Раз в неделю здесь делает уборку иммигрантка из Гватемалы, но она эту плесень не трогает, и сама Лорна тоже.
Обнаженная, не считая желтого полотенца, она идет на кухню, готовит себе джин с тоником и соком, выдавленным из лимона, сорванного здесь же, на дворе, осушает одним махом половину и, переведя дух, возвращается в спальню за легкой хлопковой рубашкой и бермудами. После чего направляется в свой кабинет.
Лорна «свободный художник», и, хотя значительная часть ее работы осуществляется вне дома, кабинет представляет собой самое большое помещение в доме, образовавшееся в результате сноса стены между двумя маленькими спальнями и перегородки между второй спальней и тем, что местные уроженцы называют флоридской комнатой. Это своего рода закрытое патио с каменным полом, отделенное от заднего сада стеклянной ширмой, сквозь которую с ее места за письменным столом видны кусты кротона и желтые цветы. Она садится во вращающееся кресло и, наслаждаясь видом на сад и птичьими трелями, потягивает маленькими глоточками коктейль.
Напиток крепкий, а закусить нечем. Через несколько минут приходит ожидаемый кайф. Она расслабляется и чувствует легкое онемение лица. Лорна старательно следует популярным медицинским рекомендациям, а в настоящее время доктора советуют выпивать по коктейлю в день, что полезно для сердца. Вспомнив об этом, она отпивает еще, и к ней вместе со стуком кубиков льда о зубы приходит наконец чувство удовлетворения достигнутым, которое она тщетно пыталась пробудить с того момента, как покинула офис доктора Лопеса.
А что – Говарда она уела, с Лопесом договорилась, и теперь перед ней открывается возможность исследовать то, что, не исключено, будет описано как новый вид душевного недуга. Может быть, ей даже удастся пополнить стандартную систему тестов новой шкалой и сделать себе имя в области психологического тестирования.
Размышляя об этом, она обводит удовлетворенным взглядом свой кабинет. У нее большой березовый письменный стол, почти новый компьютер со всеми аксессуарами, дорогое офисное кресло с приспособлениями для удобства поясницы и уйма книг. Если не считать участка, отведенного под дипломы и квалификационные сертификаты, все пространство стены занято книжными полками. Одежду, которой у нее не так уж много, Лорна покупает на распродажах, отпуск берет редко и проводит на самых дешевых ближних островах, ездит на шестилетней давности машине, но уж в чем себе не отказывает, так это в книгах. У нее более четырех тысяч томов, и она прочитала их все, некоторые по два раза. На краю письменного стола высится неустойчивая стопка: это те книги, которые она еще не расставила по полкам. Как раз сейчас Лорна собирается встать и заняться этим делом, всегда доставляющим ей огромное удовольствие, но тут замечает мигающий огонек автоответчика. Она нажимает кнопку, и механический голос извещает ее о поступлении трех звонков.
Беззаботный голос Бетси Ньюхаус: «Детка, напоминаю тебе – в четыре тридцать спортзал. Будь там или оставайся клушей». Бип.
«Привет, это я. Приятно было с тобой повидаться. Позвони мне. Я тебе салатик куплю». Касдан, ублюдок. Бип.
Незнакомый, но приятный голос: «Доктор Уайз, это детектив Паз, полиция Майами. Я тот самый офицер, который арестовал Эммилу Дидерофф, и мне хотелось бы поговорить с вами о ней. Вы можете связаться со мной в любое время по моему сотовому телефону». Следует набор цифр.
Лорна берет телефон и начинает набирать этот номер, хотя бы только для того, чтобы удержаться и не позвонить немедленно чертову ублюдку, но останавливается и кладет трубку. Сперва ей нужно подумать об этом. Паз тот коп, о котором говорила Шерил, навязывая его в качестве ухажера. Ну да, он действительно арестовал Эммилу, так что с того? Что ему может потребоваться от психолога? Потом, как плавник акулы над темными водами ночного моря, на поверхность ее сознания выныривает мысль: идея насчет новой формы психического отклонения была хороша, чтобы убедить Микки Лопеса, неплохо срабатывала с ней самой, даже может, чем черт не шутит, оказаться верной, но на самом деле (и сейчас Лорна отчетливо это осознает) продолжить работу с Эммилу Дидерофф ее тянет совсем по другой причине. Теперь, со смешанным ощущением любопытства и тревоги, порождающей чувство странной пустоты в животе, она отчетливо понимает: у нее нет ни малейшего представления, в чем заключается истинная причина. Неожиданно Лорну охватывает страх, не имеющий отношения к делу: ей кажется, будто в доме находится кто-то посторонний. Она замирает, прислушивается. Кто-то дышит, тяжелый хриплый звук… или это кондиционер?
Ею овладевает паника: она покрывается потом, сердце бешено стучит. Ощущение чужого присутствия превращается в уверенность: кто-то здесь, в комнате, прямо за ее спиной. Ее сердце колотится так, будто вот-вот выскочит из груди. Она набирает воздуху и, собрав всю волю, разворачивается в кресле.
Никого.
Ей требуется почти час и две таблетки валиума, чтобы прийти в себя. Приступ паники, скорее всего, спровоцирован напряжением предыдущей встречи. Так, во всяком случае, она говорит себе, произнося эти слова вслух в пустом доме. Наконец ее руки перестают трястись, и она берет трубку телефона.
* * *
Джимми Паз почувствовал, как его сотовый телефон снова завибрировал на бедре, но проигнорировал его, позволив переадресовать звонок на голосовую почту. Он стоял в аудитории подготовительных курсов Майами-Дэйд в длинной очереди людей, каждый из которых держал в руках одну и ту же книгу, ожидая автографа от сидевшей за столом на сцене молодой женщины с блестящими рыже-золотыми кудряшками, резкими чертами лица, маленькими, но яркими умными глазами и широким, чувственным ртом. Несколько минут тому назад она закончила читать свои стихи.
Он подошел к столу и протянул ей тонкую книжку. Писательница подняла глаза, одарила его приятной улыбкой, какую успели получить четырнадцать человек перед ним, и спросила:
– Что вам написать?
– Что хотите.
Он забрал книгу и пробежался взглядом по титульному листу, на котором она сделала надпись: «Приходи сегодня вечером в комнату 923 на Гранд Бэй примерно в одиннадцать, и я оттрахаю твои мозги. С наилучшими пожеланиями. Уилла Шафтель».
– Ты это каждому пишешь? – поинтересовался он.
– Конечно, – сказала она. – Лучший способ сделать книгу бестселлером.
– Тогда мне стоит встать в очередь прямо сейчас, – сказал он и, помахав, ушел.
Уилла Шафтель была одной из трех основных подружек Джимми Паза примерно год, еще когда она работала библиотекарем в Кокосовой роще. Потом она уволилась и переехала в Айову, в писательскую коммуну, а когда ударила первая зима, провела три недели в Майами, большую часть в постели с Пазом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
Обнаженная, не считая желтого полотенца, она идет на кухню, готовит себе джин с тоником и соком, выдавленным из лимона, сорванного здесь же, на дворе, осушает одним махом половину и, переведя дух, возвращается в спальню за легкой хлопковой рубашкой и бермудами. После чего направляется в свой кабинет.
Лорна «свободный художник», и, хотя значительная часть ее работы осуществляется вне дома, кабинет представляет собой самое большое помещение в доме, образовавшееся в результате сноса стены между двумя маленькими спальнями и перегородки между второй спальней и тем, что местные уроженцы называют флоридской комнатой. Это своего рода закрытое патио с каменным полом, отделенное от заднего сада стеклянной ширмой, сквозь которую с ее места за письменным столом видны кусты кротона и желтые цветы. Она садится во вращающееся кресло и, наслаждаясь видом на сад и птичьими трелями, потягивает маленькими глоточками коктейль.
Напиток крепкий, а закусить нечем. Через несколько минут приходит ожидаемый кайф. Она расслабляется и чувствует легкое онемение лица. Лорна старательно следует популярным медицинским рекомендациям, а в настоящее время доктора советуют выпивать по коктейлю в день, что полезно для сердца. Вспомнив об этом, она отпивает еще, и к ней вместе со стуком кубиков льда о зубы приходит наконец чувство удовлетворения достигнутым, которое она тщетно пыталась пробудить с того момента, как покинула офис доктора Лопеса.
А что – Говарда она уела, с Лопесом договорилась, и теперь перед ней открывается возможность исследовать то, что, не исключено, будет описано как новый вид душевного недуга. Может быть, ей даже удастся пополнить стандартную систему тестов новой шкалой и сделать себе имя в области психологического тестирования.
Размышляя об этом, она обводит удовлетворенным взглядом свой кабинет. У нее большой березовый письменный стол, почти новый компьютер со всеми аксессуарами, дорогое офисное кресло с приспособлениями для удобства поясницы и уйма книг. Если не считать участка, отведенного под дипломы и квалификационные сертификаты, все пространство стены занято книжными полками. Одежду, которой у нее не так уж много, Лорна покупает на распродажах, отпуск берет редко и проводит на самых дешевых ближних островах, ездит на шестилетней давности машине, но уж в чем себе не отказывает, так это в книгах. У нее более четырех тысяч томов, и она прочитала их все, некоторые по два раза. На краю письменного стола высится неустойчивая стопка: это те книги, которые она еще не расставила по полкам. Как раз сейчас Лорна собирается встать и заняться этим делом, всегда доставляющим ей огромное удовольствие, но тут замечает мигающий огонек автоответчика. Она нажимает кнопку, и механический голос извещает ее о поступлении трех звонков.
Беззаботный голос Бетси Ньюхаус: «Детка, напоминаю тебе – в четыре тридцать спортзал. Будь там или оставайся клушей». Бип.
«Привет, это я. Приятно было с тобой повидаться. Позвони мне. Я тебе салатик куплю». Касдан, ублюдок. Бип.
Незнакомый, но приятный голос: «Доктор Уайз, это детектив Паз, полиция Майами. Я тот самый офицер, который арестовал Эммилу Дидерофф, и мне хотелось бы поговорить с вами о ней. Вы можете связаться со мной в любое время по моему сотовому телефону». Следует набор цифр.
Лорна берет телефон и начинает набирать этот номер, хотя бы только для того, чтобы удержаться и не позвонить немедленно чертову ублюдку, но останавливается и кладет трубку. Сперва ей нужно подумать об этом. Паз тот коп, о котором говорила Шерил, навязывая его в качестве ухажера. Ну да, он действительно арестовал Эммилу, так что с того? Что ему может потребоваться от психолога? Потом, как плавник акулы над темными водами ночного моря, на поверхность ее сознания выныривает мысль: идея насчет новой формы психического отклонения была хороша, чтобы убедить Микки Лопеса, неплохо срабатывала с ней самой, даже может, чем черт не шутит, оказаться верной, но на самом деле (и сейчас Лорна отчетливо это осознает) продолжить работу с Эммилу Дидерофф ее тянет совсем по другой причине. Теперь, со смешанным ощущением любопытства и тревоги, порождающей чувство странной пустоты в животе, она отчетливо понимает: у нее нет ни малейшего представления, в чем заключается истинная причина. Неожиданно Лорну охватывает страх, не имеющий отношения к делу: ей кажется, будто в доме находится кто-то посторонний. Она замирает, прислушивается. Кто-то дышит, тяжелый хриплый звук… или это кондиционер?
Ею овладевает паника: она покрывается потом, сердце бешено стучит. Ощущение чужого присутствия превращается в уверенность: кто-то здесь, в комнате, прямо за ее спиной. Ее сердце колотится так, будто вот-вот выскочит из груди. Она набирает воздуху и, собрав всю волю, разворачивается в кресле.
Никого.
Ей требуется почти час и две таблетки валиума, чтобы прийти в себя. Приступ паники, скорее всего, спровоцирован напряжением предыдущей встречи. Так, во всяком случае, она говорит себе, произнося эти слова вслух в пустом доме. Наконец ее руки перестают трястись, и она берет трубку телефона.
* * *
Джимми Паз почувствовал, как его сотовый телефон снова завибрировал на бедре, но проигнорировал его, позволив переадресовать звонок на голосовую почту. Он стоял в аудитории подготовительных курсов Майами-Дэйд в длинной очереди людей, каждый из которых держал в руках одну и ту же книгу, ожидая автографа от сидевшей за столом на сцене молодой женщины с блестящими рыже-золотыми кудряшками, резкими чертами лица, маленькими, но яркими умными глазами и широким, чувственным ртом. Несколько минут тому назад она закончила читать свои стихи.
Он подошел к столу и протянул ей тонкую книжку. Писательница подняла глаза, одарила его приятной улыбкой, какую успели получить четырнадцать человек перед ним, и спросила:
– Что вам написать?
– Что хотите.
Он забрал книгу и пробежался взглядом по титульному листу, на котором она сделала надпись: «Приходи сегодня вечером в комнату 923 на Гранд Бэй примерно в одиннадцать, и я оттрахаю твои мозги. С наилучшими пожеланиями. Уилла Шафтель».
– Ты это каждому пишешь? – поинтересовался он.
– Конечно, – сказала она. – Лучший способ сделать книгу бестселлером.
– Тогда мне стоит встать в очередь прямо сейчас, – сказал он и, помахав, ушел.
Уилла Шафтель была одной из трех основных подружек Джимми Паза примерно год, еще когда она работала библиотекарем в Кокосовой роще. Потом она уволилась и переехала в Айову, в писательскую коммуну, а когда ударила первая зима, провела три недели в Майами, большую часть в постели с Пазом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133