Отобрав лучших воинов, он оставил их при себе. Самых надежных юношей он послал на восток и запад охранять лагерь. Они должны были немедля сообщить о приближении византийских отрядов.
Обезопасив себя таким образом от внезапного удара в спину, он темной ночью повел отряд через леса и ущелья к Топеру. Каждому воину велено было взять с собой провианта на неделю. Всех подозрительных людей, которые встретились бы по пути, он решительно приказал убивать на мести. Исток считал Рустика достаточно дальновидным, чтобы выслать из Топера лазутчиков.
После того как в течение двух ночей основные силы славинов укрылись в лесах, ущельях и долинах, окружавших с востока Топер, Исток передал командование слабовооруженными отрядами Ярожиру, приказав ему вести их к крепости днем, по обычаю варваров, с шумом и гамом.
Ярожир только подмигнул ему левым глазам, сразу оценив замысел Истока.
С дикими воплями, беспорядочной толпой, словно стадо овец, грянули воины Ярожира на дорогу, ведущую к крепости. В первую же ночь они остановились в долине, разложили костры и подняли такой галдеж, что Рустик сразу понял: варвары близко. На заре следующего дня орда продолжила свой путь, разбившись на группы и шагая напрямик по дорогам, виноградникам и лугам, и к полудню достигла Топера, выйдя к его восточным воротам.
На стенах засверкали шлемы и нагрудники. В надвратной башне появился сам Рустик и, прикрыв глаза рукой, стал наблюдать за приближавшимися толпами славинов. Определив силы орды, увидев царящий беспорядок, голые груди, косматые волосы, помятые шлемы на головах у некоторых, он в презрительной улыбке скривил губы. Согнув левую руку, он приложил ее к груди, словно говоря: "Не пробить вам наших доспехов, псы варварские!"
Ярожир остановил орду, не доходя стен, чтобы стрелы, посыпавшиеся из крепости, не могли поразить людей. Славины катались по траве от смеха, вырывали торчавшие из земли стрелы, отправляли их назад из своих метких луков, так что они вновь свистели над стенами, заставляя воинов и любопытных горожан в страхе нагибать головы. Это вызвало новые взрывы смеха, и новые стрелы неслись к башне, где даже появились раненые. Дикий вопль провожал меткую стрелу, орда все больше веселилась. Славины вызывали ромеев на бой.
- Выходите, пестрые черепахи, мы сдерем с вас рубахи железные! А ну, подставляйте свои черепа под наши топоры! Вылезайте из своих нор! А то подожжем ваш барсучий дом! Клянемся Перуном, посадим вас по-братски на кол, трусливые сони, полевые мыши! Мыши вы и есть! В море вас пошвыряем, как лягушек в вонючую лужу!
И ливень стрел осыпал стены, с криком падали воины, а славины потешались все больше.
Рустик был вне себя от гнева. Он непрерывно глядел вдаль, ожидая новых отрядов варваров. Их не было. И тогда он решился. С башни исчез его золотой шлем, и в ту же секунду зазвучали трубы и рога, с грохотом распахнулись восточные ворота, и легион гоплитов ринулся на славинов. Воины покинули крепостные стены, гарнизон целиком вышел в поле.
Сотни топоров и копий сверкнули в воздухе, вонзившись в тело легиона, дрогнувшее на мгновенье. Но вновь запели трубы, могучий клин, закованный в сталь и железо, бросился на варваров.
Толпа повернула вспять и кинулась врассыпную, словно тысячи испуганных зверьков. Византийцы азартно преследовали врагов, поражая их копьями, сметая отставших, безжалостно расправляясь с одними и заставляя других пускаться в бегство. Со стен вдогонку им неслись победные вопли горожан, торжествующие крики женщин и детей. А Рустик разгневанный и гордый, гнал варваров все дальше и дальше в глухие ущелья, думая там поймать их в ловушку и перебить, как собак, всех до единого.
Вдруг загремели рога славинов и антов. Со всех сторон, из ложбин и ущелий, вырвался могучий вопль. Рустик окаменел, ни секунды не сомневаясь в том, что означают эти звуки. Он проник в лукавый замысел варваров.
- Назад! В Топер!
Трубы подхватили его приказ. Легион сомкнулся и галопом помчался в город. Но было уже поздно. Отряд славинов, предводительствуемый Истоком, ударил ему во фланг и расколол надвое. Радо вышел навстречу, с тылу атаковал Ярожир со своими повернувшими обратно беглецами.
Плач женщин и детей взметнулся к небу. Город охватила паника. Богачи поспешили к своим кораблям, за ними бросились бедняки, но их сталкивали с лодок в море, чтоб они не потопили перегруженные челны. Сотни людей боролись с волнами, призывая на помощь, но парусники брали только своих, быстро поднимали паруса и уходили в сторону Фессалоники.
Тем временем жестокая сеча у крепостных стен утихала. Бежать удалось лишь нескольким десятками человек, но и тех отважные славины преследовали до самой темноты. Измучены были и нападавшие, поэтому после боя не слышно было даворий, да и сам Исток не решился вести воинов на город, которым они легко могли бы овладеть из-за всеобщей паники и растерянности.
У подножия крепостных стен вспыхнули было костры, но тут же потухли. Воины погрузились в глубокий сон.
Истока радовала победа. Он восхищался своими воинами, вера в мощь войска достигла вершины. Он решил разрушить город на другой день, а потом...
В мечтах он уже обнимал Ирину и праздновал желанную свадьбу в Фессалонике.
На рассвете воины окружили Истока. Несмотря на гибель многих товарищей, они были веселы и чувствовали в себе достаточно силы, чтобы захватить и разгромить Топер. Быстро сплели лестницы, во рву появились бревна, и воины кинулись на штурм восточной стены. Однако город не позволил застать себя врасплох. Горожане прекрасно понимали, что им не на кого рассчитывать, кроме самих себя. Они завалили ворота и поднялись на городские стены.
Когда передовой отряд славинов достиг подножья стен и полез наверх, потоки кипящего масла и пылающей смолы обрушились на обнаженных варваров, и десятки воющих и рычащих от боли людей скатились вниз.
- Назад! - крикнул Исток.
Воины обратились вспять, а сильно обожженные, не желая терпеть безумную боль, выхватывали ножи и вонзали их себе в грудь, добровольно расставаясь с жизнью.
Сварунич понимал, что таким образом он ничего не добьется. Он щадил воинов, поэтому отправил их в лес - валить деревья. Из срубленных бревен воздвигли несколько башен напротив крепостных стен. Потом Исток приказал построить два подвижных навеса в виде византийских черепах. Это сделали за три дня, и тогда Исток поставил под них отборных лучников, которые стали осыпать стрелами из своих луков башни и стены, прогоняя с них плохо вооруженных горожан. Славины не мешкая подтянули на катках черепахи и прислонили их к воротам. Защитники крепости бросали сверху огромные каменные глыбы, лили кипяток, но навесы были сбиты из толстых бревен, и камни ничего не могли с ними сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121