ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Никогда еще в жизни Дуводас не испытывал такой сильной, такой
безмерной радости. В юные годы он призывал музыку земли - и ощущал, как
струятся потоки ее магии. Он исцелял больных - и чувствовал, как по его
жилам растекается жизненная сила самой вселенной. И все же сейчас, лежа
рядом со своей нареченной супругой, он был совершенно счастлив. Шира
спала, а он гладил ее длинные черные волосы и любовался ее прекрасным
лицом, озаренным девственным сиянием нового дня. Дуво вздохнул.
Свадьба была шумной и пышной. Кефрин собрал в таверне всех своих
друзей, родственников и постоянных посетителей. Угощение было
бесплатное, а Дуво играл для собравшихся гостей. В полдень появился
священнослужитель, и гости отодвинули к стенам столы, чтобы он мог
положить на свежевымытый пол обрядовый меч и сноп пшеницы. Дуво отложил
арфу и вывел Ширу на середину зала. Слова венчального обряда были просты
и безыскусны.
- Дуводас Арфист, согласен ли ты на этот союз плоти и духа?
- Согласен.
- Клянешься ли ты беречь жизнь этой женщины, твоей возлюбленной, как
свою собственную?
- Клянусь.
- Откроешь ли ты ей свою душу и одаришь ли ее любовью до конца своих
дней?
- Да.
- Тогда возьми меч.
Дуводас никогда прежде не прикасался к оружию и теперь внутренне
содрогнулся. Но ведь это был обрядовый меч, символ защиты семьи, никогда
не бывавший в бою, и он преклонил колени и взял меч. Гости разразились
радостными криками, а Кефрин, отец Ширы, прослезился.
- А ты, Шира, согласна ли на этот союз плоти и духа?
- Согласна.
- Клянешься ли ты беречь жизнь этого мужчины, твоего возлюбленного,
как свою собственную?
- Согласна.
- Откроешь ли ты ему свою душу и одаришь ли его любовью до конца
своих дней?
- Да.
- Тогда возьми сноп, коий воплощает жизнь и продолжение жизни в
потомках.
Шира так и сделала и, повернувшись к Дуво, протянула ему сноп. Он
взял сноп, а потом притянул ее к себе и поцеловал. Гости одобрительно
завопили, и снова началось веселье.
Теперь уже занимался новый день, и Шира спала. Наклонив голову,
Дуводас коснулся губами ее лба. Тепло его радости пронизало ледяное
дуновение печали, и дрожь пробежала по его телу.
Дароты вернулись.
Вот почему он передумал и решил все же жениться на этой девушке.
Только так он мог обеспечить ее безопасность. Теперь, когда он покинет
Кордуин, Шира уйдет с ним, и он увезет ее далеко от кровавых опасностей
войны.
Поднявшись с постели, Дуводас взял арфу и присел у окна. Пальцы его
беспокойно перебирали струны в поисках душевной гармонии. Дуво был почти
готов к тому, что потерпит неудачу. Ему припомнилась прогулка с
Раналотом по садам Храма Олторов.
- Почему ты вырастил меня, учитель? - спросил тогда Дуво. - Ты же
ненавидишь людей.
- Я не ненавижу их, - ответил эльдер. - Я никого не ненавижу.
- Это я понимаю. Но ты ведь сказал, что мы, люди, подобны даротам -
прирожденные разрушители.
Раналот согласно кивнул.
- Это так, Дуво, и многие эльдеры не хотели, чтобы среди нас росло
дитя твоей расы. Но тебя нашли зимой, в горах, брошенного и одинокого
младенца. Я всегда гадал, способен ли человек стать иным, отречься от
насилия, которое лежит в его природе, и зла, которое таится в его душе.
Потому я и привез тебя сюда. Ты доказал, что такое возможно, и я горжусь
тобой. Торжество силы духа над порывами плоти - то, чего эльдеры
достигли много веков назад. Мы обрели драгоценнейший дар - душевную
гармонию. Теперь ты тоже познал ее и, быть может, передашь этот дар
своей расе.
- Чего я должен опасаться, учитель? - спросил Дуво.
- Гнева и ненависти - ибо они орудия зла. И любви, Дуво. Любовь
прекрасна и в то же время таит безмерную опасность. Любовь - это врата,
в которые неопознанной может просочиться ненависть.
- Как же это может быть? Разве любовь не величайшее изо всех чувств?
- Истинно так. Однако же любовь делает нас беззащитными перед алчной
бездной иных чувств. Вы, люди, страдаете от этой двойственности любви
больше, нежели все известные мне расы. Любовь у вас может привести к
ревности, зависти, похоти и алчности, мщению и убийству. Это чистейшее
чувство несет в себе зародыши разрушения - а опознать их нелегко.
- Ты полагаешь, я должен избегать любви? Раналот сухо рассмеялся.
- Никто не может избежать любви, Дуво. Однако же, полюбив, ты, быть
может, обнаружишь, что твоя музыка изменилась. Или вовсе пропала.
- Тогда я никогда не полюблю, - сказал юноша.
- От души надеюсь, что это не так. А теперь войдем в Храм и почтим
память олторов.
Бок о бок они вошли в Храм. В огромном круглом зале на полотнищах
черного бархата лежали тысячи, сотни тысяч костей. Весь Храм был
заполнен ими - ни скамей, ни статуй, ни фресок. На высоком алтаре,
укрытая атласным покрывалом, лежала дюжина красных камней.
- Кровь Первого Олтора, - сказал Раналот. - Того, что погиб
последним. Его кровь пропитала камни, на которые он упал.
- Почему эльдеры собрали здесь все эти кости? - спросил Дуво.
Раналот печально улыбнулся.
- Олторы были удивительным народом, ведавшим песни земли. Мы
научились их песням - ты поешь многие из них. Однако же олторы больше не
будут петь. Оттого нам пристало приходить сюда и глядеть на плоды,
которые приносит зло. Зло, воплощенное в даротах. Сколько надежд и
мечтаний заключены в этих печальных останках? Сколько чудес уже никогда
не явится миру? Вот что такое война, Дуво, - разрушение, отчаяние,
гибель. Победителей в войне не бывает.
И сейчас, в тишине новорожденного дня, Дуводас заиграл Песнь Ворнэя -
нежную, певучую, легкую, как голубиное перышко, сладостную, как поцелуй
матери. Музыка наполнила комнату, и Дуво с изумлением обнаружил, что
магия не только не пропала, но изменилась к лучшему. Там, где раньше его
музыка была бесстрастной и безличной, теперь она звучала в полную силу.
Он не мог сдержать ее поток и скоро заиграл Гимн Творения. Пальцы его
летали по струнам, и он ощущал, как на крыше, в гнезде за окном трепещут
сердечки новорожденных птенцов, а снизу, из долины доносится тихий и
безудержный лепет сердцебиения троих щенят, которые родились в эту ночь.
Дуво улыбнулся и продолжай играть.
И вдруг опустил руки.
Магия музыки еще звучала в нем с прежней силой, и он вдруг с трепетом
и радостью осознал, что искра новой жизни есть и гораздо ближе... в этой
комнате. Отложив арфу, Дуво вернулся в постель и тихо лег рядом со
спящей Широй. Последним касанием угасающей в нем магии он притронулся к
своей нареченной - и ощутил крохотную искорку жизни, которая через
девять месяцев станет его ребенком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105