- То есть как сны? - не сразу понял я.
- Пойдем, посмотрим, - Овид как всегда решительно рубил проблему с
плеча.
Мы подошли ближе.
Дом совершенно не выделялся из ряда далеко отстоящих друг от друга
зданий, разве что палисадник был более тщательно ухожен. И еще -
возвышаясь над цветником, дом почти укрывал своей могучей кроной старый
платан. Больше таких деревьев в городе я нигде не видел.
Кроме надписи вывеску украшал еще примитивный рисунок, изображавший
спящего человека, из головы которого, как из рога изобилия, сыпались
различные предметы. Вполне провинциальная вывеска, какие еще и сейчас
можно встретить в нашем захолустье. Что-то вроде "Стрижем, бреем,
освежаем" с розовощеким усатым красавцем над унылой парикмахерской.
- Что-то не верится мне во все это, - засомневался я, когда Овид уже
взялся рукой за калитку. - Шарлатанство какое-то. Закажем, значит, чтобы
зеркало приснилось, и вот оно, пожалуйста.
- А что мы теряем? - возразил Овид.
- Время, - хотел напомнить я, но тут же из-за ограды послышался
низкий добродушный голос.
- И совершенно напрасно сомневаетесь.
Из-за кустов роз, до этого скрывавших его с головой, появился хозяин
дома.
Маленький, кругленький, с пушистой шевелюрой и бородой, он быстро
подкатился к калитке и открыл ее сам. На меня уставились полные наивной
мудрости голубые глаза.
- Напрасно, говорю, сомневаетесь, - повторил мужчина. - Пока еще
никто не жаловался.
Мы не успели опомниться, как уже сидели в палисаднике за ладно
сколоченным дощатым столом, а Морфис, как он представился, хлопотал
вокруг, выставляя мед в вазочке и домашнее варенье. Круглый, похожий
чем-то на хозяина самовар ласково урчал, закипая.
- Спокойная жизнь тоже не сахар, - быстро приговаривал Морфис, следя
за тем, чтобы никто не остался обделен его вниманием.
- Я как этот город задумал - надеялся хоть отдохну спокойно на
старости лет. Да, видимо, ошибся. Войну с Гамсилгом затеять, что ли?
- А вы его откуда знаете? - не очень вежливо прервал Морфиса я.
- Да кто же его не знает. Потом здесь больше и знать-то некого. Двое
мы тут - остальное так, декорация, - Морфис безнадежно махнул рукой. - А
вы, значит, не отсюда? Да и так вижу, что не отсюда. Эка какой у вас
табурет забавный.
- Чего это я забавный, - немедленно оскорбился Хома. За столом ему
делать было нечего, и он сердито топтался около, мелко, словно копытцами,
стуча ножками.
- Ну-ну, - успокаивающе забормотал Морфис. - Это я так, к слову. Чего
же это я, старый дурень, себе такую мебель сочинить не догадался.
- А вы можете? - широко раскрыла зеленые глаза Людмила.
- Могу! - довольно хохотнул исполнитель снов. - Я что угодно могу. Но
только во сне, - внезапно огорчился он. - Только во сне. А чтобы вот так,
сразу, это не моей части. Мне поэтому покой и нужен. От бессонницы у меня
все портится, даже то, что раньше придумал.
- Покажи ему руну, - тихо сказал мне Овид.
- Это что, документ? - прошипел в ответ я. - Удостоверение? - Но все
же полез за ворот рубашки и вытянул за шнурок руну наружу.
- Батеньки мои! - всплеснул руками Морфис. - Никак от Дер-Видда сюда
господа пожаловали. Как он там? - и, не дожидаясь ответа, продолжил. - В
вашем сумасшедшем мире сами живите. Я как сюда перебрался - ноль проблем.
Хочу - город строю, хочу - пальмы выращиваю. Полюбуйтесь, какой платан
сотворил. Только вчера додумался.
Платану на вид было лет двести, не меньше, и я с сомнением уставился
на Морфиса.
- Вчера здесь пальма росла. Да ну ее, надоела. Тени, считай, никакой,
кокосы все время на голову валятся. А может, мне сад расширить? -
посоветовался Морфис с нами.
- Нам бы зеркало, - решился я наконец высказать нашу просьбу. -
Входное.
Для прихожей, значит. Советую венецианское. Очень качественное стекло
и долговечное. Размеры на бумажке напишете.
- Он - псих, - прошептал я Овиду на ухо. - Или ошалел тут от
неисчерпаемых возможностей. Неужели не понимает, о чем я говорю?
- Господин Морфис, - Овид взял разговор в свои руки. - Мы говорим о
входном зеркале в этот мир.
- И что же оно, разбилось? - неожиданно развеселился Морфис. - Вот
ведь удача! Теперь все - ни туда, ни отсюда.
- Да разве вы не понимаете, - по-женски не вовремя встряла в беседу
Людмила. - Теперь может что угодно произойти. Атлантида ба-бах, и нету.
- Атлантиды давно нету, - вдруг стал очень строгим Морфис. - И
поделом. Развели у себя, понимаешь, цивилизацию. Поперед всех.
- Неужели вам людей не жалко? - снова заговорил я. - Равновесие
неустойчиво, того гляди, что-нибудь случится.
- Это верно, - Морфис хитро прищурился. - Ладно, сделаю зеркало. А
заплатите чем?
Я опешил. Не предлагать же в самом деле Морфису деньги. Если все, что
он говорит, правда и он может в действительности создать, что угодно, то
деньги ему ни к чему. Что же он тогда потребует взамен - бессмертную душу?
- Много не возьму, - видимо, уловив смятение на моем лице, быстро
сказал Морфис. - Вот разве что табуретик.
Отдать Хому? Такое мне даже в голову не приходило. Овид тоже
насупился и искоса взглянул на меня через стол.
- Это нечестно, - храбро заступился сам за себя Хома. - Вы, как и
Дер-Видд, можете, если захотите, хоть шкаф говорящий сделать, хоть
тумбочку. А я тоже домой хочу.
- Да? Чтобы опять торчать на кухне бессловесной деревяшкой, а на тебя
горячий чайник ставить будут.
Откуда Морфис узнал про чайник? Но некоторые сомнения все же
остались. Слишком легко тогда все получалось, слишком просто. В мгновение
ока мы становились обладателями заветного входного зеркала, но где
гарантия, что Морфис говорит правду. Подсунет что-нибудь из старого хлама,
ищи его потом.
- Если думаете, что обману, то напрасно, - Морфис погладил Хому, как
кошку. - Этот городок сделал я. И жителей, и дома, и деревья. Ко мне все
идут за исполнением желаний. Не всегда выполняю, но редко и отказываю.
Народ у меня живет счастливый и желания у него, как правило, добрые.
- А я буду тогда тоже ваш народ? - отчего-то робко спросил Хома. - И
вы сможете исполнить мои желания?
- Ну, конечно!
- Всю жизнь мечтал познакомиться с симпатичной тубуреточкой, -
скромно почти прошептал Хома.
Всю ночь я не спал и был занят только тем, чтобы не дать окрепнуть
надежде на скорое возвращение. Разочарование будет ужасным, пугал я себя.
Лучше надеяться на худшее. Но на худшее надеяться тоже не хотелось.
- Сны по заказу, - ворчал я, пытаясь вчитаться в текст унылого
трактата о добросердечии и дружбе, который лежал в гостиничном номере на
тумбочке у кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35