в его машине мы и разговаривали. Это было
рискованное занятие: он с одесским темпераментом жестикулировал,
то и дело отрывая обе руки от руля и оборачиваясь к нам. Но Каплер
был старым автомобилистом, еще до войны у него имелась "эмка" - не
черная, как у всех, а синяя.
Его повторный дебют в кино сложился удачно: уже шли съемки
комедии "За витриной универмага". В ней снимались совсем
молоденькие Светлана Дружинина и Микаэла Дроздовская. С Микой мы
познакомились в каплеровском автомобиле. (Обе эти актрисы играли
потом и в наших фильмах - а с Микаэлой мы приятельствовали до
самой ее гибели ужасной и нелепой: в экспедиции заснула,
наглотавшись снотворного и не проснулась, когда от электрокамина
загорелся край одеяла. Или проснулась слишком поздно...)
Когда снималась "За витриной универмага", Алексей Яковлевич был
женат на Валентине Токарской, но дело шло к разрыву: в него
влюбилась поэтесса Юлия Друнина, которую он обучал кинодраматургии
на сценарной студии. Он тоже влюбился - и как! Развелся с
Валентиной Георгиевной и женился на Юле. Они жили так счастливо,
что это вызывало сильнейшее раздражение у окружающих. Жены
обвиняли мужей в невнимании и равнодушии, тыча пальцем в Каплера:
вот, Юля возвращается из заграничной командировки, так Люся поехал
в Брест, чтобы встретить ее на границе с цветами! Не то, что
некоторые... После каждой "Кинопанорамы" Люся сразу звонит жене,
интересуется ее мнением - не то, что некоторые! (Люся... Почему-то
у всех мастеров того поколения уменьшительные имена были женские:
Каплер - Люся, Арнштам -Леля, Блейман - Мика, а Ромм - Мура).
"Кинопанораму" Каплер вел замечательно; ее тогда давали в прямом эфире. Году
в шестьдесят третьем мы с Юлием были гостями Каплера. Он спросил:
а не хотели бы вы сами поставить фильм по своему сценарию? Сейчас
многие так делают...
В ответ я рассказал ему историю про мою пятилетнюю дочку Юлю.
Мать пришла домой и увидела, что полы чисто вымыты.
- Юленька, ты вымыла пол? Сама?
- Да.
- Но ведь это очень трудно!
- Нет, мамочка. Я вылила на пол ведро воды, а потом пришли
нижние соседи со своей тряпкой и все вытерли.
Юлик Дунский пояснил Каплеру:
- Вот так и сценаристы, которые идут в режиссеры. Они
надеются, что в случае чего прибегут нижние соседи со своей
тряпкой.
Кстати, сразу после той передачи Алексей Яковлевич
действительно позвонил жене. Она долго - минут пятнадцать -
объясняла ему, что получилось, а что нет. А группа во главе с
Ксенией Марининой покорно стояла и слушала.
Те, что знали Каплера с молодых когтей, подсчитывали разбитые
им сердца и качали головами: это бог наказал Люсю, сделав его под
конец жизни подкаблучником!.. Кое-кто обижался на Друнину - не без
оснований - за то, что она создала вокруг него как бы санитарный
кордон, оттеснив старых друзей и приятелей.
Но когда Алексей Яковлевич заболел и врачи отпустили ему не
больше года жизни, Юля оказалась на высоте. Забросила все свои
дела и превратилась в заботливую сиделку. Он не догадывался, что
обречен, а она знала. И была рядом буквально до последнего вздоха,
мы тому свидетели.
Отгуляв московские каникулы, мы вернулись в Инту. Качественные
знакомые были не только у Эйслера: никто нас не заложил, и 15-го
числа мы благополучно отметились в спецкомендатуре.
Больше всех радовался нашему возвращению Робин: Жора вместе с ним
встретил нас на станции. Пес прыгал на меня и на Юлика, стараясь
поочередно лизнуть в нос, выл от избытка чувств, катался по земле.
Мы решили: если когда-нибудь уедем из Инты, возьмем его с собой.
Обязательно.
Но человек предполагает, а... Через месяц Робин погиб во цвете
лет - ему и двух не исполнилось Соседский мальчишка вышел с
отцовской двустволкой поохотиться на собак и всадил в Робина заряд
картечи. Ветеринар поставил диагноз: перитонит, как у Пушкина.
Сделать ничего нельзя.
Пес лежал на холодном полу, забившись под кровать и молча
страдал. Мы попытались выманить его, чтоб уложить поудобнее, но он
не отзывался. Тогда я вспомнил, что его любимым занятием было
ходить со мною за водой к колонке: ради этого похода Робин бросал
все дела. Я взял пустые ведра, звякнул ими - и бедняга выполз из-
под кровати на передних лапах: задние уже не действовали. Мы
обласкали его, переложили на тюфячок и дали спокойно умереть. И
отомстить-то за него нельзя было: не бить же тринадцатилетнего
гаденыша?
Робина похоронили в тундре, но Жора Быстров на этом не успокоился.
Проколол гвоздем полу полушубка и явился в милицию:
- Прошу положить конец безобразию. Я шел по поселку Угольный и
вдруг "Бах! Бах!". Это соседский мальчишка по собакам стреляет. И
пять дробин в меня попали - видите? А если б чуть выше?
Сработало: у родителей убийцы конфисковали ружье.
Коней того лета принес нам всем много огорчений. Под суд попал Леша
брысь. К его земляку, вполне безобидному парню, прицепился по
пьянке начальник кондвора, майор. Началась драка. Брысь кинулся
разнимать и сильно толкнул майора, а тот, падая, стукнулся головой
об угол дома и умер. О чем, надо сказать, никто не пожалел, а
вдова так даже вздохнула с облегчением: покойный буянил, бил ее,
вынес из дому все, что было, и пропил. Его и хоронили в казенных
резиновых сапогах; свои хромовые давно пропил.
Но убийство есть убийство. Случись оно тремя годами раньше,
ребятам пришлось бы несладко. Пьяница не пьяница, а советский
офицер. А те кто? Бандеровцы... И намотали бы обоим срок на всю
катушку по статье 58 пункт 8 -террор. Но времена уже были не те.
Их судили за убийство по неосторожности. Брыся оправдали, а
земляку, который взял всю вину на себя, дали минимальный срок.
Народным заседателем на процессе была наша общая приятельница Аня
Ершова; это тоже сыграло какую-то роль.
За доктором Ершовой одно время ухаживали трое: Свет Михайлов,
Юлик и я. Я бы даже женился на ней, но она очень уж явно
предпочитала мне Юлика. Бывало, возвращаясь втроем из гостей, от
Шварцев, мы проходили мимо ее подъезда.
- Юлик, покурим? - вдруг предлагала Аня. И они поднимались
наверх курить, а я, некурящий, шел домой. Когда Юлик - поздно
ночью - возвращался, от него пахло Анькиной "Белой сиренью". Были
такие духи...
А оправданный с ее помощью Алексей Семенович Брысь вернулся-
таки на ридну Львивщину - но не сразу, а только в этом году. Сорок
лет он отработал вольнонаемным на шахтат Инты и Воркуты. Закончил
заочно горный институт, стал классным горным инженером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
рискованное занятие: он с одесским темпераментом жестикулировал,
то и дело отрывая обе руки от руля и оборачиваясь к нам. Но Каплер
был старым автомобилистом, еще до войны у него имелась "эмка" - не
черная, как у всех, а синяя.
Его повторный дебют в кино сложился удачно: уже шли съемки
комедии "За витриной универмага". В ней снимались совсем
молоденькие Светлана Дружинина и Микаэла Дроздовская. С Микой мы
познакомились в каплеровском автомобиле. (Обе эти актрисы играли
потом и в наших фильмах - а с Микаэлой мы приятельствовали до
самой ее гибели ужасной и нелепой: в экспедиции заснула,
наглотавшись снотворного и не проснулась, когда от электрокамина
загорелся край одеяла. Или проснулась слишком поздно...)
Когда снималась "За витриной универмага", Алексей Яковлевич был
женат на Валентине Токарской, но дело шло к разрыву: в него
влюбилась поэтесса Юлия Друнина, которую он обучал кинодраматургии
на сценарной студии. Он тоже влюбился - и как! Развелся с
Валентиной Георгиевной и женился на Юле. Они жили так счастливо,
что это вызывало сильнейшее раздражение у окружающих. Жены
обвиняли мужей в невнимании и равнодушии, тыча пальцем в Каплера:
вот, Юля возвращается из заграничной командировки, так Люся поехал
в Брест, чтобы встретить ее на границе с цветами! Не то, что
некоторые... После каждой "Кинопанорамы" Люся сразу звонит жене,
интересуется ее мнением - не то, что некоторые! (Люся... Почему-то
у всех мастеров того поколения уменьшительные имена были женские:
Каплер - Люся, Арнштам -Леля, Блейман - Мика, а Ромм - Мура).
"Кинопанораму" Каплер вел замечательно; ее тогда давали в прямом эфире. Году
в шестьдесят третьем мы с Юлием были гостями Каплера. Он спросил:
а не хотели бы вы сами поставить фильм по своему сценарию? Сейчас
многие так делают...
В ответ я рассказал ему историю про мою пятилетнюю дочку Юлю.
Мать пришла домой и увидела, что полы чисто вымыты.
- Юленька, ты вымыла пол? Сама?
- Да.
- Но ведь это очень трудно!
- Нет, мамочка. Я вылила на пол ведро воды, а потом пришли
нижние соседи со своей тряпкой и все вытерли.
Юлик Дунский пояснил Каплеру:
- Вот так и сценаристы, которые идут в режиссеры. Они
надеются, что в случае чего прибегут нижние соседи со своей
тряпкой.
Кстати, сразу после той передачи Алексей Яковлевич
действительно позвонил жене. Она долго - минут пятнадцать -
объясняла ему, что получилось, а что нет. А группа во главе с
Ксенией Марининой покорно стояла и слушала.
Те, что знали Каплера с молодых когтей, подсчитывали разбитые
им сердца и качали головами: это бог наказал Люсю, сделав его под
конец жизни подкаблучником!.. Кое-кто обижался на Друнину - не без
оснований - за то, что она создала вокруг него как бы санитарный
кордон, оттеснив старых друзей и приятелей.
Но когда Алексей Яковлевич заболел и врачи отпустили ему не
больше года жизни, Юля оказалась на высоте. Забросила все свои
дела и превратилась в заботливую сиделку. Он не догадывался, что
обречен, а она знала. И была рядом буквально до последнего вздоха,
мы тому свидетели.
Отгуляв московские каникулы, мы вернулись в Инту. Качественные
знакомые были не только у Эйслера: никто нас не заложил, и 15-го
числа мы благополучно отметились в спецкомендатуре.
Больше всех радовался нашему возвращению Робин: Жора вместе с ним
встретил нас на станции. Пес прыгал на меня и на Юлика, стараясь
поочередно лизнуть в нос, выл от избытка чувств, катался по земле.
Мы решили: если когда-нибудь уедем из Инты, возьмем его с собой.
Обязательно.
Но человек предполагает, а... Через месяц Робин погиб во цвете
лет - ему и двух не исполнилось Соседский мальчишка вышел с
отцовской двустволкой поохотиться на собак и всадил в Робина заряд
картечи. Ветеринар поставил диагноз: перитонит, как у Пушкина.
Сделать ничего нельзя.
Пес лежал на холодном полу, забившись под кровать и молча
страдал. Мы попытались выманить его, чтоб уложить поудобнее, но он
не отзывался. Тогда я вспомнил, что его любимым занятием было
ходить со мною за водой к колонке: ради этого похода Робин бросал
все дела. Я взял пустые ведра, звякнул ими - и бедняга выполз из-
под кровати на передних лапах: задние уже не действовали. Мы
обласкали его, переложили на тюфячок и дали спокойно умереть. И
отомстить-то за него нельзя было: не бить же тринадцатилетнего
гаденыша?
Робина похоронили в тундре, но Жора Быстров на этом не успокоился.
Проколол гвоздем полу полушубка и явился в милицию:
- Прошу положить конец безобразию. Я шел по поселку Угольный и
вдруг "Бах! Бах!". Это соседский мальчишка по собакам стреляет. И
пять дробин в меня попали - видите? А если б чуть выше?
Сработало: у родителей убийцы конфисковали ружье.
Коней того лета принес нам всем много огорчений. Под суд попал Леша
брысь. К его земляку, вполне безобидному парню, прицепился по
пьянке начальник кондвора, майор. Началась драка. Брысь кинулся
разнимать и сильно толкнул майора, а тот, падая, стукнулся головой
об угол дома и умер. О чем, надо сказать, никто не пожалел, а
вдова так даже вздохнула с облегчением: покойный буянил, бил ее,
вынес из дому все, что было, и пропил. Его и хоронили в казенных
резиновых сапогах; свои хромовые давно пропил.
Но убийство есть убийство. Случись оно тремя годами раньше,
ребятам пришлось бы несладко. Пьяница не пьяница, а советский
офицер. А те кто? Бандеровцы... И намотали бы обоим срок на всю
катушку по статье 58 пункт 8 -террор. Но времена уже были не те.
Их судили за убийство по неосторожности. Брыся оправдали, а
земляку, который взял всю вину на себя, дали минимальный срок.
Народным заседателем на процессе была наша общая приятельница Аня
Ершова; это тоже сыграло какую-то роль.
За доктором Ершовой одно время ухаживали трое: Свет Михайлов,
Юлик и я. Я бы даже женился на ней, но она очень уж явно
предпочитала мне Юлика. Бывало, возвращаясь втроем из гостей, от
Шварцев, мы проходили мимо ее подъезда.
- Юлик, покурим? - вдруг предлагала Аня. И они поднимались
наверх курить, а я, некурящий, шел домой. Когда Юлик - поздно
ночью - возвращался, от него пахло Анькиной "Белой сиренью". Были
такие духи...
А оправданный с ее помощью Алексей Семенович Брысь вернулся-
таки на ридну Львивщину - но не сразу, а только в этом году. Сорок
лет он отработал вольнонаемным на шахтат Инты и Воркуты. Закончил
заочно горный институт, стал классным горным инженером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120