Гостиная, в которой негромко наигрывали музыканты, сэр Джошуа и несколько пожилых джентльменов сидели за партией в вист, а дамы спокойно беседовали, казалась тихой гаванью после пребывания в гуще карнавальной толпы.
Тетя Августа неодобрительно нахмурилась, разглядев черные пятна на дорогом платье Венеции из розового шелкового муслина. Но девушка была слишком возбуждена и горда тем, что ее выбрали зажечь костер, чтобы еще обращать внимание на недовольство матери.
Желающим были поданы холодные закуски, и пока Венеция и Перри живо рассказывали о карнавале, Изабелла быстро сходила в свою комнату и вернулась с баночкой мази и бинтом.
– Нет необходимости, – запротестовал Роберт.
– Есть. – И она занялась его рукой. – Завтра будет больно. Ладонь и пальцы уже начали покрываться волдырями. Изабелла очень осторожно наложила мазь и завязала марлевым бинтом руку. – Теперь лучше?
– Конечно. Гораздо лучше. Пойдемте вместе к столу. Мне может понадобиться помощь.
Но она покачала головой, опасаясь возможных вопросов.
– Мне нужно пойти к Бет, – поспешно сказала девушка. – Она весь день сидела взаперти, бедняжка.
Изабелла побежала на кухонный двор, выпустила собаку из сарая, где та сидела на цепи, и повела ее в сад.
Было очень поздно, и большинство фонарей уже были погашены. С моря через болота долетал свежий соленый ветер. Изабелла плотнее запахнула шаль и пошла быстрым шагом, радуясь, что может побыть одна, привести в порядок свои мысли. Она все еще не смела поверить в предложение Роберта. Это не могло быть правдой. Наверное, он шутил в своей обычной ироничной манере. Потом это грубое вмешательство Джеймса и поездка на карнавал не позволили им продолжить начатый разговор. Сначала она подумала, что он собирался предложить ей место у своей сестры, место компаньонки или еще что-нибудь в этом роде, но замужество! А что же будет теперь? Повторит ли он свое предложение после грязного оскорбления, которое Джонти бросил ему в лицо? А если повторит, то должна ли она принять его? Нет, не должна, в этом она была уверена. Ее гордость, честь старинного рода восставали против этого, даже если это помогло бы избавиться от всех трудностей и от необходимости разлучаться с Ги. Но ведь она не знала этого человека, не любила его. А что он чувствовал к ней? Сострадание, жалость к бедной девушке, которой нужно помочь? Ей никогда не приходило в голову, что он может быть влюблен. Он не был похож на Перри, всем своим поведением выражавшего обожание. Да и как можно полюбить бездомную французскую девушку, в пользу которой мало что говорило. Да еще и младший брат впридачу! Роберт, если бы захотел, мог выбрать себе невесту из самого высшего общества. Но то, что Роберт сказал, было невероятно, немыслимо. Что-то скрывалось за этим предложением, но что?
И на секунду, когда чувства вышли из-под контроля, она представила себе лицо тети Августы: каким бы оно было, прими Изабелла это предложение, – взгляд, полный едва сдерживаемой ярости, холодное бешенство. Как же! Она, Изабелла, отверженная, презренная, выиграла приз, который ей так страстно хотелось получить для Венеции. Изабелла громко рассмеялась при одной мысли об этом.
Она шла и шла, поглощенная своими раздумьями. Но вдруг крик какой-то ночной птицы заставил девушку очнуться, и она поняла, как далеко забрела и как поздно уже было. Луна еще не поднималась, и ни с того ни с сего Изабелле вдруг стало страшно. Что-то или кто-то тихо шел за кустами, окаймлявшими аллею. Бет зарычала. В памяти пронеслось воспоминание о дикой злобе Джонти. Не он ли притаился там и поджидал ее или Ги? Охваченная паникой Изабелла подобрала юбки и побежала обратно на кухонный двор. Совершенно запыхавшись, она прислонилась к двери и застыдилась своей глупости.
В доме было темно. Все, должно быть, легли спать. Потом на кухне засветилась свеча, и в дверях показалась Гвенни.
– А, вот и вы, мисс Изабелла. Я знала, что вы вышли, и ждала вас.
– Извини. Я не сообразила, что уже так поздно.
– Они так на карнавале будут петь и плясать до незнамо какого времени. – Казалось, девушка завидовала. – А вам понравилось, мисс?
– Фейерверк был великолепным.
– Мастер Джеймс только что приехал. Я слышала, как он звал Джейсона во дворе, а потом упал на ступеньках. Удивительно, как это он не разбудил хозяина! А племянница повара, эта Мэри-Джейн с ним смеялась и шутила, ну и распутница она, так я ей и сказала.
Мэри-Джейн, бойкая, аппетитная молодая женщина, которую наняли на эту неделю, заслуживала хорошего шлепка по заднице, считала Гвенни.
– Иди наверх, Гвенни, – прошептала Изабелла. – А я запру дверь.
– Ничего, если я сделаю это сама, мисс? Сегодня мне не хочется спать. Все равно скоро день.
– Ты, должно быть, устала. Я только посмотрю, есть ли у Бет вода для питья, а потом тоже поднимусь к себе. Спокойной ночи, Гвенни.
– Спокойной ночи, мисс.
Девушка взяла свечи и стала медленно подниматься к комнатам слуг на верхнем этаже.
Изабелла налила воды в миску Бет и угостила ее сладким печеньем, а потом и сама отправилась в свою комнату. Она постояла немного на лестничной площадке. Этажом выше хлопнула дверь, мужской голос что-то неразборчиво бормотал, ругаясь. Изабелла улыбнулась: видно, с Мэри-Джейн не так просто сладить, как с другими девушками. Она была непростой штучкой: завлекала парней из обслуги, но потом отворачивалась от них, как раз в тот момент, когда они уже считали, что она не прочь немного развлечься. Теперь, вероятно, настала очередь Джеймса получить хорошую пощечину. Так ему и надо! Она собиралась заглянуть в комнату Ги и удостовериться, все ли у него в порядке после пережитых неприятностей, когда вдруг на лестнице появился Джеймс. Он повернул Изабеллу к себе лицом.
– Что ты здесь делаешь так поздно, милочка? – сказал он хриплым голосом. – Направляешься в чью-то постель или только что оттуда?
– Не дурачься, Джеймс, ты пьян, – она попыталась оттолкнуть его. – Иди проспись.
– Не торопись, моя хорошенькая маленькая Белла. Ты ведь знаешь, как их цеплять на крючок, а? И французского пирата, и теперь этого надменного шотландца – высоко метишь на этот раз, так ведь? А как насчет благосклонности к любящему тебя кузену? – Он притянул ее поближе, и Бет предостерегающе зарычала. – Опять эта чертова сука у меня под ногами.
Джеймс поднял ногу и сапогом оттолкнул собаку. Бет завизжала и отбежала.
– Перестань, Джеймс, ради Бога! Ты перебудишь весь дом.
Но он уже обнял ее за талию и пытался поцеловать, обдавая запахом бренди. Этого Изабелла не могла перенести.
– Иди отсюда, Джеймс, оставь меня в покое.
Но Джеймс крепко держал ее. Вцепившись одной рукой в платье, он начал целовать Изабеллу в шею.
Площадка была узкой, а ступеньки находились всего в нескольких футах от них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138