Даже мне, большому любителю разгадывать всяческие тайны, вскоре надоело ломать голову над происхождением сна — на первый план вылезала повседневная рутина.
Так, например, клинку Вознесения срочно требовался какой-то чехол — таскать его просто на плече было чрезвычайно опасно как для окружающих, так и для собственной одежды. Внимательно осмотрев старые ножны Регисты, я понял, почему раньше меч их не резал, — внутри ножны были выложены ее длинными каштановыми волосами, являвшимися для меча частью хозяина.
К сожалению, для меня такой вариант являлся неприемлемым — мои собственные космы были не длиннее пальца, а усы и бороду, согласно старому армейскому уставу, но вопреки древнему горскому укладу, я начисто сбривал. Естественно, все сожаления по поводу собственной чистоплотности оказались сильно запоздавшими.
Тем не менее нужно было что-то придумать. Какие еще части человеческого тела можно оторвать от него без видимого ущерба? Ногти? Маловаты будут. Зубы? Э-э нет, так не пойдет! Может быть, слюна?
Поплевав на обрывок ткани, я попробовал его на лезвии. Увы, тряпочка была разрезана, хотя и с некоторым трудом, но это означало, что мыслю я в правильном направлении. Может, попробовать кое-что другое…
Но все остальные попытки так же не увенчались успехом.
Оставалась последняя попытка — моя жизненная сила (я имею в виду кровь, а вы что подумали?). В народе бытует устойчивое мнение, что человеческая душа живет именно в кровушке. Уж если это не поможет, тогда придется пару лет не стричься…
Ура! Пропитанную моей кровью ниточку от перчатки клинок не разрезал, хотя в пальцах она порвалась с легкостью. Итак, решение найдено, и материал для внутреннего чехла уже имеется. Как вы помните, неделю назад в последней схватке с Бледной Тенью в пустынной крепости я был ранен в руку. Благодаря плотной перевязке и целебным мазям Штыря та царапина быстро зажила, и сейчас на мне уже другая рубашка, а предыдущая, порванная на бинты и залитая кровью, стоически ожидала своей окончательной кончины на самом дне моего мешка. Но судьба ее сложилась совершенно невероятно — и вот уже простая горская рубашка, ожидавшая раскроя на тряпочки для повседневных надобностей, становится вместилищем величайшего в мире артефакта.
А с внешней оболочкой было еще проще. В годы последней военной кампании, когда в лагере для новобранцев меня натаскивали по диверсионной части, то, помимо всего прочего, научили плести ножны из обычной веревки. Они всегда прилегают плотно к клинку и не издают ни единого звука при его вынимании, что при проведении вылазок во вражеский стан имеет немаловажное значение.
Конечно, одно дело — сделать оплетку для прямого, как линейка, короткого строевого меча, и совсем другое — для моей длиннющей загогулины. Тем не менее за несколько часов кропотливой работы у вечернего костра я соорудил нечто неказистое, похожее на коромысло, но все же удобное для ношения на спине.
Вот так, в тяжелых трудах и еще более тяжелых сомнениях, незаметно пролетели два дня. На третий кусты резко кончились, далее вниз полого уходила каменистая осыпь — мы вышли на приозерные равнины. Прямо перед нами широко распростерлись заливные луга, перемежаемые черными торфяными болотами и изборожденные многочисленными ручейками и речками, стремившими свои тихие воды к озерам, чья неподвижная гладь тускло блестела вдали. Там же, у горизонта, черной точкой маячила данийская крепость Сестерниц — главный форпост сил Коалиции во время войны с Империей.
Когда-то в этих краях жили ундоты. Но это было очень давно — во время войны здесь, на границе, десятилетиями шли бои. Все, кому посчастливилось уцелеть в лихолетье, ушли на юг — там были леса и было где прятаться от разорителей. Туда же укатился огненный каток войны, оставив за собой сплошные руины и пепелища.
Сестерниц остался единственным обитаемым местом в округе, но крепость возводилась в спешке, на островке посреди гнилого болота, где мухи, слепни, комары и прочие кровососы водились в неимоверных количествах. Естественно, по своей воле жить там никто не хотел, и теперь, когда война давно закончилась и крепость утеряла свое стратегическое значение, в ней устроили армейский острог для нарушителей военной дисциплины и тюрьму для дезертиров.
Слева от нас, ответвляясь от гор и далеко врезаясь в озеро Большую Ауру, проходила холмистая гряда, сплошь поросшая ельником. Называлась она Еловый Хвост и в самом деле издали походила на длинный хвост ящера, застрявшего между двумя горными вершинами. По холмам проходила граница между Травинатой и Даниданом. Условная, конечно, но тем не менее где граница, там и пограничники, пусть даже и годные лишь для того, чтобы стрясти денежку с беспечных странников, не догадавшихся обойти их пост стороной.
И еще где-то там, ближе к тракту и крепости, должна была стоять армия Коалиции, не успевшая на битву под Травинкалисом. Если войска и в самом деле там, то прорваться через их дозоры и патрули будет практически невозможно.
Прорваться в какую сторону? И вообще, с какой целью? Вопрос явки на последнюю битву оставался по-прежнему непроясненным, и к тому же я уже определил для себя приоритеты. В том, что мое личное участие в судьбоносном сражении не принесет никакой пользы для армии Света, я не сомневался ни секунды. А вот кто, кроме меня, раскроет тайну чудесной девочки Лусани? Никто. И я почему-то чувствую, что мне обязательно надо ее найти. Все идет к тому, что мне придется ослушаться воли Небес. Чем-то это для меня аукнется?..
Не будем о грустном, давайте-ка лучше подумаем, в каких краях искать Лусани. Раньше следствие давало нам хоть какие-то намеки в плане того, где случится ее очередное сверхъестественное деяние. Ныне ее след теряется у ворот Верховного Прихода в Травинкалисе — городе наших злоключений, от которого волею судьбы мы теперь отброшены далеко.
Нить расследования порвалась, и ее конец затерялся во времени и пространстве. И я был бы вынужден признать свое поражение, если бы в ходе следствия не выяснилась незаметная, но важная деталь. У меня давно возникло подозрение, что Лусани не выбирает свой путь сама, за нее это делает кто-то другой — тот, кто путешествует рядом с ней. Сначала это был развратник Трейсин, потом — его мордобоец Васюк, потом — святоша Эвель. Теперь в провожатых у девочки ходят храмовник Азенвур и контрразведчик Таежник. Так что у меня есть все основания искать ее либо в крепости Гранселинг, что на границе Фацении и Рантии, либо в той самой Паучьей Цитадели — форпосте Контрразведки, который еще предстоит найти.
А пока мы направим свои стопы в Гелленополис, к волшебнице Беллиане Огненной. От нее в нашей истории тоже многое зависит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Так, например, клинку Вознесения срочно требовался какой-то чехол — таскать его просто на плече было чрезвычайно опасно как для окружающих, так и для собственной одежды. Внимательно осмотрев старые ножны Регисты, я понял, почему раньше меч их не резал, — внутри ножны были выложены ее длинными каштановыми волосами, являвшимися для меча частью хозяина.
К сожалению, для меня такой вариант являлся неприемлемым — мои собственные космы были не длиннее пальца, а усы и бороду, согласно старому армейскому уставу, но вопреки древнему горскому укладу, я начисто сбривал. Естественно, все сожаления по поводу собственной чистоплотности оказались сильно запоздавшими.
Тем не менее нужно было что-то придумать. Какие еще части человеческого тела можно оторвать от него без видимого ущерба? Ногти? Маловаты будут. Зубы? Э-э нет, так не пойдет! Может быть, слюна?
Поплевав на обрывок ткани, я попробовал его на лезвии. Увы, тряпочка была разрезана, хотя и с некоторым трудом, но это означало, что мыслю я в правильном направлении. Может, попробовать кое-что другое…
Но все остальные попытки так же не увенчались успехом.
Оставалась последняя попытка — моя жизненная сила (я имею в виду кровь, а вы что подумали?). В народе бытует устойчивое мнение, что человеческая душа живет именно в кровушке. Уж если это не поможет, тогда придется пару лет не стричься…
Ура! Пропитанную моей кровью ниточку от перчатки клинок не разрезал, хотя в пальцах она порвалась с легкостью. Итак, решение найдено, и материал для внутреннего чехла уже имеется. Как вы помните, неделю назад в последней схватке с Бледной Тенью в пустынной крепости я был ранен в руку. Благодаря плотной перевязке и целебным мазям Штыря та царапина быстро зажила, и сейчас на мне уже другая рубашка, а предыдущая, порванная на бинты и залитая кровью, стоически ожидала своей окончательной кончины на самом дне моего мешка. Но судьба ее сложилась совершенно невероятно — и вот уже простая горская рубашка, ожидавшая раскроя на тряпочки для повседневных надобностей, становится вместилищем величайшего в мире артефакта.
А с внешней оболочкой было еще проще. В годы последней военной кампании, когда в лагере для новобранцев меня натаскивали по диверсионной части, то, помимо всего прочего, научили плести ножны из обычной веревки. Они всегда прилегают плотно к клинку и не издают ни единого звука при его вынимании, что при проведении вылазок во вражеский стан имеет немаловажное значение.
Конечно, одно дело — сделать оплетку для прямого, как линейка, короткого строевого меча, и совсем другое — для моей длиннющей загогулины. Тем не менее за несколько часов кропотливой работы у вечернего костра я соорудил нечто неказистое, похожее на коромысло, но все же удобное для ношения на спине.
Вот так, в тяжелых трудах и еще более тяжелых сомнениях, незаметно пролетели два дня. На третий кусты резко кончились, далее вниз полого уходила каменистая осыпь — мы вышли на приозерные равнины. Прямо перед нами широко распростерлись заливные луга, перемежаемые черными торфяными болотами и изборожденные многочисленными ручейками и речками, стремившими свои тихие воды к озерам, чья неподвижная гладь тускло блестела вдали. Там же, у горизонта, черной точкой маячила данийская крепость Сестерниц — главный форпост сил Коалиции во время войны с Империей.
Когда-то в этих краях жили ундоты. Но это было очень давно — во время войны здесь, на границе, десятилетиями шли бои. Все, кому посчастливилось уцелеть в лихолетье, ушли на юг — там были леса и было где прятаться от разорителей. Туда же укатился огненный каток войны, оставив за собой сплошные руины и пепелища.
Сестерниц остался единственным обитаемым местом в округе, но крепость возводилась в спешке, на островке посреди гнилого болота, где мухи, слепни, комары и прочие кровососы водились в неимоверных количествах. Естественно, по своей воле жить там никто не хотел, и теперь, когда война давно закончилась и крепость утеряла свое стратегическое значение, в ней устроили армейский острог для нарушителей военной дисциплины и тюрьму для дезертиров.
Слева от нас, ответвляясь от гор и далеко врезаясь в озеро Большую Ауру, проходила холмистая гряда, сплошь поросшая ельником. Называлась она Еловый Хвост и в самом деле издали походила на длинный хвост ящера, застрявшего между двумя горными вершинами. По холмам проходила граница между Травинатой и Даниданом. Условная, конечно, но тем не менее где граница, там и пограничники, пусть даже и годные лишь для того, чтобы стрясти денежку с беспечных странников, не догадавшихся обойти их пост стороной.
И еще где-то там, ближе к тракту и крепости, должна была стоять армия Коалиции, не успевшая на битву под Травинкалисом. Если войска и в самом деле там, то прорваться через их дозоры и патрули будет практически невозможно.
Прорваться в какую сторону? И вообще, с какой целью? Вопрос явки на последнюю битву оставался по-прежнему непроясненным, и к тому же я уже определил для себя приоритеты. В том, что мое личное участие в судьбоносном сражении не принесет никакой пользы для армии Света, я не сомневался ни секунды. А вот кто, кроме меня, раскроет тайну чудесной девочки Лусани? Никто. И я почему-то чувствую, что мне обязательно надо ее найти. Все идет к тому, что мне придется ослушаться воли Небес. Чем-то это для меня аукнется?..
Не будем о грустном, давайте-ка лучше подумаем, в каких краях искать Лусани. Раньше следствие давало нам хоть какие-то намеки в плане того, где случится ее очередное сверхъестественное деяние. Ныне ее след теряется у ворот Верховного Прихода в Травинкалисе — городе наших злоключений, от которого волею судьбы мы теперь отброшены далеко.
Нить расследования порвалась, и ее конец затерялся во времени и пространстве. И я был бы вынужден признать свое поражение, если бы в ходе следствия не выяснилась незаметная, но важная деталь. У меня давно возникло подозрение, что Лусани не выбирает свой путь сама, за нее это делает кто-то другой — тот, кто путешествует рядом с ней. Сначала это был развратник Трейсин, потом — его мордобоец Васюк, потом — святоша Эвель. Теперь в провожатых у девочки ходят храмовник Азенвур и контрразведчик Таежник. Так что у меня есть все основания искать ее либо в крепости Гранселинг, что на границе Фацении и Рантии, либо в той самой Паучьей Цитадели — форпосте Контрразведки, который еще предстоит найти.
А пока мы направим свои стопы в Гелленополис, к волшебнице Беллиане Огненной. От нее в нашей истории тоже многое зависит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139