Синди обняла дочку за плечи. — Слон! Доктор Делавэр нарисовал тебе чудесного синего слона.
Кэсси поднесла рисунок поближе.
— Сло-о.
— Отлично, Кэсс! Прекрасно! Вы слышали, доктор Делавэр? Слон.
Я кивнул:
— Великолепно.
— Не знаю, что вы сделали, доктор Делавэр, но со вчерашнего дня она разговаривает лучше. Кэсс, скажи еще: слон.
Кэсси сжала губы и смяла рисунок.
— О, милая моя. — Синди обняла дочку и погладила ее по щеке. Мы наблюдали за попытками Кэсси расправить рисунок.
Когда ей это наконец удалось, она проговорила:
— Сло-о! — Опять смяла бумагу в комок величиной с кулак и с недоумением посмотрела на него.
— Простите, доктор Делавэр, — извинилась Синди. — Кажется, ваш слон не добился особого успеха.
— А вот Кэсси, кажется, добилась.
Синди заставила себя улыбнуться и кивнула.
Кэсси предприняла еще одну попытку расправить бумагу. На сей раз крошечные пальчики не смогли справиться с задачей, и Синди помогла дочке.
— Ну вот, милая... Да, она действительно чувствует себя отлично.
— Были какие-нибудь проблемы с процедурами?
— А процедур и не было. Никаких, со вчерашнего утра. Мы просто отсиживаемся здесь — это...
— Что-нибудь не так? — спросил я.
Она перебросила косу на грудь и разгладила концы волос.
— Люди, наверное, думают, что я сумасшедшая, — проговорила Синди.
— Почему вы так считаете?
— Не знаю. Я сказала глупость — простите.
— В чем дело, Синди?
Она отвернулась и затеребила косу. Затем вновь села. Взяв колоду карт, начала перекладывать из руки в руку.
— Просто дело в том... — Женщина говорила так тихо, что я был вынужден наклониться к ней. — Я... Каждый раз, когда мы привозим ее сюда, она чувствует себя лучше. Потом мы забираем ее домой в надежде, что все будет о'кей; некоторое время так оно и бывает, а затем...
— А затем — новая болезнь.
Не поднимая головы, она кивнула.
Кэсси что-то пробормотала одной из пластмассовых фигурок. Синди ободрила девочку:
— Отлично, малышка. — Но казалось, что крошка не услышала ее.
— А затем она вновь начинает болеть, и вы опять впадаете в отчаяние.
Кэсси бросила фигурку, подняла другую и начала трясти ее.
Синди продолжала:
— А потом — внезапно — с ней опять все в порядке, как сейчас. Именно это я и имела в виду, когда говорила про свое сумасшествие. Временами мне кажется, что я и вправду сошла с ума.
Она опять покачала головой и вернулась к кроватке Кэсси. Дотронулась пальцами до прядки волос девочки, отпустила. Заглянув в игрушечный домик, заметила:
— Посмотри-ка — они все едят то, что ты приготовила им на обед!
Необычайная бодрость ее голоса поразила меня настолько, что даже нёбо неприятно заныло.
Она стояла у кроватки Кэсси, играя волосами девочки, указывая на кукол и направляя игру. Кэсси издавала какие-то звуки. Некоторые из них были похожи на слова.
— Как вы смотрите на то, чтобы спуститься вниз и выпить чашечку кофе? — предложил я. — Вики может посидеть с Кэсси.
Синди взглянула на меня. Ее рука покоилась на плече дочери.
— Нет-нет. Сожалею, доктор Делавэр, но я не могу. Я никогда не оставляю ее.
— Никогда?
Она покачала головой:
— Пока она здесь — никогда. Я знаю, это похоже на бред сумасшедшей, но я не могу. Здесь рассказывают так много... разных вещей.
— Каких, например?
— О несчастных случаях — кто-то получает не то лечение. Не могу сказать, чтобы я действительно волновалась, — это прекрасная больница. Но... я просто должна быть здесь. Простите.
— Ничего, я понимаю.
— Я знаю, что это больше для меня, чем для нее, но... — Она наклонилась и обняла Кэсси. Девочка вывернулась из объятий и продолжила игру.
Синди беспомощно взглянула на меня.
— Я понимаю, что слишком трясусь над ней.
— Нет, если учесть все, через что вам пришлось пройти.
— Да уж... Спасибо, что вы так говорите.
Я предложил ей стул.
Она слабо улыбнулась и села.
— Должно быть, это действительно очень большое напряжение, — заметил я. — Так часто бывать здесь. Одно дело работать в больнице, но зависеть от нее — совсем другое.
Она посмотрела на меня с удивлением:
— Работать в больнице?
— Вы ведь были специалистом по проблемам с дыханием, правильно? Разве вы не работали в больнице?
— Ах, это! Это было так давно. Нет, я не закончила обучение.
— Пропал интерес?
— Вроде того. — Взяв коробочку для карт, она постучала ею по колену. — В общем-то, идея поступления в школу медсестер на курс дыхательной терапии принадлежала моей тете. Она была дипломированной медсестрой. И всегда говорила: женщина должна иметь какую-нибудь специальность, даже если и не будет работать по ней, и мне следует выбрать что-то такое, на что всегда будет спрос. Например, здравоохранение. А учитывая нынешнее загрязнение воздуха, курение, она справедливо полагала, что всегда будут нужны специалисты по дыханию.
— Ваша тетя представляется мне человеком с твердыми убеждениями.
Она улыбнулась:
— О да. Сейчас ее уже нет. — Синди быстро заморгала. — Она была удивительным человеком. Я лишилась родителей, когда была еще совсем ребенком, и она вырастила меня.
— Но она ведь не особенно одобряла ваше стремление стать медсестрой? Несмотря на то что сама имела образование в этой области?
— Да она вообще не хотела, чтобы я выбрала эту профессию. Говорила: слишком много работы за слишком маленькую плату и недостаточно... — Она смущенно запнулась.
— Недостаточно уважения со стороны врачей?
— Да. Как вы сами сказали, доктор Делавэр, у нее были твердые суждения почти обо всем.
— Она работала медсестрой в больнице?
— Нет. У одного частного врача двадцать пять лет, и все эти годы они препирались друг с другом, как старая семейная пара. Но он был действительно очень порядочный человек — старомодный семейный доктор, не особенно успешно собирающий плату по своим счетам. Тетя Хэрриет всегда отчитывала его за это. Она во всем придерживалась строгого порядка, вероятно, из-за своей военной службы — она была в действующей армии в Корее. Выслужилась до капитана.
— Серьезно? — изумился я.
— Ага. Следуя ее примеру, я тоже попыталась испробовать военную карьеру. Да уж... просто переносишься на несколько лет назад.
— Вы были в армии?
Она слегка улыбнулась, будто ожидала, что это удивит меня.
— Необычно для девушки, не так ли? Когда я заканчивала среднюю школу, в один из дней, посвященных выбору профессии, к нам пришел вербовщик и расписал все очень привлекательно — обучение по специальности, стипендия. Тетя Хэрриет тоже решила, что это хорошая идея, и главным образом ее мнение помогло мне сделать выбор.
— Сколько времени вы были в армии?
— Всего несколько месяцев. — Ее руки теребили косу. — Через несколько месяцев после поступления на службу я заболела, и меня уволили из армии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Кэсси поднесла рисунок поближе.
— Сло-о.
— Отлично, Кэсс! Прекрасно! Вы слышали, доктор Делавэр? Слон.
Я кивнул:
— Великолепно.
— Не знаю, что вы сделали, доктор Делавэр, но со вчерашнего дня она разговаривает лучше. Кэсс, скажи еще: слон.
Кэсси сжала губы и смяла рисунок.
— О, милая моя. — Синди обняла дочку и погладила ее по щеке. Мы наблюдали за попытками Кэсси расправить рисунок.
Когда ей это наконец удалось, она проговорила:
— Сло-о! — Опять смяла бумагу в комок величиной с кулак и с недоумением посмотрела на него.
— Простите, доктор Делавэр, — извинилась Синди. — Кажется, ваш слон не добился особого успеха.
— А вот Кэсси, кажется, добилась.
Синди заставила себя улыбнуться и кивнула.
Кэсси предприняла еще одну попытку расправить бумагу. На сей раз крошечные пальчики не смогли справиться с задачей, и Синди помогла дочке.
— Ну вот, милая... Да, она действительно чувствует себя отлично.
— Были какие-нибудь проблемы с процедурами?
— А процедур и не было. Никаких, со вчерашнего утра. Мы просто отсиживаемся здесь — это...
— Что-нибудь не так? — спросил я.
Она перебросила косу на грудь и разгладила концы волос.
— Люди, наверное, думают, что я сумасшедшая, — проговорила Синди.
— Почему вы так считаете?
— Не знаю. Я сказала глупость — простите.
— В чем дело, Синди?
Она отвернулась и затеребила косу. Затем вновь села. Взяв колоду карт, начала перекладывать из руки в руку.
— Просто дело в том... — Женщина говорила так тихо, что я был вынужден наклониться к ней. — Я... Каждый раз, когда мы привозим ее сюда, она чувствует себя лучше. Потом мы забираем ее домой в надежде, что все будет о'кей; некоторое время так оно и бывает, а затем...
— А затем — новая болезнь.
Не поднимая головы, она кивнула.
Кэсси что-то пробормотала одной из пластмассовых фигурок. Синди ободрила девочку:
— Отлично, малышка. — Но казалось, что крошка не услышала ее.
— А затем она вновь начинает болеть, и вы опять впадаете в отчаяние.
Кэсси бросила фигурку, подняла другую и начала трясти ее.
Синди продолжала:
— А потом — внезапно — с ней опять все в порядке, как сейчас. Именно это я и имела в виду, когда говорила про свое сумасшествие. Временами мне кажется, что я и вправду сошла с ума.
Она опять покачала головой и вернулась к кроватке Кэсси. Дотронулась пальцами до прядки волос девочки, отпустила. Заглянув в игрушечный домик, заметила:
— Посмотри-ка — они все едят то, что ты приготовила им на обед!
Необычайная бодрость ее голоса поразила меня настолько, что даже нёбо неприятно заныло.
Она стояла у кроватки Кэсси, играя волосами девочки, указывая на кукол и направляя игру. Кэсси издавала какие-то звуки. Некоторые из них были похожи на слова.
— Как вы смотрите на то, чтобы спуститься вниз и выпить чашечку кофе? — предложил я. — Вики может посидеть с Кэсси.
Синди взглянула на меня. Ее рука покоилась на плече дочери.
— Нет-нет. Сожалею, доктор Делавэр, но я не могу. Я никогда не оставляю ее.
— Никогда?
Она покачала головой:
— Пока она здесь — никогда. Я знаю, это похоже на бред сумасшедшей, но я не могу. Здесь рассказывают так много... разных вещей.
— Каких, например?
— О несчастных случаях — кто-то получает не то лечение. Не могу сказать, чтобы я действительно волновалась, — это прекрасная больница. Но... я просто должна быть здесь. Простите.
— Ничего, я понимаю.
— Я знаю, что это больше для меня, чем для нее, но... — Она наклонилась и обняла Кэсси. Девочка вывернулась из объятий и продолжила игру.
Синди беспомощно взглянула на меня.
— Я понимаю, что слишком трясусь над ней.
— Нет, если учесть все, через что вам пришлось пройти.
— Да уж... Спасибо, что вы так говорите.
Я предложил ей стул.
Она слабо улыбнулась и села.
— Должно быть, это действительно очень большое напряжение, — заметил я. — Так часто бывать здесь. Одно дело работать в больнице, но зависеть от нее — совсем другое.
Она посмотрела на меня с удивлением:
— Работать в больнице?
— Вы ведь были специалистом по проблемам с дыханием, правильно? Разве вы не работали в больнице?
— Ах, это! Это было так давно. Нет, я не закончила обучение.
— Пропал интерес?
— Вроде того. — Взяв коробочку для карт, она постучала ею по колену. — В общем-то, идея поступления в школу медсестер на курс дыхательной терапии принадлежала моей тете. Она была дипломированной медсестрой. И всегда говорила: женщина должна иметь какую-нибудь специальность, даже если и не будет работать по ней, и мне следует выбрать что-то такое, на что всегда будет спрос. Например, здравоохранение. А учитывая нынешнее загрязнение воздуха, курение, она справедливо полагала, что всегда будут нужны специалисты по дыханию.
— Ваша тетя представляется мне человеком с твердыми убеждениями.
Она улыбнулась:
— О да. Сейчас ее уже нет. — Синди быстро заморгала. — Она была удивительным человеком. Я лишилась родителей, когда была еще совсем ребенком, и она вырастила меня.
— Но она ведь не особенно одобряла ваше стремление стать медсестрой? Несмотря на то что сама имела образование в этой области?
— Да она вообще не хотела, чтобы я выбрала эту профессию. Говорила: слишком много работы за слишком маленькую плату и недостаточно... — Она смущенно запнулась.
— Недостаточно уважения со стороны врачей?
— Да. Как вы сами сказали, доктор Делавэр, у нее были твердые суждения почти обо всем.
— Она работала медсестрой в больнице?
— Нет. У одного частного врача двадцать пять лет, и все эти годы они препирались друг с другом, как старая семейная пара. Но он был действительно очень порядочный человек — старомодный семейный доктор, не особенно успешно собирающий плату по своим счетам. Тетя Хэрриет всегда отчитывала его за это. Она во всем придерживалась строгого порядка, вероятно, из-за своей военной службы — она была в действующей армии в Корее. Выслужилась до капитана.
— Серьезно? — изумился я.
— Ага. Следуя ее примеру, я тоже попыталась испробовать военную карьеру. Да уж... просто переносишься на несколько лет назад.
— Вы были в армии?
Она слегка улыбнулась, будто ожидала, что это удивит меня.
— Необычно для девушки, не так ли? Когда я заканчивала среднюю школу, в один из дней, посвященных выбору профессии, к нам пришел вербовщик и расписал все очень привлекательно — обучение по специальности, стипендия. Тетя Хэрриет тоже решила, что это хорошая идея, и главным образом ее мнение помогло мне сделать выбор.
— Сколько времени вы были в армии?
— Всего несколько месяцев. — Ее руки теребили косу. — Через несколько месяцев после поступления на службу я заболела, и меня уволили из армии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125