Там значился некий Млечин Роман Николаевич. Я — к нему. Забитый, занюханный мужичонка. Твердит: знать ничего не знаю. Попросила одна знакомая. И все. Я его спрашиваю: что это за знакомая? Он говорит: она уже уехала. Куда уехала? В другой город. Я его и так пытаю, и сяк. Уперся! И все тут. Молчит, как партизан на допросе. Я уже совсем отчаялся. Потом подумал: может, зайти с другого конца? Прощупать его родственные связи. Пятьдесят тысяч баксов — не та сумма, которую доверят знакомым. Пошел в паспортный стол. И — повезло! Оказывается, раньше в этой квартире была прописана его сестра. Кузьмина Любовь Андреевна.
— А почему у них фамилии разные?
— Мать Кузьминой вторым браком была за Млечиным. Роман Млечин — сын от второго брака.
— Ясненько! Ну, ты просто молодец!
— Стараемся, — скромно ответил Витька.
— Теперь — к Кузьминой.
— А не к Млечину?
— Ни-ни. Лучшая тактика — это застать врасплох. Интересно, что она нам скажет?
Кузьмина растерянно переводила взгляд с Губарева на Витьку и молчала. Они застали ее в кабинете, где у нее был пациент.
— Подождите! — сказала она им.
Через пять минут женщина покинула кабинет Кузьминой, и туда зашли Губарев с Витькой.
Кратко изложив суть дела, майор посмотрел на первую жену Лактионова:
— Что вы на это скажете?
— А что я могу сказать? — вспыхнула Любовь Андреевна.
— Как — что? Как выманили деньги у своего бывшего мужа. А потом не захотели отдавать.
— Ну что вы! Все было совсем не так!
— А как?
— Коля… Николай Дмитриевич мне сам предложил их. — Губарев поднял брови, но ничего не сказал. — Точнее, я спросила его: может ли он помочь мне с кредитом? Он поинтересовался: зачем? Я и рассказала ему, что хочу открыть свое дело. Ты же выбился в люди, сказала я ему. Мне тоже надоело прозябать. Хочу создать собственную фирму. Надоело горбатиться на чужого дядю. На наше государство. Платят копейки. Да и в профессиональном плане… не впечатляет. Николай Дмитриевич расспросил меня, как я планирую решить организационные вопросы. Я подробно ответила ему. Он всегда любил основательность, тщательную продуманность в деталях. И ничего не решал впопыхах, с налета. Мой проект понравился ему, и он тогда предложил мне свою финансовую помощь. Я, не раздумывая, согласилась.
Губарев переглянулся с Витькой.
— Это был кредит?
— Кредит, — подтвердила Кузьмина. — С возвратом.
— На какой срок?
В принципе, мы не обговаривали это. Николай Дмитриевич сказал, как дела пойдут. Он собирался как бы патронировать меня. Он вообще любил помогать людям, особенно в профессиональном плане.
— А после его убийства вы снимаете эти деньги и ликвидируете «Велан»!
— Я боялась, что начнут копать под меня. Потому что… потому что… — Любовь Андреевна сидела, опустив голову, и все сжимала и разжимала руки. Губарев думал, что она закурит. Но — нет. — Тогда получается, что… у меня был идеальный мотив для убийства, — уже шепотом закончила она.
— Вы недалеки от истины, — сухо сказал Губарев. — Все это выглядит в достаточной степени подозрительно. Вы могли решить не возвращать эти деньги или попросили об отсрочке. А Лактионов вам отказал. Вы поссорились, и…
Кузьмина взглянула на Губарева. В ее глазах было отчаяние.
— Но я не делала этого! Клянусь вам! Я так была рада, что нашла деньги на свою фирму. Планировала поставить все на широкую ногу. Какая у меня была выгода убивать Колю? Какая? — В голосе зазвенели истеричные нотки.
— Прямая. Не возвращать эти деньги.
— Но я же хотела работать! Вы не представляете, как я стосковалась по настоящей работе. Я ведь неплохой профессионал. Коля всегда говорил, что мне надо расти. Раньше говорил…
Наступила пауза.
— Я понимаю, вы мне не верите. Что же, это ваш право!
— Что вы думаете делать с деньгами?
— Попробую договориться с Диной Александровной. Чтобы она поддержала меня. Но если она потребует вернуть эти деньги, я верну. Перечислю в обратном порядке на счет клиники.
— Спасибо, — майор кивнул Витьке, и они вышли из кабинета.
В машине Губарев молчал.
— Что вы молчите? — не вытерпел Витька.
— Думаю.
— О Кузьминой?
— Да. Не нравится мне все это! Ой, как не нравится! Она приходит к своему бывшему мужу и просит деньги на фирму. Тот дает. Проходит некоторое время. Возможно, она передумала. Поняла, что это не так просто, как кажется на первый взгляд. У многих складывается впечатление, что стать бизнесменом легко. Были бы бабки! Открыл свою контору, и все пошло-поехало. Как по накатанной. А о том, что бизнес — это тоже своего рода искусство, никто и не задумывается. Поэтому так часто фирмы и разоряются. Не всем дано быть деловыми людьми. Каждому — свое. Кузьмина потыркалась туда-сюда. Поняла, что не потянет. А с деньгами расставаться жалко. Попросила об отсрочке. Лактионов отказал. Спросил, как дела. Та: никак. Он — возвращай деньги обратно. Кузьмина на словах соглашается. А сама продумывает в голове различные варианты. Как можно выпутаться из этой ситуации? Только одним-единственным способом — убрать своего кредитора. Логично?
— Куда уж логичней!
— Вот тебе и выход из создавшегося положения: Кузьмина покупает пистолет и убивает Лактионова.
— Улик нет.
— В том-то и дело! Если бы они были — вопросов бы не было! — вздохнул Губарев.
А через два дня собирать улики против Кузьминой стало бессмысленно. Ее убили. Отравили газом. Когда Губарев узнал об этом, то понял: что-то важное он проморгал. Но казнить себя задним числом — непродуктивно.
Судмедэксперт Валентин Зворыкин уже находился в квартире, когда туда приехали Губарев с Витькой.
Они обменялись кратким рукопожатием.
— Ну что? — кивнул Губарев на тело, лежавшее на полу. Кузьмина была одета в пестрый домашний халат, перехваченный на талии поясом. Волосы закрывали лицо.
— Отравили газом. Сунули голову в духовку, включили газ и ушли. Убита в промежутке между девятью и десятью часами вечера. Перед этим она пила чай с убийцей. В кухне обнаружены две чашки с остатками заварки. Отправили на экспертизу.
— Отпечатки пальцев есть?
— Только на одной чашке. На второй — стерты.
— Это будут отпечатки самой Кузьминой. — Губарев покачал головой. — Хладнокровный убийца. Все предусмотрел!
— Кто обнаружил тело? — обратился Губарев к дежурному милиционеру.
— Соседка Кузьминой, Капитонова Вера Геннадьевна, выходя утром из своей квартиры, почувствовала сильный запах газа. Она подошла к двери Кузьминой и поняла, что запах идет оттуда. Она открыла ключами дверь, но не смогла войти. Все пропиталось газом. Она позвонила в милицию. Мы приехали и обнаружили труп.
— Где она сейчас?
— Соседка? У себя дома.
— Какой номер квартиры?
— Сорок четвертый.
Осмотр квартиры Кузьминой показал: а) она давно жила одна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
— А почему у них фамилии разные?
— Мать Кузьминой вторым браком была за Млечиным. Роман Млечин — сын от второго брака.
— Ясненько! Ну, ты просто молодец!
— Стараемся, — скромно ответил Витька.
— Теперь — к Кузьминой.
— А не к Млечину?
— Ни-ни. Лучшая тактика — это застать врасплох. Интересно, что она нам скажет?
Кузьмина растерянно переводила взгляд с Губарева на Витьку и молчала. Они застали ее в кабинете, где у нее был пациент.
— Подождите! — сказала она им.
Через пять минут женщина покинула кабинет Кузьминой, и туда зашли Губарев с Витькой.
Кратко изложив суть дела, майор посмотрел на первую жену Лактионова:
— Что вы на это скажете?
— А что я могу сказать? — вспыхнула Любовь Андреевна.
— Как — что? Как выманили деньги у своего бывшего мужа. А потом не захотели отдавать.
— Ну что вы! Все было совсем не так!
— А как?
— Коля… Николай Дмитриевич мне сам предложил их. — Губарев поднял брови, но ничего не сказал. — Точнее, я спросила его: может ли он помочь мне с кредитом? Он поинтересовался: зачем? Я и рассказала ему, что хочу открыть свое дело. Ты же выбился в люди, сказала я ему. Мне тоже надоело прозябать. Хочу создать собственную фирму. Надоело горбатиться на чужого дядю. На наше государство. Платят копейки. Да и в профессиональном плане… не впечатляет. Николай Дмитриевич расспросил меня, как я планирую решить организационные вопросы. Я подробно ответила ему. Он всегда любил основательность, тщательную продуманность в деталях. И ничего не решал впопыхах, с налета. Мой проект понравился ему, и он тогда предложил мне свою финансовую помощь. Я, не раздумывая, согласилась.
Губарев переглянулся с Витькой.
— Это был кредит?
— Кредит, — подтвердила Кузьмина. — С возвратом.
— На какой срок?
В принципе, мы не обговаривали это. Николай Дмитриевич сказал, как дела пойдут. Он собирался как бы патронировать меня. Он вообще любил помогать людям, особенно в профессиональном плане.
— А после его убийства вы снимаете эти деньги и ликвидируете «Велан»!
— Я боялась, что начнут копать под меня. Потому что… потому что… — Любовь Андреевна сидела, опустив голову, и все сжимала и разжимала руки. Губарев думал, что она закурит. Но — нет. — Тогда получается, что… у меня был идеальный мотив для убийства, — уже шепотом закончила она.
— Вы недалеки от истины, — сухо сказал Губарев. — Все это выглядит в достаточной степени подозрительно. Вы могли решить не возвращать эти деньги или попросили об отсрочке. А Лактионов вам отказал. Вы поссорились, и…
Кузьмина взглянула на Губарева. В ее глазах было отчаяние.
— Но я не делала этого! Клянусь вам! Я так была рада, что нашла деньги на свою фирму. Планировала поставить все на широкую ногу. Какая у меня была выгода убивать Колю? Какая? — В голосе зазвенели истеричные нотки.
— Прямая. Не возвращать эти деньги.
— Но я же хотела работать! Вы не представляете, как я стосковалась по настоящей работе. Я ведь неплохой профессионал. Коля всегда говорил, что мне надо расти. Раньше говорил…
Наступила пауза.
— Я понимаю, вы мне не верите. Что же, это ваш право!
— Что вы думаете делать с деньгами?
— Попробую договориться с Диной Александровной. Чтобы она поддержала меня. Но если она потребует вернуть эти деньги, я верну. Перечислю в обратном порядке на счет клиники.
— Спасибо, — майор кивнул Витьке, и они вышли из кабинета.
В машине Губарев молчал.
— Что вы молчите? — не вытерпел Витька.
— Думаю.
— О Кузьминой?
— Да. Не нравится мне все это! Ой, как не нравится! Она приходит к своему бывшему мужу и просит деньги на фирму. Тот дает. Проходит некоторое время. Возможно, она передумала. Поняла, что это не так просто, как кажется на первый взгляд. У многих складывается впечатление, что стать бизнесменом легко. Были бы бабки! Открыл свою контору, и все пошло-поехало. Как по накатанной. А о том, что бизнес — это тоже своего рода искусство, никто и не задумывается. Поэтому так часто фирмы и разоряются. Не всем дано быть деловыми людьми. Каждому — свое. Кузьмина потыркалась туда-сюда. Поняла, что не потянет. А с деньгами расставаться жалко. Попросила об отсрочке. Лактионов отказал. Спросил, как дела. Та: никак. Он — возвращай деньги обратно. Кузьмина на словах соглашается. А сама продумывает в голове различные варианты. Как можно выпутаться из этой ситуации? Только одним-единственным способом — убрать своего кредитора. Логично?
— Куда уж логичней!
— Вот тебе и выход из создавшегося положения: Кузьмина покупает пистолет и убивает Лактионова.
— Улик нет.
— В том-то и дело! Если бы они были — вопросов бы не было! — вздохнул Губарев.
А через два дня собирать улики против Кузьминой стало бессмысленно. Ее убили. Отравили газом. Когда Губарев узнал об этом, то понял: что-то важное он проморгал. Но казнить себя задним числом — непродуктивно.
Судмедэксперт Валентин Зворыкин уже находился в квартире, когда туда приехали Губарев с Витькой.
Они обменялись кратким рукопожатием.
— Ну что? — кивнул Губарев на тело, лежавшее на полу. Кузьмина была одета в пестрый домашний халат, перехваченный на талии поясом. Волосы закрывали лицо.
— Отравили газом. Сунули голову в духовку, включили газ и ушли. Убита в промежутке между девятью и десятью часами вечера. Перед этим она пила чай с убийцей. В кухне обнаружены две чашки с остатками заварки. Отправили на экспертизу.
— Отпечатки пальцев есть?
— Только на одной чашке. На второй — стерты.
— Это будут отпечатки самой Кузьминой. — Губарев покачал головой. — Хладнокровный убийца. Все предусмотрел!
— Кто обнаружил тело? — обратился Губарев к дежурному милиционеру.
— Соседка Кузьминой, Капитонова Вера Геннадьевна, выходя утром из своей квартиры, почувствовала сильный запах газа. Она подошла к двери Кузьминой и поняла, что запах идет оттуда. Она открыла ключами дверь, но не смогла войти. Все пропиталось газом. Она позвонила в милицию. Мы приехали и обнаружили труп.
— Где она сейчас?
— Соседка? У себя дома.
— Какой номер квартиры?
— Сорок четвертый.
Осмотр квартиры Кузьминой показал: а) она давно жила одна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81