И когда ты только женишься?
- Я не Леша, - обиделся я, хотя стоило бы подумать прежде, чем
обижаться.
- Опять? - тетя Глаша досчитала петли и воткнула спицы в клубок. -
Кто же ты сегодня? Арнольд Шварценеггер или Адриано Челентано?
- Я - Кукушкин.
- Это ты сейчас Пожарову скажешь, - пообещала тетя Глаша. - Только
учти, он сегодня не в настроении.
Еще издали я услышал шум разноса. Главный режиссер, с которым я вовсе
не был знаком, бушевал и трепал труппу, как тайфун терпеливых японцев.
- Если этот Борзунов сейчас же не явится, я сниму его с роли. Так
можете и передать. Сниму! И вообще выгоню к чертовой матери! Сколько...
Пока ясно было только одно - я появился не вовремя.
Увидев меня, лысый Пожаров сначала покраснел и судорожно вздохнул, но
справился с собой и ласковым инквизиторским голосом спросил:
- Врать будем?
- Не будем, - честно сознался я, разглядывая смущенно отводящих от
меня глаза актеров.
- Вот и хорошо, - почему-то быстро остыл Пожаров. - А то надоело. Но
учти...
- Я здесь случайно. Шел мимо, думаю - дай загляну.
- Опять! - Пожаров вспыхнул так стремительно, что я испугался за
него. - Опять за свое, Борзунов!
- Аркадий Петрович! - раздалось за моей спиной. - Клянусь, последний
раз. Меня соседи затопили, сверху. Весь потолок промок, штукатурка
отвалилась. Пока воду отчерпывал, то да се, смотрю - на репетицию пора. Я
всю дорогу бежал, Аркадий Петрович.
Носи Пожаров очки, его выпученные глаза обязательно бы ударились о
стекла, а так обошлось без ушибов. Режиссер несолидно икнул и мягко сел
мимо стула. Взвизгнула какая-то слишком впечатлительная актриса, а я
медленно повернулся и встретился взглядом с безусловно знакомым человеком,
только вот с кем, догадался не сразу.
- Одно лицо, - как бы про себя бормотал между тем Пожаров, сидя на
полу. - Опять, Леша, твои штучки. Подумал бы перед тем, как разыгрывать.
Никто же не знал, что у тебя брат близнец.
Постепенно дошло и до меня. Я вновь посмотрел на Борзунова. Ну,
конечно, это же вылитый я. Даже мелкий шрам около левой брови точно такой
же. Вот это номер!
Борзунов, похоже, был изумлен не меньше.
- Е-мое, - он подошел и подергал меня за рукав, словно желая
убедиться в моей материальности. - Надо же!
- Вы что, не знакомы? - недоверчиво спросил Пожаров, поднятый с пола
двумя крепкими юношами. - А как же насчет этого? - и он потрогал себя за
физиономию.
- Загадка природы, - ответил Борзунов, продолжая держать меня за
рукав. Вообще, надо отметить, соображал он быстрее. - Феномен, требующий
объяснений. Если ты скажешь, что еще и актер, то тогда уж не знаю...
- Я - актер.
- Не может быть! - воображение Пожарова мгновенно включилось на
полную мощность. - В каком театре работаешь?
- Видите ли, - пришлось выкручиваться, - я приехал в Новокержацк
недавно. До этого работал, э-э, в Минусинске.
- У Протопопова, что ли?
- Да, и вот решил сменить...
- Так это же замечательно, голубчик, - Пожаров обнял меня за талию,
словно барышню, и начал водить по сцене. - Какой у тебя репертуар?
Впрочем, черт с ним, с репертуаром. Гамлета хочешь сыграть?
- Кого?
- Ты это, не дури, - строго сказал Пожаров. - Гамлета хочешь?
- Хочу.
- Все, будешь играть Гамлета. Мы как раз сегодня должны были
приступить к репетиции - в главной роли Борзунов. Но теперь меняем всю
концепцию спектакля. У нас будет не один, а два Гамлета. Один решительный
- это Борзунов, второй - философствующий, это - ты. - Пожаров
воодушевился. - Такой спектакль сделаем, в Москве ахнут. Какая удача! Мне
тебя сам бог послал.
Потом со мной шумно знакомились остальные. Я затравленно озирался по
сторонам, надеясь увидеть среди незнакомых лиц Люську, но Люськи не было.
Борзунов кричал, что такое событие надо немедленно отметить и звал к
себе, но я боялся поддаться соблазну и отбивался от приглашений. Пожаров
взял с меня слово, что завтра же я приду в театр с документами.
В конце концов я сбежал из Молодежного и отправился в бомжатник. В
голове шумело. Открывалась блестящая перспектива остаться в городе и
осуществить мечту жизни - сыграть Гамлета, а, может, и вообще остаться
здесь навсегда. Какая разница, где играть и при каком строе. Гамлет
остается Гамлетом где угодно. С другой стороны, мне было поручено отыскать
осколки и восстановить пошатнувшееся в этом мире равновесие. К тому же,
надо было найти Люську.
Я разрывался между ответственностью и желанием плюнуть на все.
Ночью мне приснились десятки Гамлетов, бродящих по сцене и
домогающихся любви единственной Офелии. Бедный Полоний прятался от
Гамлетов за декорациями, но они с хохотом вытаскивали его оттуда и гоняли,
как коты мышонка.
Наутро Овид попросил у Гриши какие-нибудь таблетки от простуды.
Заболел я серьезно. О том, чтобы куда-нибудь пойти, не могло быть и
речи. У Гриши завалялись таблетки от кашля, но аспирина отыскать не
удалось, хотя он обегал весь бомжатник. Обеспокоенный тем, что пришелец,
то есть я, не выживет и контакт сорвется, Гриша помчался в ближайшую
аптеку, а Овид остался за сиделку.
От высокой температуры я иногда забывался коротким сном, а очнувшись,
видел перед собой хмурого Овида, который сидел перед нарами с неизменным
стаканом чая в руке - только я просыпался, он старался меня напоить.
- И ни одного дуба вокруг, - жаловался Овид время от времени. - Будь
здесь дубовая роща, я бы живо тебя вылечил. Разве здесь омелу достанешь,
одно слово - Сибирь. Заклинания, опять же, не действуют. Тебе очень худо?
- Очень, - благодарно хрипел я, пытался встать с постели и тут же в
изнеможении падал обратно.
Часа черед два вернулся Гриша, и меня наконец напоили аспирином и
укутали так, что я лежал спеленутый, как мумия фараона, и только изредка
открывал глаза.
Три дня я провалялся в Гришином фургоне. Но вскоре стало полегче, и
Овид уже не боялся оставлять меня одного - он продолжал поиски, но ничего
обнадеживающего или хотя бы наводящего на след пока не попадалось.
О роли в театре следовало забыть. Даже Овиду я не говорил, что мне
предложили во Втором Реальном сыграть Гамлета. Первый порыв прошел, и
стало ясно, что желание остаться в чужом мире - всего лишь блажь, о
которой не стоит слишком долго думать. К тому же, Люськи здесь явно не
было - вряд ли бы она миновала знакомый театр и не зашла туда. Значит,
придется продолжить поиски в других мирах.
Не давала покоя и мысль об осколках. Неужели здесь ничего не удастся
найти? Пока я беспомощно лежал в постели, у меня окрепло решение тряхнуть
как следует Гришу, чтобы он наконец сдержал свое обещание и показал нам
место, где есть похожие стекла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
- Я не Леша, - обиделся я, хотя стоило бы подумать прежде, чем
обижаться.
- Опять? - тетя Глаша досчитала петли и воткнула спицы в клубок. -
Кто же ты сегодня? Арнольд Шварценеггер или Адриано Челентано?
- Я - Кукушкин.
- Это ты сейчас Пожарову скажешь, - пообещала тетя Глаша. - Только
учти, он сегодня не в настроении.
Еще издали я услышал шум разноса. Главный режиссер, с которым я вовсе
не был знаком, бушевал и трепал труппу, как тайфун терпеливых японцев.
- Если этот Борзунов сейчас же не явится, я сниму его с роли. Так
можете и передать. Сниму! И вообще выгоню к чертовой матери! Сколько...
Пока ясно было только одно - я появился не вовремя.
Увидев меня, лысый Пожаров сначала покраснел и судорожно вздохнул, но
справился с собой и ласковым инквизиторским голосом спросил:
- Врать будем?
- Не будем, - честно сознался я, разглядывая смущенно отводящих от
меня глаза актеров.
- Вот и хорошо, - почему-то быстро остыл Пожаров. - А то надоело. Но
учти...
- Я здесь случайно. Шел мимо, думаю - дай загляну.
- Опять! - Пожаров вспыхнул так стремительно, что я испугался за
него. - Опять за свое, Борзунов!
- Аркадий Петрович! - раздалось за моей спиной. - Клянусь, последний
раз. Меня соседи затопили, сверху. Весь потолок промок, штукатурка
отвалилась. Пока воду отчерпывал, то да се, смотрю - на репетицию пора. Я
всю дорогу бежал, Аркадий Петрович.
Носи Пожаров очки, его выпученные глаза обязательно бы ударились о
стекла, а так обошлось без ушибов. Режиссер несолидно икнул и мягко сел
мимо стула. Взвизгнула какая-то слишком впечатлительная актриса, а я
медленно повернулся и встретился взглядом с безусловно знакомым человеком,
только вот с кем, догадался не сразу.
- Одно лицо, - как бы про себя бормотал между тем Пожаров, сидя на
полу. - Опять, Леша, твои штучки. Подумал бы перед тем, как разыгрывать.
Никто же не знал, что у тебя брат близнец.
Постепенно дошло и до меня. Я вновь посмотрел на Борзунова. Ну,
конечно, это же вылитый я. Даже мелкий шрам около левой брови точно такой
же. Вот это номер!
Борзунов, похоже, был изумлен не меньше.
- Е-мое, - он подошел и подергал меня за рукав, словно желая
убедиться в моей материальности. - Надо же!
- Вы что, не знакомы? - недоверчиво спросил Пожаров, поднятый с пола
двумя крепкими юношами. - А как же насчет этого? - и он потрогал себя за
физиономию.
- Загадка природы, - ответил Борзунов, продолжая держать меня за
рукав. Вообще, надо отметить, соображал он быстрее. - Феномен, требующий
объяснений. Если ты скажешь, что еще и актер, то тогда уж не знаю...
- Я - актер.
- Не может быть! - воображение Пожарова мгновенно включилось на
полную мощность. - В каком театре работаешь?
- Видите ли, - пришлось выкручиваться, - я приехал в Новокержацк
недавно. До этого работал, э-э, в Минусинске.
- У Протопопова, что ли?
- Да, и вот решил сменить...
- Так это же замечательно, голубчик, - Пожаров обнял меня за талию,
словно барышню, и начал водить по сцене. - Какой у тебя репертуар?
Впрочем, черт с ним, с репертуаром. Гамлета хочешь сыграть?
- Кого?
- Ты это, не дури, - строго сказал Пожаров. - Гамлета хочешь?
- Хочу.
- Все, будешь играть Гамлета. Мы как раз сегодня должны были
приступить к репетиции - в главной роли Борзунов. Но теперь меняем всю
концепцию спектакля. У нас будет не один, а два Гамлета. Один решительный
- это Борзунов, второй - философствующий, это - ты. - Пожаров
воодушевился. - Такой спектакль сделаем, в Москве ахнут. Какая удача! Мне
тебя сам бог послал.
Потом со мной шумно знакомились остальные. Я затравленно озирался по
сторонам, надеясь увидеть среди незнакомых лиц Люську, но Люськи не было.
Борзунов кричал, что такое событие надо немедленно отметить и звал к
себе, но я боялся поддаться соблазну и отбивался от приглашений. Пожаров
взял с меня слово, что завтра же я приду в театр с документами.
В конце концов я сбежал из Молодежного и отправился в бомжатник. В
голове шумело. Открывалась блестящая перспектива остаться в городе и
осуществить мечту жизни - сыграть Гамлета, а, может, и вообще остаться
здесь навсегда. Какая разница, где играть и при каком строе. Гамлет
остается Гамлетом где угодно. С другой стороны, мне было поручено отыскать
осколки и восстановить пошатнувшееся в этом мире равновесие. К тому же,
надо было найти Люську.
Я разрывался между ответственностью и желанием плюнуть на все.
Ночью мне приснились десятки Гамлетов, бродящих по сцене и
домогающихся любви единственной Офелии. Бедный Полоний прятался от
Гамлетов за декорациями, но они с хохотом вытаскивали его оттуда и гоняли,
как коты мышонка.
Наутро Овид попросил у Гриши какие-нибудь таблетки от простуды.
Заболел я серьезно. О том, чтобы куда-нибудь пойти, не могло быть и
речи. У Гриши завалялись таблетки от кашля, но аспирина отыскать не
удалось, хотя он обегал весь бомжатник. Обеспокоенный тем, что пришелец,
то есть я, не выживет и контакт сорвется, Гриша помчался в ближайшую
аптеку, а Овид остался за сиделку.
От высокой температуры я иногда забывался коротким сном, а очнувшись,
видел перед собой хмурого Овида, который сидел перед нарами с неизменным
стаканом чая в руке - только я просыпался, он старался меня напоить.
- И ни одного дуба вокруг, - жаловался Овид время от времени. - Будь
здесь дубовая роща, я бы живо тебя вылечил. Разве здесь омелу достанешь,
одно слово - Сибирь. Заклинания, опять же, не действуют. Тебе очень худо?
- Очень, - благодарно хрипел я, пытался встать с постели и тут же в
изнеможении падал обратно.
Часа черед два вернулся Гриша, и меня наконец напоили аспирином и
укутали так, что я лежал спеленутый, как мумия фараона, и только изредка
открывал глаза.
Три дня я провалялся в Гришином фургоне. Но вскоре стало полегче, и
Овид уже не боялся оставлять меня одного - он продолжал поиски, но ничего
обнадеживающего или хотя бы наводящего на след пока не попадалось.
О роли в театре следовало забыть. Даже Овиду я не говорил, что мне
предложили во Втором Реальном сыграть Гамлета. Первый порыв прошел, и
стало ясно, что желание остаться в чужом мире - всего лишь блажь, о
которой не стоит слишком долго думать. К тому же, Люськи здесь явно не
было - вряд ли бы она миновала знакомый театр и не зашла туда. Значит,
придется продолжить поиски в других мирах.
Не давала покоя и мысль об осколках. Неужели здесь ничего не удастся
найти? Пока я беспомощно лежал в постели, у меня окрепло решение тряхнуть
как следует Гришу, чтобы он наконец сдержал свое обещание и показал нам
место, где есть похожие стекла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35