Вроде как стена, только ее ни потрогать, ни нащупать нельзя.
- Входи-ка, - сказал Билл. - Выпей чашку кофе, тебе не повредит.
Сейчас сварю. Все равно пора завтракать. Жена уже встает.
Он протянул руку и зажег в кухне свет, потом посторонился, давая мне
пройти. Шагнул к раковине, снял с полки стакан и отвернул кран.
- Надо немного слить, а то теплая, - пояснил он. Наполнил стакан
холодной водой и протянул мне: - Выпей.
- Спасибо, не хочу, - сказал я.
Билл поднес стакан к губам и стал пить большими, шумными глотками.
Где-то в доме раздался отчаянный женский вопль. Проживи я хоть до ста
лет, мне его не забыть.
Доневен выронил стакан - расплескалась вода, брызнули осколки.
- Лиз! - закричал он. - Лиз, что с тобой?
Он бросился вон из кухни, а я застыл на месте, не сводя глаз с
кровавых следов на полу: Доневен босыми ногами напоролся на стекло.
Опять закричала женщина, но на этот раз глуше, словно уткнулась лицом
в подушку или в стену.
Я наугад прошел из кухни в столовую, споткнулся то ли о скамеечку, то
ли о какую-то игрушку, пролетел до середины комнаты, изо всех сил стараясь
не упасть и не грохнуться головой о стол или стул...
...и снова налетел на ту же упругую стену, что остановила меня на
шоссе. Я уперся в нее, навалился на нее всем телом, кое-как выпрямился и
стал посреди столовой, в полутьме, перед этой невидимой стеной; мороз
продирал по коже, все внутри переворачивалось от страха.
Я больше не касался этой стены, но чувствовал: вот она, передо мной.
Там, на дороге, под открытым небом я только изумлялся и недоумевал - но
тут, в доме, в обычном человеческом жилище мне стало по-настоящему жутко
от этого непостижимого дьявольского наваждения.
- Дети! - кричала женщина. - Я не могу попасть к детям!
Теперь, хоть окна были занавешены, я немного осмотрелся. Разглядел
стол, буфет и дверь, ведущую в коридор и дальше в спальню.
На пороге появился Доневен. Он вел жену, вернее сказать, почти нес на
руках.
- Я хотела к детям! - кричала она. - Там... там что-то есть, оно меня
не пускает. Я не могу пройти к детям!
Доневен посадил ее прямо на пол, прислонил к стене и осторожно
опустился рядом на колени. Потом поднял голову и посмотрел на меня, в
глазах у него были и растерянность, и ярость, и страх.
- Это тот самый барьер, - сказал я. - Тот, что на шоссе. Он проходит
через ваш дом.
- Но я не вижу никакого барьера, - возразил Доневен.
- Его никто не видит, черт бы его побрал. Но все равно он тут.
- Как же нам быть?
- С детьми ничего не случилось, - уверил я, от души надеясь, что так
оно и есть. - Просто они по ту сторону барьера. Мы не можем добраться до
них, а они до нас, но с ними ничего худого не случилось.
- Я только пошла на них поглядеть, - повторяла женщина. - Встала,
пошла на них поглядеть, а там в коридоре что-то есть... и оно не
пускает...
- Сколько у вас детей? - спросил я.
- Двое, - ответил Доневен. - Меньшому шесть, старшему восемь.
- А нельзя кому-нибудь позвонить? Есть у вас кто-нибудь, кто живет не
в самом Милвилле? Пускай приедут, возьмут детишек и позаботятся о них,
пока мы тут разберемся, что к чему. Кончается же где-нибудь эта стена. Я
как раз и искал, где ей конец...
- У нее есть сестра, - кивнул Доневен на жену. - Живет от нас миль за
пять, дальше по шоссе.
- Вот ты ей и позвони, - сказал я.
И тут меня как обухом по голове стукнуло, а вдруг телефон не
работает? Вдруг этот окаянный барьер перерезал провода?
- Посидишь минутку одна, Лиз? - спросил Доневен.
Жена только мотнула головой; она все еще сидела на полу и даже не
пыталась подняться.
- Пойду позвоню Мирт, - сказал он.
Я прошел за ним в кухню; телефон висел на стене, и, когда Билл взялся
за трубку, я затаил дыхание и отчаянно взмолился про себя: только бы
работал! На сей раз мои надежды не пропали втуне: едва Билл снял трубку, я
услышал слабое жужжанье - линия работала.
Из столовой доносились приглушенные всхлипывания миссис Доневен.
Грубыми, корявыми пальцами, темными от несмываемой, въевшейся в кожу
грязи, Доневен стал поворачивать диск, видно было, что занятие это ему не
в привычку. Наконец он набрал номер.
Он ждал, прижав трубку к уху. В кухне стояла такая тишина, что я
отчетливо слышал гудки.
- Это ты, Мирт? - сказал потом Доневен. - Да, это я, Билл. У нас тут
вышла заварушка. Может, вы с Джейком приедете?.. Да нет, просто что-то
неладно, Мирт. Не могу толком объяснить. Может, вы приедете и заберете
ребят? Только идите с парадного крыльца. С черного не войти... Да вот
такая чертовщина, ничего понять нельзя. Вроде какая-то стенка появилась.
Мы с Лиз сидим в задних комнатах, а в передние пройти не можем. А
ребятишки там... Нет, Мирт, я и сам не знаю, что это такое. Только ты уж
делай, как я говорю. Детишки там одни, и нам до них никак не добраться...
Ну да, так весь дом и перегородило. Скажи Джейку, пускай прихватит с собой
топор. Эта штука перегородила дом напополам. Парадная дверь на запоре,
придется Джейку ее ломать. Или пускай окно выбьет, может, это проще... Ну
да, ну да, я прекрасно понимаю, что говорю. А ты давай не спорь. Что
угодно ломайте, только вытащите ребят. Ничего я не спятил. Говорят тебе,
тут что-то неладно. Что-то стряслось неладное. Ты знай слушай, Мирт, и
делай, что говорят... Да плевать на дверь, ломайте ее к чертям. Так ли,
эдак ли, только вытащите малышей и приглядите за ними, пока мы тут торчим.
Он повесил трубку и обернулся ко мне. Рукавом утер взмокший лоб.
- Вот бестолочь, - сказал он. - Спорит и спорит. Лишь бы языком
трепать... - Он поглядел на меня. - Ну, дальше что?
- Пойдем вдоль барьера, - сказал я. - Посмотрим, докуда он тянется.
Глядишь, и отыщем такое место, где его можно обойти. Тогда и доберемся до
ваших малышей.
- Пошли.
Я махнул в сторону столовой:
- А жену одну оставишь?
- Нет, - сказал он. - Нет, это не годится. Ты ступай вперед. Мирт с
Джейком приедут, заберут ребят. А я сведу Лиз к кому-нибудь из соседей. И
тогда уж тебя догоню. Дело такое, может, тебе понадобится подмога.
- Спасибо, - сказал я.
За окнами, по холмам и полям, уже понемногу разливался бледный
предутренний свет. От всего исходило призрачное сияние - не то чтобы
белое, но и не какого-нибудь определенного света, - так бывает только
ранней ранью в августе.
Внизу на шоссе, по ту сторону барьера, сгрудились десятка два машин
державших путь нам навстречу, на восток; кучками стояли люди. До меня
доносился громкий голос, он с жаром, не умолкая, что-то выкрикивал, такой
неугомонный горлопан непременно найдется в любой толпе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
- Входи-ка, - сказал Билл. - Выпей чашку кофе, тебе не повредит.
Сейчас сварю. Все равно пора завтракать. Жена уже встает.
Он протянул руку и зажег в кухне свет, потом посторонился, давая мне
пройти. Шагнул к раковине, снял с полки стакан и отвернул кран.
- Надо немного слить, а то теплая, - пояснил он. Наполнил стакан
холодной водой и протянул мне: - Выпей.
- Спасибо, не хочу, - сказал я.
Билл поднес стакан к губам и стал пить большими, шумными глотками.
Где-то в доме раздался отчаянный женский вопль. Проживи я хоть до ста
лет, мне его не забыть.
Доневен выронил стакан - расплескалась вода, брызнули осколки.
- Лиз! - закричал он. - Лиз, что с тобой?
Он бросился вон из кухни, а я застыл на месте, не сводя глаз с
кровавых следов на полу: Доневен босыми ногами напоролся на стекло.
Опять закричала женщина, но на этот раз глуше, словно уткнулась лицом
в подушку или в стену.
Я наугад прошел из кухни в столовую, споткнулся то ли о скамеечку, то
ли о какую-то игрушку, пролетел до середины комнаты, изо всех сил стараясь
не упасть и не грохнуться головой о стол или стул...
...и снова налетел на ту же упругую стену, что остановила меня на
шоссе. Я уперся в нее, навалился на нее всем телом, кое-как выпрямился и
стал посреди столовой, в полутьме, перед этой невидимой стеной; мороз
продирал по коже, все внутри переворачивалось от страха.
Я больше не касался этой стены, но чувствовал: вот она, передо мной.
Там, на дороге, под открытым небом я только изумлялся и недоумевал - но
тут, в доме, в обычном человеческом жилище мне стало по-настоящему жутко
от этого непостижимого дьявольского наваждения.
- Дети! - кричала женщина. - Я не могу попасть к детям!
Теперь, хоть окна были занавешены, я немного осмотрелся. Разглядел
стол, буфет и дверь, ведущую в коридор и дальше в спальню.
На пороге появился Доневен. Он вел жену, вернее сказать, почти нес на
руках.
- Я хотела к детям! - кричала она. - Там... там что-то есть, оно меня
не пускает. Я не могу пройти к детям!
Доневен посадил ее прямо на пол, прислонил к стене и осторожно
опустился рядом на колени. Потом поднял голову и посмотрел на меня, в
глазах у него были и растерянность, и ярость, и страх.
- Это тот самый барьер, - сказал я. - Тот, что на шоссе. Он проходит
через ваш дом.
- Но я не вижу никакого барьера, - возразил Доневен.
- Его никто не видит, черт бы его побрал. Но все равно он тут.
- Как же нам быть?
- С детьми ничего не случилось, - уверил я, от души надеясь, что так
оно и есть. - Просто они по ту сторону барьера. Мы не можем добраться до
них, а они до нас, но с ними ничего худого не случилось.
- Я только пошла на них поглядеть, - повторяла женщина. - Встала,
пошла на них поглядеть, а там в коридоре что-то есть... и оно не
пускает...
- Сколько у вас детей? - спросил я.
- Двое, - ответил Доневен. - Меньшому шесть, старшему восемь.
- А нельзя кому-нибудь позвонить? Есть у вас кто-нибудь, кто живет не
в самом Милвилле? Пускай приедут, возьмут детишек и позаботятся о них,
пока мы тут разберемся, что к чему. Кончается же где-нибудь эта стена. Я
как раз и искал, где ей конец...
- У нее есть сестра, - кивнул Доневен на жену. - Живет от нас миль за
пять, дальше по шоссе.
- Вот ты ей и позвони, - сказал я.
И тут меня как обухом по голове стукнуло, а вдруг телефон не
работает? Вдруг этот окаянный барьер перерезал провода?
- Посидишь минутку одна, Лиз? - спросил Доневен.
Жена только мотнула головой; она все еще сидела на полу и даже не
пыталась подняться.
- Пойду позвоню Мирт, - сказал он.
Я прошел за ним в кухню; телефон висел на стене, и, когда Билл взялся
за трубку, я затаил дыхание и отчаянно взмолился про себя: только бы
работал! На сей раз мои надежды не пропали втуне: едва Билл снял трубку, я
услышал слабое жужжанье - линия работала.
Из столовой доносились приглушенные всхлипывания миссис Доневен.
Грубыми, корявыми пальцами, темными от несмываемой, въевшейся в кожу
грязи, Доневен стал поворачивать диск, видно было, что занятие это ему не
в привычку. Наконец он набрал номер.
Он ждал, прижав трубку к уху. В кухне стояла такая тишина, что я
отчетливо слышал гудки.
- Это ты, Мирт? - сказал потом Доневен. - Да, это я, Билл. У нас тут
вышла заварушка. Может, вы с Джейком приедете?.. Да нет, просто что-то
неладно, Мирт. Не могу толком объяснить. Может, вы приедете и заберете
ребят? Только идите с парадного крыльца. С черного не войти... Да вот
такая чертовщина, ничего понять нельзя. Вроде какая-то стенка появилась.
Мы с Лиз сидим в задних комнатах, а в передние пройти не можем. А
ребятишки там... Нет, Мирт, я и сам не знаю, что это такое. Только ты уж
делай, как я говорю. Детишки там одни, и нам до них никак не добраться...
Ну да, так весь дом и перегородило. Скажи Джейку, пускай прихватит с собой
топор. Эта штука перегородила дом напополам. Парадная дверь на запоре,
придется Джейку ее ломать. Или пускай окно выбьет, может, это проще... Ну
да, ну да, я прекрасно понимаю, что говорю. А ты давай не спорь. Что
угодно ломайте, только вытащите ребят. Ничего я не спятил. Говорят тебе,
тут что-то неладно. Что-то стряслось неладное. Ты знай слушай, Мирт, и
делай, что говорят... Да плевать на дверь, ломайте ее к чертям. Так ли,
эдак ли, только вытащите малышей и приглядите за ними, пока мы тут торчим.
Он повесил трубку и обернулся ко мне. Рукавом утер взмокший лоб.
- Вот бестолочь, - сказал он. - Спорит и спорит. Лишь бы языком
трепать... - Он поглядел на меня. - Ну, дальше что?
- Пойдем вдоль барьера, - сказал я. - Посмотрим, докуда он тянется.
Глядишь, и отыщем такое место, где его можно обойти. Тогда и доберемся до
ваших малышей.
- Пошли.
Я махнул в сторону столовой:
- А жену одну оставишь?
- Нет, - сказал он. - Нет, это не годится. Ты ступай вперед. Мирт с
Джейком приедут, заберут ребят. А я сведу Лиз к кому-нибудь из соседей. И
тогда уж тебя догоню. Дело такое, может, тебе понадобится подмога.
- Спасибо, - сказал я.
За окнами, по холмам и полям, уже понемногу разливался бледный
предутренний свет. От всего исходило призрачное сияние - не то чтобы
белое, но и не какого-нибудь определенного света, - так бывает только
ранней ранью в августе.
Внизу на шоссе, по ту сторону барьера, сгрудились десятка два машин
державших путь нам навстречу, на восток; кучками стояли люди. До меня
доносился громкий голос, он с жаром, не умолкая, что-то выкрикивал, такой
неугомонный горлопан непременно найдется в любой толпе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70