— Поэтому я провел восьмичасовое занятие, похитил свою спутницу и отправился в путь.
— Мы привезли молоко, — с гордостью объявила Клер. — Я не забыла.
— Чудесно, — улыбнулась Гвен. — Нам пришлось бы туго, если бы ты забыла.
На самом деле проблема состояла не в том, где хранить молоко, а в том, чтобы оно не замерзло.
Семья Фебы должна была уехать из Айова-Сити в среду днем, как только у второклассников закончится праздник в честь Дня благодарения. Они прибыли вечером, в таком па-битом фургоне, что было только хорошо, что Клер появилась раньше, с дедом, — там могло не оказаться места даже для ее худенького тельца.
Никто не успел даже повосхищаться гаражом, не говоря уже о том, чтобы разгрузить вещи, как подъехал третий автомобиль. Это был Йен. Он заехал в аэропорт Хиббинга, чтобы встретить Холли.
Свет фар скользнул по окнам гаража, и все высыпали на улицу. Только у Гвен хватило предусмотрительности накинуть пальто, а остальные приплясывали, потирая руки и плечи, пока машина проезжала между двумя елями. На улице было темно, поэтому разглядеть внутренности машины было нельзя, но Эми передвинулась поближе к двери для пассажиров, чтобы первой приветствовать Холли.
И вдруг она воскликнула:
— Ник!
Действительно, из машины выбирались три взрослых фигуры: Йен, Холли и — совершенно неожиданно — Ник. За ними показались дети.
Все утихомирились только минут через пятнадцать. Алекс хотел показать Скотту резервуар для горячей воды. Гиен пришлось подтирать образовавшуюся в результате лужу. Йен был поражен видом гаража, он даже не знал, на что смотреть в первую очередь. Феба и Джайлс умирали от желания осмотреть свой участок, чтобы прикинуть, где ставить дом. Холли рассказывала, что ей до ужаса понравились новые косметические кисточки, которые она купила по настоянию Эми. Элли хотела, чтобы все знали, что великолепными отношениями со своим мальчиком она полностью обязана Нику. Томас разгуливал повсюду, подыскивая новые интересные способы пораниться, а Клер всем твердила, что именно она напомнила дедушке про молоко.
Наконец те, кто хотел узнать, почему приехал Ник, получили такую возможность.
— Не пойми нас неправильно, — начала Гвен. — Мы взволнованы, но это от удивления. Не могу поверить, что мама и бабушка тебя отпустили.
— Ну не то чтобы отпустили… — протянул Ник. — Но они знают, где я, — быстро добавил он. — Я не сбежал.
— Может, расскажешь сначала? — предложил Хэл.
— Все началось, когда я был здесь летом. Я решил, что хочу выяснить, кто же был моим отцом. Просто до смерти захотел.
— Тебе не известно, кто твой отец? — На лице Джека появилась гримаса. — Я никогда не знал, что делает мой отец, куда ушли корабли, с какой миссией, и меня это просто бесило. Но по крайней мере я знал, кто он.
— И какое это имеет отношение к твоему нынешнему появлению здесь? — спросил Джайлс.
— Меня это изводило все больше, ну, то, что я не знаю. Наконец я решил что-нибудь предпринять. Я бойкотирую семейные праздники, пока они мне не скажут или хотя бы пока не скажут юристу, который сообщит мне, когда мне исполнится восемнадцать. Сначала я думал, что просто буду сидеть у себя в комнате, но я и так вес время там сижу. Тогда я позвонил Холли, чтобы узнать, нельзя ли мне добраться до Нью-Йорка автостопом, чтобы повидаться с ней. Она сказала, что вы все едете сюда, и прислала мне билет. Так что если вы рады меня видеть, то благодарите ее. Это ее заслуга.
Холли отмахнулась:
— Да пустяки, что там!..
— Ну и как скоро ты рассчитываешь добиться результата? — поинтересовался Джайлс. — Когда они тебе скажут?
— Достаточно будет одного Рождества, — уверенно изрек Ник. — Они устраивают из Рождества нечто невообразимое, сами делают разные украшения. Они обожают это делать, но притворяются, что все это ради меня.
Эми не могла себе представить, чтобы Ник любовался позолоченными сосновыми шишками и отделанными кружевом летами.
— И что ты сделаешь, когда узнаешь его имя? — спросила она.
— Не знаю. Не думаю, что заявиться к нему на порог — такая уж славная идея. Я не могу добиться от Вэл и Барб, знал ли он, что она вообще беременна. И еще я не хочу, чтобы кто-нибудь думал, будто мне нужны деньги. Может, лучше сначала с ним поговорит кто-нибудь другой, адвокат, например.
— Это мысль, — сказал Джайлс. — А учитывая, что среди твоих родственников три юриста…
Джек перебил его:
— Мне почему-то кажется, что «кто-нибудь другой» — это я, — Это мог бы сделать и я, — вставил Йен. — Но я не юрист.
— А как насчет меня? — Эми стремилась во что бы то ни стало перестать быть младшей сестрой. — Я тоже не юрист, но если я позвоню отцу Ника, он наверняка перезвонит мне.
— Вот это верно, — сказала Гвен. — Поверьте мне, кому-кому, а Эми перезванивают. Знаете, я хочу поставить на это деньги. Вы все трое звоните примерно в одно время, и, держу пари, Эми он перезвонит первой.
— Мы тут о моей жизни говорим, а не о скачках, — заметил Ник, но он явно был доволен проявленным к нему вниманием.
— Не могу сказать, что я рекомендовал бы лошадиный подход, — произнес Джайлс, — но мы, конечно, все сделаем, чтобы ты поступил правильно.
— И если он захочет с тобой познакомиться, — добавил Хэл, — помни, что мы всегда тебе поможем. Всегда найдется место за семейным столом.
— Может, у него семеро детей, — сказал Ник.
Хэл хлопнул его по плечу и улыбнулся.
— В этом-то и состоит вся прелесть быть мужчиной, — заметил он. — Ты говоришь вещи типа «всегда найдется место за семейным столом», а потом женщинам приходится делать всю работу.
Ник ухмыльнулся:
— Должно быть, у меня было неправильное представление о семейной жизни.
Становилось поздно. И хотя никому не хотелось выходить на холод, Гвен ясно дала понять, что ни один чемодан не будет распакован в гараже. Все должны были ночевать в домах.
Ни «ночлежку», ни крытую веранду бревенчатого дома нельзя было прогреть настолько, чтобы там можно было спать, поэтому Эми и Джек перетащили двухъярусную кровать в главную комнату бревенчатого дома. Феба и Джайлс должны были занять одну из спален в новом доме, Йен располагался в другой. Детей укладывали на полу в этом же доме. Эми и Холли получили спальню в бревенчатом доме, Элли легла там на диване, а Ник с Джеком заняли двухъярусную кровать.
— Мы в последний раз так теснимся, — сказала Феба, собирая множество вещей, которые ее семья уже успела разбросать по гаражу. — Наш дом будет готов следующим летом. Тогда Йен с семьей сможет селиться в новом доме, а Эми, Холли и Джек — в бревенчатом.
— Мне не обязательно жить в новом доме каждый год, — тут же отозвался Йен.
— Мы можем по-прежнему меняться.
— Вы еще не знаете, как световые люки Джека преобразили бревенчатый дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
— Мы привезли молоко, — с гордостью объявила Клер. — Я не забыла.
— Чудесно, — улыбнулась Гвен. — Нам пришлось бы туго, если бы ты забыла.
На самом деле проблема состояла не в том, где хранить молоко, а в том, чтобы оно не замерзло.
Семья Фебы должна была уехать из Айова-Сити в среду днем, как только у второклассников закончится праздник в честь Дня благодарения. Они прибыли вечером, в таком па-битом фургоне, что было только хорошо, что Клер появилась раньше, с дедом, — там могло не оказаться места даже для ее худенького тельца.
Никто не успел даже повосхищаться гаражом, не говоря уже о том, чтобы разгрузить вещи, как подъехал третий автомобиль. Это был Йен. Он заехал в аэропорт Хиббинга, чтобы встретить Холли.
Свет фар скользнул по окнам гаража, и все высыпали на улицу. Только у Гвен хватило предусмотрительности накинуть пальто, а остальные приплясывали, потирая руки и плечи, пока машина проезжала между двумя елями. На улице было темно, поэтому разглядеть внутренности машины было нельзя, но Эми передвинулась поближе к двери для пассажиров, чтобы первой приветствовать Холли.
И вдруг она воскликнула:
— Ник!
Действительно, из машины выбирались три взрослых фигуры: Йен, Холли и — совершенно неожиданно — Ник. За ними показались дети.
Все утихомирились только минут через пятнадцать. Алекс хотел показать Скотту резервуар для горячей воды. Гиен пришлось подтирать образовавшуюся в результате лужу. Йен был поражен видом гаража, он даже не знал, на что смотреть в первую очередь. Феба и Джайлс умирали от желания осмотреть свой участок, чтобы прикинуть, где ставить дом. Холли рассказывала, что ей до ужаса понравились новые косметические кисточки, которые она купила по настоянию Эми. Элли хотела, чтобы все знали, что великолепными отношениями со своим мальчиком она полностью обязана Нику. Томас разгуливал повсюду, подыскивая новые интересные способы пораниться, а Клер всем твердила, что именно она напомнила дедушке про молоко.
Наконец те, кто хотел узнать, почему приехал Ник, получили такую возможность.
— Не пойми нас неправильно, — начала Гвен. — Мы взволнованы, но это от удивления. Не могу поверить, что мама и бабушка тебя отпустили.
— Ну не то чтобы отпустили… — протянул Ник. — Но они знают, где я, — быстро добавил он. — Я не сбежал.
— Может, расскажешь сначала? — предложил Хэл.
— Все началось, когда я был здесь летом. Я решил, что хочу выяснить, кто же был моим отцом. Просто до смерти захотел.
— Тебе не известно, кто твой отец? — На лице Джека появилась гримаса. — Я никогда не знал, что делает мой отец, куда ушли корабли, с какой миссией, и меня это просто бесило. Но по крайней мере я знал, кто он.
— И какое это имеет отношение к твоему нынешнему появлению здесь? — спросил Джайлс.
— Меня это изводило все больше, ну, то, что я не знаю. Наконец я решил что-нибудь предпринять. Я бойкотирую семейные праздники, пока они мне не скажут или хотя бы пока не скажут юристу, который сообщит мне, когда мне исполнится восемнадцать. Сначала я думал, что просто буду сидеть у себя в комнате, но я и так вес время там сижу. Тогда я позвонил Холли, чтобы узнать, нельзя ли мне добраться до Нью-Йорка автостопом, чтобы повидаться с ней. Она сказала, что вы все едете сюда, и прислала мне билет. Так что если вы рады меня видеть, то благодарите ее. Это ее заслуга.
Холли отмахнулась:
— Да пустяки, что там!..
— Ну и как скоро ты рассчитываешь добиться результата? — поинтересовался Джайлс. — Когда они тебе скажут?
— Достаточно будет одного Рождества, — уверенно изрек Ник. — Они устраивают из Рождества нечто невообразимое, сами делают разные украшения. Они обожают это делать, но притворяются, что все это ради меня.
Эми не могла себе представить, чтобы Ник любовался позолоченными сосновыми шишками и отделанными кружевом летами.
— И что ты сделаешь, когда узнаешь его имя? — спросила она.
— Не знаю. Не думаю, что заявиться к нему на порог — такая уж славная идея. Я не могу добиться от Вэл и Барб, знал ли он, что она вообще беременна. И еще я не хочу, чтобы кто-нибудь думал, будто мне нужны деньги. Может, лучше сначала с ним поговорит кто-нибудь другой, адвокат, например.
— Это мысль, — сказал Джайлс. — А учитывая, что среди твоих родственников три юриста…
Джек перебил его:
— Мне почему-то кажется, что «кто-нибудь другой» — это я, — Это мог бы сделать и я, — вставил Йен. — Но я не юрист.
— А как насчет меня? — Эми стремилась во что бы то ни стало перестать быть младшей сестрой. — Я тоже не юрист, но если я позвоню отцу Ника, он наверняка перезвонит мне.
— Вот это верно, — сказала Гвен. — Поверьте мне, кому-кому, а Эми перезванивают. Знаете, я хочу поставить на это деньги. Вы все трое звоните примерно в одно время, и, держу пари, Эми он перезвонит первой.
— Мы тут о моей жизни говорим, а не о скачках, — заметил Ник, но он явно был доволен проявленным к нему вниманием.
— Не могу сказать, что я рекомендовал бы лошадиный подход, — произнес Джайлс, — но мы, конечно, все сделаем, чтобы ты поступил правильно.
— И если он захочет с тобой познакомиться, — добавил Хэл, — помни, что мы всегда тебе поможем. Всегда найдется место за семейным столом.
— Может, у него семеро детей, — сказал Ник.
Хэл хлопнул его по плечу и улыбнулся.
— В этом-то и состоит вся прелесть быть мужчиной, — заметил он. — Ты говоришь вещи типа «всегда найдется место за семейным столом», а потом женщинам приходится делать всю работу.
Ник ухмыльнулся:
— Должно быть, у меня было неправильное представление о семейной жизни.
Становилось поздно. И хотя никому не хотелось выходить на холод, Гвен ясно дала понять, что ни один чемодан не будет распакован в гараже. Все должны были ночевать в домах.
Ни «ночлежку», ни крытую веранду бревенчатого дома нельзя было прогреть настолько, чтобы там можно было спать, поэтому Эми и Джек перетащили двухъярусную кровать в главную комнату бревенчатого дома. Феба и Джайлс должны были занять одну из спален в новом доме, Йен располагался в другой. Детей укладывали на полу в этом же доме. Эми и Холли получили спальню в бревенчатом доме, Элли легла там на диване, а Ник с Джеком заняли двухъярусную кровать.
— Мы в последний раз так теснимся, — сказала Феба, собирая множество вещей, которые ее семья уже успела разбросать по гаражу. — Наш дом будет готов следующим летом. Тогда Йен с семьей сможет селиться в новом доме, а Эми, Холли и Джек — в бревенчатом.
— Мне не обязательно жить в новом доме каждый год, — тут же отозвался Йен.
— Мы можем по-прежнему меняться.
— Вы еще не знаете, как световые люки Джека преобразили бревенчатый дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93