и отвесил ей глубокий поклон.
– Мне очень жаль, но я вынужден принести вам печальные вести, госпожа моя. Эти люди украли наших лошадей, и я схватил их с поличным. Как вы прекрасно знаете, наказание за это – смерть через повешение. Однако, как свободный риганте, я требую судебного поединка. Я убью этих двоих, и мы забудем о случившемся.
– Ты никого не убьешь, сукин сын! – проревел Фиаллах.
– Убью, – тихо проговорил Конн. – Это закон кельтонов, и ни ты, заносчивая скотина, ни твоя госпожа не смогут пойти против него.
– Клянусь Таранисом, я сам тебя убью! – бушевал гигант.
– Вызов принят, – ответил Конн, разъяряясь. – Как только я убью этих двоих, я сражусь и с тобой. И надеюсь, что мечом ты машешь лучше, чем кулаками, потому что ты старый и медлительный, и я разрежу тебя на кусочки.
Сила его гнева давила на окружающих людей, и над площадью повисло тягостное молчание. Конн снял плащ, сложил его и кинул Параксу. Потом обнажил меч сидов и принялся разминаться, рубя воздух серебряным клинком, так что тот описывал замысловатые дуги и восьмерки. Скорость его движений впечатляла, и ни один из присутствующих не замедлил отметить, как могуч и опасен юный воин. Паракс бросил взгляд на Фиаллаха и прочел в его глазах сомнение. Он был великолепным рукопашным бойцом, но Конн сказал правду. Люди такого сложения всегда недостаточно быстры в бою на мечах.
– Развяжи первого, Паракс, – велел Конн.
– Нет! – сказала Лизона в ужасе. – Здесь не будет убийств. Дело зашло слишком далеко. Ты можешь принять, Коннавар, что… исчезновение лошадей было не воровством, а просто дурной и глупой шуткой?
– Понимаю, – холодно ответил он. – Из той же серии, как поселение посланников Длинного Князя во вшивый домишко, полный крыс?
– Да, – согласилась она. – Давай начнем сначала, Коннавар. Вижу, что недооценила тебя. Это моя ошибка. Ты согласен попробовать еще раз?
Конн вложил меч в ножны, забрал у Паракса плащ и снова поклонился.
– Конечно, госпожа моя, – согласился он, бросая взгляд на Фиаллаха, посеревшего от ярости. Вынув кинжал, он разрезал путы своих пленников.
– Ты уже трапезничал сегодня? – спросила Лизона.
– Нет, госпожа моя.
– Тогда ты и твой слуга могут присоединиться к нам. – Лизона развернулась на каблуках и исчезла в доме.
Фиаллах подошел к Конну.
– Не думай, что победил, – прошипел он. – Ты мой. Клянусь всеми богами. – Потом он последовал за своей госпожой.
– Может быть, ты не так быстро находишь друзей, – прошептал Паракс, – но, клянусь небом, никто не умеет с такой легкостью заводить смертельных врагов.
Таэ оказалась великолепной наездницей, и белый мерин беспрекословно слушался каждого ее движения.
– Он прекрасно объезжен, – заметил Конн, когда они одолели последний подъем и оказались у края скал возле моря. – Ты сама его тренировала?
– Нет. Мой кузен Легат объезжает всех наших коней. Он с ними ладит. Кажется, что этот человек разговаривает с ними на их языке. Никакой плетки или палки. Он говорит с ними, и они понимают и повинуются.
– Говорят, таков же был мой отец, – сказал Конн. Он запомнил имя молодого человека. Опытные дрессировщики лошадей понадобятся для новых табунов.
С моря задул свежий и холодный ветерок. Волосы Таэ разлетелись темной волной, обнажая стройную шею. Как лебедь, подумал он, прекрасный лебедь.
– Вернемся к деревьям, – произнес Конн вслух. – Там мы привяжем лошадей и пройдемся.
Возле леса и в самом деле оказалось не так ветрено. Они спешились, и Конн вернулся к обрыву и опустился на камень. Отсюда хорошо было видно реку и далекое устье. Побережье предлагало много прекрасных мест для высадки. К нему подошла Таэ, и он залюбовался ее походкой, стройным станом и естественной грацией.
– Здесь очень красиво, – сказала она. – Это одно из моих любимых мест.
– Да, красиво, – ответил он, а потом отвернулся и уставился на блестящую воду внизу.
– О чем ты думаешь?
– Мне представляются ладьи, надвигающиеся с моря. На запад местность понижается, и в Семи Ивах заметят опасность, только когда первый из воинов поднимется на гребень холма примерно в миле от поселения. – Он внимательно осмотрел скалы, а потом вернулся к лошадям. Они поехали вдоль моря. Дорога плавно шла вверх. Наконец Конн с Таэ достигли места, откуда хорошо просматривался городок. – Здесь нужно возвести башню, в которой будет прстоянно сидеть наблюдающий рядом с уже сложенным сигнальным костром. Днем его можна быстро полить маслом. Тогда дым будет виден из города и у защитников будет втрое больше времени, чтобы подготовиться.
– Да, все так. Правда, на нас не нападали вот уже десять лет. Это слишком долго, чтобы безвылазно сидеть в башне. – Девушка улыбнулась.
– Это странно, – сказал он. – Дальше на север река сужается, и там меньше удобных мест для высадки и только маленькие поселения. И все же на них нападали несколько раз за последние два года. Очень странно.
– Должно быть, к нам благосклонны сиды.
– Очевидно. – Проехав еще немного на восток, они снова спешились в маленькой рощице над поселением. – Я бы разместил четыре башни по углам и в каждой посадил лучников. И выкопал глубокий ров вокруг городка с дном, утыканным острыми кольями.
– У меня есть вопрос, – сказала она.
– Спрашивай.
– Ты бы убил Фаррара и остальных, или это была уловка, чтобы мама образумилась?
Вопрос обеспокоил его. Он уже понял, что у Таэ нежная душа, и не хотел, чтобы она плохо о нем думала. Сама формулировка вопроса давала возможность легко выкрутиться, но он не хотел лгать ей.
– Я убил бы их, но надеялся, что твоя мать возразит. – Он увидел разочарование на ее лице. – Мне жаль, Таэ.
– Неужели так легко убивать? – спросила она. – Мне кажется, что жизнь – самое драгоценное, что есть. У Фаррара есть жена и двое детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
– Приведи в чувство другого, – велел он Параксу. Тот опустился на колени возле бесчувственного человека и несколько раз пихнул его.
– Он проваляется не меньше недели, – заметил старый охотник. – Кажется, ты сломал ему челюсть.
– За сараем есть колодец. Принеси оттуда воды и полей его как следует.
– Фиаллах убьет тебя за это, – простонал Фаррар, с трудом разлепив окровавленные губы.
Конн не обратил на него внимания, ожидая пока Паракс принесет ведро воды. Он облил им второго противника, и тот наконец шевельнулся. Паракс помог ему подняться. Тот покачивался, но на ногах стоял.
– А теперь отправимся к дому правительницы, – сказал Конн, поднимаясь в седло.
Когда они въехали в городок, начала собираться толпа, и когда они добрались до Длинного Зала, госпожа Лизона уже знала обо всем и вышла им навстречу вместе с Фиаллахом.
– Что все это значит? – ледяным тоном спросила она. Конн спешился и отвесил ей глубокий поклон.
– Мне очень жаль, но я вынужден принести вам печальные вести, госпожа моя. Эти люди украли наших лошадей, и я схватил их с поличным. Как вы прекрасно знаете, наказание за это – смерть через повешение. Однако, как свободный риганте, я требую судебного поединка. Я убью этих двоих, и мы забудем о случившемся.
– Ты никого не убьешь, сукин сын! – проревел Фиаллах.
– Убью, – тихо проговорил Конн. – Это закон кельтонов, и ни ты, заносчивая скотина, ни твоя госпожа не смогут пойти против него.
– Клянусь Таранисом, я сам тебя убью! – бушевал гигант.
– Вызов принят, – ответил Конн, разъяряясь. – Как только я убью этих двоих, я сражусь и с тобой. И надеюсь, что мечом ты машешь лучше, чем кулаками, потому что ты старый и медлительный, и я разрежу тебя на кусочки.
Сила его гнева давила на окружающих людей, и над площадью повисло тягостное молчание. Конн снял плащ, сложил его и кинул Параксу. Потом обнажил меч сидов и принялся разминаться, рубя воздух серебряным клинком, так что тот описывал замысловатые дуги и восьмерки. Скорость его движений впечатляла, и ни один из присутствующих не замедлил отметить, как могуч и опасен юный воин. Паракс бросил взгляд на Фиаллаха и прочел в его глазах сомнение. Он был великолепным рукопашным бойцом, но Конн сказал правду. Люди такого сложения всегда недостаточно быстры в бою на мечах.
– Развяжи первого, Паракс, – велел Конн.
– Нет! – сказала Лизона в ужасе. – Здесь не будет убийств. Дело зашло слишком далеко. Ты можешь принять, Коннавар, что… исчезновение лошадей было не воровством, а просто дурной и глупой шуткой?
– Понимаю, – холодно ответил он. – Из той же серии, как поселение посланников Длинного Князя во вшивый домишко, полный крыс?
– Да, – согласилась она. – Давай начнем сначала, Коннавар. Вижу, что недооценила тебя. Это моя ошибка. Ты согласен попробовать еще раз?
Конн вложил меч в ножны, забрал у Паракса плащ и снова поклонился.
– Конечно, госпожа моя, – согласился он, бросая взгляд на Фиаллаха, посеревшего от ярости. Вынув кинжал, он разрезал путы своих пленников.
– Ты уже трапезничал сегодня? – спросила Лизона.
– Нет, госпожа моя.
– Тогда ты и твой слуга могут присоединиться к нам. – Лизона развернулась на каблуках и исчезла в доме.
Фиаллах подошел к Конну.
– Не думай, что победил, – прошипел он. – Ты мой. Клянусь всеми богами. – Потом он последовал за своей госпожой.
– Может быть, ты не так быстро находишь друзей, – прошептал Паракс, – но, клянусь небом, никто не умеет с такой легкостью заводить смертельных врагов.
Таэ оказалась великолепной наездницей, и белый мерин беспрекословно слушался каждого ее движения.
– Он прекрасно объезжен, – заметил Конн, когда они одолели последний подъем и оказались у края скал возле моря. – Ты сама его тренировала?
– Нет. Мой кузен Легат объезжает всех наших коней. Он с ними ладит. Кажется, что этот человек разговаривает с ними на их языке. Никакой плетки или палки. Он говорит с ними, и они понимают и повинуются.
– Говорят, таков же был мой отец, – сказал Конн. Он запомнил имя молодого человека. Опытные дрессировщики лошадей понадобятся для новых табунов.
С моря задул свежий и холодный ветерок. Волосы Таэ разлетелись темной волной, обнажая стройную шею. Как лебедь, подумал он, прекрасный лебедь.
– Вернемся к деревьям, – произнес Конн вслух. – Там мы привяжем лошадей и пройдемся.
Возле леса и в самом деле оказалось не так ветрено. Они спешились, и Конн вернулся к обрыву и опустился на камень. Отсюда хорошо было видно реку и далекое устье. Побережье предлагало много прекрасных мест для высадки. К нему подошла Таэ, и он залюбовался ее походкой, стройным станом и естественной грацией.
– Здесь очень красиво, – сказала она. – Это одно из моих любимых мест.
– Да, красиво, – ответил он, а потом отвернулся и уставился на блестящую воду внизу.
– О чем ты думаешь?
– Мне представляются ладьи, надвигающиеся с моря. На запад местность понижается, и в Семи Ивах заметят опасность, только когда первый из воинов поднимется на гребень холма примерно в миле от поселения. – Он внимательно осмотрел скалы, а потом вернулся к лошадям. Они поехали вдоль моря. Дорога плавно шла вверх. Наконец Конн с Таэ достигли места, откуда хорошо просматривался городок. – Здесь нужно возвести башню, в которой будет прстоянно сидеть наблюдающий рядом с уже сложенным сигнальным костром. Днем его можна быстро полить маслом. Тогда дым будет виден из города и у защитников будет втрое больше времени, чтобы подготовиться.
– Да, все так. Правда, на нас не нападали вот уже десять лет. Это слишком долго, чтобы безвылазно сидеть в башне. – Девушка улыбнулась.
– Это странно, – сказал он. – Дальше на север река сужается, и там меньше удобных мест для высадки и только маленькие поселения. И все же на них нападали несколько раз за последние два года. Очень странно.
– Должно быть, к нам благосклонны сиды.
– Очевидно. – Проехав еще немного на восток, они снова спешились в маленькой рощице над поселением. – Я бы разместил четыре башни по углам и в каждой посадил лучников. И выкопал глубокий ров вокруг городка с дном, утыканным острыми кольями.
– У меня есть вопрос, – сказала она.
– Спрашивай.
– Ты бы убил Фаррара и остальных, или это была уловка, чтобы мама образумилась?
Вопрос обеспокоил его. Он уже понял, что у Таэ нежная душа, и не хотел, чтобы она плохо о нем думала. Сама формулировка вопроса давала возможность легко выкрутиться, но он не хотел лгать ей.
– Я убил бы их, но надеялся, что твоя мать возразит. – Он увидел разочарование на ее лице. – Мне жаль, Таэ.
– Неужели так легко убивать? – спросила она. – Мне кажется, что жизнь – самое драгоценное, что есть. У Фаррара есть жена и двое детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101