– Да, это лучше, чем любое другое место, в котором мы были. Я доволен, что тебя окружают люди, видящие твой талант. – Напоследок он оставил плохие новости, он приехал в Нью-Йорк потому, что собирался завтра в полдень отправиться в Европу.
– Европа! О, Джимми, когда я увижу тебя снова?
– Не скоро, Дон, но я буду часто писать. Не волнуйся так, – он попытался улыбнуться. – Никакой войны сейчас нет, просто мирная передислокация. Я посмотрю мир, а Дядя Сэм оплатит мои билеты. У нас не так много времени, Дон. Давай не будем его тратить на печали, – серьезно сказал Джимми, время и трагедии изменили его. Когда в нашем доме в Ричмонде появилась полиция и объявила, что папа – похититель, у Джимми оставался только один выход – расти. Я с трудом сдерживала слезы, заставляя себя улыбаться.
– Давай пройдемся, – предложила я, – мне хочется показать тебе свою школу. – Мы расплатились и вышли. Джимми постоянно удивлялся, как я хорошо ориентируюсь. Я рассказала, как мы с Тришей часто совершали автобусные экскурсии.
– Ты быстро выросла, Дон, – мрачно заметил Джимми, – ты становишься все сложнее, когда я вернусь, то, наверное, не узнаю тебя, да и тебе будет неинтересно со мной.
– Не говори так, Джимми! – крикнула я, остановившись на середине улицы. – Я никогда не буду ставить себя выше тебя, это ужасно.
– Все в порядке, все в порядке, – говорил, смеясь, Джимми, – извини.
– Ты не должен так думать обо мне, а иначе я брошу школу.
– Не смей, Дон. Ты станешь звездой, я знаю, – твердо проговорил он и взял меня за руку. Так мы и прошли весь оставшийся путь.
После того, как я показала школу и маленький парк вокруг нее, Джимми сказал, что ему пора в гостиницу.
– Почему тебе не пригласить меня? Я никогда не была в гостиницах Нью-Йорка.
– Ты действительно хочешь? – Он выглядел неуверенным в себе. На минуту задумавшись, Джимми согласился.
Хотя я знала, что это не Плаза или Вальдорф, но здесь было хорошо. Комната была небольшая, из ее окна открывался чудесный вид. Мы стояли около окна, Джимми о чем-то рассказывал, мне было хорошо и спокойно, я положила голову ему на плечо и закрыла глаза, слезы текли по моим щекам.
– Извини, Джимми, но я только что вспомнила о Ферн, о маме.
– Я знаю, – он взъерошил мои волосы и поцеловал в макушку.
– Я не могу не думать о побережье Катлеров, о нашей встрече там.
– Я тоже, – признался Джимми. Я притянула его голову и заглянула в глаза. – Дон, – шептал он, – если хочешь плакать, не бойся, я пойму. Я, к сожалению, уже не умею.
Когда Джимми говорил это, то так помрачнел, что слезы уже не шли у меня из глаз, я погладила его щеку. Медленно, как бы преодолевая непонятно откуда взявшееся сопротивление воздуха, мы сблизили наши губы и нежно поцеловались, Мне казалось, что это продлится вечно. Джимми откинул голову назад, и я увидела в уголках его глаз блики.
– Я все еще не могу поверить в то, что происходит, – говорил Джимми. – Ты была моей мечтой, и вдруг ты здесь, я считал тебя всю жизнь сестрой, и я думаю, что нельзя иначе относиться к тебе.
– Да, но я не сестра.
– Я не знаю, что делать, – признавался он, – между нами стена, не позволяющая коснуться друг друга.
– Разрушим стену, – крикнула я, сама испугавшись своей активности.
Взяв руку Джимми, я прижала ее к своей груди, раскрыла его ладонь и провела ею по телу. Он поцеловал меня, и мы переместились на кровать. Сначала мы просто сидели и ласкали друг друга, потом он пододвинулся ближе, и я почувствовала теплое дыхание на лице, я откинула голову и подставила шею для поцелуев. Когда его губы нашли мои, дыхание остановилось, и я унеслась в далекие миры. Его губы медленно целовали все мое тело, потом я откинулась на подушки, и мы понеслись по теплым ласкающим волнам.
– Ты так довольна, так счастлива в любви, но на то, чтобы разрушить стену, уйдут годы и годы, – признался Джимми.
– Разрушь ее, – умоляла я.
Джимми стал серьезным, глаза его потемнели и стали меньше. Он сел и начал снимать армейский жакет, форменную рубашку. Я наблюдала за ним, когда Джимми принялся за ботинки, сняла через голову свитер и юбку. Он поднял покрывало, и я нырнула под него, мы обнялись и поцеловались, его пальцы нащупали застежку на моем бюстгальтере и расстегнули его. Потом Джимми освободил мою грудь, прижался к ней и поцеловал.
– Какая ты красивая, – прошептал он, – я помню, когда мы были моложе, ты так стеснялась своего тела, что никогда не носила свободной одежды, и я мог разве что случайно…
Его слова навеяли на меня воспоминания тех лет, когда мы были братом и сестрой. Стена тогда разделяла нас. Я вспомнила те времена, когда мы касались друг друга и стыдились, так далеко заводило нас воображение. Внезапно меня охватило чувство вины. Но почему? Джимми не брат мне. Он мне не брат!
– Дон, немного помедленней, мы же не автоматы, – попросил он, – Я хочу тебя больше всего на свете. Но я боюсь потерять тебя, мне показалось… Давай просто обнимем друг друга… – Здравый смысл всегда мешал Джимми. Он взял мою голову и положил к себе на грудь. Некоторое время мы просто лежали рядом и тяжело дышали. Наши сердца стали биться медленней. В окне виднелся вечерний Нью-Йорк, тысячи огней освещали его улицы. Джимми закрыл глаза, и мы сблизились.
Когда я проснулась, то не могла ничего понять. Джимми все еще спал. Я включила подсветку на часах… Боже, у меня закружилась голова. Что делать?
– Джимми, – крикнула я, вставая.
– Что? – сказал он и открыл глаза.
Я начала быстро одеваться.
– Два часа ночи, Агнесса будет в ярости, по выходным мы должны приходить до двенадцати, а в будни – до десяти.
– Боже, я не знал, что так получится, – сказал Джимми и быстро встал. Мы выскочили из гостиницы, было так поздно, что поймать такси стало почти нереально. Когда мы добрались до дома Агнессы, было уже три часа.
– Мне зайти с тобой и объяснить?
– Что объяснить? Как мы заснули в гостинице?
– Мне очень жаль, мне меньше всего хотелось бы, чтоб у тебя были проблемы в школе.
– Я что-нибудь придумаю. Позвони мне завтра утром, то есть сегодня, – сказала я, – обещай.
– Я обещаю, около одиннадцати.
Я поцеловала Джимми и вышла из такси. Конечно, дверь была уже закрыта, и мне придется звонить. Я подождала, пока отъедет Джимми. Несколько минут спустя Агнесса открыла дверь, в пеньюаре, с распущенными волосами, без макияжа, она выглядела менее ярко и постаревшей.
– Вы знаете который час? – спросила она, прежде чем впустить.
– Извините, Агнесса, мы не следили за временем, а когда я посмотрела…
– Я не стала вызывать полицию, но предупредила бабушку, – сообщила Агнесса. – Не мне вам говорить, что она испытала. Ни я, ни бабушка не знали этого юношу в форме.
– Это неправда, бабушка знает Джимми, ведь это о нем она написала столько лжи в письме к вам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74