Честное слово. Да и кто присмотрит за лошадьми? Если оставить их одних, они станут добычей первого попавшегося вора или волков. Нет. Жди здесь и учись терпению.
– Ас кем ты собираешься встретиться?
– С купцом по имени Диатка. У него хранится больше двух сотен золотых монет.
– И ты ему веришь?
– Купцы вынуждены верить друг другу, Конн. Мы не можем разъезжать по миру с сундуками, полными золота. Жди. Я вернусь, когда первые лучи солнца коснутся горных вершин.
Время тянулось убийственно медленно. Конн поднес руки к огню и поглядел на восток. Светало. Поднявшись на ноги, он взобрался на обрыв и поглядел на город, расположившийся в полумиле. Ворота были закрыты. Двое часовых ходили по деревянным укреплениям.
Он немного постоял там, а потом вернулся к костру. Проголодавшись, доел остатки вяленого мяса. Солнце начинало восходить, и снежные пики на горизонте окрасились алым. Бануина по-прежнему не было. Конн почувствовал, как у него в груди колотится сердце. Почему-то он был уверен, что Бануин не вернется. «Во мне говорит страх», – сказал юноша себе.
Прошел еще час. Конн сходил к ручью и умылся, потом побрился сидским кинжалом. Он прождал еще два часа, не зная, что ему предпринять. Если Бануин просто задерживается, то он принесет больше вреда, чем пользы, отправившись в город. А если нет? Что, если его схватили?
Юноша решил дождаться полудня. Засыпав костер, он снова вылез из лощинки и опустился на бревно. Отсюда были хорошо видны деревянные укрепления и даже город за ними. Сотни зданий теснились на ограниченном пространстве. Площадь в центре уже кишела народом.
Открылись ворота, из них покатились повозки. Конн заслонил глаза от солнца и принялся высматривать Бануина. Ожидание становилось непереносимым.
«Учись терпению», – говаривал Бануин с улыбкой. С тем же успехом он мог предложить научиться летать, как птица.
За полчаса до полудня Конн оседлал коня и, ведя в поводу коня Бануина и шесть лошадей с поклажей, отправился в Алин. Дородный страж в воротах, вооруженный мечом и копьем, вышел ему навстречу.
– Не узнаю твои цвета, – сказал он, указывая на сине-зеленый клетчатый плащ Конна.
– Я риганте из-за моря.
– Далеко же твоя родина, парень.
– Да, это точно. Я ищу купца, Диатку. У меня для него товар.
Человек шагнул вперед, пристально глядя на изукрашенное шрамами лицо юноши.
– Похоже, тебе пришлось повоевать.
– Просто поспорил с медведем. – Конн выдавил улыбку. – И проиграл.
– То, что ты выжил, достаточная победа, – заявил часовой. Обернувшись, он указал на главную улицу. – Езжай па этой дороге, пока не доберешься до кузницы Мерина. Не промахнешься – к воротам прибит череп вола. Поверни налево и иди, пока не увидишь ряд складов, потом направо. Там будет маленький яблоневый сад и длинное здание с пристройкой. На нем нарисован знак Диатки – золотой круг, а в нем дубовый лист.
– Спасибо, – поблагодарил Конн.
Когда он тронул поводья, страж снова заговорил:
– Пройти будет непросто. Толпа расходится с площади после казни.
– Кого казнили? – Конн застыл на месте.
– Судя по всему, шпиона Каменного Города. Сам не видел. Стою на страже с рассвета.
Конн продолжил свой путь. Он не свернул налево у кузницы, а проехал прямо на главную площадь, где ранее собиралась толпа. Мимо шли люди, но он не обращал на них внимания. И вот юноша наконец добрался до деревянного помоста, на котором происходила казнь.
Тело Бануина качалось на бронзовом крюке, вбитом между плечами. Лицо было изуродовано, а один глаз выжжен. Кровь залила одежду маленького торговца, и почему-то не хватало одного из сапог. Мимо плеча Конна пролетел камень и ударил в мертвое лицо Бануина. Конн обернулся и увидел нескольких хихикающих мальчишек.
Стараясь взять себя в руки, Конн отвернулся от тела и поехал по главной улице, свернув направо у кузницы в поисках дома Диатки. Пока у него не было плана действий. По пути он глядел на людей. В основном они отличались высоким ростом, светлыми волосами и красотой. На некоторых мужчинах были плащи особой раскраски – голубые с красной полосой посередине. Перед его лошадью пробежала женщина и заспешила по боковой улице. Она была высокая, а темные волосы искрились серебром. Ему немедленно вспомнилась Ворна. Конн вздохнул, представив, как вернется в Три Ручья и расскажет ей о смерти мужа. Она пришла к нему тогда за день до начала путешествия и, постучав в дверь, позвала пройтись по лугу.
– Сила меня покинула, – начала бывшая колдунья, – но я помню, что когда увидела Иноземца впервые, почувствовала, какой у него гейс. Присматривай за ним, Коннавар, он должен остерегаться льва с кровавыми глазами. Это может быть герб, или статуя, или зверь.
– Непременно, – пообещал юноша. Теперь, выходит, он нарушил обещание, и не важно, что Бануин сам велел ему остаться.
Добравшись до яблоневого сада, Конн нашел знак листа в золотом круге и, спешившись, постучал в дверь. Открыл человек средних лет, сутулый и лысый, в длинной одежде из синей шерсти.
– Что такое? – спросил он, близоруко вглядываясь в лицо юноши.
– Вы купец Диатка?
– Я. Что вам угодно?
– Меня к вам послали с партией товара.
– Кто? – уже более дружелюбно спросил Диатка.
– Гаршон из Гориазы, – немедленно ответил Конн. Диатка вышел на солнечный свет.
– Что везете?
– Бело-черные шкуры ригантских коров, броши работы Риамфады-Искусника и двадцать кувшинов пива.
Диатка не ответил, но, улыбнувшись, впустил Конна в дом. На полу лежали дорогие ковры, повсюду друг на друге стояли ящики и сундуки. Купец прошел между ними и привел гостя к очагу, где стоял стол и два стула. Предложив ему сесть, он сказал:
– Как видите, мне непросто продать уже имеющийся товар. Во всем виновата война. Почти все восточные маршруты для меня закрыты. Склад ломится от товаров. К сожалению, ничем не могу помочь. Однако хочу предложить бокал вина.
Он снова исчез ненадолго между ящиками.
Конн огляделся. Стены украшали узоры, картины, ковры, оружие. Но взор притягивал бронзовый щит с гербом в виде головы льва. Юноша сжал кулаки, стараясь успокоиться.
Диатка вернулся с двумя серебряными кубками, один из которых предложил гостю, другой поставил на стол перед собой. Потом купец сел и откинулся на спинку стула.
– Не самые лучшие дни для торговцев, – заметил он. – Так как поживает Гаршон?
Юноша поставил кубок на стол.
– Прекрасно, по крайней мере, когда мы встречались в последний раз. – Конн сам поразился, что голос его звучит спокойно и дружелюбно.
– Вы слишком молоды, чтобы Гаршон доверял вам.
– Я оказал ему услугу. – Коннавар снова глянул на стену за спиной Диатки. – У вас очень интересные украшения. Откуда это? – Он указал на бронзовый щит.
Купец обернулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
– Ас кем ты собираешься встретиться?
– С купцом по имени Диатка. У него хранится больше двух сотен золотых монет.
– И ты ему веришь?
– Купцы вынуждены верить друг другу, Конн. Мы не можем разъезжать по миру с сундуками, полными золота. Жди. Я вернусь, когда первые лучи солнца коснутся горных вершин.
Время тянулось убийственно медленно. Конн поднес руки к огню и поглядел на восток. Светало. Поднявшись на ноги, он взобрался на обрыв и поглядел на город, расположившийся в полумиле. Ворота были закрыты. Двое часовых ходили по деревянным укреплениям.
Он немного постоял там, а потом вернулся к костру. Проголодавшись, доел остатки вяленого мяса. Солнце начинало восходить, и снежные пики на горизонте окрасились алым. Бануина по-прежнему не было. Конн почувствовал, как у него в груди колотится сердце. Почему-то он был уверен, что Бануин не вернется. «Во мне говорит страх», – сказал юноша себе.
Прошел еще час. Конн сходил к ручью и умылся, потом побрился сидским кинжалом. Он прождал еще два часа, не зная, что ему предпринять. Если Бануин просто задерживается, то он принесет больше вреда, чем пользы, отправившись в город. А если нет? Что, если его схватили?
Юноша решил дождаться полудня. Засыпав костер, он снова вылез из лощинки и опустился на бревно. Отсюда были хорошо видны деревянные укрепления и даже город за ними. Сотни зданий теснились на ограниченном пространстве. Площадь в центре уже кишела народом.
Открылись ворота, из них покатились повозки. Конн заслонил глаза от солнца и принялся высматривать Бануина. Ожидание становилось непереносимым.
«Учись терпению», – говаривал Бануин с улыбкой. С тем же успехом он мог предложить научиться летать, как птица.
За полчаса до полудня Конн оседлал коня и, ведя в поводу коня Бануина и шесть лошадей с поклажей, отправился в Алин. Дородный страж в воротах, вооруженный мечом и копьем, вышел ему навстречу.
– Не узнаю твои цвета, – сказал он, указывая на сине-зеленый клетчатый плащ Конна.
– Я риганте из-за моря.
– Далеко же твоя родина, парень.
– Да, это точно. Я ищу купца, Диатку. У меня для него товар.
Человек шагнул вперед, пристально глядя на изукрашенное шрамами лицо юноши.
– Похоже, тебе пришлось повоевать.
– Просто поспорил с медведем. – Конн выдавил улыбку. – И проиграл.
– То, что ты выжил, достаточная победа, – заявил часовой. Обернувшись, он указал на главную улицу. – Езжай па этой дороге, пока не доберешься до кузницы Мерина. Не промахнешься – к воротам прибит череп вола. Поверни налево и иди, пока не увидишь ряд складов, потом направо. Там будет маленький яблоневый сад и длинное здание с пристройкой. На нем нарисован знак Диатки – золотой круг, а в нем дубовый лист.
– Спасибо, – поблагодарил Конн.
Когда он тронул поводья, страж снова заговорил:
– Пройти будет непросто. Толпа расходится с площади после казни.
– Кого казнили? – Конн застыл на месте.
– Судя по всему, шпиона Каменного Города. Сам не видел. Стою на страже с рассвета.
Конн продолжил свой путь. Он не свернул налево у кузницы, а проехал прямо на главную площадь, где ранее собиралась толпа. Мимо шли люди, но он не обращал на них внимания. И вот юноша наконец добрался до деревянного помоста, на котором происходила казнь.
Тело Бануина качалось на бронзовом крюке, вбитом между плечами. Лицо было изуродовано, а один глаз выжжен. Кровь залила одежду маленького торговца, и почему-то не хватало одного из сапог. Мимо плеча Конна пролетел камень и ударил в мертвое лицо Бануина. Конн обернулся и увидел нескольких хихикающих мальчишек.
Стараясь взять себя в руки, Конн отвернулся от тела и поехал по главной улице, свернув направо у кузницы в поисках дома Диатки. Пока у него не было плана действий. По пути он глядел на людей. В основном они отличались высоким ростом, светлыми волосами и красотой. На некоторых мужчинах были плащи особой раскраски – голубые с красной полосой посередине. Перед его лошадью пробежала женщина и заспешила по боковой улице. Она была высокая, а темные волосы искрились серебром. Ему немедленно вспомнилась Ворна. Конн вздохнул, представив, как вернется в Три Ручья и расскажет ей о смерти мужа. Она пришла к нему тогда за день до начала путешествия и, постучав в дверь, позвала пройтись по лугу.
– Сила меня покинула, – начала бывшая колдунья, – но я помню, что когда увидела Иноземца впервые, почувствовала, какой у него гейс. Присматривай за ним, Коннавар, он должен остерегаться льва с кровавыми глазами. Это может быть герб, или статуя, или зверь.
– Непременно, – пообещал юноша. Теперь, выходит, он нарушил обещание, и не важно, что Бануин сам велел ему остаться.
Добравшись до яблоневого сада, Конн нашел знак листа в золотом круге и, спешившись, постучал в дверь. Открыл человек средних лет, сутулый и лысый, в длинной одежде из синей шерсти.
– Что такое? – спросил он, близоруко вглядываясь в лицо юноши.
– Вы купец Диатка?
– Я. Что вам угодно?
– Меня к вам послали с партией товара.
– Кто? – уже более дружелюбно спросил Диатка.
– Гаршон из Гориазы, – немедленно ответил Конн. Диатка вышел на солнечный свет.
– Что везете?
– Бело-черные шкуры ригантских коров, броши работы Риамфады-Искусника и двадцать кувшинов пива.
Диатка не ответил, но, улыбнувшись, впустил Конна в дом. На полу лежали дорогие ковры, повсюду друг на друге стояли ящики и сундуки. Купец прошел между ними и привел гостя к очагу, где стоял стол и два стула. Предложив ему сесть, он сказал:
– Как видите, мне непросто продать уже имеющийся товар. Во всем виновата война. Почти все восточные маршруты для меня закрыты. Склад ломится от товаров. К сожалению, ничем не могу помочь. Однако хочу предложить бокал вина.
Он снова исчез ненадолго между ящиками.
Конн огляделся. Стены украшали узоры, картины, ковры, оружие. Но взор притягивал бронзовый щит с гербом в виде головы льва. Юноша сжал кулаки, стараясь успокоиться.
Диатка вернулся с двумя серебряными кубками, один из которых предложил гостю, другой поставил на стол перед собой. Потом купец сел и откинулся на спинку стула.
– Не самые лучшие дни для торговцев, – заметил он. – Так как поживает Гаршон?
Юноша поставил кубок на стол.
– Прекрасно, по крайней мере, когда мы встречались в последний раз. – Конн сам поразился, что голос его звучит спокойно и дружелюбно.
– Вы слишком молоды, чтобы Гаршон доверял вам.
– Я оказал ему услугу. – Коннавар снова глянул на стену за спиной Диатки. – У вас очень интересные украшения. Откуда это? – Он указал на бронзовый щит.
Купец обернулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101