Может, “Теваке” и слушал его рассказ - но говорить с ним не стал.
- Хэт! - окликнул Морган.
- Картины! Картины, дядя Стэн! - выдохнула она. Морган чувствовал, как бьется ее пульс - в унисон с его собственным.
- Мне больно, - прошептала Хэт, пытаясь отдернуть руку.
Морган немного ослабил хватку, перестав ощущать ее пульс.
- Хэт!
- Рассказывай дальше, - попросила она.
- Но мне больше нечего… - Он осекся.
- Рассказывай!
И он стал рассказывать дальше - не этой девочке, а незнакомке. Он рассказал историю бедного мальчика, жившего в стране мечтаний и грез, умного и не очень смелого мальчика, у которого не было ни малейшей надежды и никаких шансов, но который тем не менее пошел по единственной дороге, которую видел перед собой, - по дороге, ведущей к звездам. Он рассказал, как смог, историю девочки, выросшей в неге и роскоши и знавшей, что она, возможно, не доживет до пятидесяти лет. Он рассказал историю другой девочки из бедной семьи, смелой девочки, которая поддерживала своих близких на протяжении долгих и трудных лет, но не смогла обрести счастья в спокойной и сытой жизни, и поэтому ей пришлось искать другие трудности и взвалить на себя новую ответственность. Он с удивлением услышал, что рассказывает историю их полета, вылившуюся в апологию этого летящего сквозь космос осколка человеческой расы, который в своем микрокосме отражал все сильные и слабые стороны человечества.
На границе между прошлым и будущим он вновь умолк, испугавшись, что его дальнейшие слова прозвучат как мольба.
Хэт с трудом подняла тяжелые, налитые свинцом веки.
- Хорошо, дядя Стэн. Надеюсь, я смогу докончить историю. - Она выдернула ладошку из его руки и приподнялась. - “И все они жили долго и счастливо, и увидели множество интересных мест, и сотворили множество чудесных вещей”. - Она умолкла, всматриваясь в себя. Потом пожала плечами и добавила: - По крайней мере я так надеюсь.
- Хэт! - еле слышно прошептал Морган.
- Картины, - сказала она, глядя перед собой рассеянным взглядом. - Много-много картин. В меня словно загружают… Посмотри: случайно, мозги не лезут из ушей?.. Ей-богу, мне кажется, что в голове не хватит места… Наверное, так бывает, когда действительно учишься изо всех сил. А я вечно лодырничала. - Очевидно, это была шутка, но в голосе Хэт не было ни тени юмора.
Она начала вставать, покачнулась и сказала, впервые став похожей на прежнюю Хэт:
- Эй, дядя Стэн! Дай мне руку!
Он осторожно помог ей подняться, и она вцепилась в его рукава, чтобы не упасть.
- Мне кажется, - медленно произнесла девушка, словно силясь перевести с другого языка, - ты был прав. “Теваке” нуждается в том, чтобы мы к нему прикасались. И не только пальцами, но и головами. Мы должны говорить с ним, дядя Стэн. Говорить без перерыва. Ясно?
- Да, Хэт.
- Это изменит нас тоже, - сказала она, наморщив лоб, словно от боли. - Не исключено, что в конце концов мы не сможем вернуться на Землю. А может, и не захотим. Экипаж формирует корабль. А корабль формирует экипаж. - Девушка быстро моргнула, словно образы, проносившиеся у нее перед глазами, мелькали, как в калейдоскопе. - Я все это нарисую. Но сейчас нам надо спуститься. Стивен скоро встанет, и я не хочу, чтобы его кто-нибудь снова пристрелил с перепугу. “Теваке” тоже этого не хочет. Мне кажется, он проникся к Стивену симпатией. Стивен первый начал с ним разговор. Черт меня побери, дядя Стэн… Это ж не полет, а натуральный улет! - Она взглянула на него и усмехнулась. Морган почувствовал громадный прилив облегчения. - Да мы бы всех наркодилеров на Земле могли за пояс заткнуть, ей-богу!
- Не сомневаюсь, - ответил Морган. Внизу раздались голоса. Морган обнял Хэтэуэй за талию, начал легонько разворачивать ее - и вдруг замер как вкопанный. Он наконец увидел то, что было за ней.
Картина изменилась. Пейзаж после пожарища, с обгоревшими головешками и пеплом, исчез. Стена была черной, как уголь, и усыпанной звездами. На мгновение у прикованного мыслями к Земле Моргана создалось странное впечатление, что это пустынный ночной пляж, где небо сливается с невидимым морем и лунный или звездный свет рисует вдали серебристые круги от брошенных камней.
Морган перевел взгляд на Хэт, и вопрос замер у него на губах. Она не отводила от картины глаз - огромных и сияющих. И, посмотрев на картину ее глазами, Морган понял, что эти камни - космические корабли, тысячи и десятки тысяч кораблей, вереница кораблей, освещенных тусклым сиянием отдаленного Солнца.
ЭПИЛОГ
Хэтэуэй
Дорогие мама, Пета, Дэйв, Джонни и Джой! И Аллен тоже…
Я знаю, что очень давно вам не писала. У нас здесь был такой дурдом, я уже потеряла надежду, что смогу послать вам свои письма. К тому же вам вряд ли захотелось бы читать о том, как я опять чуть не умерла. А после того, как я вступила с “Теваке” в контакт, мы так закрутились, что стало не до писем. Я говорила и рисовала, говорила и рисовала днями напролет, пока не почувствовала, что никогда больше в жизни не возьму в руки этот дурацкий карандаш. Но понемногу все утряслось - другие тоже научились слушать, и я этому ужасно рада. Эмили говорит, что я могу родить с минуты на минуту; жду не дождусь. Я устала таскать свой живот, мучиться по ночам от судорог в ногах и каждые пять минут бегать в туалет. Моя малышка толкается в меня, словно хочет разорвать на две половинки, как цыпленок, старающийся пробить скорлупу. Я понимаю, что ей там тесно - у меня самой и желудок, и печенка, и кишки все сдавлены в комок, - но если она хочет распрямиться, ей нужно сначала выбраться наружу.
До смерти хочу увидеть ее и убедиться, что с ней все в порядке. Мне постоянно снятся кошмары. Я вижу во сне, как она появляется на свет вся перекореженная, или в чешуйчатых перьях, как совы, или с глазами разного цвета и разной величины. Софи говорит, всем беременным женщинам снятся такие сны, но у меня для беспокойства есть веская причина. Моя беременность протекала совсем не так, как пишут в книжках. “Грипп Центавра”, ассемблеры дяди Стэна, мои мозги, подключенные к: “Теваке”… Не знаю, что я буду делать, если она окажется мутантом. Наверное, постараюсь ее полюбить. Котята у Мелисанды родились совершенно нормальными. Папаша, который сделал свое грязное дело, явно был длинношерстным и рыжим. А голоса у них такие же писклявые и пронзительные, как у Мел. Как бы мне хотелось быть кошкой! Тогда мои котята были бы уже почти взрослыми.
Стивен жив. Когда мы с дядей Стэном спустились с пандуса на пол, он как раз начал шевелиться под саваном. Вояки, естественно, тут же схватились за ружья, а Софи сжала в руках скальпель с таким видом, словно она не знала, то ли ей вскрыть саван, то ли пырнуть Стивена в грудь. Меня это так разозлило, что я просто подошла и стала рвать серое волокно руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
- Хэт! - окликнул Морган.
- Картины! Картины, дядя Стэн! - выдохнула она. Морган чувствовал, как бьется ее пульс - в унисон с его собственным.
- Мне больно, - прошептала Хэт, пытаясь отдернуть руку.
Морган немного ослабил хватку, перестав ощущать ее пульс.
- Хэт!
- Рассказывай дальше, - попросила она.
- Но мне больше нечего… - Он осекся.
- Рассказывай!
И он стал рассказывать дальше - не этой девочке, а незнакомке. Он рассказал историю бедного мальчика, жившего в стране мечтаний и грез, умного и не очень смелого мальчика, у которого не было ни малейшей надежды и никаких шансов, но который тем не менее пошел по единственной дороге, которую видел перед собой, - по дороге, ведущей к звездам. Он рассказал, как смог, историю девочки, выросшей в неге и роскоши и знавшей, что она, возможно, не доживет до пятидесяти лет. Он рассказал историю другой девочки из бедной семьи, смелой девочки, которая поддерживала своих близких на протяжении долгих и трудных лет, но не смогла обрести счастья в спокойной и сытой жизни, и поэтому ей пришлось искать другие трудности и взвалить на себя новую ответственность. Он с удивлением услышал, что рассказывает историю их полета, вылившуюся в апологию этого летящего сквозь космос осколка человеческой расы, который в своем микрокосме отражал все сильные и слабые стороны человечества.
На границе между прошлым и будущим он вновь умолк, испугавшись, что его дальнейшие слова прозвучат как мольба.
Хэт с трудом подняла тяжелые, налитые свинцом веки.
- Хорошо, дядя Стэн. Надеюсь, я смогу докончить историю. - Она выдернула ладошку из его руки и приподнялась. - “И все они жили долго и счастливо, и увидели множество интересных мест, и сотворили множество чудесных вещей”. - Она умолкла, всматриваясь в себя. Потом пожала плечами и добавила: - По крайней мере я так надеюсь.
- Хэт! - еле слышно прошептал Морган.
- Картины, - сказала она, глядя перед собой рассеянным взглядом. - Много-много картин. В меня словно загружают… Посмотри: случайно, мозги не лезут из ушей?.. Ей-богу, мне кажется, что в голове не хватит места… Наверное, так бывает, когда действительно учишься изо всех сил. А я вечно лодырничала. - Очевидно, это была шутка, но в голосе Хэт не было ни тени юмора.
Она начала вставать, покачнулась и сказала, впервые став похожей на прежнюю Хэт:
- Эй, дядя Стэн! Дай мне руку!
Он осторожно помог ей подняться, и она вцепилась в его рукава, чтобы не упасть.
- Мне кажется, - медленно произнесла девушка, словно силясь перевести с другого языка, - ты был прав. “Теваке” нуждается в том, чтобы мы к нему прикасались. И не только пальцами, но и головами. Мы должны говорить с ним, дядя Стэн. Говорить без перерыва. Ясно?
- Да, Хэт.
- Это изменит нас тоже, - сказала она, наморщив лоб, словно от боли. - Не исключено, что в конце концов мы не сможем вернуться на Землю. А может, и не захотим. Экипаж формирует корабль. А корабль формирует экипаж. - Девушка быстро моргнула, словно образы, проносившиеся у нее перед глазами, мелькали, как в калейдоскопе. - Я все это нарисую. Но сейчас нам надо спуститься. Стивен скоро встанет, и я не хочу, чтобы его кто-нибудь снова пристрелил с перепугу. “Теваке” тоже этого не хочет. Мне кажется, он проникся к Стивену симпатией. Стивен первый начал с ним разговор. Черт меня побери, дядя Стэн… Это ж не полет, а натуральный улет! - Она взглянула на него и усмехнулась. Морган почувствовал громадный прилив облегчения. - Да мы бы всех наркодилеров на Земле могли за пояс заткнуть, ей-богу!
- Не сомневаюсь, - ответил Морган. Внизу раздались голоса. Морган обнял Хэтэуэй за талию, начал легонько разворачивать ее - и вдруг замер как вкопанный. Он наконец увидел то, что было за ней.
Картина изменилась. Пейзаж после пожарища, с обгоревшими головешками и пеплом, исчез. Стена была черной, как уголь, и усыпанной звездами. На мгновение у прикованного мыслями к Земле Моргана создалось странное впечатление, что это пустынный ночной пляж, где небо сливается с невидимым морем и лунный или звездный свет рисует вдали серебристые круги от брошенных камней.
Морган перевел взгляд на Хэт, и вопрос замер у него на губах. Она не отводила от картины глаз - огромных и сияющих. И, посмотрев на картину ее глазами, Морган понял, что эти камни - космические корабли, тысячи и десятки тысяч кораблей, вереница кораблей, освещенных тусклым сиянием отдаленного Солнца.
ЭПИЛОГ
Хэтэуэй
Дорогие мама, Пета, Дэйв, Джонни и Джой! И Аллен тоже…
Я знаю, что очень давно вам не писала. У нас здесь был такой дурдом, я уже потеряла надежду, что смогу послать вам свои письма. К тому же вам вряд ли захотелось бы читать о том, как я опять чуть не умерла. А после того, как я вступила с “Теваке” в контакт, мы так закрутились, что стало не до писем. Я говорила и рисовала, говорила и рисовала днями напролет, пока не почувствовала, что никогда больше в жизни не возьму в руки этот дурацкий карандаш. Но понемногу все утряслось - другие тоже научились слушать, и я этому ужасно рада. Эмили говорит, что я могу родить с минуты на минуту; жду не дождусь. Я устала таскать свой живот, мучиться по ночам от судорог в ногах и каждые пять минут бегать в туалет. Моя малышка толкается в меня, словно хочет разорвать на две половинки, как цыпленок, старающийся пробить скорлупу. Я понимаю, что ей там тесно - у меня самой и желудок, и печенка, и кишки все сдавлены в комок, - но если она хочет распрямиться, ей нужно сначала выбраться наружу.
До смерти хочу увидеть ее и убедиться, что с ней все в порядке. Мне постоянно снятся кошмары. Я вижу во сне, как она появляется на свет вся перекореженная, или в чешуйчатых перьях, как совы, или с глазами разного цвета и разной величины. Софи говорит, всем беременным женщинам снятся такие сны, но у меня для беспокойства есть веская причина. Моя беременность протекала совсем не так, как пишут в книжках. “Грипп Центавра”, ассемблеры дяди Стэна, мои мозги, подключенные к: “Теваке”… Не знаю, что я буду делать, если она окажется мутантом. Наверное, постараюсь ее полюбить. Котята у Мелисанды родились совершенно нормальными. Папаша, который сделал свое грязное дело, явно был длинношерстным и рыжим. А голоса у них такие же писклявые и пронзительные, как у Мел. Как бы мне хотелось быть кошкой! Тогда мои котята были бы уже почти взрослыми.
Стивен жив. Когда мы с дядей Стэном спустились с пандуса на пол, он как раз начал шевелиться под саваном. Вояки, естественно, тут же схватились за ружья, а Софи сжала в руках скальпель с таким видом, словно она не знала, то ли ей вскрыть саван, то ли пырнуть Стивена в грудь. Меня это так разозлило, что я просто подошла и стала рвать серое волокно руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104