Прадед с прабабушкой под натиском беззаветных патриотов
отступили на заранее подготовленные позиции на реке Истре, где предус-
мотрительным Вильгельмом Францевичем по выходе на пенсию был куплен
дом знаменитой писательницы, автора бестселлера "Разоренное гнездо",
за пять тысяч целковых.
Московские немцы были недовольны, когда им устроили трепку ребята в
косоворотках, но позволительно спросить, почему это бабушке, родившей-
ся в России, понадобилось идти в католический пансион, а не в нормаль-
ную русскую школу? Дело в том, что государь разнообразнейшей по веро-
исповеданиям страны высочайше повелел с детей католиков, обучавшихся
даже в церковно-приходских школах, не говоря уже о казенных, брать
подписку о их желании присутствовать на уроках закона божьего, без че-
го им аттестата не давали. Желания получить аттестат ценой унижения
бабушка не имела. Это жене царя ради короны пришлось поменять веру,
бабушке было проще.
Итак, в январе 1897 года бабушка получила свое свидетельство на
право работать домашней учительницей, что впоследствии позволило ей
работать в гимназии и в советских школах, а полгода спустя будущему
жениху и мужу так же было выдано "СВИДЕТЕЛЬСТВО", сходное с бабушкиным
лишь тем особым нечеловеческим языком, на котором власти предпочитают
разговаривать с подданными.
СВИДЕТЕЛЬСТВО Кураев Николай Никанд-
рович, сын крестьянина Калужской губернии, Пере-
мышльского уезда, села Желохова, приписанный для отбывания воинской
повинности ко 2 призывному участку Звенигородского уезда, Московской
губернии явился к исполнению воинской повинности при призыве 1897 года
и, по вынутому им • 241-му жеребья, подлежит поступлению на службу в
постоянные войска, но, на основании "53" (61 п.4) ст. Устава о воинс-
кой повинности поступление ему на службу отсрочено до 27 летнего воз-
раста, как состоящим студентом Харьковского университета но не далее
призыва 1902 года.
Выдано Московской губернии Звенигородским Уездным по воинской по-
винности Присутствием июня 4 дня 1897 года за • 258 Председатель
Присутствия Михайлов. К "Свидетельству" приложен билет величиной
чуть больше старой пятер-
ки, тоже синеватого цвета, на нем значится: "ЖЕРЕБИЙ • 241", тот са-
мый, вынутый в надлежащий день дедом.
Мой прапрадед, Иоаким Иванович, был крепостным у помещицы Толстой в
Калужской губернии, прадед, Никандр Иоакимович, уже записан временноо-
бязанным, то есть полурабом, и в этом праве, как человек грамотный и
рачительный, стал конторщиком. Дед же, Николай Никандрович, закончил
университет по медицинскому факультету и стал врачом.
Для получения бесплатного среднего образования ему вместе со стар-
шим братом, Сергеем Никандровичем, пришлось идти в духовную семинарию.
Относясь к вере серьезно и искренне, ни дед, ни его брат не предпола-
гали себе карьеры на колокольном поприще. Служение людям - да, но не
молитвой и кадилом.
Официального запрещения для окончивших семинарию поступать в уни-
верситеты не было, но препятствия к тому чинились по негласному сгово-
ру властей, изумительно владеющих и по сей день искусством придания
рамкам закона мягкости и растяжимости.
Подав прошение о зачислении в Московский университет, дед получил
отказ. О Петербургском и речи быть не могло, но отступать было не в
правилах Николая Никандровича, и он, прихватив скрипку, на которой вы-
учился играть в семинарии, отправился в Томск, где нужда в грамотных
студентах была острей, чем желание угодить церковным властям.
Не имея достаточной зимней одежды, дед в Томске отморозил правое
ухо, когда шел на вечеринку, неся в руках скрипку. Он перекладывал
инструмент из руки в руку, прикрывая свободной рукой изъедаемое моро-
зом ухо; стужа оказалась проворней деда, и ухо пришлось спасать. Это
все, что сегодня известно о пребывании деда в Томске. Впрочем, дед на-
долго сохранил доброе чувство к Томску и почитал именно Томск, а не
Иркутск столицей Сибири.
Непрестанно хлопотавший о восстановлении справедливости дядя Воло-
дя, брат рано умершего отца Николая Никандровича, добился-таки перево-
да деда из Томского университета в университет Харьковский, также на
медицинское отделение. Не удовольствовался Владимир Иоакимович тем,
что племянник стал обучаться в Харькове. И здесь имел место первый и
последний прямой контакт нашей фамилии с главой царствующего дома. Дя-
дя Володя, пройдя за три года, как и полагалось, все круги бюрократи-
ческих, юридических, чиновничье-идиотических оборонительных линий,
возведенных вокруг едва взошедшего на престол последнего русского ца-
ря, писал на Высочайшее имя. Писал дядя Володя, надо думать, разумно и
убедительно. Помазанник, разумеется божий, всемилостивейше соблагово-
лил дозволить своему подданному по сути-то дела воспользоваться зако-
ном, своим законным правом! Ни о какой иной милости самодержца не про-
сили. Но такова уж наша чудесная держава, где и законом-то и правом
можно пользоваться лишь как Высочайшим одолжением. Навряд ли госу-
дарь-император сознавал, что разрешая своему подданному, сыну кресть-
янина Калужской губернии, Перемышьского уезда, села Желохова, обучать-
ся по выбору, хоть в Московском, а хоть и в Санкт-Петербургском уни-
верситетах, он не милость творит, а покрывает своим благоволением как
раз беззаконие, позволяющее чиновникам вертеть правом по своему усмот-
рению. Интересно, а что если бы государю доложили, что его запоздалой
милостью сын крестьянина Калужской губернии, Перемышьского уезда, села
Желохова пренебрег, оставил ее без последствий?..
Деду царская милость не льстила, он рассуждал, исходя из интересов
дела, а делом было получение основательного образования. Два года он
отучился в Томске, теперь заканчивал четвертый курс в Харькове. Опять
менять место, преподавателей, обживать новое учебное пространство? Ме-
дицинская кафедра в Харькове была сильной, и это решило дело.
ДИПЛОМ Предъявитель сего, Нико-
лай Никандрович Кураев, сын крестьянина, веро-
исповедания православного, родившийся 9 Декабря 1875 года, по удовлет-
ворительном выдержании в Императорском Харьковском университете в
1897-1898 гг. полукурсового испытания и по зачете определенного уста-
вом числа полугодий на медицинском факультете Харьковского университе-
та, подвергался испытанию в медицинской испытательной комиссии при
Харьковском университете в Сентябре и Октябре месяцах 1901 года, при
чем оказал следующие успехи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
отступили на заранее подготовленные позиции на реке Истре, где предус-
мотрительным Вильгельмом Францевичем по выходе на пенсию был куплен
дом знаменитой писательницы, автора бестселлера "Разоренное гнездо",
за пять тысяч целковых.
Московские немцы были недовольны, когда им устроили трепку ребята в
косоворотках, но позволительно спросить, почему это бабушке, родившей-
ся в России, понадобилось идти в католический пансион, а не в нормаль-
ную русскую школу? Дело в том, что государь разнообразнейшей по веро-
исповеданиям страны высочайше повелел с детей католиков, обучавшихся
даже в церковно-приходских школах, не говоря уже о казенных, брать
подписку о их желании присутствовать на уроках закона божьего, без че-
го им аттестата не давали. Желания получить аттестат ценой унижения
бабушка не имела. Это жене царя ради короны пришлось поменять веру,
бабушке было проще.
Итак, в январе 1897 года бабушка получила свое свидетельство на
право работать домашней учительницей, что впоследствии позволило ей
работать в гимназии и в советских школах, а полгода спустя будущему
жениху и мужу так же было выдано "СВИДЕТЕЛЬСТВО", сходное с бабушкиным
лишь тем особым нечеловеческим языком, на котором власти предпочитают
разговаривать с подданными.
СВИДЕТЕЛЬСТВО Кураев Николай Никанд-
рович, сын крестьянина Калужской губернии, Пере-
мышльского уезда, села Желохова, приписанный для отбывания воинской
повинности ко 2 призывному участку Звенигородского уезда, Московской
губернии явился к исполнению воинской повинности при призыве 1897 года
и, по вынутому им • 241-му жеребья, подлежит поступлению на службу в
постоянные войска, но, на основании "53" (61 п.4) ст. Устава о воинс-
кой повинности поступление ему на службу отсрочено до 27 летнего воз-
раста, как состоящим студентом Харьковского университета но не далее
призыва 1902 года.
Выдано Московской губернии Звенигородским Уездным по воинской по-
винности Присутствием июня 4 дня 1897 года за • 258 Председатель
Присутствия Михайлов. К "Свидетельству" приложен билет величиной
чуть больше старой пятер-
ки, тоже синеватого цвета, на нем значится: "ЖЕРЕБИЙ • 241", тот са-
мый, вынутый в надлежащий день дедом.
Мой прапрадед, Иоаким Иванович, был крепостным у помещицы Толстой в
Калужской губернии, прадед, Никандр Иоакимович, уже записан временноо-
бязанным, то есть полурабом, и в этом праве, как человек грамотный и
рачительный, стал конторщиком. Дед же, Николай Никандрович, закончил
университет по медицинскому факультету и стал врачом.
Для получения бесплатного среднего образования ему вместе со стар-
шим братом, Сергеем Никандровичем, пришлось идти в духовную семинарию.
Относясь к вере серьезно и искренне, ни дед, ни его брат не предпола-
гали себе карьеры на колокольном поприще. Служение людям - да, но не
молитвой и кадилом.
Официального запрещения для окончивших семинарию поступать в уни-
верситеты не было, но препятствия к тому чинились по негласному сгово-
ру властей, изумительно владеющих и по сей день искусством придания
рамкам закона мягкости и растяжимости.
Подав прошение о зачислении в Московский университет, дед получил
отказ. О Петербургском и речи быть не могло, но отступать было не в
правилах Николая Никандровича, и он, прихватив скрипку, на которой вы-
учился играть в семинарии, отправился в Томск, где нужда в грамотных
студентах была острей, чем желание угодить церковным властям.
Не имея достаточной зимней одежды, дед в Томске отморозил правое
ухо, когда шел на вечеринку, неся в руках скрипку. Он перекладывал
инструмент из руки в руку, прикрывая свободной рукой изъедаемое моро-
зом ухо; стужа оказалась проворней деда, и ухо пришлось спасать. Это
все, что сегодня известно о пребывании деда в Томске. Впрочем, дед на-
долго сохранил доброе чувство к Томску и почитал именно Томск, а не
Иркутск столицей Сибири.
Непрестанно хлопотавший о восстановлении справедливости дядя Воло-
дя, брат рано умершего отца Николая Никандровича, добился-таки перево-
да деда из Томского университета в университет Харьковский, также на
медицинское отделение. Не удовольствовался Владимир Иоакимович тем,
что племянник стал обучаться в Харькове. И здесь имел место первый и
последний прямой контакт нашей фамилии с главой царствующего дома. Дя-
дя Володя, пройдя за три года, как и полагалось, все круги бюрократи-
ческих, юридических, чиновничье-идиотических оборонительных линий,
возведенных вокруг едва взошедшего на престол последнего русского ца-
ря, писал на Высочайшее имя. Писал дядя Володя, надо думать, разумно и
убедительно. Помазанник, разумеется божий, всемилостивейше соблагово-
лил дозволить своему подданному по сути-то дела воспользоваться зако-
ном, своим законным правом! Ни о какой иной милости самодержца не про-
сили. Но такова уж наша чудесная держава, где и законом-то и правом
можно пользоваться лишь как Высочайшим одолжением. Навряд ли госу-
дарь-император сознавал, что разрешая своему подданному, сыну кресть-
янина Калужской губернии, Перемышьского уезда, села Желохова, обучать-
ся по выбору, хоть в Московском, а хоть и в Санкт-Петербургском уни-
верситетах, он не милость творит, а покрывает своим благоволением как
раз беззаконие, позволяющее чиновникам вертеть правом по своему усмот-
рению. Интересно, а что если бы государю доложили, что его запоздалой
милостью сын крестьянина Калужской губернии, Перемышьского уезда, села
Желохова пренебрег, оставил ее без последствий?..
Деду царская милость не льстила, он рассуждал, исходя из интересов
дела, а делом было получение основательного образования. Два года он
отучился в Томске, теперь заканчивал четвертый курс в Харькове. Опять
менять место, преподавателей, обживать новое учебное пространство? Ме-
дицинская кафедра в Харькове была сильной, и это решило дело.
ДИПЛОМ Предъявитель сего, Нико-
лай Никандрович Кураев, сын крестьянина, веро-
исповедания православного, родившийся 9 Декабря 1875 года, по удовлет-
ворительном выдержании в Императорском Харьковском университете в
1897-1898 гг. полукурсового испытания и по зачете определенного уста-
вом числа полугодий на медицинском факультете Харьковского университе-
та, подвергался испытанию в медицинской испытательной комиссии при
Харьковском университете в Сентябре и Октябре месяцах 1901 года, при
чем оказал следующие успехи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43