Мне не отвертеться - это уже ясно, хотя я бы с большим удовольствием завернул в эту бумагу свежего судака в буфете. Но если он среди ночи шлет мне телеграмму с текстом о девочках, то я с ним сквитаюсь - пусть распишется в этом постановлении.
- Кстати, - сказал я, - почему ты вызвал меня по военной связи?
Каракоз тревожно взглянул на Рекункова, потом на телефонные аппараты сбоку от него и сказал, поспешно вставая:
- Потому что иначе ты бы не выбрался из Сочи еще неделю. А кому вести дело вместо тебя, мне, что ли? Пойдем. Ты будешь переделывать постановление или тебе и так годится?
- Я хочу посмотреть все документы, - сказал я. - Потом решу.
Черт возьми, даже в кабинете Генерального прокурора СССР нужно держать язык за зубами, потому что и его кабинет может прослушиваться отделом спецнаблюдения КГБ СССР. Вот и поработай тут!
- Пошли, пошли, - громко торопил меня Каракоз. - А то рыба кончится в буфете!
Часть 2
Вторая версия
22 января, 3 часа дня, Москва
- Ты или идиот, или прикидываешься! - сказал Каракоз, едва из приемной Генерального мы вышли в общий коридор. - Ты что?! Не знаешь, что нас могут прослушивать?!
Я психанул. Конечно, я знаю, что кабинет Генерального может прослушиваться спецслужбой КГБ. А тут - если Брежнев поручил нам такое дело, они наверняка уже включились. И кабинет Генерального, и кабинет Каракоза, и мой домашний, и рабочий телефоны у них уже, как мы говорим, «на кнопке». Не зря же именно в те минуты, когда я был у Генерального, ему позвонил Цинев. Напомнил! Но в такой обстановке как мне расследовать это дело? Я остановился посреди коридора и зло сказал Каракозу:
- Слушай, что происходит в Москве? Только не темни!
- Чудак! Я и не собирался, - Каракоз обнял меня за плечо и повел по коридору к лифту, оглядываясь, не слышит ли нас кто-нибудь. - Просто зачем трепаться там, где могут быть уши? Теперь я могу тебе сказать. Две недели назад в Москве началась операция «Каскад» - ты знаешь. С виду все нормально - борьба с коррупцией и левым бизнесом, которые подрывают основы социализма. Но есть нюанс. О подготовке этой операции не знали ни Мигун, ни Брежнев. Обрати внимание: операцию проводят ГУБХСС и Отдел внутренней разведки МВД. Когда такое было - чтобы без ведома Политбюро и без ведома Мигуна? А? Второе - в первые же дни операции они берут именно тех, от кого, как выяснилось, Мигун годами получал взятки, и передают эти материалы не Брежневу, а Суслову! Значит, не борьба с коррупцией вообще, а знали, кого берут и зачем. Готовились. А против кого? Ведь Мигун не просто Мигун, а близкий родственник Леонида Ильича. Ясно? Вот и Брежнев так думает. Все. Остальное ты прочтешь в деле…
- Подожди, что же мне, Суслова допрашивать?
- Суслова не допросишь, он в больнице с сердечным приступом. Лежит с 19-го и неизвестно, когда оклемается…
- Как?! Тоже с 19-го?
- А ты думал! Мигун застрелился после разговора с ним. Это ж не шутка! За это Брежнев тут же наорал на Суслова, и теперь оба лежат - один в больнице, другой на даче. Но 4 февраля заседание Политбюро по результатам операции «Каскад». Поэтому твой доклад по этому делу должен лежать на столе у генсека хотя бы за день до заседания. Пока! - закруглил Каракоз, выходя вмеcте со мной из лифта на пятом этаже.
Я понял, что больше ничего не выжму из Каракоза. Здесь, на пятом этаже, находится следственная часть нашей Прокуратуры - кабинеты прокуроров, следователей по особо важным делам, криминалистический кабинет и кабинет самого Каракоза, то есть слишком много посторонних ушей и глаз. Потому Каракоз и заторопился уйти. Но я удержал его:
- Последний вопрос. Откуда ты узнал про мою курортную девочку? Кто настучал?
- Не настучал, а протрепался просто из зависти. Твой друг - Коля Бакланов, - Каракоз кивнул в сторону кабинета моего приятеля и коллеги - «важняка» Бакланова. - Он сейчас работает с ГУБХСС. Как только кончил дело с икрой, сразу переключился на операцию «Каскад».
- Ну? А при чем тут я?
- А при том, что в Сочи у них целая бригада работает. Засекают людей с большими деньгами и ведут, раскручивают… Если хочешь узнать, сколько ты потратил там в кабаках на свою циркачку - зайди к Бакланову, он тебе скажет. Между прочим, старик, хорошая девочка? Подруги есть?
- А тебе своих мало?
- Мне всегда мало, ты знаешь, - сказал он не без гордости.
- Ладно, обойдешься. Пока, - я повернулся и пошел в свой, в конце коридора, кабинет.
По дороге я хотел зайти к Бакланову и всыпать ему за болтовню, но дверь его кабинета была закрыта - то ли в столовой стоит в очереди за рыбой, то ли где-то по делам шляется. Закрыты были и другие кабинеты. За их дверьми, в тишине и покое сейфов следователей по особо важным делам хранятся документы о десятках крупнейших ведомственных преступлений, каждое из которых могло бы стать сенсацией на Западе. Я поплелся в свой кабинет, все еще стараясь отвлечься от этой гэбэшной папки - дела Мигуна, которое было у меня в руках. Значит, Коля Бакланов - в операции «Каскад». Что ж, логично, если он в одиночку раскрутил махинации с черной икрой в министерстве рыбного хозяйства и отдал под суд двести человек, всю верхушку министерства вплоть до министра. Восемь лет они там втихаря отправляли за границу черную икру в консервных банках с этикеткой «Шпроты» и выручку - полновесную валюту - делили со своими западными компаньонами. Но тот же Баштанов, который разоблачил эту мафию и спас для государства, наверно, тонны черной икры на сотни миллионов золотых рублей, стоит, возможно, сейчас внизу, в столовой, в очереди за судаком и нататенией…
Я усмехнулся этой мысли и вошел в свой кабинет. Ничего не поделаешь, товарищ Шамраев, открывайте эту гэбэшную папочку и вникайте в дело. За то вам тут и зарплату платят и даже судаком иногда подкармливают по сети спецснабжения…
На титульном листе - красная эмблема КГБ: герб Советского Союза, а под ним - щит и меч. Дальше:
Совершенно секретно
ДЕЛО ПО ФАКТУ СМЕРТИ МИГУНА СЕРГЕЯ КУЗЬМИЧА
Начато: 19 января 1982 года
Количество документов - 9
Закончено: 21 января 1982 года
Листов в деле - 16
Документ первый:
ОТВЕТСТВЕННОМУ ДЕЖУРНОМУ КОМИТЕТА ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ СССР
ТЕЛЕФОНОГРАММА-СПЕЦДОНЕСЕНИЕ
19 января 1982 года в 14 часов 37 минут мною, личным телохранителем генерала Мигуна С.К. майором госбезопасности Гавриленко А.П., в спецпомещении КГБ, расположенном по адресу: Москва, улица Качалова, дом № 36-А, квартира № 9, обнаружено тело первого заместителя Председателя КГБ СССР генерала армии Мигуна Сергея Кузьмича с признаками насильственной смерти - огнестрельным ранением в область правого виска.
Впредь до Вашего распоряжения место обнаружения тела тов. Мигуна мной охраняется.
Сообщение принял - 19.1.1982 г. в 14 часов 37 минут.
Доложил тов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
- Кстати, - сказал я, - почему ты вызвал меня по военной связи?
Каракоз тревожно взглянул на Рекункова, потом на телефонные аппараты сбоку от него и сказал, поспешно вставая:
- Потому что иначе ты бы не выбрался из Сочи еще неделю. А кому вести дело вместо тебя, мне, что ли? Пойдем. Ты будешь переделывать постановление или тебе и так годится?
- Я хочу посмотреть все документы, - сказал я. - Потом решу.
Черт возьми, даже в кабинете Генерального прокурора СССР нужно держать язык за зубами, потому что и его кабинет может прослушиваться отделом спецнаблюдения КГБ СССР. Вот и поработай тут!
- Пошли, пошли, - громко торопил меня Каракоз. - А то рыба кончится в буфете!
Часть 2
Вторая версия
22 января, 3 часа дня, Москва
- Ты или идиот, или прикидываешься! - сказал Каракоз, едва из приемной Генерального мы вышли в общий коридор. - Ты что?! Не знаешь, что нас могут прослушивать?!
Я психанул. Конечно, я знаю, что кабинет Генерального может прослушиваться спецслужбой КГБ. А тут - если Брежнев поручил нам такое дело, они наверняка уже включились. И кабинет Генерального, и кабинет Каракоза, и мой домашний, и рабочий телефоны у них уже, как мы говорим, «на кнопке». Не зря же именно в те минуты, когда я был у Генерального, ему позвонил Цинев. Напомнил! Но в такой обстановке как мне расследовать это дело? Я остановился посреди коридора и зло сказал Каракозу:
- Слушай, что происходит в Москве? Только не темни!
- Чудак! Я и не собирался, - Каракоз обнял меня за плечо и повел по коридору к лифту, оглядываясь, не слышит ли нас кто-нибудь. - Просто зачем трепаться там, где могут быть уши? Теперь я могу тебе сказать. Две недели назад в Москве началась операция «Каскад» - ты знаешь. С виду все нормально - борьба с коррупцией и левым бизнесом, которые подрывают основы социализма. Но есть нюанс. О подготовке этой операции не знали ни Мигун, ни Брежнев. Обрати внимание: операцию проводят ГУБХСС и Отдел внутренней разведки МВД. Когда такое было - чтобы без ведома Политбюро и без ведома Мигуна? А? Второе - в первые же дни операции они берут именно тех, от кого, как выяснилось, Мигун годами получал взятки, и передают эти материалы не Брежневу, а Суслову! Значит, не борьба с коррупцией вообще, а знали, кого берут и зачем. Готовились. А против кого? Ведь Мигун не просто Мигун, а близкий родственник Леонида Ильича. Ясно? Вот и Брежнев так думает. Все. Остальное ты прочтешь в деле…
- Подожди, что же мне, Суслова допрашивать?
- Суслова не допросишь, он в больнице с сердечным приступом. Лежит с 19-го и неизвестно, когда оклемается…
- Как?! Тоже с 19-го?
- А ты думал! Мигун застрелился после разговора с ним. Это ж не шутка! За это Брежнев тут же наорал на Суслова, и теперь оба лежат - один в больнице, другой на даче. Но 4 февраля заседание Политбюро по результатам операции «Каскад». Поэтому твой доклад по этому делу должен лежать на столе у генсека хотя бы за день до заседания. Пока! - закруглил Каракоз, выходя вмеcте со мной из лифта на пятом этаже.
Я понял, что больше ничего не выжму из Каракоза. Здесь, на пятом этаже, находится следственная часть нашей Прокуратуры - кабинеты прокуроров, следователей по особо важным делам, криминалистический кабинет и кабинет самого Каракоза, то есть слишком много посторонних ушей и глаз. Потому Каракоз и заторопился уйти. Но я удержал его:
- Последний вопрос. Откуда ты узнал про мою курортную девочку? Кто настучал?
- Не настучал, а протрепался просто из зависти. Твой друг - Коля Бакланов, - Каракоз кивнул в сторону кабинета моего приятеля и коллеги - «важняка» Бакланова. - Он сейчас работает с ГУБХСС. Как только кончил дело с икрой, сразу переключился на операцию «Каскад».
- Ну? А при чем тут я?
- А при том, что в Сочи у них целая бригада работает. Засекают людей с большими деньгами и ведут, раскручивают… Если хочешь узнать, сколько ты потратил там в кабаках на свою циркачку - зайди к Бакланову, он тебе скажет. Между прочим, старик, хорошая девочка? Подруги есть?
- А тебе своих мало?
- Мне всегда мало, ты знаешь, - сказал он не без гордости.
- Ладно, обойдешься. Пока, - я повернулся и пошел в свой, в конце коридора, кабинет.
По дороге я хотел зайти к Бакланову и всыпать ему за болтовню, но дверь его кабинета была закрыта - то ли в столовой стоит в очереди за рыбой, то ли где-то по делам шляется. Закрыты были и другие кабинеты. За их дверьми, в тишине и покое сейфов следователей по особо важным делам хранятся документы о десятках крупнейших ведомственных преступлений, каждое из которых могло бы стать сенсацией на Западе. Я поплелся в свой кабинет, все еще стараясь отвлечься от этой гэбэшной папки - дела Мигуна, которое было у меня в руках. Значит, Коля Бакланов - в операции «Каскад». Что ж, логично, если он в одиночку раскрутил махинации с черной икрой в министерстве рыбного хозяйства и отдал под суд двести человек, всю верхушку министерства вплоть до министра. Восемь лет они там втихаря отправляли за границу черную икру в консервных банках с этикеткой «Шпроты» и выручку - полновесную валюту - делили со своими западными компаньонами. Но тот же Баштанов, который разоблачил эту мафию и спас для государства, наверно, тонны черной икры на сотни миллионов золотых рублей, стоит, возможно, сейчас внизу, в столовой, в очереди за судаком и нататенией…
Я усмехнулся этой мысли и вошел в свой кабинет. Ничего не поделаешь, товарищ Шамраев, открывайте эту гэбэшную папочку и вникайте в дело. За то вам тут и зарплату платят и даже судаком иногда подкармливают по сети спецснабжения…
На титульном листе - красная эмблема КГБ: герб Советского Союза, а под ним - щит и меч. Дальше:
Совершенно секретно
ДЕЛО ПО ФАКТУ СМЕРТИ МИГУНА СЕРГЕЯ КУЗЬМИЧА
Начато: 19 января 1982 года
Количество документов - 9
Закончено: 21 января 1982 года
Листов в деле - 16
Документ первый:
ОТВЕТСТВЕННОМУ ДЕЖУРНОМУ КОМИТЕТА ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ СССР
ТЕЛЕФОНОГРАММА-СПЕЦДОНЕСЕНИЕ
19 января 1982 года в 14 часов 37 минут мною, личным телохранителем генерала Мигуна С.К. майором госбезопасности Гавриленко А.П., в спецпомещении КГБ, расположенном по адресу: Москва, улица Качалова, дом № 36-А, квартира № 9, обнаружено тело первого заместителя Председателя КГБ СССР генерала армии Мигуна Сергея Кузьмича с признаками насильственной смерти - огнестрельным ранением в область правого виска.
Впредь до Вашего распоряжения место обнаружения тела тов. Мигуна мной охраняется.
Сообщение принял - 19.1.1982 г. в 14 часов 37 минут.
Доложил тов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118