— Он явно злился. — Это ты разложил пластик?
Ник кивнул.
— Значит, ты соображаешь лучше меня. И правильно сделал, что нс зажег лампу. Надо будет утром проверить газовую трубу. Ну и как будем переносить этих малышей?
Почему он спрашивает его? Ник указал на другую часть «ночлежки»:
— Кажется, это Элли — местный эксперт по таким делам.
Они слышали, как она передвигается в другой комнате, тихо разговаривая с девочками. По-видимому, она уже поднимала их.
— Поставьте их на ноги, — тихо посоветовала она. — Они пойдут, но нужно все время их направлять, потому что они будут полусонные и станут на все натыкаться.
Джек принес с собой кипу накидок. Он перебросил пару из них через перегородку. Ник подошел к нижней кровати и вытащил маленького «городского» из его спальника. Сел на кровать, прислонил мальчика к коленям и натянул на него накидку. Джек делал то же самое с другим. Ник тоже надел накидку и начал подталкивать малыша к двери. Накидка была взрослого размера, и ребенок в ней путался. Ник подхватил нижний край накидки. Если его когда-нибудь попросят быть подружкой невесты, у него уже будет опыт.
Снаружи дождь хлестал немилосердно. До двери на девчачью половину было всего два шага, но личики детей намокли, и это их разбудило.
Элли одна одела двух маленьких девочек в накидки. Повалившись на кровать, они снова уснули.
— Обувь, — сказал Джек. — Проклятие, мы забыли про обувь!
Луч его фонаря был направлен вниз, высвечивая край накидки одной из девочек. Из-под пластика торчала маленькая нога в потертой розовой кроссовке. Ник посветил вниз своим фонарем — из-под двух других накидок виднелись блестящие влажные ноги мальчиков, на них уже налипли сосновые иголки и листья.
— Они могут пойти и босиком, — уверенно сказала Элли. — Они все время так делают.
— Мы можем их донести, — предложил Джек. — Ты кажешься крепким парнем, Ник. Повернись-ка!
Ник был крепким парнем. Он стал таким недавно, но это ему нравилось. Приятно было почувствовать собственную силу.
Он присел на корточки, взял мальчика за руку, и секунду спустя ребенок оказался у него на спине. Он достаточно проснулся, чтобы обхватить Ника ногами за талию и руками за шею.
— Отличная работа, — сказал Джек и проделал то же самое.
Элли уже подняла одну из девочек. Джек взял ее на руки и понес, как младенца. Элли повернулась, чтобы взять другую. Она явно собиралась нести ее, ко Ник тут же оказался рядом, подставляя руки. Если Джек несет двоих детей, то и он понесет двоих.
Элли открыла дверь. Дождь резанул Ника по лицу. Ребенок крепче обхватил его за шею, затрудняя дыхание.
Главный дом, где спали Хэл и тетя Гвен, был темным, как и тот, где жили родители Элли и Мэгги; стоявший дальше бревенчатый домик был весь освещен. Элли шла первой, держа два фонаря, и, видимо, она внимательно слушала на занятиях, где обучали, как ходить с фонарем. Один она держала перед собой, чтобы видеть, куда идти, а второй — сзади, для Ника и Джека. Держала она их высоко, чтобы они как можно больше освещали тропку. В опасных местах она останавливалась и, повернувшись, светила на тропинку обоими фонарями. Капли дождя сверкали в их свете.
Холли и фигуристка открыли дверь, в домике было светло и тепло. Фигуристка сразу же взяла из рук Ника девочку. Он присел у дивана, чтобы маленький «городской» спустился сам, а потом растер себе шею. Он надеялся, что рано или поздно она примет прежнюю форму.
— Куда мы их всех поместим? — спросила Холли. — Может, положить детей по двое?
— Не обязательно класть их на кровати, — сказала Элли. — Они могут поспать и на полу, лишь бы не простудились.
Она предложила расстелить один спальник на полу перед огнем, уложить на него всех четверых и укрыть их грудой одеял. Наверное, впервые в жизни трое взрослых выслушали подростка и сделали так, как она сказала. Элли и правда держалась уверенно, ничуть не походя на мышку. Это произвело на Ника впечатление. Может, и скучно знать, как уложить ораву малышей, но это лучше, чем не знать вообще ничего. И прошло немало времени, прежде чем кто-то из взрослых поинтересовался, где Мэгги.
Остаток ночи Ник спал отлично. Неприятно просыпаться утром и чувствовать, что отдохнул всего наполовину.
С минуту он лежал неподвижно. В домике было тихо. Он спал на крытой веранде — на верхней кровати, над Джеком. Веранда была низкой, и потолок находился всего в нескольких футах над ним. Он был плоский и близкий, а у кровати сбоку была перекладина, и внезапно все это напомнило ему гроб.
Он повернулся и спрыгнул на пол.
Постель Джека была пуста и аккуратно заправлена. Джек не походил на парня, который каждое утро заправляет за собой кровать, но, видно, он был таким. Джек, например, никогда не оставлял инструменты валяться где попало. Ник полагал, что это из-за того, что его отец был военным. По всей видимости, военная служба превращает человека в аккуратного чудака. Ник сдернул одеяла со своей кровати, но не смог положить их ровно. Он снова стянул одеяла и начал с простыни. Даже это оказалось трудным делом, потому что он не мог зайти с другой стороны. Ну не глупо ли — он не может заправить даже какую-то дурацкую кровать!
Он вошел в большую комнату дома. Одеяла, на которых спали дети, были свернуты и сложены на диване. В комнате Холли никого не было, и обе постели там тоже были аккуратно накрыты покрывалами, сделанными из маленьких квадратиков ткани — кажется, это называется лоскутное покрывало, вспомнил он. Ник прошел по кухоньке и открыл дверь-сетку.
Ему пришлось сощуриться. Сияло яркое солнце, небо было чистым. Единственное, что напоминало о грозе, — несколько лужиц на земле и обломившиеся с деревьев веточки, их листья еще были зелеными и свежими.
Ник услышал тоненький скрежещущий звук, доносившийся с дороги, он то возникал, то умолкал. Ник предположил, что это бензопила. Должно быть, поперек дороги упало дерево. Он никогда не работал с бензопилой и подумал, что это, наверное, очень классно, если, конечно, знаешь, как с ней обращаться, потому что эти штуки так и норовят во что-нибудь вонзиться, а так как он, разумеется, не знает, как с ней обращаться, то обречен отпилить себе ногу.
Психологи и социологи никогда об этом не говорят, ведь так? О том, что распад традиционной семьи сделал целое поколение американской молодежи неспособным управиться с бензопилой.
К этому времени он почти поравнялся с домом тети Гвен и тут услышал свист, а потом кто-то позвал его по имени. Он поднял глаза — на крыше «ночлежки» сидел Джек.
— Прошлой ночью расшаталась пара досок. Может, поднимешься и поможешь мне?
К стене «ночлежки» была прислонена лестница. Ник поднялся по ней и ступил на крышу. Дерево уже убрали — Джек, без сомнения, знал, как обращаться с бензопилой, — и теперь была видна дыра в крыше размером фута четыре на три.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Ник кивнул.
— Значит, ты соображаешь лучше меня. И правильно сделал, что нс зажег лампу. Надо будет утром проверить газовую трубу. Ну и как будем переносить этих малышей?
Почему он спрашивает его? Ник указал на другую часть «ночлежки»:
— Кажется, это Элли — местный эксперт по таким делам.
Они слышали, как она передвигается в другой комнате, тихо разговаривая с девочками. По-видимому, она уже поднимала их.
— Поставьте их на ноги, — тихо посоветовала она. — Они пойдут, но нужно все время их направлять, потому что они будут полусонные и станут на все натыкаться.
Джек принес с собой кипу накидок. Он перебросил пару из них через перегородку. Ник подошел к нижней кровати и вытащил маленького «городского» из его спальника. Сел на кровать, прислонил мальчика к коленям и натянул на него накидку. Джек делал то же самое с другим. Ник тоже надел накидку и начал подталкивать малыша к двери. Накидка была взрослого размера, и ребенок в ней путался. Ник подхватил нижний край накидки. Если его когда-нибудь попросят быть подружкой невесты, у него уже будет опыт.
Снаружи дождь хлестал немилосердно. До двери на девчачью половину было всего два шага, но личики детей намокли, и это их разбудило.
Элли одна одела двух маленьких девочек в накидки. Повалившись на кровать, они снова уснули.
— Обувь, — сказал Джек. — Проклятие, мы забыли про обувь!
Луч его фонаря был направлен вниз, высвечивая край накидки одной из девочек. Из-под пластика торчала маленькая нога в потертой розовой кроссовке. Ник посветил вниз своим фонарем — из-под двух других накидок виднелись блестящие влажные ноги мальчиков, на них уже налипли сосновые иголки и листья.
— Они могут пойти и босиком, — уверенно сказала Элли. — Они все время так делают.
— Мы можем их донести, — предложил Джек. — Ты кажешься крепким парнем, Ник. Повернись-ка!
Ник был крепким парнем. Он стал таким недавно, но это ему нравилось. Приятно было почувствовать собственную силу.
Он присел на корточки, взял мальчика за руку, и секунду спустя ребенок оказался у него на спине. Он достаточно проснулся, чтобы обхватить Ника ногами за талию и руками за шею.
— Отличная работа, — сказал Джек и проделал то же самое.
Элли уже подняла одну из девочек. Джек взял ее на руки и понес, как младенца. Элли повернулась, чтобы взять другую. Она явно собиралась нести ее, ко Ник тут же оказался рядом, подставляя руки. Если Джек несет двоих детей, то и он понесет двоих.
Элли открыла дверь. Дождь резанул Ника по лицу. Ребенок крепче обхватил его за шею, затрудняя дыхание.
Главный дом, где спали Хэл и тетя Гвен, был темным, как и тот, где жили родители Элли и Мэгги; стоявший дальше бревенчатый домик был весь освещен. Элли шла первой, держа два фонаря, и, видимо, она внимательно слушала на занятиях, где обучали, как ходить с фонарем. Один она держала перед собой, чтобы видеть, куда идти, а второй — сзади, для Ника и Джека. Держала она их высоко, чтобы они как можно больше освещали тропку. В опасных местах она останавливалась и, повернувшись, светила на тропинку обоими фонарями. Капли дождя сверкали в их свете.
Холли и фигуристка открыли дверь, в домике было светло и тепло. Фигуристка сразу же взяла из рук Ника девочку. Он присел у дивана, чтобы маленький «городской» спустился сам, а потом растер себе шею. Он надеялся, что рано или поздно она примет прежнюю форму.
— Куда мы их всех поместим? — спросила Холли. — Может, положить детей по двое?
— Не обязательно класть их на кровати, — сказала Элли. — Они могут поспать и на полу, лишь бы не простудились.
Она предложила расстелить один спальник на полу перед огнем, уложить на него всех четверых и укрыть их грудой одеял. Наверное, впервые в жизни трое взрослых выслушали подростка и сделали так, как она сказала. Элли и правда держалась уверенно, ничуть не походя на мышку. Это произвело на Ника впечатление. Может, и скучно знать, как уложить ораву малышей, но это лучше, чем не знать вообще ничего. И прошло немало времени, прежде чем кто-то из взрослых поинтересовался, где Мэгги.
Остаток ночи Ник спал отлично. Неприятно просыпаться утром и чувствовать, что отдохнул всего наполовину.
С минуту он лежал неподвижно. В домике было тихо. Он спал на крытой веранде — на верхней кровати, над Джеком. Веранда была низкой, и потолок находился всего в нескольких футах над ним. Он был плоский и близкий, а у кровати сбоку была перекладина, и внезапно все это напомнило ему гроб.
Он повернулся и спрыгнул на пол.
Постель Джека была пуста и аккуратно заправлена. Джек не походил на парня, который каждое утро заправляет за собой кровать, но, видно, он был таким. Джек, например, никогда не оставлял инструменты валяться где попало. Ник полагал, что это из-за того, что его отец был военным. По всей видимости, военная служба превращает человека в аккуратного чудака. Ник сдернул одеяла со своей кровати, но не смог положить их ровно. Он снова стянул одеяла и начал с простыни. Даже это оказалось трудным делом, потому что он не мог зайти с другой стороны. Ну не глупо ли — он не может заправить даже какую-то дурацкую кровать!
Он вошел в большую комнату дома. Одеяла, на которых спали дети, были свернуты и сложены на диване. В комнате Холли никого не было, и обе постели там тоже были аккуратно накрыты покрывалами, сделанными из маленьких квадратиков ткани — кажется, это называется лоскутное покрывало, вспомнил он. Ник прошел по кухоньке и открыл дверь-сетку.
Ему пришлось сощуриться. Сияло яркое солнце, небо было чистым. Единственное, что напоминало о грозе, — несколько лужиц на земле и обломившиеся с деревьев веточки, их листья еще были зелеными и свежими.
Ник услышал тоненький скрежещущий звук, доносившийся с дороги, он то возникал, то умолкал. Ник предположил, что это бензопила. Должно быть, поперек дороги упало дерево. Он никогда не работал с бензопилой и подумал, что это, наверное, очень классно, если, конечно, знаешь, как с ней обращаться, потому что эти штуки так и норовят во что-нибудь вонзиться, а так как он, разумеется, не знает, как с ней обращаться, то обречен отпилить себе ногу.
Психологи и социологи никогда об этом не говорят, ведь так? О том, что распад традиционной семьи сделал целое поколение американской молодежи неспособным управиться с бензопилой.
К этому времени он почти поравнялся с домом тети Гвен и тут услышал свист, а потом кто-то позвал его по имени. Он поднял глаза — на крыше «ночлежки» сидел Джек.
— Прошлой ночью расшаталась пара досок. Может, поднимешься и поможешь мне?
К стене «ночлежки» была прислонена лестница. Ник поднялся по ней и ступил на крышу. Дерево уже убрали — Джек, без сомнения, знал, как обращаться с бензопилой, — и теперь была видна дыра в крыше размером фута четыре на три.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93