«Добже, добже, бардзо добже».
Он гладит ее по голове, обнимает за плечи. Девочка наклоняется, целует отцовскую руку.
Проснулась она вновь со странным чувством потерянности во времени и пространстве. В кассе сказали, что поездов в ближайшее время не ожидается. Когда будут – неизвестно. Оставив чемоданы в камере хранения, Сильви уныло отправилась в ближайшее кафе и выпила чашку бурды, гордо именовавшейся «кофе». Потом она бродила по городу, нашла дом, где родился Моцарт, почтила память великого композитора. Вымощенные булыжником мостовые, крыши домов, разноцветные стены напоминали ей что-то из прежней, давно забытой жизни, но что именно – вспомнить она не могла.
Когда Сильви вернулась на вокзал, выяснилось, что поезд пришел и вот-вот отправится. Поспешно забрав чемоданы из камеры хранения, Сильви бросилась на перрон. Внезапно она сообразила, что уже сама не понимает, куда и зачем едет. Она оказалась во власти всемогущего Движения, несущего ее куда-то сквозь время и расстояние.
В Вену она приехала поздно ночью. На вокзале все так же кипела суета, звучали разноязыкие голоса. У Сильви закружилась голова. Чуть ли не каждый второй был в военной форме – русской, британской, американской, французской. Сильви подошла к одному из французов и осипшим от долгого молчания голосом спросила, где здесь ближайший отель. Соотечественник взглянул на нее так, словно она рехнулась, и молча ткнул пальцем в сторону какого-то окошечка. Там дежурил мужчина, сразу заявивший, что венские гостиницы переполнены. У Сильви на глазах выступили слезы. Она решительно тряхнула головой. Что с ней происходит? Огляделась по сторонам – нет ли где свободной скамейки. В конце концов, можно ведь переночевать и на вокзале.
Таща за собой чемоданы, Сильви уныло плелась через зал. Многие устроились прямо на полу, в том числе женщины с детьми, старики. Когда Сильви уже совсем выбилась из сил, на глаза ей попалось вокзальное кафе. Слава Богу! Отстояв очередь, она уселась за маленький неряшливый столик. Рядом посадили какого-то мужчину. Сильви взглянула на него мельком – невысокий человечек с жиденькими волосами и тонкими усиками. Ничего примечательного. Сильви сделала заказ, а когда официант отошел, сосед внезапно спросил:
– Sie suchen ein Zimmer? Комната?
Сильви взглянула в мутные глазки соседа и, неожиданно для себя самой, кивнула.
Тот жадно улыбнулся и потер нечистые пальцы:
– Деньги? Настоящие деньги? Доллары?
Он говорил на ломаном английском.
Сильви снова кивнула, пытаясь подавить безотчетный страх. Чем этот тип отличается от спекулянтов, с которыми она имела дело во время войны? На убийцу он не похож. Однако на всякий случай сумочку она прижала к себе.
Мужчина допил кофе, подождал, пока Сильви дожует черствый кекс и расплатится – за себя и за него. Потом он подхватил ее чемоданы и жестом велел следовать за ним. Что ж, подумала Сильви, по крайней мере не нужно самой тащить багаж. И на том спасибо.
Он молча шли по узким улочкам, держась в стороне от оживленных магистралей. В темном переулке, неподалеку от готической громады собора святого Стефана мужчина остановился и нажал на кнопку домофона. Раздался ответный писк, дверь подъезда распахнулась. Сильви поднялась по крутой лестнице на третий этаж. В дверях квартиры уже ждал маленький аккуратненький господин среднего возраста с усиками а-ля Гитлер.
– Kommen Sie hinein, kommen Sie hinein, – заулыбался хозяин.
Потом брезгливым жестом протянул провожатому несколько бумажек и, пропустив Сильви в прихожую, захлопнул дверь.
Квартира тоже оказалась маленькой и аккуратненькой. Хозяин стрекотал на венском диалекте, не умолкая ни на секунду. Сильви не понимала доброй половины сказанного, но общий смысл до нее доходил: мужчина излагал ей скорбную историю своей жизни, изобиловавшей трагическими событиями, главным из которых была смерть любящей жены. В конце концов Сильви оказалась в комнатке, где из мебели имелись огромная двуспальная кровать и гардероб темного дерева. Чистые, выглаженные простыни манили прохладой.
– Ja, ja, Sie sind m?de. – Хозяин просиял клоунской улыбкой, которая ему совсем не шла. – Ja, aber nus Ihre Pass bitte.
Он, извинившись, пояснил, что один из постояльцев сбежал среди ночи и не расплатился. Сильви показала ему паспорт, но, повинуясь безотчетному инстинкту, оставила документ при себе.
– Ich bezahle Ihnen jetzt, – сказала она, доставая бумажник.
Хозяин принял обиженный вид, однако деньги с готовностью взял.
На всякий случай Сильви решила спать не раздеваясь, а сумочку сунула под подушку. Укладываясь на мягкую постель, она подумала, что Вена ей совсем не нравится. Нужно побыстрее двигаться дальше.
Однако ей пришлось провести в квартире герра Карла целых пять ночей. За это время хозяин во всех подробностях изложил ей свою теорию о предстоящем всемирном потопе, который навсегда погребет под своими водами этот отвратительный мир. Кроме того, Сильви вдоволь налюбовалась, сидя за чашкой эрзац-кофе в крошечной кухоньке, как герр Карл надраивает пять пар сапог – главное свое богатство. Все остальное время у нее уходило на объяснения с непреклонными советскими чиновниками, выстаивание в очередях за проездными документами и билетами до Кракова через Остраву.
Париж находился где-то в другой вселенной. От собора Святого Стефана до французской столицы было никак не меньше миллиона миль.
На пятую ночь Сильви решила, что, наконец, может позволить себе спать раздетой. Она с наслаждением вымылась с головы до ног, стоя перед умывальником. Живот выдавался уже довольно заметно, и, глядя не него, Сильви подумала, что ее поездка и в самом деле была чистейшим сумасшествием. Обнаженная, она скользнула под одеяло и моментально погрузилась в мир снов, который в последнее время казался ей не менее реальным, чем явь.
Он проснулась от едва слышного звука – не то вздоха, не то легкого поскрипывания половиц. Сильви натянула сползшее одеяло и лишь после этого почувствовала, что рядом есть кто-то еще. Она села на кровати, открыла глаза и увидела, что на самом краешке постели сидит герр Карл с зажженной свечой в руке.
– Не беспокойтесь, это всего лишь я, – просюсюкал он.
Сильви увидела спущенные пижамные штаны, зажатый в кулаке член, остекленевшие глаза. Она хотела ударить его со всей силы, но вместо этого лишь плотнее завернулась в одеяло. Хозяин попытался стянуть с нее покрывало, дотронуться до голого плеча. Сильви отодвинулась.
– Герр Карл, – ледяным тоном сказала она. – Во-первых, я замужем, во-вторых, я беременна.
Он замигал, отчаянно дергавшийся кулак замер, потом хозяин, причмокивая, прошептал:
– Ничего, ничего. Это совершенно неважно. Вы такая красивая.
Он притянул ее к себе, попытался накрыть ее рукой свой пах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Он гладит ее по голове, обнимает за плечи. Девочка наклоняется, целует отцовскую руку.
Проснулась она вновь со странным чувством потерянности во времени и пространстве. В кассе сказали, что поездов в ближайшее время не ожидается. Когда будут – неизвестно. Оставив чемоданы в камере хранения, Сильви уныло отправилась в ближайшее кафе и выпила чашку бурды, гордо именовавшейся «кофе». Потом она бродила по городу, нашла дом, где родился Моцарт, почтила память великого композитора. Вымощенные булыжником мостовые, крыши домов, разноцветные стены напоминали ей что-то из прежней, давно забытой жизни, но что именно – вспомнить она не могла.
Когда Сильви вернулась на вокзал, выяснилось, что поезд пришел и вот-вот отправится. Поспешно забрав чемоданы из камеры хранения, Сильви бросилась на перрон. Внезапно она сообразила, что уже сама не понимает, куда и зачем едет. Она оказалась во власти всемогущего Движения, несущего ее куда-то сквозь время и расстояние.
В Вену она приехала поздно ночью. На вокзале все так же кипела суета, звучали разноязыкие голоса. У Сильви закружилась голова. Чуть ли не каждый второй был в военной форме – русской, британской, американской, французской. Сильви подошла к одному из французов и осипшим от долгого молчания голосом спросила, где здесь ближайший отель. Соотечественник взглянул на нее так, словно она рехнулась, и молча ткнул пальцем в сторону какого-то окошечка. Там дежурил мужчина, сразу заявивший, что венские гостиницы переполнены. У Сильви на глазах выступили слезы. Она решительно тряхнула головой. Что с ней происходит? Огляделась по сторонам – нет ли где свободной скамейки. В конце концов, можно ведь переночевать и на вокзале.
Таща за собой чемоданы, Сильви уныло плелась через зал. Многие устроились прямо на полу, в том числе женщины с детьми, старики. Когда Сильви уже совсем выбилась из сил, на глаза ей попалось вокзальное кафе. Слава Богу! Отстояв очередь, она уселась за маленький неряшливый столик. Рядом посадили какого-то мужчину. Сильви взглянула на него мельком – невысокий человечек с жиденькими волосами и тонкими усиками. Ничего примечательного. Сильви сделала заказ, а когда официант отошел, сосед внезапно спросил:
– Sie suchen ein Zimmer? Комната?
Сильви взглянула в мутные глазки соседа и, неожиданно для себя самой, кивнула.
Тот жадно улыбнулся и потер нечистые пальцы:
– Деньги? Настоящие деньги? Доллары?
Он говорил на ломаном английском.
Сильви снова кивнула, пытаясь подавить безотчетный страх. Чем этот тип отличается от спекулянтов, с которыми она имела дело во время войны? На убийцу он не похож. Однако на всякий случай сумочку она прижала к себе.
Мужчина допил кофе, подождал, пока Сильви дожует черствый кекс и расплатится – за себя и за него. Потом он подхватил ее чемоданы и жестом велел следовать за ним. Что ж, подумала Сильви, по крайней мере не нужно самой тащить багаж. И на том спасибо.
Он молча шли по узким улочкам, держась в стороне от оживленных магистралей. В темном переулке, неподалеку от готической громады собора святого Стефана мужчина остановился и нажал на кнопку домофона. Раздался ответный писк, дверь подъезда распахнулась. Сильви поднялась по крутой лестнице на третий этаж. В дверях квартиры уже ждал маленький аккуратненький господин среднего возраста с усиками а-ля Гитлер.
– Kommen Sie hinein, kommen Sie hinein, – заулыбался хозяин.
Потом брезгливым жестом протянул провожатому несколько бумажек и, пропустив Сильви в прихожую, захлопнул дверь.
Квартира тоже оказалась маленькой и аккуратненькой. Хозяин стрекотал на венском диалекте, не умолкая ни на секунду. Сильви не понимала доброй половины сказанного, но общий смысл до нее доходил: мужчина излагал ей скорбную историю своей жизни, изобиловавшей трагическими событиями, главным из которых была смерть любящей жены. В конце концов Сильви оказалась в комнатке, где из мебели имелись огромная двуспальная кровать и гардероб темного дерева. Чистые, выглаженные простыни манили прохладой.
– Ja, ja, Sie sind m?de. – Хозяин просиял клоунской улыбкой, которая ему совсем не шла. – Ja, aber nus Ihre Pass bitte.
Он, извинившись, пояснил, что один из постояльцев сбежал среди ночи и не расплатился. Сильви показала ему паспорт, но, повинуясь безотчетному инстинкту, оставила документ при себе.
– Ich bezahle Ihnen jetzt, – сказала она, доставая бумажник.
Хозяин принял обиженный вид, однако деньги с готовностью взял.
На всякий случай Сильви решила спать не раздеваясь, а сумочку сунула под подушку. Укладываясь на мягкую постель, она подумала, что Вена ей совсем не нравится. Нужно побыстрее двигаться дальше.
Однако ей пришлось провести в квартире герра Карла целых пять ночей. За это время хозяин во всех подробностях изложил ей свою теорию о предстоящем всемирном потопе, который навсегда погребет под своими водами этот отвратительный мир. Кроме того, Сильви вдоволь налюбовалась, сидя за чашкой эрзац-кофе в крошечной кухоньке, как герр Карл надраивает пять пар сапог – главное свое богатство. Все остальное время у нее уходило на объяснения с непреклонными советскими чиновниками, выстаивание в очередях за проездными документами и билетами до Кракова через Остраву.
Париж находился где-то в другой вселенной. От собора Святого Стефана до французской столицы было никак не меньше миллиона миль.
На пятую ночь Сильви решила, что, наконец, может позволить себе спать раздетой. Она с наслаждением вымылась с головы до ног, стоя перед умывальником. Живот выдавался уже довольно заметно, и, глядя не него, Сильви подумала, что ее поездка и в самом деле была чистейшим сумасшествием. Обнаженная, она скользнула под одеяло и моментально погрузилась в мир снов, который в последнее время казался ей не менее реальным, чем явь.
Он проснулась от едва слышного звука – не то вздоха, не то легкого поскрипывания половиц. Сильви натянула сползшее одеяло и лишь после этого почувствовала, что рядом есть кто-то еще. Она села на кровати, открыла глаза и увидела, что на самом краешке постели сидит герр Карл с зажженной свечой в руке.
– Не беспокойтесь, это всего лишь я, – просюсюкал он.
Сильви увидела спущенные пижамные штаны, зажатый в кулаке член, остекленевшие глаза. Она хотела ударить его со всей силы, но вместо этого лишь плотнее завернулась в одеяло. Хозяин попытался стянуть с нее покрывало, дотронуться до голого плеча. Сильви отодвинулась.
– Герр Карл, – ледяным тоном сказала она. – Во-первых, я замужем, во-вторых, я беременна.
Он замигал, отчаянно дергавшийся кулак замер, потом хозяин, причмокивая, прошептал:
– Ничего, ничего. Это совершенно неважно. Вы такая красивая.
Он притянул ее к себе, попытался накрыть ее рукой свой пах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93