Как будто клетки предупреждали заранее: не дергайся, детка, долгая жизнь при таком затраханном геноме тебе не светит. Ну и что она чувствует сейчас? Лорна прислушивается к своему сердцу и неожиданно ощущает странное облегчение. В конце концов, смерть означает конец неврозам и фобиям, а она теперь в одном ряду с камикадзе и шахидами. Неземное спокойствие – вот ее удел. Кажется, пробуждается некоторый интерес к религии, хотя, возможно, это связано с ее нынешним общением со всяческими заклинателями змей и прочими мистическими фигурами. Наверное, легче умирать с мыслью о том, что тебя уносит любящий Иисус, но куда? Лорна никогда не задумывалась о вечности и обнаруживает, что не имеет ни малейшего представления о том, что это такое. А еще ее подмывает разрыдаться и реветь не останавливаясь. Или принять какой-нибудь наркоты, чтобы полностью отключиться. Ну и вообще, разные возникают желания, весьма удивительные.
В результате она приводит в порядок лицо и возвращается в ресторан, борясь с тошнотой, вызванной запахами еды. Крупная женщина в цветастом желтом брючном костюме с множеством позвякивающих золотых украшений стоит и разговаривает с Джимми Пазом, который, увидев Лорну, вежливо встает. Она получает долгий взгляд и с достоинством отвечает тем же, несколько удивляясь тому факту, что они с миссис Паз почти одного роста и со скидкой на двадцатилетнюю разницу у них практически одинаковые фигуры. Это вызывает у нее улыбку, хотя тут же мелькает мысль, что веселиться в ее положении может только сумасшедшая… Миссис Паз тоже улыбается и проскальзывает за столик, усаживая Лорну рядом с собой. После подобающих соболезнований в связи с нападением и ознакомления с краткой биографией Лорны миссис Паз делает ей комплимент относительно ее волос и других особенностей внешности:
– Знаете, вы выглядите настоящей женщиной. Честно признаюсь, что удивлена: мой сын, он всегда приводил этих, как их называют, esqueletas …
– Скелеты, – переводит Паз. Лорна невольно смеется.
– Это не моя заслуга, – сознается она.
– Si, si , я вижу, что вы серьезный человек, – продолжает миссис Паз. – У вас есть голова на плечах, профессия, чего, хоть из-за этого у меня тяжело на сердце, о моем сыне не скажешь.
– Ну спасибо, мама, удружила.
– Вот видите, не может удержаться, чтобы не надерзить матери. Хотите знать правду? Я думаю, такая женщина, как вы, могла бы найти себе гораздо лучшую пару.
– Я тоже так думаю, – отвечает Лорна невозмутимо. – Но, знаете, я ничего не могу поделать, он такой милый.
Миссис Паз бросает взгляд на сына.
– Да, неплох, – нехотя признает она. – Во всяком случае, уродом его не назовешь.
Паз демонстративно смотрит на наручные часы и встает.
– Что ж, все это здорово и интересно, но мне нужно ехать на работу. Лорна, я отвезу тебя домой, если, конечно, ты не предпочтешь голосовать на улице.
Он обнимает мать, целует ее в щеку.
– Мама, угощение, как всегда, выше всех похвал.
– Жду тебя завтра к завтраку.
– Не могу, мама. Завтра у меня дневное дежурство… Кстати о работе, ты сведешь меня с Игнасио или нет?
– Приходи на бембе завтра вечером, – говорит миссис Паз. – Там и посмотрим.
– Мама, пожалуйста…
– Я серьезно, Яго. Я должна посоветоваться на сей счет с ориша , и ты обязательно должен быть там.
Они говорят не просто по-испански, а на диалекте Гуантанамо, так что Лорна не может следить за их разговором. Однако миссис Паз, заметив это, переходит на английский и добавляет:
– Приводи и ее.
С этими словами она отплывает, чтобы поприветствовать кого-то из завсегдатаев.
Паз, оставшись с Лорной наедине, рассказывает ей о том, как связан Уилсон и сантерия, кто такой Игнасио Хоффман, какое отношение он имеет к этому делу и что такое иле. А также почему в данном вопросе матушка диктует ему свои условия: просто все остальные нити обрезаны, и Хоффман, если с ним удастся связаться, последнее звено, фактически единственный человек, который может знать, зачем кому-то вроде Джека Уилсона могло понадобиться убивать суданца, занимающегося нефтяным бизнесом.
– А почему твоя мама хочет, чтобы я пришла?
– Почему моя мама хочет того или этого? Я уже и не пытаюсь разобраться. Но это может быть интересно – путешествие в мир сумасшедших суеверий, в который я, похоже, тебя затягиваю.
– Это вроде вуду, верно?
– Не совсем. Моя мать, да будет тебе известно, мастерица по части сантерии.
– А что она делает?
– Она получает помощь от духов, – говорит Паз, – и становится одержимой santos , когда они спускаются на землю.
Наступает изумленная пауза.
– Ты веришь в это?
Паз пожимает плечами.
– Ну, не то чтобы безоговорочно, просто мне доводилось видеть диковинные вещи.
Лорна улавливает его недовольство и оставляет эту тему.
Когда они подъезжают к дому Лорны, Паз спрашивает, заехать ли ему за ней вечером.
– На вечеринку вуду? Почему бы и нет? Я в игре. А будущее там будут предсказывать?
– Может быть. Я сам ни разу там не был, так что знаю не больше тебя.
– Да ну? Стало быть, мы утратим невинность вместе.
– Ага. Ладно, я заеду около восьми. Надеюсь, с тобой все будет хорошо.
– Джимми, со мной уже все хорошо. Может, зайдешь?
– Не могу, мне нужно вернуться и кое-чем заняться.
– Жаль, – говорит она и, наклонившись, целует его. Паз готовится к обычному прощальному поцелую, но не тут-то было. Она обхватывает ладонями его лицо, припадает открытым ртом к его губам и втягивает себе в рот его язык. Задрав юбку, она крепко прижимается к нему, и ее жаркая промежность трется об его ногу.
Чуть погодя он чувствует себя обязанным отстраниться и посмотреть на нее. Ее зрачки становятся неестественно огромными, почти поглотив голубое окружение.
– Боже мой, Лорна, – говорит Паз, слегка прокашлявшись, – дай передохнуть. Мне нужно сменить шорты.
Следует атака его шеи маленькими укусами.
– Кончай, Лорна, – настаивает он и, в конце концов, чувствуя себя по-дурацки, решительно отодвигает ее в сторону и всматривается ей в лицо.
Не знай Паз, что она совершенно трезва, он счел бы ее вдребезги пьяной. Лорна сползает на пассажирское место, протяжно вздыхает, потом открывает дверцу машины и медленно направляется по дорожке к дому странной, неуверенной походкой. Паз чувствует, что не стоило бы оставлять ее в таком состоянии, но ему действительно нужно возвращаться в управление.
– Я тебе позвоню! – громко кричит он вдогонку, но она не откликается.
* * *
Войдя в отдел, Паз тут же увидел на своем письменном столе конверт, обычный, восемь на одиннадцать, манильской бумаги. Без адреса и какой-либо маркировки. Он вскрыл его, позволив содержимому выскользнуть на стол.
– Кто-нибудь видел, откуда он здесь взялся?
Четверо детективов, находившихся в помещении, подняли головы, но никто не ответил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
В результате она приводит в порядок лицо и возвращается в ресторан, борясь с тошнотой, вызванной запахами еды. Крупная женщина в цветастом желтом брючном костюме с множеством позвякивающих золотых украшений стоит и разговаривает с Джимми Пазом, который, увидев Лорну, вежливо встает. Она получает долгий взгляд и с достоинством отвечает тем же, несколько удивляясь тому факту, что они с миссис Паз почти одного роста и со скидкой на двадцатилетнюю разницу у них практически одинаковые фигуры. Это вызывает у нее улыбку, хотя тут же мелькает мысль, что веселиться в ее положении может только сумасшедшая… Миссис Паз тоже улыбается и проскальзывает за столик, усаживая Лорну рядом с собой. После подобающих соболезнований в связи с нападением и ознакомления с краткой биографией Лорны миссис Паз делает ей комплимент относительно ее волос и других особенностей внешности:
– Знаете, вы выглядите настоящей женщиной. Честно признаюсь, что удивлена: мой сын, он всегда приводил этих, как их называют, esqueletas …
– Скелеты, – переводит Паз. Лорна невольно смеется.
– Это не моя заслуга, – сознается она.
– Si, si , я вижу, что вы серьезный человек, – продолжает миссис Паз. – У вас есть голова на плечах, профессия, чего, хоть из-за этого у меня тяжело на сердце, о моем сыне не скажешь.
– Ну спасибо, мама, удружила.
– Вот видите, не может удержаться, чтобы не надерзить матери. Хотите знать правду? Я думаю, такая женщина, как вы, могла бы найти себе гораздо лучшую пару.
– Я тоже так думаю, – отвечает Лорна невозмутимо. – Но, знаете, я ничего не могу поделать, он такой милый.
Миссис Паз бросает взгляд на сына.
– Да, неплох, – нехотя признает она. – Во всяком случае, уродом его не назовешь.
Паз демонстративно смотрит на наручные часы и встает.
– Что ж, все это здорово и интересно, но мне нужно ехать на работу. Лорна, я отвезу тебя домой, если, конечно, ты не предпочтешь голосовать на улице.
Он обнимает мать, целует ее в щеку.
– Мама, угощение, как всегда, выше всех похвал.
– Жду тебя завтра к завтраку.
– Не могу, мама. Завтра у меня дневное дежурство… Кстати о работе, ты сведешь меня с Игнасио или нет?
– Приходи на бембе завтра вечером, – говорит миссис Паз. – Там и посмотрим.
– Мама, пожалуйста…
– Я серьезно, Яго. Я должна посоветоваться на сей счет с ориша , и ты обязательно должен быть там.
Они говорят не просто по-испански, а на диалекте Гуантанамо, так что Лорна не может следить за их разговором. Однако миссис Паз, заметив это, переходит на английский и добавляет:
– Приводи и ее.
С этими словами она отплывает, чтобы поприветствовать кого-то из завсегдатаев.
Паз, оставшись с Лорной наедине, рассказывает ей о том, как связан Уилсон и сантерия, кто такой Игнасио Хоффман, какое отношение он имеет к этому делу и что такое иле. А также почему в данном вопросе матушка диктует ему свои условия: просто все остальные нити обрезаны, и Хоффман, если с ним удастся связаться, последнее звено, фактически единственный человек, который может знать, зачем кому-то вроде Джека Уилсона могло понадобиться убивать суданца, занимающегося нефтяным бизнесом.
– А почему твоя мама хочет, чтобы я пришла?
– Почему моя мама хочет того или этого? Я уже и не пытаюсь разобраться. Но это может быть интересно – путешествие в мир сумасшедших суеверий, в который я, похоже, тебя затягиваю.
– Это вроде вуду, верно?
– Не совсем. Моя мать, да будет тебе известно, мастерица по части сантерии.
– А что она делает?
– Она получает помощь от духов, – говорит Паз, – и становится одержимой santos , когда они спускаются на землю.
Наступает изумленная пауза.
– Ты веришь в это?
Паз пожимает плечами.
– Ну, не то чтобы безоговорочно, просто мне доводилось видеть диковинные вещи.
Лорна улавливает его недовольство и оставляет эту тему.
Когда они подъезжают к дому Лорны, Паз спрашивает, заехать ли ему за ней вечером.
– На вечеринку вуду? Почему бы и нет? Я в игре. А будущее там будут предсказывать?
– Может быть. Я сам ни разу там не был, так что знаю не больше тебя.
– Да ну? Стало быть, мы утратим невинность вместе.
– Ага. Ладно, я заеду около восьми. Надеюсь, с тобой все будет хорошо.
– Джимми, со мной уже все хорошо. Может, зайдешь?
– Не могу, мне нужно вернуться и кое-чем заняться.
– Жаль, – говорит она и, наклонившись, целует его. Паз готовится к обычному прощальному поцелую, но не тут-то было. Она обхватывает ладонями его лицо, припадает открытым ртом к его губам и втягивает себе в рот его язык. Задрав юбку, она крепко прижимается к нему, и ее жаркая промежность трется об его ногу.
Чуть погодя он чувствует себя обязанным отстраниться и посмотреть на нее. Ее зрачки становятся неестественно огромными, почти поглотив голубое окружение.
– Боже мой, Лорна, – говорит Паз, слегка прокашлявшись, – дай передохнуть. Мне нужно сменить шорты.
Следует атака его шеи маленькими укусами.
– Кончай, Лорна, – настаивает он и, в конце концов, чувствуя себя по-дурацки, решительно отодвигает ее в сторону и всматривается ей в лицо.
Не знай Паз, что она совершенно трезва, он счел бы ее вдребезги пьяной. Лорна сползает на пассажирское место, протяжно вздыхает, потом открывает дверцу машины и медленно направляется по дорожке к дому странной, неуверенной походкой. Паз чувствует, что не стоило бы оставлять ее в таком состоянии, но ему действительно нужно возвращаться в управление.
– Я тебе позвоню! – громко кричит он вдогонку, но она не откликается.
* * *
Войдя в отдел, Паз тут же увидел на своем письменном столе конверт, обычный, восемь на одиннадцать, манильской бумаги. Без адреса и какой-либо маркировки. Он вскрыл его, позволив содержимому выскользнуть на стол.
– Кто-нибудь видел, откуда он здесь взялся?
Четверо детективов, находившихся в помещении, подняли головы, но никто не ответил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133