Просто пока мы об этом не догадываемся. А если бы знали, то избавились бы в своем окружении от плаксивых, неудачливых и постоянно жалующихся людей, и наши дела пошли бы резко в гору. Губарев невольно засопел. Это размышление показалось ему чрезвычайно интересным. Он взглянул на Фокину. Она сидела, опустив голову. А когда посмотрела на Губарева, в ее глазах стояли слезы. А потом она открыто заплакала. Хлюпая носом и размазывая слезы по щекам тыльной стороной ладони.
— Ну, ну, — только и сказал майор. И достал носовой платок. Ему стало жаль эту женщину, у которой рухнули все надежды.
— Не надо, — Фокина отвела его руку с платком. И шмыгнула носом. — Справлюсь сама, — с ожесточением сказала она.
— Не сомневаюсь. А Дина Александровна как-то называла этого любовника? Какое у него имя? Вы не запомнили?
— Почему же — запомнила! Дима… Димочка… Димулька! Как с ребенком ворковала!
Эти сведения были весьма любопытны. Они проливали свет на семейную жизнь Лактионовых. Получается, что она не была такой идиллической и пасторальной, какой казалась на первый взгляд. Впрочем, наверняка в любой семье есть свои тайны и секреты, тщательно охраняемые от посторонних глаз. Кому хочется выносить сор из избы? Брак Лактионовых считался крепким. Удачным. А на самом деле? Что доказывало наличие у Дины Александровны любовника? То, что Лактионов не удовлетворял ее как мужчина? Или это были проблемы эмоционально-психологического плана? Об этом стоило поразмышлять на досуге. Но сейчас надо попрощаться с Фокиной. И поехать на работу.
— Спасибо за информацию, — сказал Губарев, вставая со стула.
Фокина ничего не ответила.
Не успел Губарев подойти к двери, как она распахнулась и перед ним выросли Наталья Григорьевна вместе с художником-реставратором.
— Можно приступить к работе? — недовольно прогудел мужчина.
— Да. Беседу мы закончили. Наталья Григорьевна бросила пристальный взгляд на Фокину. Увидев ее в слезах, она укоризненно посмотрела на Губарева. Вот до чего вы довели женщину, казалось, говорил ее взгляд. Тот пожал плечами.
— До свидания, — сказал Губарев всем присутствующим. Откликнулась одна Наталья Григорьевна.
Когда майор закрывал дверь, его взгляду представилась следующая картина. Наталья Григорьевна обнимала Фокину за плечи. И что-то горячо шептала ей. Со стороны она выглядела, как наседка, оберегающая своего птенчика. Фокина была для нее бедной «девочкой», нуждающейся в опеке и защите. Губарев вздохнул. Жаль, когда у женщины нет своей личной жизни. Но что делать! Не раздавать же мужей, как бесплатные сырки при дегустации. Это Жириновский обещал каждой женщине по мужу. Но политики на то и политики, чтобы обещать несбыточное.
На улице было холодно. Дул резкий ветер. Губарев поежился и поднял воротник кожаной куртки. На работе его ждал Витька.
— Ну что, узнали что-нибудь новенькое? — задал вопрос Витька, едва майор переступил порог своего кабинета.
— Есть! Но сначала дай мне хотя бы выпить чаю!
— У нас кофе есть. Остатки. — С этими словами Витька достал из шкафа банку «Нескафе» и потряс ею.
— На двоих хватит?
— Должно хватить!
— А что у нас еще есть?
— Сухарики.
— И все?
— У меня еще немного сыра осталось. Если не заплесневел.
— Тащи.
Выпив полчашки кофе и съев бутерброд с сыром, Губарев посмотрел на Витьку:
— Знаешь, что я узнал? Ни за что не догадаешься.
— Конечно, не догадаюсь!
— Оказывается, у Дины Александровны был любовник! А может быть, он есть и сейчас.
— Да ну!
— Об этом сказала ее бывшая подруга-музейщица. — И Губарев вкратце рассказал Витьке содержание беседы с Фокиной.
— Да мало ли что там было, — засомневался Витька. — Женщинам везде уже амуры чудятся. Их хлебом не корми, дай посплетничать.
— Ты что, не допускаешь такой возможности?
— Нет, почему, допускаю. Но что это меняет в нашем расследовании? Имеет себе любовника и имеет!
— Ты не прав. Это все переворачивает в корне. Получается, что у Дины Александровны мог быть мотив убрать мужа и стать богатой вдовой. И счастливо зажить со своим Димулей. Старого мужа — побоку. А молодого любовника — в дамки! Развод ей был не нужен. В этом случае она остается без бабок. А так все деньги достаются ей.
— Не все. Там еще сыновья имеют свою долю.
— Ну, большая часть.
— Все равно, это далеко идущий вывод.
— Далеко! — согласился Губарев. — Но это интересный поворот в нашем деле. Если бы еще встретиться с этим любовником и побеседовать…
Витька только хмыкнул:
— Ждите! Придет он к вам и все расскажет. Как они с Диной Александровной планировали убрать ее мужа.
— Зря ты смеешься!
— Я не смеюсь.
— И еще такой момент. Я хочу сходить в галерею «Сандар». Посмотреть на картины Лактионовой.
Витька вытаращил на него глаза:
— Это еще зачем?
— Ты не поймешь!
— Куда мне, — обиделся Витька.
— Сегодня у нас разговора не получается. То ты меня подкалываешь, то я тебя. Просто мне хочется…. — Губарев запнулся. — Узнать поближе Дину Александровну. Ее настроение, мысли. У художника обычно все уходит в картины. Может, я почувствую ее изнутри?
— Навряд ли.
— Это почему же? — Губарев почувствовал себя задетым.
— Потому что она вам не по зубам. В ней есть что-то непонятное. Неуловимое. Кажется, что она — рядом. А на самом деле — далеко.
— Ты попал в точку! Так оно и есть. Какая-то странная атмосфера. Так просто ее не подловишь. Но попробовать-то можно!
— По возвышенным местам ходите? Галереи… музеи… Не работа, а сплошной культпросвет.
— Я все понял: ты мне элементарно завидуешь!
— И как вы только догадались!
Существует множество приемов, с помощью которых можно привлечь внимание к одежде. И тем самым отвлечь от лица. Яркая расцветка, геометрический орнамент, затейливые узоры… Чтобы люди не всматривались в твое лицо, а скользили по нему равнодушным взглядом. Не останавливаясь. Правда, если смотреть на лицо не прямо, а снизу вверх или сверху вниз, то изъянов в нем можно было и не заметить. Но дело в том, что люди не раздумывали, под каким ракурсом им смотреть на тебя: они выхватывали твое лицо из толпы и мгновенно припечатывали его своим беспощадным взглядом. Высвечивали его недостатки, как лазером, и, презрительно усмехаясь, шли дальше. Так думала Надя, когда случайно на улице встречалась с кем-то взглядом, — и ускоряла шаг. Наверное, со стороны казалось, что она не идет по улице, а бежит. Неизвестно от кого. Неизвестно куда. Как найти такое место, где можно спрятаться от всех? Зарыться и не видеть никого. Но это было нереальной мечтой. Ведь надо выходить на улицу, покупать еду, ходить на работу. Она же не дикий зверь, живущий сам по себе. Хотя иногда Надя думала, что хорошо бы уехать в глухую деревню и жить там. Вдали от города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
— Ну, ну, — только и сказал майор. И достал носовой платок. Ему стало жаль эту женщину, у которой рухнули все надежды.
— Не надо, — Фокина отвела его руку с платком. И шмыгнула носом. — Справлюсь сама, — с ожесточением сказала она.
— Не сомневаюсь. А Дина Александровна как-то называла этого любовника? Какое у него имя? Вы не запомнили?
— Почему же — запомнила! Дима… Димочка… Димулька! Как с ребенком ворковала!
Эти сведения были весьма любопытны. Они проливали свет на семейную жизнь Лактионовых. Получается, что она не была такой идиллической и пасторальной, какой казалась на первый взгляд. Впрочем, наверняка в любой семье есть свои тайны и секреты, тщательно охраняемые от посторонних глаз. Кому хочется выносить сор из избы? Брак Лактионовых считался крепким. Удачным. А на самом деле? Что доказывало наличие у Дины Александровны любовника? То, что Лактионов не удовлетворял ее как мужчина? Или это были проблемы эмоционально-психологического плана? Об этом стоило поразмышлять на досуге. Но сейчас надо попрощаться с Фокиной. И поехать на работу.
— Спасибо за информацию, — сказал Губарев, вставая со стула.
Фокина ничего не ответила.
Не успел Губарев подойти к двери, как она распахнулась и перед ним выросли Наталья Григорьевна вместе с художником-реставратором.
— Можно приступить к работе? — недовольно прогудел мужчина.
— Да. Беседу мы закончили. Наталья Григорьевна бросила пристальный взгляд на Фокину. Увидев ее в слезах, она укоризненно посмотрела на Губарева. Вот до чего вы довели женщину, казалось, говорил ее взгляд. Тот пожал плечами.
— До свидания, — сказал Губарев всем присутствующим. Откликнулась одна Наталья Григорьевна.
Когда майор закрывал дверь, его взгляду представилась следующая картина. Наталья Григорьевна обнимала Фокину за плечи. И что-то горячо шептала ей. Со стороны она выглядела, как наседка, оберегающая своего птенчика. Фокина была для нее бедной «девочкой», нуждающейся в опеке и защите. Губарев вздохнул. Жаль, когда у женщины нет своей личной жизни. Но что делать! Не раздавать же мужей, как бесплатные сырки при дегустации. Это Жириновский обещал каждой женщине по мужу. Но политики на то и политики, чтобы обещать несбыточное.
На улице было холодно. Дул резкий ветер. Губарев поежился и поднял воротник кожаной куртки. На работе его ждал Витька.
— Ну что, узнали что-нибудь новенькое? — задал вопрос Витька, едва майор переступил порог своего кабинета.
— Есть! Но сначала дай мне хотя бы выпить чаю!
— У нас кофе есть. Остатки. — С этими словами Витька достал из шкафа банку «Нескафе» и потряс ею.
— На двоих хватит?
— Должно хватить!
— А что у нас еще есть?
— Сухарики.
— И все?
— У меня еще немного сыра осталось. Если не заплесневел.
— Тащи.
Выпив полчашки кофе и съев бутерброд с сыром, Губарев посмотрел на Витьку:
— Знаешь, что я узнал? Ни за что не догадаешься.
— Конечно, не догадаюсь!
— Оказывается, у Дины Александровны был любовник! А может быть, он есть и сейчас.
— Да ну!
— Об этом сказала ее бывшая подруга-музейщица. — И Губарев вкратце рассказал Витьке содержание беседы с Фокиной.
— Да мало ли что там было, — засомневался Витька. — Женщинам везде уже амуры чудятся. Их хлебом не корми, дай посплетничать.
— Ты что, не допускаешь такой возможности?
— Нет, почему, допускаю. Но что это меняет в нашем расследовании? Имеет себе любовника и имеет!
— Ты не прав. Это все переворачивает в корне. Получается, что у Дины Александровны мог быть мотив убрать мужа и стать богатой вдовой. И счастливо зажить со своим Димулей. Старого мужа — побоку. А молодого любовника — в дамки! Развод ей был не нужен. В этом случае она остается без бабок. А так все деньги достаются ей.
— Не все. Там еще сыновья имеют свою долю.
— Ну, большая часть.
— Все равно, это далеко идущий вывод.
— Далеко! — согласился Губарев. — Но это интересный поворот в нашем деле. Если бы еще встретиться с этим любовником и побеседовать…
Витька только хмыкнул:
— Ждите! Придет он к вам и все расскажет. Как они с Диной Александровной планировали убрать ее мужа.
— Зря ты смеешься!
— Я не смеюсь.
— И еще такой момент. Я хочу сходить в галерею «Сандар». Посмотреть на картины Лактионовой.
Витька вытаращил на него глаза:
— Это еще зачем?
— Ты не поймешь!
— Куда мне, — обиделся Витька.
— Сегодня у нас разговора не получается. То ты меня подкалываешь, то я тебя. Просто мне хочется…. — Губарев запнулся. — Узнать поближе Дину Александровну. Ее настроение, мысли. У художника обычно все уходит в картины. Может, я почувствую ее изнутри?
— Навряд ли.
— Это почему же? — Губарев почувствовал себя задетым.
— Потому что она вам не по зубам. В ней есть что-то непонятное. Неуловимое. Кажется, что она — рядом. А на самом деле — далеко.
— Ты попал в точку! Так оно и есть. Какая-то странная атмосфера. Так просто ее не подловишь. Но попробовать-то можно!
— По возвышенным местам ходите? Галереи… музеи… Не работа, а сплошной культпросвет.
— Я все понял: ты мне элементарно завидуешь!
— И как вы только догадались!
Существует множество приемов, с помощью которых можно привлечь внимание к одежде. И тем самым отвлечь от лица. Яркая расцветка, геометрический орнамент, затейливые узоры… Чтобы люди не всматривались в твое лицо, а скользили по нему равнодушным взглядом. Не останавливаясь. Правда, если смотреть на лицо не прямо, а снизу вверх или сверху вниз, то изъянов в нем можно было и не заметить. Но дело в том, что люди не раздумывали, под каким ракурсом им смотреть на тебя: они выхватывали твое лицо из толпы и мгновенно припечатывали его своим беспощадным взглядом. Высвечивали его недостатки, как лазером, и, презрительно усмехаясь, шли дальше. Так думала Надя, когда случайно на улице встречалась с кем-то взглядом, — и ускоряла шаг. Наверное, со стороны казалось, что она не идет по улице, а бежит. Неизвестно от кого. Неизвестно куда. Как найти такое место, где можно спрятаться от всех? Зарыться и не видеть никого. Но это было нереальной мечтой. Ведь надо выходить на улицу, покупать еду, ходить на работу. Она же не дикий зверь, живущий сам по себе. Хотя иногда Надя думала, что хорошо бы уехать в глухую деревню и жить там. Вдали от города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81