- Нет, я не хочу об этом говорить. Я хочу забыть об этом. - Она провела ладонью по лицу, смешивая капли воды со слезами. - Извините, извините, извините.
- Не за что, - сказала Голубка.
- Почему это? - возмущенно воскликнула стриженая. - Я что, не достойна того, чтобы меня судили по общим меркам? - Она снова отвернулась, глядя на переливающуюся стену. - Понимаете, месяц назад у меня не было убеждений. Я имею в виду - насчет сексуальных домогательств и оскорбления личности. Когда окружающие шутили по этому поводу, я смеялась. Когда окружающие возмущались, я возмущалась тоже. Я просто делала то же, что и все - и думала так же, как и все. А теперь… - Она вытерла руки о свою тяжелую пеструю юбку и посмотрела на нее с отвращением. - А ведь меня даже не изнасиловали…
- Когда речь идет о насилии, не может быть никаких “даже”, - убежденно произнесла Голубка. И, помолчав, спросила: - Когда это случилось?
- Три недели назад, - ответила женщина. - У меня была прекрасная жизнь, друг, квартира, работа… он просто уничтожил все это. Я не могла вернуться домой, содрогалась от прикосновений моего друга. Я… Я знаю, что я слишком импульсивна, но я поняла, что никому не смогу больше верить и что мне противно смотреть на все вокруг. Прежняя я умерла, а то, что осталось, продолжало влачить жалкое существование, как труп, ничего не ощущая.
- Кто здесь вместе с вами? - тихо спросила Голубка.
Стриженая помедлила, не в силах справиться с нахлынувшими воспоминаниями.
- Моя старшая сестра Эйлиш. И ее друзья. - Она глубоко вздохнула. - Они довольно радикально настроены… - Женщина робко улыбнулась, изумляясь собственной дерзости. - Она у нас умная, черная овца в семействе. А я маленькая белая овечка, - прибавила она с горечью. - Пай-девочка.
- У вас есть здесь другие знакомые?
- Не знаю, - растерялась стриженая. - Кое-кто поговаривал о том, чтобы полететь… А после того, как это случилось… Я знаю, все они старались помочь мне, но я чувствовала себя, словно падаль у дороги, а они, как мухи, слетались на запах крови. Ужасно, да?
- Бывает, - мягко сказала Голубка.
- Знаю, что бывает… но это ужасно, что я так думаю! - Она сказала это совсем другим тоном, словно маленькая девочка. - А вот и Тара!
- Прости меня, Рози! Я ляпнула, не подумав. Я не хотела обидеть тебя. - Взволнованный тон подошедшей женщины странно не соответствовал ее внешности: не слишком высокая, не слишком толстая, неуклюжая и мужиковатая, она была одета в армейскую униформу.
- Не называй меня, пожалуйста, Рози. Меня зовут Розамонда.
- Но Эйлиш…
- А при чем тут Эйлиш? Это мое имя!
- Извини, Розамонда, - терпеливо проговорила Тара. - Мне жаль, если я задела тебя.
- Не надо обращаться со мной так, словно я фарфоровая! - раздраженно воскликнула Розамонда. - Возможно, иногда я раскисаю, но потом всегда беру себя в руки. Ладно, я пойду. - Она протянула Голубке руку. - Спасибо вам.
Голубка взяла ее руку и задержала в своих ладонях.
- Если я вам понадоблюсь, моя группа - у нас там только женщины - живет в пещере примерно посередине этой стены. Нашу пещеру легко найти, поскольку в нее ведет единственный глубокий туннель. И, как правило, там кто-нибудь стоит на часах у входа. Меня зовут Голубка. А Софи, - она сделала легкий жест, - живет в этой пещере вместе с основной группой.
- Мы поселились отдельно. - Стриженая робко улыбнулась. - По главному коридору, первая пещера направо. - Она склонила голову и побрела прочь, отшатнувшись от Тары, которая попыталась взять ее за руку.
- Мне кажется, - тихо сказала Голубка, - нам с вами надо поспрашивать, есть ли здесь специалисты, занимавшиеся жертвами насилия или жестокого обращения.
Софи кивнула, глядя на шаркающую походку стриженой. Раньше она, наверное, занималась спортом, ходила быстро и легко, излучая уверенность женщины, которой досаждали в жизни только мелкие неприятности.
- Наши инопланетяне явно недопонимают человеческую психологию. - Голубка потерла ладонью лицо. - Им надо было производить более жесткий отбор.
Как только Розамонда села, Эйлиш встала, распрямив длинные ноги с изящной грацией женщины, привыкшей носить мини-юбки. Встав, она сбросила свой свободный пиджак, обнажив красивые плечи, затянутые в безупречный, без единой морщинки свитерок. Неспешно, ловя на себе заинтересованные взгляды публики, она прошла вперед и резко развернулась лицом к аудитории, упершись руками в бедра.
- Меня зовут Эйлиш Колби, и я хочу вам кое-что сказать, хотя меня никто не спрашивал. Я не подписала Монреальское соглашение и никогда его не подпишу. Я отправилась в полет не для того, чтобы мной командовали. Я по натуре анархистка. Настоящая анархистка, а не пародия с бомбой в кармане. Мне кажется, это замечательный эксперимент. Нам дали прекрасную возможность почувствовать себя свободными и узнать, чего может достигнуть человечество, когда ему не диктуют, что делать и как. Если вы решитесь порвать с Землей, добро пожаловать к нам. - Она взмахнула рукой. - Вот в эту дверь и направо. Только не раздумывайте слишком долго, а то места не хватит.
Эйлиш поправила лиловую юбку и пошла на место. Потом вдруг остановилась, словно услышав, что кто-то зовет ее по имени, и одарила публику улыбкой, слегка удивленной и лучезарной. Сердце Софи дрогнуло от восторга и умиления, хотя рассудок подсказывал ей, что все это - тонко рассчитанная игра.
Голубка скептически усмехнулась, глядя на Эйлиш. Та пробиралась через толпу с беспомощным и беззащитным видом, а затем, добравшись до свободного прохода, зашагала вперед уверенной и легкой походкой. Она, ее сестра и вся их компания пошли к выходу. За ними потянулась небольшая группка людей. Остальные провожали их взглядами, пока они не скрылись в ближайшем туннеле.
Кто-то еще вышел на импровизированную сцену, возражая против одного из пунктов Монреальского соглашения, предписывавшего делиться знаниями и ресурсами, и вопрошая, значит ли это, что на корабле должно быть единое правительство.
- Я никогда не придавала особого значения политологии, - мягко заметила Голубка. - Ханна или Мэгги разнесли бы эту фифочку в клочья. Кстати о клочьях… Что за тряпка там болтается? - Она показала на желтый вымпел, установленный на вершине массива.
- Так отсчитывают время, - объяснила Софи. - Это значит, что прошло от трех до шести часов после того, как зажегся свет. В лагере есть еще два вымпела для обозначения времени.
- Спасибо, что вы не выдали нас, ~- искренне проговорила Голубка.
Она смотрела на Софи ясными и чего-то ожидающими голубыми глазами. Софи, прекрасно понимавшая, чего от нее ждут, сказала с легкой улыбкой:
- Я хочу быть частью большого и хорошо организованного сообщества.
- Понимаю, - кивнула Голубка с нежной, как у эльфа, улыбкой, - Учтите, мы зовем вас в наши ряды не только из-за того, что мы привыкли к Мелисанде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104