Смешно! Я ничего не имею против того, что люди думают, будто я живу с ним из-за денег. Пусть. Это выглядит как-то респектабельнее. Но допустить, что я люблю его… – она покачала головой, – всякому стало бы противно.
Доктор Прингл серьезно посмотрел на нее.
– Все зависит от того, какое значение имеют для тебя мнения других людей, разве нет? – Сиси кивнула. Доктор Прингл рассмеялся. – Думаю, вам обеим есть что рассказать друг другу. – Он продолжил обход больных.
– Пока мы играем с тобой в психиатров, позволь мне кое-что рассказать тебе, Рейчел.
– Что? – Рейчел лежала на спине.
– В тебе есть частичка, которой никогда не нравилось быть замужем.
– Как ты узнала об этом?
– Ну, видишь ли, ты не принадлежишь к обычному типу замужних женщин. Ты ни разу за сегодняшний день не заикнулась о стиральной машине или о детях.
Рейчел тотчас же ощутила чувство вины.
– Неужели ни разу? Правда? Сиси, мне кажется, что я всегда живу на двух уровнях. Я хотела выйти замуж, но не желала всего того, что вытекает из супружеской жизни. Столько лет я была абсолютно одинока. – К глазам Рейчел подступили слезы. – У меня никогда не получалось, чтобы все выходило без сучка и без задоринки. Если я убирала в доме, то напрочь сжигала ужин. Если у меня получался вкусный ужин, то забивалась канализация. – Слезы ручьями бежали по ее лицу. – Я знаю, что потерпела полное поражение в супружестве.
– Ты не потерпела поражения, милочка. – Сиси подсела к ней на кровать. – Ты не сумела выиграть. Взгляни на них. – Сиси жестом обвела палату рукой, показывая на всех женщин. – Все они, по крайней мере эти, восстали против рутины супружества и заслужили себе три недели каникул. А подумать о миллионах женщин, остающихся за дверью этой клиники и болтающих только о новых резиновых перчатках для стирки.
Рейчел кивнула.
– Все было именно так. Я с головой ушла в рецепты Джимми младшего. Даже если кто-то заходил ко мне на чашечку кофе, я должна была записать рецепт. Получалось, что если я смогу записать рецепт, то сразу превращусь в хорошую жену и добрую мать на целый день. А в том случае, если я пропущу рецепт, – она поморщилась – тогда депрессия будет подкрадываться в щель под дверью, просачиваться в трещины в окнах. И я буду сидеть за кухонным столом и наблюдать, как депрессия покрывает стены, пол, мебель. Это – дьявольское зелье, потому что оно лежит где-то до поры до времени и ждет. Оно знает, что я должна начать уборку заново. Я годами принимала валиум. Все снова встало на свои места, как только жизнь пошла кувырком.
Сиси крепко прижала Рейчел к себе.
– Рейчел, в один прекрасный день ты встретишь кого-нибудь снова.
– Хочется надеяться, но я только что смирилась с мыслью, что это будет не Чарльз.
– Представляю, насколько это ужасно. – Сиси глубоко и тяжко вздохнула. – Со своим первым мужем я прожила пять лет. Когда мы поженились, мне было всего шестнадцать. Я действительно любила его. Понимаешь, это хуже смерти. По крайней мере, если мерзавцы умирают, ты знаешь, что они не разгуливают по миру с кем-нибудь еще.
Рейчел улыбнулась:
– Ты помнишь случай с Розой Джонсон? Она застрелила своего любовника в голову. Это случилось всего в нескольких улицах от нашего дома. Самое смешное, что женщина, которая выступила инициатором сбора средств в пользу фонда защиты преступницы, оказалась любовницей Чарльза. А рассказала об этом Чарльзу я и еще показала ее фотографию в газете после того, как произошло убийство. Господи, какая же я идиотка.
– Не переживай, Рейчел. Никакая ты не идиотка. Ты же не подозреваешь других людей в том, чего не совершаешь сама. Я никогда не подозревала своего бывшего, а он меня надувал. Вот почему я никогда не выйду замуж за Джеймса. Просто буду жить с ним. А если уж зашла речь обо мне, то он знает о моих любовниках. Но мы друг друга не обманываем, ты понимаешь, о чем я говорю. Вот, что, по-моему, самое важное.
Пока они разговаривали по душам, день пролетел. Наступил вечер. Рейчел была рада повидаться с Сарой.
– Я заберу ее сегодня вечером, – лицо Джейн светилось от удовольствия. Так чудесно, что ты поправилась и прекрасно выглядишь.
Рейчел поцеловала ее.
– Джейн, как прекрасно видеть тебя улыбающейся вместо той буки, которая, как я раньше думала, была Джейн.
– Сара? – сказала Джейн. – Чего молчишь? Смелее.
– Мамочка, мне бы хотелось пожить у Джейн, пока ты не выйдешь отсюда и не заберешь меня к себе.
Рейчел посмотрела на Джейн.
– Это случится не раньше, чем через шесть месяцев. Очевидно, мне придется какое-то время относиться к себе с большой осторожностью. Нас всех выписывают отсюда в понедельник утром, как говорят медсестры. Думаю, первый месяц я проведу с Анной. Сегодня вечером собираюсь ей позвонить. Там, где она живет, очень тихое местечко, а Вера, ее мать, – милая и приветливая женщина. Она чем-то напоминает моих тетушек. Кроме того, Анна ожидает ребенка, поэтому я там не помешаю, поскольку ни у одной из женщин нет никакого опыта обращения с младенцем. Затем, скорее всего, я проведу несколько дней по своему усмотрению. Потом, боюсь, придется вплотную заняться делами: поискать дом, обустроить свою новую жизнь. В любом случае, Клэр говорит, что я могу оставаться в ее апартаментах в отеле «Савой», пока не подберу подходящее жилье для себя.
– Делай так, как твоей душе угодно, – засмеялась Джейн. – Все кажется таким интересным. Но не волнуйся. Я позабочусь о Саре. Так здорово для меня подержать у себя еще одного ребенка, не своего, а чужого, поскольку с ним все становится гораздо легче.
– Спасибо, Джейн. Ты так добра.
– Мы, женщины, должны держаться друг за друга. Кто знает? Может, в один прекрасный день и мне придется обратиться к тебе за помощью, хотя с Джерри мне, кажется, повезло. Убери руки от Роберта Редфорда: ты сейчас свободная женщина.
– Джейн, я собиралась попросить тебя об одном одолжении. Не могли бы вы с Сарой собрать всю мою одежду и украшения и положить их в «Вольво». Я не в силах сейчас встречаться с Юлией.
Джейн кивнула.
– Конечно, мы сделаем.
Последние дни Рейчел, проведенные в клинике, были терпимыми и проходили в обычной неторопливой размеренности больничной рутины. Рейчел могла посмеяться с Сиси и поговорить с кем-нибудь из женщин, лежавших в палате. Лиз Гордон, чья кровать находилась в углу, пережила ситуацию, которая сложилась точь-в-точь, как у Рейчел.
– Я не могу бросить его. У меня нет ни денег, ни профессии, – она плакала часами. – Мы были женаты двадцать пять лет. Для церкви он хочет оставаться в браке. Он – церковный служитель и никогда не пропускает службу по воскресеньям. Муж настаивает, чтобы я приняла и смирилась с его отношениями с другой женщиной. – Лиз безнадежно посмотрела на Рейчел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
Доктор Прингл серьезно посмотрел на нее.
– Все зависит от того, какое значение имеют для тебя мнения других людей, разве нет? – Сиси кивнула. Доктор Прингл рассмеялся. – Думаю, вам обеим есть что рассказать друг другу. – Он продолжил обход больных.
– Пока мы играем с тобой в психиатров, позволь мне кое-что рассказать тебе, Рейчел.
– Что? – Рейчел лежала на спине.
– В тебе есть частичка, которой никогда не нравилось быть замужем.
– Как ты узнала об этом?
– Ну, видишь ли, ты не принадлежишь к обычному типу замужних женщин. Ты ни разу за сегодняшний день не заикнулась о стиральной машине или о детях.
Рейчел тотчас же ощутила чувство вины.
– Неужели ни разу? Правда? Сиси, мне кажется, что я всегда живу на двух уровнях. Я хотела выйти замуж, но не желала всего того, что вытекает из супружеской жизни. Столько лет я была абсолютно одинока. – К глазам Рейчел подступили слезы. – У меня никогда не получалось, чтобы все выходило без сучка и без задоринки. Если я убирала в доме, то напрочь сжигала ужин. Если у меня получался вкусный ужин, то забивалась канализация. – Слезы ручьями бежали по ее лицу. – Я знаю, что потерпела полное поражение в супружестве.
– Ты не потерпела поражения, милочка. – Сиси подсела к ней на кровать. – Ты не сумела выиграть. Взгляни на них. – Сиси жестом обвела палату рукой, показывая на всех женщин. – Все они, по крайней мере эти, восстали против рутины супружества и заслужили себе три недели каникул. А подумать о миллионах женщин, остающихся за дверью этой клиники и болтающих только о новых резиновых перчатках для стирки.
Рейчел кивнула.
– Все было именно так. Я с головой ушла в рецепты Джимми младшего. Даже если кто-то заходил ко мне на чашечку кофе, я должна была записать рецепт. Получалось, что если я смогу записать рецепт, то сразу превращусь в хорошую жену и добрую мать на целый день. А в том случае, если я пропущу рецепт, – она поморщилась – тогда депрессия будет подкрадываться в щель под дверью, просачиваться в трещины в окнах. И я буду сидеть за кухонным столом и наблюдать, как депрессия покрывает стены, пол, мебель. Это – дьявольское зелье, потому что оно лежит где-то до поры до времени и ждет. Оно знает, что я должна начать уборку заново. Я годами принимала валиум. Все снова встало на свои места, как только жизнь пошла кувырком.
Сиси крепко прижала Рейчел к себе.
– Рейчел, в один прекрасный день ты встретишь кого-нибудь снова.
– Хочется надеяться, но я только что смирилась с мыслью, что это будет не Чарльз.
– Представляю, насколько это ужасно. – Сиси глубоко и тяжко вздохнула. – Со своим первым мужем я прожила пять лет. Когда мы поженились, мне было всего шестнадцать. Я действительно любила его. Понимаешь, это хуже смерти. По крайней мере, если мерзавцы умирают, ты знаешь, что они не разгуливают по миру с кем-нибудь еще.
Рейчел улыбнулась:
– Ты помнишь случай с Розой Джонсон? Она застрелила своего любовника в голову. Это случилось всего в нескольких улицах от нашего дома. Самое смешное, что женщина, которая выступила инициатором сбора средств в пользу фонда защиты преступницы, оказалась любовницей Чарльза. А рассказала об этом Чарльзу я и еще показала ее фотографию в газете после того, как произошло убийство. Господи, какая же я идиотка.
– Не переживай, Рейчел. Никакая ты не идиотка. Ты же не подозреваешь других людей в том, чего не совершаешь сама. Я никогда не подозревала своего бывшего, а он меня надувал. Вот почему я никогда не выйду замуж за Джеймса. Просто буду жить с ним. А если уж зашла речь обо мне, то он знает о моих любовниках. Но мы друг друга не обманываем, ты понимаешь, о чем я говорю. Вот, что, по-моему, самое важное.
Пока они разговаривали по душам, день пролетел. Наступил вечер. Рейчел была рада повидаться с Сарой.
– Я заберу ее сегодня вечером, – лицо Джейн светилось от удовольствия. Так чудесно, что ты поправилась и прекрасно выглядишь.
Рейчел поцеловала ее.
– Джейн, как прекрасно видеть тебя улыбающейся вместо той буки, которая, как я раньше думала, была Джейн.
– Сара? – сказала Джейн. – Чего молчишь? Смелее.
– Мамочка, мне бы хотелось пожить у Джейн, пока ты не выйдешь отсюда и не заберешь меня к себе.
Рейчел посмотрела на Джейн.
– Это случится не раньше, чем через шесть месяцев. Очевидно, мне придется какое-то время относиться к себе с большой осторожностью. Нас всех выписывают отсюда в понедельник утром, как говорят медсестры. Думаю, первый месяц я проведу с Анной. Сегодня вечером собираюсь ей позвонить. Там, где она живет, очень тихое местечко, а Вера, ее мать, – милая и приветливая женщина. Она чем-то напоминает моих тетушек. Кроме того, Анна ожидает ребенка, поэтому я там не помешаю, поскольку ни у одной из женщин нет никакого опыта обращения с младенцем. Затем, скорее всего, я проведу несколько дней по своему усмотрению. Потом, боюсь, придется вплотную заняться делами: поискать дом, обустроить свою новую жизнь. В любом случае, Клэр говорит, что я могу оставаться в ее апартаментах в отеле «Савой», пока не подберу подходящее жилье для себя.
– Делай так, как твоей душе угодно, – засмеялась Джейн. – Все кажется таким интересным. Но не волнуйся. Я позабочусь о Саре. Так здорово для меня подержать у себя еще одного ребенка, не своего, а чужого, поскольку с ним все становится гораздо легче.
– Спасибо, Джейн. Ты так добра.
– Мы, женщины, должны держаться друг за друга. Кто знает? Может, в один прекрасный день и мне придется обратиться к тебе за помощью, хотя с Джерри мне, кажется, повезло. Убери руки от Роберта Редфорда: ты сейчас свободная женщина.
– Джейн, я собиралась попросить тебя об одном одолжении. Не могли бы вы с Сарой собрать всю мою одежду и украшения и положить их в «Вольво». Я не в силах сейчас встречаться с Юлией.
Джейн кивнула.
– Конечно, мы сделаем.
Последние дни Рейчел, проведенные в клинике, были терпимыми и проходили в обычной неторопливой размеренности больничной рутины. Рейчел могла посмеяться с Сиси и поговорить с кем-нибудь из женщин, лежавших в палате. Лиз Гордон, чья кровать находилась в углу, пережила ситуацию, которая сложилась точь-в-точь, как у Рейчел.
– Я не могу бросить его. У меня нет ни денег, ни профессии, – она плакала часами. – Мы были женаты двадцать пять лет. Для церкви он хочет оставаться в браке. Он – церковный служитель и никогда не пропускает службу по воскресеньям. Муж настаивает, чтобы я приняла и смирилась с его отношениями с другой женщиной. – Лиз безнадежно посмотрела на Рейчел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156