облепили Алекса, как пираньи. Сама знаешь, как Майлз любит все приукрасить: по его словам, они чуть не визжали от восторга, припудривая носики и поправляя бархатные резинки. Но Милли Томас там тоже была и сказала, что ее младшая сестра – обалденная красотка, как Мишель Пфейффер, только брюнетка, – совсем потеряла голову, сидела и пускала слюни в бокал с белым вином, и теребила волосы, как нервная. В нем явно что-то есть.
– Неужели? Не могу поверить, что ты говоришь такие вещи, Филли.
– Я просто заметила, Рози. Не так уж это и важно, просто…
– Фил, ты вылитая мамочка! – Я швырнула губку в воду. – Я знаю, знаю, что ты просто как бы невзначай заметила, тихонько подкинула мне идею и ждешь, заглотну ли я наживку, хочешь посмотреть, интересно ли мне! И даже если бы мне было интересно, а это не так, кстати, учитывая, что я только что похоронила мужа, то знаешь что, Фил? Ты все испортила. Твое так называемое «невзначай», исполненные благих намерений намеки – на самом деле это называется козни и с самого начала портит впечатление.
– Не понимаю, почему.
– Потому что мне кажется, что за мной следят, вот почему. Не хочу, чтобы ты набирала мамочкин номер, как только вернешься домой из супермаркета, потому что увидела, как я «разговариваю с хорошим мужчиной» на главной улице. Не хочу, чтобы на меня давили, не хочу, чтобы меня заставляли, – больше этого не случится!
– Я не заставляла тебя выходить за Гарри! – горячо воскликнула она.
– Знаю, знаю, я сама вляпалась, но мне очень не хочется снова сесть в лужу. Не нужны мне полезные советы, ну уж нет; и никаких уютных ужинов при свечах на две пары. Прости, если я помешала твоим планам и таланту свахи, но я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Это не слишком неучтиво?
– Слишком.
– Тогда извини.
Она надулась на минутку, потом пожала плечами и снова взялась за тряпку.
– Ну и ладно, – весело сказала она. – Попытка не пытка.
Глава 12
В эту ночь – свою последнюю ночь в супружеской кровати – я почти не спала. Вещи Гарри были по всему дому, но в спальне их было особенно много: я не осмелилась к ним притронуться. На двери с жалким видом висел его халат, брошенная щетка приютилась на туалетном столике; носки до сих пор разлагались на дне бельевой корзинки. Его присутствие чувствовалось повсеместно. Мой сон то и дело прерывался, и в какой-то момент я открыла глаза и – мамочки! Он был в комнате! Стоял у края кровати! Я резко села и поняла, что это всего лишь его утюжок для брюк от «Корби», на спинку которого наброшен пиджак. Но с меня было достаточно. Я схватила одеяло, прогремела вниз по лестнице и остаток ночи провела, ворочаясь и дергаясь, на диване. На следующее утро, одев Айво и позавтракав, я рванула из этого дома, как летучая мышь – из ада. Лихорадочно крутя педали моего старого верного велика, я приехала к Элис, у которой собиралась оставить Айво на весь день.
– Тебе правда не трудно? – обеспокоенно спросила я, когда она открыла дверь. Она была в рабочей одежде – мешковатые штаны, заляпанный краской джемпер крупной вязки. На каждой ноге, как гири на цепях, висело по ребенку.
– Не говори глупостей. Ты сама прекрасно знаешь: я иду с мольбертом на чердак, запираюсь, а когда они начинают ломиться в дверь, кричу: «Меня здесь нет!» Айво чудесно проведет время на кухне с Молли и Лу, и они все вместе напьются отбеливателя, правда, милый? Пойдем, дорогой! – Она протянула руки, и он охотно прыгнул на нее, став ее ошейником.
– Спасибо, просто… я все время оставляю его с кем-то, раньше я так никогда не делала.
– Это потому, что вчера у тебя были похороны, а сейчас ты идешь к адвокату: не думаю, что это детские мероприятия. Все в порядке, Рози, он не станет ненавидеть тебя, когда вырастет, из-за того, что в трудный час ты оставила его с лучшей подругой.
– Когда я найду работу, придется водить его в ясли.
– И что такого, ему уже два, а ты же не планируешь работать каждый день с утра до вечера.
– Надеюсь. Все зависит от того, как получится с деньгами. От того, сколько мне понадобится.
– Что ты собираешься делать? – Она посадила Айво на бедро.
– Готовить, если получится; а если нет, то пойду уборщицей, наверное.
– Домработницей, что ли?
– Почему бы и нет? – ощетинилась я. – Многие этим занимаются.
– Да, но ты только представь себе лицо твоей матери! «Поденщица!» – возопит она. «Моя дочь – судомойка!» Она тут же хватится за нюхательные соли и грохнется в обморок. Да она скорее предпочтет, чтобы ты умерла с голоду, чем чистила полы у кого-то в доме.
– Так и произойдет, если я не найду работу, – угрюмо заметила я. – К тому же, как знать: может, окажется, что я очень богатая вдова. – Я взглянула на часы. – Надо пойти и выяснить, Элис. Я обещала зайти к Боффи к девяти. Пока. – Я торопливо чмокнула ее, потом Айво. – Ты просто прелесть, – бросила я через плечо, побежав по дорожке.
– К двум часам вернешься? – спросила она. – Надо Молли к врачу отвести.
– Постараюсь. Что с ней?
– Глисты.
– Фу!
– Ты так говоришь, потому что Айво еще не ходил в ясли. А среди трех– и пятилеток это обычное дело, так же как и вши и другие мерзкие заболевания, которыми я не буду тебя пока пугать. Главное – самой не заразиться. Мигом потеряешь всю сексуальную привлекательность.
– Могу себе представить, – пораженно проговорила я. – Спасибо, буду знать, чего ждать.
Я помахала и заколесила по улице.
Встреча с Боффи началась вполне благоприятно. Когда я приехала в его офис, он вышел в приемную меня встретить.
– Рози, милая, – он взволнованно схватил меня за обе руки и наклонился для поцелуя, тряся двойным подбородком. Мне пришлось сдерживать себя, чтобы не вытереть щеки рукой. Он слегка вспотел.
– Привет, Боффи, как поживаешь?
– О, я процветаю, процветаю. – Он глупо подскакивал с ноги на ногу. – Заходи, заходи. – Он галантно проводил меня в кабинет. – Шерри не желаешь? – На тележке в углу красовалась целая батарея бутылок.
– Сейчас пятнадцать минут десятого утра, Боффи.
– Правда? Ах да, точно. – Он удивленно взглянул на часы. – Хмм, ну тогда две чашки кофе. Карен, пожалуйста!
Пергидрольная блондинка, что сидела рядом с его дверью, бессловесно и, как мне показалось, немного презрительно кивнула и встала со стула. Мы вошли внутрь, и он сел напротив меня, весь какой-то дерганый за огромным столом с кожаной столешницей.
В ожидании кофе мы сидели в полном молчании. Боффи грыз кончик карандаша, хмурился, глядя на бумаги на столе, и крутился на кресле. Мне вдруг стало его жалко. Очевидно, ему предстояло сообщить мне плохие новости, и он отчаянно пытался придумать, как бы сделать это потактичнее.
Наконец принесли кофе, и дверь захлопнулась. Он поднял голову.
– Рози, боюсь, у меня плохие новости.
– Насколько плохие?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
– Неужели? Не могу поверить, что ты говоришь такие вещи, Филли.
– Я просто заметила, Рози. Не так уж это и важно, просто…
– Фил, ты вылитая мамочка! – Я швырнула губку в воду. – Я знаю, знаю, что ты просто как бы невзначай заметила, тихонько подкинула мне идею и ждешь, заглотну ли я наживку, хочешь посмотреть, интересно ли мне! И даже если бы мне было интересно, а это не так, кстати, учитывая, что я только что похоронила мужа, то знаешь что, Фил? Ты все испортила. Твое так называемое «невзначай», исполненные благих намерений намеки – на самом деле это называется козни и с самого начала портит впечатление.
– Не понимаю, почему.
– Потому что мне кажется, что за мной следят, вот почему. Не хочу, чтобы ты набирала мамочкин номер, как только вернешься домой из супермаркета, потому что увидела, как я «разговариваю с хорошим мужчиной» на главной улице. Не хочу, чтобы на меня давили, не хочу, чтобы меня заставляли, – больше этого не случится!
– Я не заставляла тебя выходить за Гарри! – горячо воскликнула она.
– Знаю, знаю, я сама вляпалась, но мне очень не хочется снова сесть в лужу. Не нужны мне полезные советы, ну уж нет; и никаких уютных ужинов при свечах на две пары. Прости, если я помешала твоим планам и таланту свахи, но я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Это не слишком неучтиво?
– Слишком.
– Тогда извини.
Она надулась на минутку, потом пожала плечами и снова взялась за тряпку.
– Ну и ладно, – весело сказала она. – Попытка не пытка.
Глава 12
В эту ночь – свою последнюю ночь в супружеской кровати – я почти не спала. Вещи Гарри были по всему дому, но в спальне их было особенно много: я не осмелилась к ним притронуться. На двери с жалким видом висел его халат, брошенная щетка приютилась на туалетном столике; носки до сих пор разлагались на дне бельевой корзинки. Его присутствие чувствовалось повсеместно. Мой сон то и дело прерывался, и в какой-то момент я открыла глаза и – мамочки! Он был в комнате! Стоял у края кровати! Я резко села и поняла, что это всего лишь его утюжок для брюк от «Корби», на спинку которого наброшен пиджак. Но с меня было достаточно. Я схватила одеяло, прогремела вниз по лестнице и остаток ночи провела, ворочаясь и дергаясь, на диване. На следующее утро, одев Айво и позавтракав, я рванула из этого дома, как летучая мышь – из ада. Лихорадочно крутя педали моего старого верного велика, я приехала к Элис, у которой собиралась оставить Айво на весь день.
– Тебе правда не трудно? – обеспокоенно спросила я, когда она открыла дверь. Она была в рабочей одежде – мешковатые штаны, заляпанный краской джемпер крупной вязки. На каждой ноге, как гири на цепях, висело по ребенку.
– Не говори глупостей. Ты сама прекрасно знаешь: я иду с мольбертом на чердак, запираюсь, а когда они начинают ломиться в дверь, кричу: «Меня здесь нет!» Айво чудесно проведет время на кухне с Молли и Лу, и они все вместе напьются отбеливателя, правда, милый? Пойдем, дорогой! – Она протянула руки, и он охотно прыгнул на нее, став ее ошейником.
– Спасибо, просто… я все время оставляю его с кем-то, раньше я так никогда не делала.
– Это потому, что вчера у тебя были похороны, а сейчас ты идешь к адвокату: не думаю, что это детские мероприятия. Все в порядке, Рози, он не станет ненавидеть тебя, когда вырастет, из-за того, что в трудный час ты оставила его с лучшей подругой.
– Когда я найду работу, придется водить его в ясли.
– И что такого, ему уже два, а ты же не планируешь работать каждый день с утра до вечера.
– Надеюсь. Все зависит от того, как получится с деньгами. От того, сколько мне понадобится.
– Что ты собираешься делать? – Она посадила Айво на бедро.
– Готовить, если получится; а если нет, то пойду уборщицей, наверное.
– Домработницей, что ли?
– Почему бы и нет? – ощетинилась я. – Многие этим занимаются.
– Да, но ты только представь себе лицо твоей матери! «Поденщица!» – возопит она. «Моя дочь – судомойка!» Она тут же хватится за нюхательные соли и грохнется в обморок. Да она скорее предпочтет, чтобы ты умерла с голоду, чем чистила полы у кого-то в доме.
– Так и произойдет, если я не найду работу, – угрюмо заметила я. – К тому же, как знать: может, окажется, что я очень богатая вдова. – Я взглянула на часы. – Надо пойти и выяснить, Элис. Я обещала зайти к Боффи к девяти. Пока. – Я торопливо чмокнула ее, потом Айво. – Ты просто прелесть, – бросила я через плечо, побежав по дорожке.
– К двум часам вернешься? – спросила она. – Надо Молли к врачу отвести.
– Постараюсь. Что с ней?
– Глисты.
– Фу!
– Ты так говоришь, потому что Айво еще не ходил в ясли. А среди трех– и пятилеток это обычное дело, так же как и вши и другие мерзкие заболевания, которыми я не буду тебя пока пугать. Главное – самой не заразиться. Мигом потеряешь всю сексуальную привлекательность.
– Могу себе представить, – пораженно проговорила я. – Спасибо, буду знать, чего ждать.
Я помахала и заколесила по улице.
Встреча с Боффи началась вполне благоприятно. Когда я приехала в его офис, он вышел в приемную меня встретить.
– Рози, милая, – он взволнованно схватил меня за обе руки и наклонился для поцелуя, тряся двойным подбородком. Мне пришлось сдерживать себя, чтобы не вытереть щеки рукой. Он слегка вспотел.
– Привет, Боффи, как поживаешь?
– О, я процветаю, процветаю. – Он глупо подскакивал с ноги на ногу. – Заходи, заходи. – Он галантно проводил меня в кабинет. – Шерри не желаешь? – На тележке в углу красовалась целая батарея бутылок.
– Сейчас пятнадцать минут десятого утра, Боффи.
– Правда? Ах да, точно. – Он удивленно взглянул на часы. – Хмм, ну тогда две чашки кофе. Карен, пожалуйста!
Пергидрольная блондинка, что сидела рядом с его дверью, бессловесно и, как мне показалось, немного презрительно кивнула и встала со стула. Мы вошли внутрь, и он сел напротив меня, весь какой-то дерганый за огромным столом с кожаной столешницей.
В ожидании кофе мы сидели в полном молчании. Боффи грыз кончик карандаша, хмурился, глядя на бумаги на столе, и крутился на кресле. Мне вдруг стало его жалко. Очевидно, ему предстояло сообщить мне плохие новости, и он отчаянно пытался придумать, как бы сделать это потактичнее.
Наконец принесли кофе, и дверь захлопнулась. Он поднял голову.
– Рози, боюсь, у меня плохие новости.
– Насколько плохие?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109