Саттер быстро шагнул вперед, резким движением набросил Роту на горло проволочную петлю, сильно крутанул ее рукой в перчатке и коротким движением рванул тело Карла на себя и вверх. Рот несколько раз конвульсивно дернулся, затем обмяк и сполз на дно шкафа.
Энн обернулась от двери.
— В моей стране предателей ждет виселица, — сказал Пемброук. Он бросил взгляд на Рота и охранника. — Карла заприте в шкафу, а с русского снимите форму и усыпите.
Саттер и Левелин сняли с охранника куртку, брюки, ботинки и широкий ремень, Саттер достал из кармана маленький одноразовый шприц и вонзил иглу русскому в предплечье. Вместе с Левелином они затолкали охранника в шкаф поверх тела Рота и закрыли дверь.
— Левелин, его одежда тебе как раз по размеру, — сказал Пемброук. — Кроме того, у тебя в лице есть что-то славянское. — Марк засмеялся.
Левелин сбросил с себя одежду и ботинки, закинул их под кровать и переоделся в форму русского. Он посмотрелся в зеркало и поправил на голове фуражку.
— Ты похож на швейцара, — заметил Саттер.
— Пошел ты! — огрызнулся Левелин.
Пемброук взглянул на часы и тихо сказал:
— Ну что ж, ребята, вот мы и пришли.
— И почти вовремя, — добавил Саттер, тоже посмотрев на часы.
Энн щелкнула пальцами, и все стремительно обернулись к ней. В коридоре раздались шаги. Энн подняла три пальца, затем изобразила ими пистолет. Все ясно: трое вооруженных людей. Шаги замерли, послышалась русская речь. Затем раскаты смеха. Шаги начали удаляться.
Энн прошептала:
— Они что-то говорили о румынской девушке по имени Клаудия. И о Калине. Оба якобы находятся наедине в одной из комнат. В камере. Мы можем ей помочь?
— Нет, — ответил Пемброук. — Пусть выбирается сама. Я ей не доверяю. Она сама вызвалась сотрудничать с нами.
Марк подошел к двери и осторожно приоткрыл ее. Он подал знак Левелину, который первым вышел в коридор, огляделся, обернулся к Пемброуку и кивнул. Следом за Левелином вышли Энн и Саттер. Замыкал группу Марк. Он тщательно прикрыл за собой дверь.
Они быстро добрались до грузового лифта и вошли в большую кабину. Саттер задвинул решетчатые двери, Левелин нажал на рычаг. Лифт медленно, со скрипом пополз вверх. Пемброук громко прошептал:
— Следующая остановка на втором этаже. Оттуда мы по лестнице поднимемся в мансарду. Все ближе я к тебе, Господи.
Лифт остановился. Пемброук и Энн держали винтовки наготове. Левелин раздвинул двери. Перед ними оказалось небольшое помещение вроде прихожей. Все четверо стояли с минуту неподвижно, затаив дыхание, затем быстро вышли из лифта. Прихожая соединялась с длинным коридором, который пересекал дом с юга на север. По обеим сторонам коридора виднелись тяжелые дубовые двери. Левелин быстро подошел к той, что была третьей на правой стороне. Он повернулся к ней спиной и, нащупав сзади ручку, осторожно повернул ее. Открыто. Выждав минуту, Левелин махнул остальным. Пемброук, Энн и Саттер бегом миновали коридор и ворвались в маленькую комнатку у основания лестницы, которая вела наверх, в мансарду.
Левелин хотел уже было последовать за ними, но тут его прошиб пот. Из комнаты напротив вышли двое русских в гражданских костюмах. Один из них был высоким, худым и лысым. Второй — молодой парень лет двадцати, крепкого сложения.
Пемброук, Энн и Саттер притаились у двери. Они слышали приближающиеся шаги.
Первый русский заговорил.
Левелин знал по-русски только два слова: «да» и «нет». Высоко подняв голову и смотря прямо перед собой, он громко сказал:
— Да!
Русские недоуменно переглянулись. Энн шепнула Пемброуку и Саттеру:
— Они спрашивают, кто поставил его охранять эту комнату и зачем. Думаю, Левелин ответил несколько невпопад.
— Да, русский у него не блестящий, — кивнул Пемброук.
Лысый повторил вопрос, более настойчиво.
— К черту ваши «да» и «нет»! — выкрикнул Левелин и ударил русского кулаком в лицо. Русский взлетел в воздух, а потом рухнул вниз. Молодой парень издал возглас удивления, посмотрел на распростертое на полу тело и вновь повернулся к Левелину. Но в лоб ему уставилось дуло револьвера.
Дверь позади Левелина открылась, и вышла Энн.
— Привет, Николай Васильевич, — сказала она по-русски. — Заходите, пожалуйста. Нам нужно поговорить с вами.
Энн стянула с головы капюшон и тряхнула волосами. У русского отвисла нижняя челюсть. Левелин резко втолкнул его в комнату, втащил туда же бездыханное тело. Саттер закрыл дверь.
Пемброук вгляделся в лицо человека на полу. Нос у того был сломан, челюсть выбита.
— Мне кажется, это Карпенко, начальник здешней службы связи КГБ. — Он взглянул на молодого человека. — Карпенко?
Тот неуверенно кивнул. Его взгляд метнулся в сторону Энн.
— Не бойтесь, — сказала она ему. — Мы вас не тронем. — Энн посмотрела на Пемброука, затем вновь повернулась к русскому. — Все, что нам от вас нужно, это чтобы вы повторили слово в слово то сообщение из Москвы, которое устно передали Андрову.
Николай выпрямился и замотал головой:
— Я ничего не скажу. Можете меня убить.
Энн перевела его слова.
Пемброук достал пистолет с глушителем, взвел курок и прицелился в лицо Карпенко.
— Смерть КГБ! — выкрикнул он сначала по-русски, потом по-английски и трижды выстрелил.
Николай уставился в кровавое месиво, которое образовалось на месте лица Карпенко. Он сильно побледнел, и у него затряслись ноги.
Пемброук перевел дуло пистолета на Николая и произнес по-английски:
— Смерть всем свиньям из КГБ!
Николай отчаянно замотал головой и торопливо сказал по-английски:
— Нет-нет! Я не из КГБ. Я солдат. Я из ГРУ, военная разведка.
Энн положила руку ему на плечо:
— Тебе еще рано умирать, Николай. Клянусь, мы не сделаем тебе ничего плохого, если ты нам поможешь.
Она пристально посмотрела ему в глаза. Он ответил ей взглядом и кивнул.
— Слово в слово, — повторила Энн. — Я сразу пойму, когда ты говоришь правду, а когда врешь. Ну!
Николай монотонно повторил сообщение, которое он уже передал Андрову. Когда он закончил, Энн перевела, чтобы поняли остальные, и обратилась к Пемброуку:
— Итак, это действительно «Молния». И действительно сегодня ночью. Но об этом мы уже знаем. Чего мы не знаем, так это появится ли сегодня третий «Талбот»? Или он уже здесь?
Марк задумчиво посмотрел на Николая.
— Хотя сейчас и не принято убивать гонца, принесшего плохую весть, но…
Энн похлопала Пемброука по руке, сжимавшей пистолет.
— Не надо, Марк. Кроме того, он мне нравится.
Пемброук медленно растянул рот в улыбке и сказал Саттеру:
— Давай его под лестницу.
Саттер достал шприц и стал приближаться к Николаю. Тот отступил.
— Ну-ну, Иван, пора баиньки. Давай ручку.
Энн что-то тихо сказала Николаю по-русски, и он, немного подумав, протянул руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145