Лилькино замужество охоту отбршо?
— Угадали, Гафия Дмитриевна. Бее нее зачем мне дом?
— Откуда ты узнал, что она надумала?
— Раньше намекала...
— Ох! Мне эта свадьба, — вдруг горестно пожаловалась женщина,—как нож в сердце. Так все хорошо шло, поженились бы вы с ней, домик купили, деток народили славных, курочек развели бы, поросят... своя бы свининка к празднику... Так нет же, взбрело ей в голову стать шахиней! Он, конечно, богатый, видел, какие кольца на пальцах.
— Что-то внимания не обратил...
— Потому что простак. А у него золото, и не дутое, а литое, массивное. Ну да ладно, видно, окончилось наше с тобой сотрудничество. Но все-таки, в крайнем случае, если я обращусь к тебе, помоги. Понимаешь, есть люди...
— Понимаю,— ответил Демид и встал.— Все хорошо, Гафия Дмитриевна, и всегда, если будет очень нужно, я к вашим услугам.
Из соседней комнаты доносилась музыка, энергичный танцевальный ритм.
— Танцует, а у меня душа не на месте,— жалобно проговорила женщина.— Растила, растила, лелеяла и на тебе: увезут на край света.
— Ничего,— утешил ее Демид,— такая девушка, как Лиля, нигде не пропадет.
— Только на это и надежда.
Демид вышел из дома и, не торопясь, направился по бульвару Ромена Роллана.
— Гуляем? — вдруг послышалось рядом.
— Гуляем,— машинально ответил Демид, а обернувшись, увидел долговязого Геннадия с гитарой. Рядом с ним вышагивал адвокат Тристан Квитко, темная бородка красиво сочеталась с такими же темными густыми волосами. Сзади этой группы Демид с удивлением увидел Данилу Званцова.
— А если мы тебя пригласим заглянуть в кафе «Элион» на коктейль? Пойдешь?
— Нет.
— Я не люблю, когда пренебрегают моими друзьями,— тихо сказал адвокат.— Вы что, брезгуете нашей компанией?
— Угадали,— ответил Демид и, отступив на шаг, спружинил ноги, чуть согнув колени, как учил его Володя Крячко.
— Осторояшо, Геннадий, видишь, он уже приготовился,— предупредил Званцов своего дружка.
— Что ж, отложим выяснение отношений до другого случая.
— Отложим,— сказал Демид.— Я похоронил близкого мне человека, и сейчас мне не до кафе.
— Понимаем и подождем,— согласился Геннадий,— только црими один совет: перестань забивать рлупоотями голову девчонке.
— Какой девчонке? — не понял Демид.
— Ларисе. Сделай вывод, мы тебя предупредили.
Демид постоял немного, глядя вслед удаляющейся
группе. Небо стало нежно-серебристым, каким оно бывает, когда за тонкой сеткой облаков прячется полная луна; все вокруг наполнилось голубоватым светом, и дома, и деревья, и фонари, и скамейки на дорожках бульвара — все вдруг изменилось, сделалось нереальным, сказочным. Как было бы плавно на земле, если бы рядом жила Ольга Степановна! Но ее нет и не будет. Демид тяжело вздохнул и, уже не глядя на окружавшую его красоту, пошел домой. Во всем он успеет разобраться, разберется и с этими шалопаями, угрожающими ему за Ларису. Ее он в обиду не даст! Вот только завтра сходит к Трофиму Ивановичу.
На другой день, после работы, Демид оформил в сберегательной кассе книжку («на предъявителя», как и велел Трофим Иванович). Вся сумма, до копейки. На его книжке еще немного осталось, да и зарплата скоро. Так что ты богатый человек, Демид Хорол, жить можно. На зиму надо что-то купить попристойнее его бушлата, и костюм не мешало бы...
На улицу Воровского он пришел часов в семь, Трофим Иванович в это время наверняка должен быть дома. Поднялся по мраморным ступеням на второй этаж, представляя, как будет удивлен и обрадован Колобок, когда Демид вернет ему долг значительно раньше, чем рассчитывал. Бутылка шампанского оттягивала пластмассовый кулек. Что-то он зачастил пить шампанское: вчера — с будущим королем, сегодня — с внучкой бывшей камер- фрейлины. Высоко залетел ты, Демид, смотри, где-то сядешь. Подумал и улыбнулся: никуда он не залетит, крепко стоит на своей земле — и дед, и прадед, и отец его были рабочими, да и его, Демида, дети тоже ими будут...
Дети. До детей дожить еще нужно.
На его звонок дверь открыл сам Колобок.
— Что ты звонишь, как на пожар,— недовольно сказал он, пропуская Демида и запирая за ним дверь.— Проходи в комнату.., Чего ради ты заявился? Кто тебя подослал?
— Никто не подсылал. Сам приехал, долг принес. По этому торжественному случаю припасено шампанское.—Демид поставил на стол пузатую бутылку. Колобок взглянул на нее, как на гранату, из которой уже вынули чеку, еще мгновение — и она взорвется.— Успокойтесь, что с вами? Кого вы боитесь?
— Врагов, которые не могут простить моей женитьбы на Анастасии Петровне.
— Так вы поженились? Без архимандрита? Поздравляю. Следовательно, пришел я своевременно.
Демид с наслаждением вынул из кармана новенькую серую сберегательную книжечку. Раскрыл первую страницу, протянул Колобку, тот взглянул и замер.
— Пожалуйста,— сказал Демид,— ваша!
Колобок схватил книжку, все просмотрел, проверил печать, подписи — все правильно, все законно. И быстро сунул ее в боковой карман.
— Только ты и видел эти денежки...
И в этот момент Демиду вспомнились слова Софьи Павловны: «Послушай, а тебе никогда не хотелось набить Трофиму Ивановичу морду?» Они прозвучали так громко, словно она только что произнесла их вслух. Демид даже оглянулся, но в комнате, кроме их двоих, сидящих за столом, никого не было. Взгляд его упал на бутылку.
— У нас когда-то были красивые высокие бокалы, специально для шампанского.
Эти бокалы покупала мама, сначала их было шесть штук, потом Демид разбил один, затем второй, осталось что-нибудь от них сейчас?
— Этого добра у нас хватает.— Колобок уже успокоился, подошел к буфету, достал два высоких бокала, поставил на стол.
Когда шампанское было разлито по бокалам и они медленно, смакуя, отпивали обжигающее приятное вино, Демид сказал:
— Когда вы влюбились в Софью Павловну, на вас приятно было смотреть — такой вы были радостный и молодой.
— Эх, Софья Павловна,— медленно поднося к губам бокал, задумчиво и мечтательно проговорил Трофим Иванович. — Один только шаг отделял меня от счастья.
Они выпили, и Колобок достал из кармана сберегательную книжку, посмотрел, убедился в ее реальности и снова спрятал.
— Я счастлив, что воспитал тебя честным и верным. Ты сдержал слово. Выпьем за твое здоровье.
В этот момент в дверях появилась Анастасия Петровна.
— О, у нас гости! — весело воскликнула она.— Выпиваете и без меня?
Демид даже не узнал ее, настолько она была приветлива, любезна.
— Анастасия... — начал было Колобок, но договорить ему не пришлось.
— А ты, чурбан, сиди и помалкивай, пока тебя не спрашивают,— вызывающе проговорила Анастасия Петровна, словно и не была внучкой камер-фрейлины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— Угадали, Гафия Дмитриевна. Бее нее зачем мне дом?
— Откуда ты узнал, что она надумала?
— Раньше намекала...
— Ох! Мне эта свадьба, — вдруг горестно пожаловалась женщина,—как нож в сердце. Так все хорошо шло, поженились бы вы с ней, домик купили, деток народили славных, курочек развели бы, поросят... своя бы свининка к празднику... Так нет же, взбрело ей в голову стать шахиней! Он, конечно, богатый, видел, какие кольца на пальцах.
— Что-то внимания не обратил...
— Потому что простак. А у него золото, и не дутое, а литое, массивное. Ну да ладно, видно, окончилось наше с тобой сотрудничество. Но все-таки, в крайнем случае, если я обращусь к тебе, помоги. Понимаешь, есть люди...
— Понимаю,— ответил Демид и встал.— Все хорошо, Гафия Дмитриевна, и всегда, если будет очень нужно, я к вашим услугам.
Из соседней комнаты доносилась музыка, энергичный танцевальный ритм.
— Танцует, а у меня душа не на месте,— жалобно проговорила женщина.— Растила, растила, лелеяла и на тебе: увезут на край света.
— Ничего,— утешил ее Демид,— такая девушка, как Лиля, нигде не пропадет.
— Только на это и надежда.
Демид вышел из дома и, не торопясь, направился по бульвару Ромена Роллана.
— Гуляем? — вдруг послышалось рядом.
— Гуляем,— машинально ответил Демид, а обернувшись, увидел долговязого Геннадия с гитарой. Рядом с ним вышагивал адвокат Тристан Квитко, темная бородка красиво сочеталась с такими же темными густыми волосами. Сзади этой группы Демид с удивлением увидел Данилу Званцова.
— А если мы тебя пригласим заглянуть в кафе «Элион» на коктейль? Пойдешь?
— Нет.
— Я не люблю, когда пренебрегают моими друзьями,— тихо сказал адвокат.— Вы что, брезгуете нашей компанией?
— Угадали,— ответил Демид и, отступив на шаг, спружинил ноги, чуть согнув колени, как учил его Володя Крячко.
— Осторояшо, Геннадий, видишь, он уже приготовился,— предупредил Званцов своего дружка.
— Что ж, отложим выяснение отношений до другого случая.
— Отложим,— сказал Демид.— Я похоронил близкого мне человека, и сейчас мне не до кафе.
— Понимаем и подождем,— согласился Геннадий,— только црими один совет: перестань забивать рлупоотями голову девчонке.
— Какой девчонке? — не понял Демид.
— Ларисе. Сделай вывод, мы тебя предупредили.
Демид постоял немного, глядя вслед удаляющейся
группе. Небо стало нежно-серебристым, каким оно бывает, когда за тонкой сеткой облаков прячется полная луна; все вокруг наполнилось голубоватым светом, и дома, и деревья, и фонари, и скамейки на дорожках бульвара — все вдруг изменилось, сделалось нереальным, сказочным. Как было бы плавно на земле, если бы рядом жила Ольга Степановна! Но ее нет и не будет. Демид тяжело вздохнул и, уже не глядя на окружавшую его красоту, пошел домой. Во всем он успеет разобраться, разберется и с этими шалопаями, угрожающими ему за Ларису. Ее он в обиду не даст! Вот только завтра сходит к Трофиму Ивановичу.
На другой день, после работы, Демид оформил в сберегательной кассе книжку («на предъявителя», как и велел Трофим Иванович). Вся сумма, до копейки. На его книжке еще немного осталось, да и зарплата скоро. Так что ты богатый человек, Демид Хорол, жить можно. На зиму надо что-то купить попристойнее его бушлата, и костюм не мешало бы...
На улицу Воровского он пришел часов в семь, Трофим Иванович в это время наверняка должен быть дома. Поднялся по мраморным ступеням на второй этаж, представляя, как будет удивлен и обрадован Колобок, когда Демид вернет ему долг значительно раньше, чем рассчитывал. Бутылка шампанского оттягивала пластмассовый кулек. Что-то он зачастил пить шампанское: вчера — с будущим королем, сегодня — с внучкой бывшей камер- фрейлины. Высоко залетел ты, Демид, смотри, где-то сядешь. Подумал и улыбнулся: никуда он не залетит, крепко стоит на своей земле — и дед, и прадед, и отец его были рабочими, да и его, Демида, дети тоже ими будут...
Дети. До детей дожить еще нужно.
На его звонок дверь открыл сам Колобок.
— Что ты звонишь, как на пожар,— недовольно сказал он, пропуская Демида и запирая за ним дверь.— Проходи в комнату.., Чего ради ты заявился? Кто тебя подослал?
— Никто не подсылал. Сам приехал, долг принес. По этому торжественному случаю припасено шампанское.—Демид поставил на стол пузатую бутылку. Колобок взглянул на нее, как на гранату, из которой уже вынули чеку, еще мгновение — и она взорвется.— Успокойтесь, что с вами? Кого вы боитесь?
— Врагов, которые не могут простить моей женитьбы на Анастасии Петровне.
— Так вы поженились? Без архимандрита? Поздравляю. Следовательно, пришел я своевременно.
Демид с наслаждением вынул из кармана новенькую серую сберегательную книжечку. Раскрыл первую страницу, протянул Колобку, тот взглянул и замер.
— Пожалуйста,— сказал Демид,— ваша!
Колобок схватил книжку, все просмотрел, проверил печать, подписи — все правильно, все законно. И быстро сунул ее в боковой карман.
— Только ты и видел эти денежки...
И в этот момент Демиду вспомнились слова Софьи Павловны: «Послушай, а тебе никогда не хотелось набить Трофиму Ивановичу морду?» Они прозвучали так громко, словно она только что произнесла их вслух. Демид даже оглянулся, но в комнате, кроме их двоих, сидящих за столом, никого не было. Взгляд его упал на бутылку.
— У нас когда-то были красивые высокие бокалы, специально для шампанского.
Эти бокалы покупала мама, сначала их было шесть штук, потом Демид разбил один, затем второй, осталось что-нибудь от них сейчас?
— Этого добра у нас хватает.— Колобок уже успокоился, подошел к буфету, достал два высоких бокала, поставил на стол.
Когда шампанское было разлито по бокалам и они медленно, смакуя, отпивали обжигающее приятное вино, Демид сказал:
— Когда вы влюбились в Софью Павловну, на вас приятно было смотреть — такой вы были радостный и молодой.
— Эх, Софья Павловна,— медленно поднося к губам бокал, задумчиво и мечтательно проговорил Трофим Иванович. — Один только шаг отделял меня от счастья.
Они выпили, и Колобок достал из кармана сберегательную книжку, посмотрел, убедился в ее реальности и снова спрятал.
— Я счастлив, что воспитал тебя честным и верным. Ты сдержал слово. Выпьем за твое здоровье.
В этот момент в дверях появилась Анастасия Петровна.
— О, у нас гости! — весело воскликнула она.— Выпиваете и без меня?
Демид даже не узнал ее, настолько она была приветлива, любезна.
— Анастасия... — начал было Колобок, но договорить ему не пришлось.
— А ты, чурбан, сиди и помалкивай, пока тебя не спрашивают,— вызывающе проговорила Анастасия Петровна, словно и не была внучкой камер-фрейлины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92