Однако, в предпасхальные дни заботы войны совершенно исчезают как
со страниц царского дневника, так и из писем деда.
Дневник императора. 25-го марта. Четверг. Утром причастились Св.
Тайн с детьми и д. Алексеем. После чая читал и
принял Плеве. Завтракали с Трубецким (деж.). Поехали к Ксении поздра-
вить ее с днем рождения. Гулял.
В 7 час. поехали в Аничков к службе 12 Евангелий, кот. продолжалась
час сорок минут. После обеда вернулись домой. Долго занимался.
26-го марта. Пятница. Сегодня сразу потеплело. В 12 час. были на
выносе плащаницы. Завтра-
кали Ольга и Петя (деж.). Гулял и работал над остатками снега в тене-
вой части сада.
Все дети снова простужены и сидят у себя в детской. В 7 час. поеха-
ли к службе в Аничков и обедали с Мама.
27-го марта. Суббота. Утром шел снег и попеременно дождь. В 11 1/2
к последней службе.
Завтракали: кн. Орбелиани, кн. Оболенская и ее брат (деж.). Затем имел
доклад Фредерикса, выложил яйца для христосования завтра и пошел гу-
лять.
Погода прояснилась. Дети все лежат рядом в постелях. Обедали вдвоем
в библиотеке. Зани-
мался целый вечер. В 11.55 начался выход к заутрени. За три дня ни
единого упоминания о войне, будто японцы объявили пас-
хальные каникулы. Нет, ночами они планомерно ведут минные постановки
на внешнем рейде Порт-Артура. И уже в среду на Святой неделе одновре-
менно на минах подорвутся два наших броненосца, "Победа", получив тя-
желые повреждения, все-таки останется на плаву, а "Петропавловск" уто-
нет в считанные минуты.
А в письмах деда все ясней и ясней проступает тоска. Тягостная пус-
тота существования вдали от людей близких и духом и де-
лом. Тоска подъедает столпы душевного равновесия деда. Ст. Борзя. Мар-
та 26 дня. 1904. Дорогая деточка Кароля! Вчера совершенно неожидан-
но получил твое второе письмо с моей карточ-
кой. Превеликое тебе спасибо! Карточку эту нахожу сравнительно удач-
ной. Действительно, ты, моя милая, сделала мне прекрасный подарок к
Празднику, но не столько карточкой сколько письмом. Накануне вчерашне-
го дня я получил заказное письмо от Анюты из Павловского. Ты не можешь
себе представить, как приятно иметь здесь известие с дальней родины и
от дорогих людей. Все мелочи и пустяки, о которых ты пишешь, здесь так
же приятно читать, как самые важные известия. Бесконечно радуюсь твое-
му здоровью и спокойствию. Напрасно только ты утомляешь себя еще и
курсами в Университете. Не думаю, чтобы в этом была серьезная и насто-
ятельная для тебя необходимость. Я конечно был бы только рад тому, что
ты слушаешь эти курсы, если бы ты была свободна от других занятий; но
я всегда буду против всякого лишнего утомления. К сожалению, мы всегда
научаемся слишком поздно ценить лучшее из благ жизни - здоровье. Мо-
жешь поэтому сама понять, что и твое известие об перемене планов г.г.
Катуар поселиться близ Воскресенска меня только порадовало. Я думаю,
что в силу этого ты хотя невольно и против своего желания будешь отды-
хать летом, а не утомляться. Дай Бог, чтоб так и было!
Ну что ж сообщить о себе? Как и прежде, сидим, ждем и ничего не
знаем. Все та же скука и то же невеселое настроение. Даже и наступаю-
щий Праздник не особенно радует. Дела очень мало; больных бывает нем-
ного - человек 8-10 в день, и это конечно слава Богу, а то и так оч.
многих лекарств нет, и больных приходится лечить не тем, чем бы нужно
было. Вообще дело здесь способно навести одно только уныние. Все дела-
ется кое-как, лишь бы что-нибудь сделать. Просто тошно от такой рабо-
ты. Физически я совершенно здоров, но морально чувствую себя по-преж-
нему оч. гадко.
Ну, моя дорогая голубка, "до свидания", если не любишь слова "про-
щай"! На твой привет: "Христос Воскресе" нужно бы ответить тебе "Воис-
тину Воскресе", но я уже послал тебе, деточка, и свое "Христос Воскре-
се!"
Крепко целую тебя, желаю счастья и здоровья! Весь твой Н. Кураев.
Мне так много приходится писать об одном и том же, что я скоро пе-
рес-
тану писать кому бы то ни было, кроме моей дорогой, ненаглядной Каро-
ли! Вот и наступил Праздник, соединяющий сердца всех верующих хрис-
тиан,
напоминающий непременным поздравительным целованием о единении в любви
к Богу и ближнему и о равенстве во Христе.
Дневник императора. 28-го марта. Светлое Воскресение. В церкви
пришлось похристосоваться с 280 (чел.). Обедню отслужили
скоро. В Малахитовой мы были в 2 1/2 ч. Разговлялись с удовольствием.
Лег спать около 4 час. Встали в 9 1/2. День был ветреный, серый. В 11
1/2 было большое христосование - около 730 чел. Под конец как всегда
певчие пропели несколько светских вещей. Завтракал князь Орлов (деж.).
Отвечал на телегр. и гулял. Долго сидели у детей, кот. все еще в кро-
ватях.
В 7 1/2 у нас была отслужена короткая вечерня. Обедали вдвоем.
Японцы оставили в покое наш флот в Порт-Артуре в эту ночь. На сле-
дующий день императору предстоит опять "большое христосование"
с нижними чинами в количестве семисот двадцати человек. Итого, за два
дня 1730 человек поцеловали царя и были в свою очередь ответно обцело-
ваны. Принимая во внимание троекратность и взаимность целования, речь
идет о 10380 поцелуях, только помянутых царем, не входят сюда поцелуи,
полученные от близких и на близких запечатленные. Сюда же еще следует
присовокупить какое-то "малое целование" на третий день Пасхи. Вот
прямое свидетельство духовного и телесного единства русского царя со
своим народом, православным, по крайней мере. Императрица же, Алек-
сандра Федоровна, к Светлому Воскресению получила сильный насморк,
скорее всего заразившись от простуженных детей, как в этом случае обс-
тояло дело с христосованием, дневник умолчал.
Ст. Борзя. Март 27. 1904. Дорогая голубка Кароля! Вчера только отп-
равил тебе письмо. Сейчас, перед самым Праздником,
настроение мое несколько улучшилось. Сегодня я и ветеринарный врач со-
вершили 20-ти верстную прогулку верхами, и после этой прогулки как-то
лучше почувствовалось. Только я слез с лошади и вошел в квартиру, как
мне подали твое письмо и телеграмму. Вместе с ними была поздравитель-
ная телеграмма из Фатежа. Сердечное тебе спасибо, очень ты меня обра-
довала, как-то веселее теперь встречать Праздник, который наступит че-
рез 1 1/2 часа. Собираюсь идти в Церковь, и после обедни все мы офице-
ры будем вместе разговляться в офицерской столовой. И вот я под хоро-
шим впечатлением сел строчить тебе настоящее письмо. В сущности нового
или интересного сообщить нечего; тем более, что вчера только писал.
Ах, милая Кароля, как хотелось бы вместе с тобою, мой ангел, встретить
Великий Праздник!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43