– Семья Лателла возвращается в Италию, – объявил Шон.
Его сильные руки легли на плечи девушки, словно он хотел защитить Нэнси.
– Ты – член семьи Лателла, – добавил он, – и уезжаешь, а я остаюсь.
Нэнси поняла: решение принято, от нее ничего не зависит, остается только подчиниться. Ей показалось, что мир вокруг рухнул.
– Я уезжаю без тебя? – прошептала она.
– Без меня, дорогая. И немедленно, – ответил Шон и помог Нэнси сесть в «Бьюик».
Глава 25
Фрэнк Лателла откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и вдохнул свежий вечерний воздух. К запаху влажной земли примешивался слабый аромат роз, опавших под проливным дождем во время короткой сильной грозы. И в это мгновение, ощутив напряженное течение жизни, старик вдруг почувствовал себя ребенком. Он увидел рядом мать, и она тоже дышала этим воздухом, наполненным надеждами и мечтами. Насколько в воображении жизнь рисовалась легче. И страданий в этой воображаемой жизни было меньше…
Его разбудил женский голос:
– Ты что, заснул?
Голос так напоминал голос матери. Но нет, к нему подошла Сандра, наклонилась, погладила его руку. Фрэнк снова приоткрыл глаза. Разноцветные бумажные фонарики, в изобилии развешанные по приказу дона Антонио Персико по случаю приема в честь возвращения Лателлы, печально обвисли среди глициний, блестевших после дождя.
– Я ждал тебя, – произнес старик.
Он взял тонкую руку жены, осторожно поднес к губам и поцеловал.
Сандра села рядом и взглянула на мужа. Любовь и признательность читались в ее взгляде.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросила она. – Ты так мало ел.
Она разговаривала с мужем с преданной нежностью, перебирая в пальцах драгоценное жемчужное ожерелье, прятавшееся в оборках шелкового, с темными узорами, платья. Фрэнк, принимая во внимание годы, привычки и слишком высокий уровень холестерина, предпочитал держаться на безопасном расстоянии от лакомых сицилийских блюд. К тому же у Фрэнка была стенокардия, что он тщательно скрывал.
– Только молодежь может выдержать такое обилие еды и сладостей, – вздохнул Фрэнк. – Но праздник мне понравился, – поспешил добавить он.
На самом деле старик в душе обрадовался, что празднества, слава богу, кончились. По случаю возвращения в Кастелламаре великого Фрэнка с семьей дон Антонио Персико расстарался. Он привез из Трапани повара и официантов, пригласил влиятельных друзей и закатил грандиозный обед в честь Лателлы.
На Сицилии еще сохранялись старые обычаи, о которых Фрэнк в Америке позабыл. Одна из самых почитаемых традиций требовала, чтобы в честь приезда друзей устраивали праздник, не принимая во внимание усталость приехавших, их личные заботы и проблемы или желание остаться в семейном кругу. Фрэнк действительно вздохнул с облегчением, когда прием завершился, к тому же завершился несколько раньше намеченного. Пышную церемонию очень кстати прервала гроза, принесшая долгожданную прохладу. Теперь на балконе спальни, где их с Сандрой разместили, Фрэнк мог наконец отдохнуть и подумать.
– Ты сказал гостям, что приехал навсегда. Это правда? – спросила жена.
Обычно Сандра не задавала вопросов, а молча соглашалась, но теперь она не удержалась: такое важное решение в корне изменило бы их жизнь.
– Должен же я что-нибудь им сказать, – не очень убедительно ответил старик.
– Необязательно говорить именно это, – заметила Сандра.
Она выглядела печальной и огорченной. Фрэнк глотнул воды из хрустального стакана и постарался успокоить жену:
– Я ничего определенного не заявлял. Так, болтал просто, ничего пока не решено.
Сандра облегченно вздохнула.
– Видишь ли, Фрэнк, – произнесла она, – я с тобой никогда не спорила и сейчас не буду. Я понимаю, тебе сегодня трудно. Может, это один из самых тяжелых моментов в твоей жизни. Но мне страшно при мысли, что я останусь навсегда запертой на Сицилии. Мне здесь плохо, Фрэнк, – добавила она, и слезы блеснули в глазах Сандры.
Муж попытался утешить жену, нежно провел рукой по ее щеке и сказал:
– Вот увидишь, все уладится.
Она улыбнулась, но слезы катились из глаз.
– Правда? – спросила Сандра.
– Я когда-нибудь не выполнял обещаний?
– Никогда.
– Я тем более не намерен изменять привычкам теперь, в таком почтенном возрасте.
Сандра вытерла слезы.
– Знаешь, – сказала она, – одно дело скучать по Сицилии, живя в Нью-Йорке, а совсем другое – жить здесь вечно. Я родилась в Америке, мой дом – в Гринвиче. Итальянский я понимаю плохо, а говорю еще хуже. Мое место там, за океаном.
Впервые в жизни Сандра не согласилась с решением мужа.
– Я прекрасно знаю, где твое место, – отчеканил Лателла.
Жена сжала руку мужа и произнесла:
– Извини, Фрэнк. На меня что-то тоска напала.
– Мы обязательно должны были вернуться на Сицилию. Это оказалось единственно возможным решением после того, как Ла Манна похитил мальчика и обобрал меня.
Они сидели на балконе, а внизу, в саду, Джуниор оживленно болтал с Нэнси и Сэлом.
– Ты только пообещай, что когда-нибудь мы вернемся домой, – попросила Сандра, – и я больше ни о чем не буду спрашивать.
– Обещаю, – сказал Фрэнк. Послышался голос Джуниора и смех Нэнси.
Сандра бросила взгляд в сад и улыбнулась:
– Нам этих ребят бог послал, они так нужны Джуниору. Последние события сильно потрясли мальчика. Дорис и Неарко изводят его замечаниями и окружают ненужными заботами. А Нэнси с Сэлом помогают Джуниору забыть обо всем.
– На стороне моего внука – молодость. Он забудет. А тяжелые часы, что пережил, помогут ему понять, как безжалостны бывают враги.
Из сада донесся веселый голос Сэла:
– Завтра мы тебя познакомим с нашими друзьями.
– Тоже мне, развлечение! – откликнулся Джуниор.
– Хороший случай подучить язык!
– Мой язык – американский! – гордо заявил мальчик.
– Не забудь, твоя фамилия – Лателла, – напомнила Фрэнку-младшему Нэнси.
– Но я-то вовсе не грязный итальяшка! – пошутил Джуниор. Сегодня он впервые с тех пор, как его вызволили из лап похитителей, пошутил и рассмеялся.
Девушка и оба юноши убежали в глубь сада, и голоса их стихли. Ветер разогнал тучи, и теперь небо сияло звездами. До стариков издалека донесся молодой смех.
Зазвонил телефон, и дон Антонио Персико позвал Фрэнка Лателлу.
– Это тебя, из Нью-Йорка!
Нэнси услышала слова дона Антонио, и сердце ее учащенно забилось. А вдруг звонит Шон? С самого отъезда от него не было никаких известий. Она вбежала в дом и увидела, что Фрэнк вошел в кабинет дона Антонио и аккуратно прикрыл за собой дверь. Нэнси села на диванчик в коридоре и принялась терпеливо ждать окончания телефонного разговора. И ждать ей пришлось почти полчаса. Эти тридцать минут показались девушке вечностью.
Наконец вышел Фрэнк.
– Звонил Хосе, – объявил он, почувствовав, как взволнована Нэнси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81