– Не вмешивайся, Белла. Это касается только меня, ты здесь ни при чем, – голос Ги обрел твердость, какой раньше у него не было. – На самом деле, я был там всего дважды.
– С какой целью? Не для того ли, чтобы нелегально привезти в страну одного из шпионов Бонапарта?
– Нет, не для этого, – продолжал Ги с негодованием. – Ничего подобного. Просто мы налаживали новые связи с торговцами. Единственного свободно говорившего по-французски члена шайки схватили в прошлом году, и Джонти очень мешало плохое знание языка. Он боялся, что его надуют. Видите ли, они собирались привозить и другие товары, а не только джин, бренди и чай.
– Это вам удалось?
– Да, кажется, получилось. Я приобрел большой опыт, работая с расчетными книгами мистера Фореста.
– Понятно, а в вашей компании никто не упоминал о нелегальном эмигранте, который хотел пересечь пролив на одном из торговых судов?
– Да, – неохотно ответил Ги, – был разговор, но я к этому не имею никакого отношения. Джонти сказал, что дело обернулось плохо, и парень, кто бы он ни был, то ли не пришел на место встречи, то ли утонул.
– Утонул? – повторила Изабелла, не сдержавшись. – Ты сказал – утонул?
Роберт обернулся, чтобы посмотреть на девушку.
– Чему вы так удивились? Вам что-нибудь известно?
– Ровным счетом ничего. Что я могу знать, кроме того, что это случилось давно.
– Понимаю… – Он задумчиво взглянул на нее и снова обернулся к Ги. – Ведь бесполезно просить вас назвать имена торговцев, с которыми вы имели дело?
– Я не доносчик, – холодно сказал Ги. Помолчав, он медленно продолжал: – Но у меня есть сведения, которые могут вас заинтересовать.
– О чем?
– Об угрозе вторжения. – Роберт посмотрел на него скептически, но Ги собрался с силами и быстро проговорил: – Это было в таверне, где я должен был ждать. Там сидело несколько моряков, некоторые из них были бретонцами. А у нас в замке конюхом служил бретонец. Я в детстве неплохо говорил на их наречии. Так вот, они смеялись над доверчивыми англичанами, говорили, что те поверили мнимым приготовлениям к переправе, которые ведутся вдоль всего побережья. А там сосредоточены лишь дырявые баржи, на которых нельзя и через пруд переплыть, не то что через пролив.
– М-мм, очень интересно, если это правда.
– Это правда. Когда я уловил, о чем речь, то задал им пару вопросов.
– А они не поняли, кто вы?
– А как бы они узнали? Я был для них всего лишь бретонским пареньком, ожидавшим, пока за ним придут.
Роберт задумался и посмотрел на Ги.
– Смышленый парнишка. Теперь вот еще что. Я знаю, вы меня не послушаете, но я все-таки хочу дать совет: держитесь подальше от контрабандистов и от всяких дел с французами. Не только потому, что это дело незаконное, но и потому, что вы находитесь в уязвимом положении. Вы – француз, говорите на своем родном языке, – когда власти услышат об этом, вам не оставят никаких шансов. Вы ведь не хотите оказаться в тюрьме с сестрой на все время войны? Не думаю, что у сэра Джошуа возникнет горячее желание вас спасать, если дело коснется ареста или судебного разбирательства.
– Это верно, – сказал Ги. – Он будет только рад избавиться от нас.
Приоткрыв дверь, мисс Холланд осторожно заглянула в комнату.
– Можно нам войти? Мы с Гилбертом хотели бы обсудить, что делать с нашим больным. Не лучше ли ему остаться здесь с нами, хотя бы на эту ночь?
– Мой дядя завтра возвращается домой и, конечно, услышит все о захвате контрабандистов от капитана Дюрана, – сказала Изабелла.
– И, разумеется, захочет узнать, почему драгуны стреляли в его племянника, особенно, если его опознают, – продолжал Роберт. – Я прав?
– Да, – грустно подтвердила Изабелла, – да, правы.
– Контрабандисты меня не выдадут. В этом можете быть уверены, – быстро вставил Ги.
– Воровская честь? – сухо спросил Роберт. – Допустим, я могу рассказать ему о своем личном участии в этом гнусном деле в качестве наблюдателя и что Ги пошел со мной, чтобы проводить меня, ну и из любопытства.
Юноша приподнялся, стиснув зубы от боли.
– Мы не дикие животные, даже, если за нами охотятся. Дядя никогда вам не поверит.
– Может быть, и не поверит. Как и ваши товарищи. Узнав об этом, они скорее склонны будут думать, что вы и есть тот предатель, что выдал их. Кажется, вы проигрываете по всем статьям, мой друг.
– Я могу выкрутиться, – сказал Ги. – Я не ребенок. Это всего лишь сквозная рана, и если я буду выполнять всю работу, которую мистер Форест мне поручит, а я не буду возражать – он же терпеть не может бумажной работы – то много вопросов он задавать не станет. Иногда я даже остаюсь в конторе по вечерам, когда много работы. Я могу проводить там все свое время, и никто в Хай-Уиллоуз не станет задавать вопросов. Но, кажется, вы забыли об одном обстоятельстве. Нужно доставить Изабеллу домой, пока не заметили ее отсутствия.
– Оставайтесь здесь, молодой человек, – твердо заявил Роберт. – Я провожу вашу сестру в Хай-Уиллоуз. – Он взглянул на девушку. – Вы сможете вернуться в дом?
– О да, я оставила дверь незапертой, и вам не нужно обо мне беспокоиться. Я знаю дорогу.
– Думаю, нам лучше поторопиться, – продолжал Роберт, не обращая внимания на отказ от помощи. – Скоро рассвет, и домашние начнут просыпаться.
– Не беспокойся о брате, дорогая, – сказала Харриет, накидывая плащ на плечи Изабеллы. – Мы о нем позаботимся, и я уверена, никто, даже сэр Джошуа, не помыслит сомневаться в правдивости рассказа мистера Эрмитейджа.
– Вы мне льстите, мэм, – сухо сказал тот.
– Проводите Изабеллу домой, а если хотите провести у нас остаток ночи, то для вас здесь найдется постель.
– Вы оба проявили чудеса стойкости, но я больше не стану вас беспокоить. Присмотрите немного за моей лошадью, я скоро вернусь за нею. Надо подумать, что предпринять утром.
Изабелла поцеловала брата и обняла мисс Холланд. Они вышли из дома и попали в пронизывающий насквозь предрассветный ветер. Небо начинало светлеть, и на востоке появилась первая лимонно-желтая полоска.
Шли быстрым шагом, и, хотя Изабелла была бы рада избежать прикосновений Роберта, она так сильно устала, что была благодарна, когда его рука поддерживала ее, если она спотыкалась на неровной почве.
В доме все было тихо. Никто еще не вставал, хотя вот-вот должны были начать раздувать огонь в очаге и носить воду для огромных котлов и кастрюль. Дверь так и оставалась незапертой. Девушка хотела проскользнуть в дом, но Роберт задержал ее на мгновение, повернув к себе лицом.
– Не печальтесь. Все обойдется, я вам обещаю. – Почему вы все это делаете для нас? – прошептала она.
– Скажем, потому что я испытываю дружеские чувства к вам обоим. Когда-то мне тоже было семнадцать лет, и я был бунтарем.
– Это все? – Лицо Изабеллы было бледным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138