две спальни, каждая с собственной ванной и гардеробной, и гостиная, где стояли два письменных стола в стиле Людовика XIV, ореховый книжный шкаф, широкий новый диван и два глубоких кресла. Фрэнк был доволен, устроив на вилле брата и сестру. Сандра, конечно, не возражала. Что решил Фрэнк, с тем она и соглашалась. Она не знала, почему муж так заботился о двух юных итальянцах, но, несомненно, у него были на то причины. Однако Неарко и его жена Дорис так и не приняли чужих.
– С какой стати они будут жить в нашем доме? – возмутился Неарко.
– Мы им обязаны. И тебе это прекрасно известно, – сурово произнес Фрэнк.
– Согласен, давай им поможем. Но зачем селить их в доме? Могут жить и в колледже…
– Потому что я так решил! По-моему, других оснований не требуется, – отец угрожающе взглянул на сына.
Неарко покраснел, словно ему залепили пощечину.
– Пусть эти «макаронники» и не подходят к моему сыну! – заявила, разозлившись, Дорис.
Но Фрэнк и ее поставил на место:
– Джуниор – мой внук. Он будет видеться с Нэнси и Сэлом когда захочет. Четырнадцатилетний мальчик имеет право сам выбирать себе друзей, тем более они не просто гости, а члены семьи. Нравится вам это или нет. И хватит разговоров! – заключил Фрэнк.
Лателла-старший вернулся из Атлантик-Сити раньше, чем собирался. Фрэнк-младший кинулся ему навстречу и буквально повис на шее у деда. Он очень любил своего могущественного дедушку и осознавал, что очень дорог Фрэнку-старшему.
– А ты быстро вернулся, – улыбнулся мальчик.
– Хотел вас всех увидеть, – ответил Лателла, взглянув на Нэнси и Сэла.
Брат с сестрой встали при появлении главы семьи.
– Здравствуйте, сэр, – почтительно поздоровались они, пожав руку Фрэнку-старшему.
Старику хотелось, чтобы и Нэнси с Сэлом бросились ему навстречу, обняли и расцеловали. Ему не нравилось, что почтительная вежливость мешает им встретить его по-семейному, как родного. Но он понимал, что внушает брату с сестрой уважение, которое и порождает почтительную сдержанность. К тому же место отца при Нэнси и Сэле было уже занято Хосе Висенте.
– Скоро у нас в семье будет адвокат? – спросил старик, взглянув на Нэнси. – А может, и два…
Сэл растерялся: кроме тенниса, он пока ничего не выбрал в жизни.
– Простите, я, кажется, не понимаю, – пробормотал юноша.
– Насчет тебя я просто высказала надежду, – успокоила его сестра.
Фрэнк добродушно улыбнулся:
– Это слишком важный вопрос, за пять минут перед ужином его не решить.
Решение Нэнси напомнило Лателле о кое-каких собственных планах. В последнее время дела шли необыкновенно удачно. Пророчество Джо Ла Манны так и не сбылось. Хотя Фрэнк не стал ввязываться в торговлю наркотиками, семья Лателла процветала. Только что он забрал под свой контроль четыре больших отеля в Атлантик-Сити и казино при них. Ему удалось найти толковых и надежных помощников, которых он поставил на ключевые должности. На самом верху пирамиды оказался Джон Галанте. Неарко давно мечтал заполучить этот пост и, естественно, не одобрил выбор отца. С другой Стороны, Фрэнк рисковать не мог: бизнес в Атлантик-Сити слишком важен, нельзя поручать его такому самонадеянному бездельнику, как Неарко.
Часто Фрэнк задавался вопросом: что ждет его корпорацию? И в такие минуты единственную возможность для сохранения могущества семьи он видел в Джуниоре. Мальчик умен, умеет отдаваться работе, при случае сумеет перенести поражение и, сжав зубы, все начать сначала. Джуниор – крепкой породы. А потом рядом с ним будет Нэнси. Жаль только, что она – женщина.
Фрэнк взглянул на старинные карманные часы, с которыми никогда не расставался.
– По-моему, пора в столовую, – сказал он. – Сандра обещала сделать спагетти к восьми. Если макароны остынут, она рассердится.
Лателла вошел в столовую первым, затем Нэнси, Джуниор и Сэл. Сандра уже ждала их. Рядом с ней стоял Шон. Ирландец с улыбкой поздоровался со всеми, но, когда к нему подошла Нэнси, Шон растерялся. Он не видел ее два года, с тех пор как они вместе вернулись в Штаты. Она стала еще прекрасней, еще желанней для него.
Она не так представляла эту встречу, не в столовой Лателлы, перед блюдом дымящихся спагетти. Два долгих года Нэнси грезила, мечтала, рисовала в своем воображении свидание с Шоном. Она представляла, как они случайно встретятся где-нибудь в Центральном парке или на Пятой авеню, а может, в аллее университетского кампуса. Хорошо было бы увидеть его на вилле, во время какого-нибудь праздника, или в спортзале у Хосе Висенте. Но только не так…
Нэнси сто раз воображала, как появится она, нарядная и прекрасная, и Шон буквально упадет к ее ногам и признается, что ни на минуту не переставал желать ее. А теперь ирландец стоял рядом с Сандрой, а в столовой пахло чесночным соусом, помидорами и тертым сыром пекорино.
На Нэнси был старый красный свитер и фланелевые брюки, которые, на взгляд Шона, портили великолепную женственность ее фигуры.
– Глазам своим не верю, Нэнси! Если бы я встретил тебя на улице, ни за что бы не узнал! – воскликнул ирландец, пряча за шутливым тоном охватившее его волнение.
Он намекал на то, как изменилась девушка.
– Наша Нэнси – совсем взрослая женщина, – улыбнулся Фрэнк.
Он сел во главе стола и знаком предложил семье занять свои места.
– Ты прав, Фрэнк, совсем взрослая женщина, – глядя на Нэнси, подтвердил Шон и улыбнулся своей обычной иронической улыбкой, что так притягивала девушку.
Нэнси покраснела, раскашлялась, устроилась поудобней на стуле, пытаясь найти слова для ответа, но так и не нашла. Неожиданно куда-то исчезли ее обычная уверенность, живость и остроумие. Она почувствовала себя растерянной и беспомощно взглянула на Сэла, словно утопающий на спасателя в надежде на то, что тот бросит ей спасательный круг. Брат понял и тут же обратился к Шону с вопросом:
– А обо мне ты ничего не скажешь?
– А о тебе я все знаю из спортивной хроники, – живо отозвался ирландец. – Восходящая звезда мирового тенниса. Поздравляю. Могу я считать себя твоим другом? Для меня это была бы такая честь…
– Опять твои шуточки, – смутился Сэл, от природы скромный.
– Шон вовсе не шутит, – вмешался Фрэнк. – Чемпион в семье – действительно большая честь.
– Я говорил совершенно серьезно, – подтвердил ирландец. – И мне теннис нравился, но способностей не хватало, чтобы чего-нибудь добиться.
Шон был одет в безукоризненный серый костюм, белую рубашку и бордовый галстук. Нэнси он казался воплощением мужской красоты и элегантности. Ужин, на взгляд Нэнси, тянулся невыносимо долго, хотя вся семья с удовольствием беседовала.
– Что с тобой, Нэнси? – забеспокоилась Сандра, увидев, что девушка ничего не ест. – Не нравится? Может, не вкусно?
– Спагетти замечательные, – успокоила Сандру Нэнси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
– С какой стати они будут жить в нашем доме? – возмутился Неарко.
– Мы им обязаны. И тебе это прекрасно известно, – сурово произнес Фрэнк.
– Согласен, давай им поможем. Но зачем селить их в доме? Могут жить и в колледже…
– Потому что я так решил! По-моему, других оснований не требуется, – отец угрожающе взглянул на сына.
Неарко покраснел, словно ему залепили пощечину.
– Пусть эти «макаронники» и не подходят к моему сыну! – заявила, разозлившись, Дорис.
Но Фрэнк и ее поставил на место:
– Джуниор – мой внук. Он будет видеться с Нэнси и Сэлом когда захочет. Четырнадцатилетний мальчик имеет право сам выбирать себе друзей, тем более они не просто гости, а члены семьи. Нравится вам это или нет. И хватит разговоров! – заключил Фрэнк.
Лателла-старший вернулся из Атлантик-Сити раньше, чем собирался. Фрэнк-младший кинулся ему навстречу и буквально повис на шее у деда. Он очень любил своего могущественного дедушку и осознавал, что очень дорог Фрэнку-старшему.
– А ты быстро вернулся, – улыбнулся мальчик.
– Хотел вас всех увидеть, – ответил Лателла, взглянув на Нэнси и Сэла.
Брат с сестрой встали при появлении главы семьи.
– Здравствуйте, сэр, – почтительно поздоровались они, пожав руку Фрэнку-старшему.
Старику хотелось, чтобы и Нэнси с Сэлом бросились ему навстречу, обняли и расцеловали. Ему не нравилось, что почтительная вежливость мешает им встретить его по-семейному, как родного. Но он понимал, что внушает брату с сестрой уважение, которое и порождает почтительную сдержанность. К тому же место отца при Нэнси и Сэле было уже занято Хосе Висенте.
– Скоро у нас в семье будет адвокат? – спросил старик, взглянув на Нэнси. – А может, и два…
Сэл растерялся: кроме тенниса, он пока ничего не выбрал в жизни.
– Простите, я, кажется, не понимаю, – пробормотал юноша.
– Насчет тебя я просто высказала надежду, – успокоила его сестра.
Фрэнк добродушно улыбнулся:
– Это слишком важный вопрос, за пять минут перед ужином его не решить.
Решение Нэнси напомнило Лателле о кое-каких собственных планах. В последнее время дела шли необыкновенно удачно. Пророчество Джо Ла Манны так и не сбылось. Хотя Фрэнк не стал ввязываться в торговлю наркотиками, семья Лателла процветала. Только что он забрал под свой контроль четыре больших отеля в Атлантик-Сити и казино при них. Ему удалось найти толковых и надежных помощников, которых он поставил на ключевые должности. На самом верху пирамиды оказался Джон Галанте. Неарко давно мечтал заполучить этот пост и, естественно, не одобрил выбор отца. С другой Стороны, Фрэнк рисковать не мог: бизнес в Атлантик-Сити слишком важен, нельзя поручать его такому самонадеянному бездельнику, как Неарко.
Часто Фрэнк задавался вопросом: что ждет его корпорацию? И в такие минуты единственную возможность для сохранения могущества семьи он видел в Джуниоре. Мальчик умен, умеет отдаваться работе, при случае сумеет перенести поражение и, сжав зубы, все начать сначала. Джуниор – крепкой породы. А потом рядом с ним будет Нэнси. Жаль только, что она – женщина.
Фрэнк взглянул на старинные карманные часы, с которыми никогда не расставался.
– По-моему, пора в столовую, – сказал он. – Сандра обещала сделать спагетти к восьми. Если макароны остынут, она рассердится.
Лателла вошел в столовую первым, затем Нэнси, Джуниор и Сэл. Сандра уже ждала их. Рядом с ней стоял Шон. Ирландец с улыбкой поздоровался со всеми, но, когда к нему подошла Нэнси, Шон растерялся. Он не видел ее два года, с тех пор как они вместе вернулись в Штаты. Она стала еще прекрасней, еще желанней для него.
Она не так представляла эту встречу, не в столовой Лателлы, перед блюдом дымящихся спагетти. Два долгих года Нэнси грезила, мечтала, рисовала в своем воображении свидание с Шоном. Она представляла, как они случайно встретятся где-нибудь в Центральном парке или на Пятой авеню, а может, в аллее университетского кампуса. Хорошо было бы увидеть его на вилле, во время какого-нибудь праздника, или в спортзале у Хосе Висенте. Но только не так…
Нэнси сто раз воображала, как появится она, нарядная и прекрасная, и Шон буквально упадет к ее ногам и признается, что ни на минуту не переставал желать ее. А теперь ирландец стоял рядом с Сандрой, а в столовой пахло чесночным соусом, помидорами и тертым сыром пекорино.
На Нэнси был старый красный свитер и фланелевые брюки, которые, на взгляд Шона, портили великолепную женственность ее фигуры.
– Глазам своим не верю, Нэнси! Если бы я встретил тебя на улице, ни за что бы не узнал! – воскликнул ирландец, пряча за шутливым тоном охватившее его волнение.
Он намекал на то, как изменилась девушка.
– Наша Нэнси – совсем взрослая женщина, – улыбнулся Фрэнк.
Он сел во главе стола и знаком предложил семье занять свои места.
– Ты прав, Фрэнк, совсем взрослая женщина, – глядя на Нэнси, подтвердил Шон и улыбнулся своей обычной иронической улыбкой, что так притягивала девушку.
Нэнси покраснела, раскашлялась, устроилась поудобней на стуле, пытаясь найти слова для ответа, но так и не нашла. Неожиданно куда-то исчезли ее обычная уверенность, живость и остроумие. Она почувствовала себя растерянной и беспомощно взглянула на Сэла, словно утопающий на спасателя в надежде на то, что тот бросит ей спасательный круг. Брат понял и тут же обратился к Шону с вопросом:
– А обо мне ты ничего не скажешь?
– А о тебе я все знаю из спортивной хроники, – живо отозвался ирландец. – Восходящая звезда мирового тенниса. Поздравляю. Могу я считать себя твоим другом? Для меня это была бы такая честь…
– Опять твои шуточки, – смутился Сэл, от природы скромный.
– Шон вовсе не шутит, – вмешался Фрэнк. – Чемпион в семье – действительно большая честь.
– Я говорил совершенно серьезно, – подтвердил ирландец. – И мне теннис нравился, но способностей не хватало, чтобы чего-нибудь добиться.
Шон был одет в безукоризненный серый костюм, белую рубашку и бордовый галстук. Нэнси он казался воплощением мужской красоты и элегантности. Ужин, на взгляд Нэнси, тянулся невыносимо долго, хотя вся семья с удовольствием беседовала.
– Что с тобой, Нэнси? – забеспокоилась Сандра, увидев, что девушка ничего не ест. – Не нравится? Может, не вкусно?
– Спагетти замечательные, – успокоила Сандру Нэнси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81