Впрочем, в ней было тепло, и Рози застегнула ее до
самого подбородка со странноватым чувственным удовольствием.
- Ты прекрасно в ней выглядишь, - заметил он. - Немножко забавно,
как девочка, примеряющая наряды своей матери, но все равно здорово.
Честно.
Она решила, что теперь способна произнести те слова, которые не
решилась сказать, когда они с Биллом сидели на скамейке и ели сосиски
с кислой капустой; неожиданно ей показалось необходимым, чтобы он
услышал их.
- Билл?
Он посмотрел на нее с едва заметной улыбкой, хотя взгляд его
оставался серьезным.
- Да?
- Не обижай меня.
Он задумался над услышанным - улыбка по-прежнему не сходила с
лица, а глаза продолжали смотреть серьезно - и потом покачал головой:
- Нет. Я тебя не обижу.
- Обещаешь?
- Да, обещаю. Давай, прыгай в седло. Ты когда-нибудь раньше
каталась на железном пони?
Она покачала головой.
- Тогда слушай. Вот эти маленькие колышки - для ног. - Он
склонился над багажником мотоцикла, а когда выпрямился, держал в руках
шлем. Она без малейшего удивления отметила про себя
красновато-пурпурный цвет.
- Держи ведерко для мозгов.
Рози водрузила шлем на голову, наклонилась, торжественно
посмотрела в зеркало на руле мотоцикла и громко расхохоталась.
- Я похожа на футболиста!
- Причем самого красивого в команде, - добавил он, беря ее за
плечи и поворачивая к себе. - Ремешок застегивается на шее. Погоди, я
помогу тебе.
Его лицо находилось на расстоянии поцелуя, и она почувствовала
слабое головокружение, понимая, что, если он захочет поцеловать ее
прямо сейчас и здесь, на залитом солнцем тротуаре, где прогуливаются
люди, направляясь по утренним субботним делам, она не станет
противиться. Затем он отступил на шаг.
- Не слишком туго?
Она покачала головой.
- Точно?
Рози кивнула.
- Тогда скажи что-нибудь.
- Этот реешок с'ишко тугой, - произнесла она и рассмеялась от
появившегося на его физиономии выражения. Через секунду он
присоединился к ней.
- Ты готова? - снова спросил Билл. Он все еще улыбался, но в
глазах появилась сосредоточенность, словно они приступали к выполнению
очень серьезного задания, когда каждый неверный шаг, каждое слово
способны привести к неисправимым последствиям.
Она сжала руку в кулак, стукнула по шлему и нервно улыбнулась.
- Кажется, да. Кто садится первый, ты или я?
- Я. - Он закинул ногу на седло "дэвидсона". - Теперь ты.
Она осторожно занесла ногу над сидением и положила руки ему на
плечи. Ее сердце бешено колотилось в груди.
- Нет, - сказал он. - Держи меня за пояс, поняла? Мои руки должны
быть свободны, чтобы управлять мотоциклом.
Рози просунула руки ему под мышки и соединила их на его плоском
животе. В мгновение ока она почувствовала себя так, будто разом
вернулась в сон. Неужели все это происходит только потому, что
когда-то она увидела одну-единственную капельку крови на
пододеяльнике? Потому, что ей вдруг вздумалось махнуть на все рукой,
выйти из дому и шагать, шагать, куда глаза глядят? Неужели это правда?
"Господи, прошу тебя, сделай так, чтобы это был не сон", -
взмолилась она.
- Проверь - ноги должны стоять на подножках. Она поставила ноги
на подножки и испытала смешанный со страхом восторг, когда Билл
перевел мотоцикл в вертикальное положение и убрал упор. В этот момент
мотоцикл удерживали от падения только его широко расставленные ноги, и
ей показалось, что они сидят в маленькой лодке, отвязанной от пирса и
свободно качающейся на волнах. Рози плотнее прижалась к его спине,
закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Запах разогревшейся на солнце
кожи оказался точно таким, каким представлялся ей во сне, и это
здорово. И вообще все здорово. Страшновато и здорово.
- Надеюсь, тебе понравится, - произнес Билл, оборачиваясь. - Я
правда надеюсь.
Он нажал кнопку на правой ручке, и "харлей" под ними мгновенно
завелся, издавая оглушительный грохот. Рози подпрыгнула и придвинулась
еще ближе к нему; ее руки непроизвольно напряглись. - Все в порядке? -
крикнул он. Она кивнула, потом сообразила, что Билл ее не видит, и
прокричала в ответ, что все в порядке.
Спустя секунду тротуар слева от них вдруг покатился назад. Билл
бросил быстрый взгляд через плечо, проверяя, нет ли приближающихся
машин, затем пересек Трентон-стрит и выехал на правую сторону. Поворот
оказался совсем не таким, как в автомобиле; мотоцикл {накренился},
словно маленький самолет, заходящий на точный курс перед посадкой.
Билл повернул ручку газа, и мотоцикл ринулся вперед. Порывистый ветер
затрепетал у нее под шлемом, и Рози радостно рассмеялась.
- Я знал, что тебе понравится! - крикнул Билл через плечо, когда
они остановились перед красным светофором на перекрестке. Он опустил
ногу, поддерживая мотоцикл, и она подумала, что на несколько секунд
они снова связаны с твердой землей, но очень тонкой нитью. Включился
зеленый, мотор опять взревел под ней, в этот раз более солидно, они
свернули на Диэринг-авеню и поехали мимо Брайант-парка, подминая тени
старых дубов, распластавшиеся на асфальте чернильными кляксами. Она
выглянула из-за плеча Билла и увидела, что солнце сопровождает их,
мелькая за деревьями, как гелиограф, а когда он наклонил мотоцикл,
поворачивая на Калюмет-авеню, она наклонилась вместе с ним.
"Я знал, что тебе понравится" - сказал ей Билл, когда они
тронулись в путь, но слово "нравилось" определяло ее чувства только в
те минуты, когда они проезжали северную часть города, проскакивая
предместья, где прижавшиеся друг к другу выглядевшие почти
по-деревенски одно- и двухэтажные дома напомнили ей телешоу "Все
дома", а на каждом углу, казалось, располагался двойник таверны
"Маленький глоток". Когда же они выехали на Скайуэй и покинули пределы
города, ей не просто нравилось; она испытывала восторг. Потом они
свернули на черное полотно двухрядного двадцать седьмого шоссе,
вытянувшегося вдоль берега озера до самой границы соседнего штата, и
Рози не возражала бы, чтобы поездка продолжалась вечно. Если бы Билл
спросил, нет ли у нее желания махнуть в Канаду, посмотреть матч "Блу
Джейз" в Торонто, Рози просто прижалась бы шлемом к черной и пахучей
коже его куртки, чтобы он почувствовал ее кивок.
Лучше всего было на двадцать седьмом шоссе. В разгар лета даже в
такой утренний час движение на нем станет довольно оживленным, но
сейчас шоссе представляло собой практически пустую черную ленту с
желтым стежком, разделяющим его на две части.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
самого подбородка со странноватым чувственным удовольствием.
- Ты прекрасно в ней выглядишь, - заметил он. - Немножко забавно,
как девочка, примеряющая наряды своей матери, но все равно здорово.
Честно.
Она решила, что теперь способна произнести те слова, которые не
решилась сказать, когда они с Биллом сидели на скамейке и ели сосиски
с кислой капустой; неожиданно ей показалось необходимым, чтобы он
услышал их.
- Билл?
Он посмотрел на нее с едва заметной улыбкой, хотя взгляд его
оставался серьезным.
- Да?
- Не обижай меня.
Он задумался над услышанным - улыбка по-прежнему не сходила с
лица, а глаза продолжали смотреть серьезно - и потом покачал головой:
- Нет. Я тебя не обижу.
- Обещаешь?
- Да, обещаю. Давай, прыгай в седло. Ты когда-нибудь раньше
каталась на железном пони?
Она покачала головой.
- Тогда слушай. Вот эти маленькие колышки - для ног. - Он
склонился над багажником мотоцикла, а когда выпрямился, держал в руках
шлем. Она без малейшего удивления отметила про себя
красновато-пурпурный цвет.
- Держи ведерко для мозгов.
Рози водрузила шлем на голову, наклонилась, торжественно
посмотрела в зеркало на руле мотоцикла и громко расхохоталась.
- Я похожа на футболиста!
- Причем самого красивого в команде, - добавил он, беря ее за
плечи и поворачивая к себе. - Ремешок застегивается на шее. Погоди, я
помогу тебе.
Его лицо находилось на расстоянии поцелуя, и она почувствовала
слабое головокружение, понимая, что, если он захочет поцеловать ее
прямо сейчас и здесь, на залитом солнцем тротуаре, где прогуливаются
люди, направляясь по утренним субботним делам, она не станет
противиться. Затем он отступил на шаг.
- Не слишком туго?
Она покачала головой.
- Точно?
Рози кивнула.
- Тогда скажи что-нибудь.
- Этот реешок с'ишко тугой, - произнесла она и рассмеялась от
появившегося на его физиономии выражения. Через секунду он
присоединился к ней.
- Ты готова? - снова спросил Билл. Он все еще улыбался, но в
глазах появилась сосредоточенность, словно они приступали к выполнению
очень серьезного задания, когда каждый неверный шаг, каждое слово
способны привести к неисправимым последствиям.
Она сжала руку в кулак, стукнула по шлему и нервно улыбнулась.
- Кажется, да. Кто садится первый, ты или я?
- Я. - Он закинул ногу на седло "дэвидсона". - Теперь ты.
Она осторожно занесла ногу над сидением и положила руки ему на
плечи. Ее сердце бешено колотилось в груди.
- Нет, - сказал он. - Держи меня за пояс, поняла? Мои руки должны
быть свободны, чтобы управлять мотоциклом.
Рози просунула руки ему под мышки и соединила их на его плоском
животе. В мгновение ока она почувствовала себя так, будто разом
вернулась в сон. Неужели все это происходит только потому, что
когда-то она увидела одну-единственную капельку крови на
пододеяльнике? Потому, что ей вдруг вздумалось махнуть на все рукой,
выйти из дому и шагать, шагать, куда глаза глядят? Неужели это правда?
"Господи, прошу тебя, сделай так, чтобы это был не сон", -
взмолилась она.
- Проверь - ноги должны стоять на подножках. Она поставила ноги
на подножки и испытала смешанный со страхом восторг, когда Билл
перевел мотоцикл в вертикальное положение и убрал упор. В этот момент
мотоцикл удерживали от падения только его широко расставленные ноги, и
ей показалось, что они сидят в маленькой лодке, отвязанной от пирса и
свободно качающейся на волнах. Рози плотнее прижалась к его спине,
закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Запах разогревшейся на солнце
кожи оказался точно таким, каким представлялся ей во сне, и это
здорово. И вообще все здорово. Страшновато и здорово.
- Надеюсь, тебе понравится, - произнес Билл, оборачиваясь. - Я
правда надеюсь.
Он нажал кнопку на правой ручке, и "харлей" под ними мгновенно
завелся, издавая оглушительный грохот. Рози подпрыгнула и придвинулась
еще ближе к нему; ее руки непроизвольно напряглись. - Все в порядке? -
крикнул он. Она кивнула, потом сообразила, что Билл ее не видит, и
прокричала в ответ, что все в порядке.
Спустя секунду тротуар слева от них вдруг покатился назад. Билл
бросил быстрый взгляд через плечо, проверяя, нет ли приближающихся
машин, затем пересек Трентон-стрит и выехал на правую сторону. Поворот
оказался совсем не таким, как в автомобиле; мотоцикл {накренился},
словно маленький самолет, заходящий на точный курс перед посадкой.
Билл повернул ручку газа, и мотоцикл ринулся вперед. Порывистый ветер
затрепетал у нее под шлемом, и Рози радостно рассмеялась.
- Я знал, что тебе понравится! - крикнул Билл через плечо, когда
они остановились перед красным светофором на перекрестке. Он опустил
ногу, поддерживая мотоцикл, и она подумала, что на несколько секунд
они снова связаны с твердой землей, но очень тонкой нитью. Включился
зеленый, мотор опять взревел под ней, в этот раз более солидно, они
свернули на Диэринг-авеню и поехали мимо Брайант-парка, подминая тени
старых дубов, распластавшиеся на асфальте чернильными кляксами. Она
выглянула из-за плеча Билла и увидела, что солнце сопровождает их,
мелькая за деревьями, как гелиограф, а когда он наклонил мотоцикл,
поворачивая на Калюмет-авеню, она наклонилась вместе с ним.
"Я знал, что тебе понравится" - сказал ей Билл, когда они
тронулись в путь, но слово "нравилось" определяло ее чувства только в
те минуты, когда они проезжали северную часть города, проскакивая
предместья, где прижавшиеся друг к другу выглядевшие почти
по-деревенски одно- и двухэтажные дома напомнили ей телешоу "Все
дома", а на каждом углу, казалось, располагался двойник таверны
"Маленький глоток". Когда же они выехали на Скайуэй и покинули пределы
города, ей не просто нравилось; она испытывала восторг. Потом они
свернули на черное полотно двухрядного двадцать седьмого шоссе,
вытянувшегося вдоль берега озера до самой границы соседнего штата, и
Рози не возражала бы, чтобы поездка продолжалась вечно. Если бы Билл
спросил, нет ли у нее желания махнуть в Канаду, посмотреть матч "Блу
Джейз" в Торонто, Рози просто прижалась бы шлемом к черной и пахучей
коже его куртки, чтобы он почувствовал ее кивок.
Лучше всего было на двадцать седьмом шоссе. В разгар лета даже в
такой утренний час движение на нем станет довольно оживленным, но
сейчас шоссе представляло собой практически пустую черную ленту с
желтым стежком, разделяющим его на две части.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168