– Ты думаешь, что уже сможешь перенести такую поездку? – спросила я, с трудом скрывая сарказм.
– Нет, – ответила она, – но доктора считают, что мне полезно посмотреть мир, и ведь не так часто мы вместе с Рэндольфом покидаем гостиницу. Мы скоро увидимся, – и быстро добавила: – не забудь хорошо одеться, мы идем в самый фешенебельный ресторан. После того, как я повесила трубку, я пожалела, что не отказалась, ведь мне так не хотелось лицезреть Клэр. Но несмотря на мой гнев на нее, мне было интересно посмотреть, как мы все будем реагировать друг на друга – я, мать и сестра «наполовину».
Они прибыли довольно рано. Агнесса попросила Клэр подняться за мной, в то время как сама развлекала Рэндольфа и мать, сидящих в зале, театральными анекдотами и историями.
Без стука, что впрочем меня не удивило, Клэр открыла дверь нашей спальни. С того времени, как мы не виделись, она потолстела еще, излишек веса, фунтов так двадцать, был хорошо заметен на щеках и руках. Плохо подобранная одежда подчеркивала ее полноту. Триша оторвалась от книги, с любопытством разглядывая Клэр.
– Это, должно быть, пресловутая Клэр, – протянула она томным голосом.
– Ваша комната так мала для двоих, – с наигранным сочувствием сказала Клэр. – Как вы еще не убили друг друга?
– Нам несколько легче, чем тебе, – парировала Триша, выразительно оглядывая ее фигуру.
– Меня мало волнует, что ты, Клэр, думаешь о нашей комнате! – сказала я. – Кроме того, любой нормальный человек, входя в комнату, здоровается и ждет пока его представят.
– Меня послали, сказать, чтобы ты спустилась вниз, – фыркнула Клэр и исчезла за дверью.
– Приятненькая штучка, – заключила Триша, – постарайся хорошо провести время.
– Это, наверное, невозможно, – еще раз оглядев себя в зеркале, я ушла. Проходя мимо двери Артура, я заметила, что он подглядывает в щель, но не остановилась. На нижнем этаже, в зале, мать смеялась над каким-то анекдотом Агнессы, когда же я вошла, все повернулись в мою строну.
Рэндольф сидел возле матери, его длинные ноги были закинуты одна на другую, руками он изящно поддерживал жену. Его мягкую улыбку оттеняли синие глаза, никогда не смотрящие тепло, одет он был как всегда безупречно.
Я была удивлена, как хорошо выглядела мать. Ее золотые волосы спадали на обнаженные плечи, на груди лежало золотое колье с бриллиантами, ярко светились ее глубокие голубые глаза. Она выглядела моложе меня, как будто время текло мимо, или у нее был иммунитет к старению. Даже кожа у нее была мягкой и гладкой как у младенцев, на щеках играл здоровый румянец.
– Ты прекрасно выглядишь, Дон, – сказала она с южным акцентом. – Она же красива, Рэндольф?
– Абсолютно, – кивнул он и улыбнулся так широко, что были видны его, оттененные коричневым лицом, белые зубы. Клэр стояла позади них, руки ее были скрещены под тяжелыми грудями, в зеленых глазах сверкала злоба.
– У нас была восхитительная дружеская беседа с Агнессой, я даже не хочу уезжать, – произнесла мать.
– Так мило с вашей стороны, – сказала Агнесса, – но вы не должны позволять мне мешать вашей встрече.
– У нас есть немного времени, – голос Рэндольфа звучал как всегда бесстрастно.
– Пойдем, – мать не без помощи мужа встала. На ней было красивое черное шелковое платье. Не верилось, что эта женщина долгое время проводит в своей комнате в инвалидной коляске.
Мать приблизилась ко мне и подставила щеку для поцелуя. Все, даже Клэр, попрощались с Агнессой, и мы уехали. Рядом с домом был припаркован лимузин.
– Ты должна рассказать нам о школе, – сказала мать после того, как мы сели в машину, – это, должно быть, интересно, там так много талантливых людей.
Мне легко рассказывать о школе. Я описывала мои занятия, преподавателей – все, что мне самой интересно. Во время моего рассказа Клэр подчеркнуто скучала, в ресторане она жаловалась на качество пищи и отсылала ее обратно. Но, что бы Клэр ни делала, ни Рэндольф, ни мать этого не замечали. Трудно, наверное, найти более испорченного человека. Рэндольф описывал путешествие, порты, куда они будут заходить, свои впечатления.
– У него не было нормального отдыха в течение года, – пояснила мать.
Я не спрашивала о бабушке Катлер, и всякий раз, когда речь заходила о ней, намеренно игнорировала разговор. Я спросила о Сисси, мне никогда не забыть те песни, которые она пела во время работы. Она была очень приятной девушкой, Сисси переживала, если кто-нибудь обходился со мной плохо.
– Бабушка уволила Сисси, – сообщила довольная Клэр.
– Уволила? Но почему? – спросила я у Рэндольфа. Он покачал головой.
– Она плохо работала, – улыбнулась Клэр.
– Это не может быть правдой, – настаивала я, глядя теперь на мать.
Она опустила глаза вниз, и я поняла, что причина в другом.
– Ее уволили потому, что она сообщила мне, где живет госпожа Дальтон, да? – догадалась я.
– Госпожа Дальтон жива? – удивился Рэндольф, посмотрев на мать.
– Дело не в этом, Дон, – мягко сказала мать. – Пожалуйста, давайте сменим тему, неприятно говорить о грустных вещах. Я не хочу волноваться перед поездкой.
– Но я же права? – Я посмотрела на Клэр, которая всем своим видом подтверждала мои подозрения. – Это ужасно, Сисси нуждается в работе. Бабушка Катлер так жестока, так ужасно жестока.
– Ну что, Дон, ты добилась своего, все расстроены? А мы так чудесно проводили время, – заметил Рэндольф.
Хорошо проводили? Кто хорошо проводил? С одной стороны от меня сидела Клэр, полная жгучей ненависти ко мне, с другой – мать, желающая спрятаться от жестокой правды.
Я пристально посмотрела на Рэндольфа.
– Почему ты позволил разгореться пожару? Ты же знаешь, что Сисси хороший и лояльный работник. И тебе не жаль ее потерять? Или ты уже в гостинице ничего не значишь?
– Дон! – глаза матери вспыхнули. – Дорогой, у меня что-то плохо с сердцем. Рэндольф, мы не могли бы уйти?
– Хорошо, дорогая, – он взял ее руку и начал считать пульс.
Почему он не видит, что она насквозь фальшива? Или это его не волнует?
– Сто двенадцать.
– Я думаю, нам лучше все-таки уйти, – попросила мать, – мне нужно вернуться в гостиницу, иначе я вряд ли смогу поехать завтра.
– Конечно, – согласился Рэндольф и немедленно потребовал счет.
– Смотри, что ты наделала, – обвинила меня Клэр, удовлетворение отразилось у нее на лице. – Ты всегда доставляешь всем одни неприятности.
– Клэр! – оборвал ее Рэндольф.
– Хороша же она, посмотрите какие вещи Дон вытворяла в гостинице летом. Я предупреждала, что не нужно приглашать ее на обед, – сказала Клэр, довольно потирая руки.
– Клэр, прекрати, пожалуйста, – попросила мать. На лице Клэр появилась улыбка, она была явно довольна собой.
– Мне очень жаль, – произнесла я, – я зря завела разговор, вы все равно ничего не решаете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74