— Правильнее будет сказать, что это не мой, а ваш инструмент!
Они с Терренсом впились друг в друга глазами. Изабель сдалась первой. Она заморгала, а затем по ее щекам покатились слезы.
— Я не могу, Терри. Я не справлюсь. Ты должен найти себе другую актрису.
— Но я не хочу другую, — сердито ответил он. — Я хочу тебя.
Терренс заметил, как удивленно округлились ее глаза, и тут же поправился:
— Я имел в виду… что не хочу приглашать другую актрису.
— Но… Но разве я могу выйти на сцену? — спросила она.
— Можешь. И выйдешь. — Терренс скрипнул зубами. — Ты должна, наконец. Моя бабушка не дура. Если ты не выйдешь на сцену на глазах у всего Лондона, то останешься для бабушки всего лишь очередной моей любовницей, а это совсем не то, чего я добиваюсь. Просто любовница — не преграда для моей дорогой генерал-бабуси. И для мисс Эрроурут тоже.
Глаза Изабель потемнели.
— Они закроют на это глаза?
— Конечно. Еще одна любовница — великое дело!
— Нет, рядом со мной должна быть актриса. Женщина, которую весь Лондон видел на сцене! И все должны знать, что я без ума от тебя! Настолько, что мне наплевать на скандал. И на их планы — тоже наплевать! Наша связь должна быть публичной, вызывающей! А если мы будем вести себя тихо, будем скромничать и скрытничать, бабушка свернет нас обоих в бараний рог одной левой! На губах Изабель промелькнула легкая улыбка.
— Ну, в скромности тебя обличить трудно!
— Да уж, — не удержался Терренс от ответной улыбки. — Ну так что, ты сделаешь это для меня, Изабель?
— Сделаю, — просто ответила она. — Но корсет не сниму, — добавила восходящая звезда лондонской сцены, упрямо задрав подбородок.
Терренс пожал плечами.
— Ну ладно. Тогда хотя бы не так сильно затягивай шнуровку, что ли!
— Я подумаю над вашим предложением, — надменно сказала она и, сложив губы бантиком, обратилась к Антонио: — Маэстро Мазелли, давайте попробуем еще разок!
— Бене, миа донна, — утвердительно кивнул тот головой и подсел к пианино. — Давайте попробуем еще разок!
Терренс снова откинулся в кресле-качалке. На сердце у него было легко и спокойно. Изабель справится со своей ролью. Он в этом не сомневался. Усмешка скривила его губы при мысли о том, что именно в эту минуту его бабушка — великий стратег и властный командир — завершает разработку своего плана. Что ж, придется ее остановить. В противном случае ему придется распрощаться со своей свободой. Сколько лет он уже танцует под дудку старой герцогини? Лучше и не вспоминать об этом. Но довольно. Баста. Финита. Он должен положить этому конец.
Изабель снова запела. Терренс прикрыл глаза и стал слушать, как фальшивит, сбиваясь с ритма и тональности, его палочка-выручалочка, его секретное оружие в борьбе с герцогиней. Это оружие выстрелит без промаха. Он был уверен в этом.
Вот и пришел ее конец.
Изабель — бледная, дрожащая, стояла в кулисах, ожидая своего выхода. Ее бросало то в жар, то в холод, что она должна делать, что говорить — все вылетело у нее из головы. Уставившись невидящим взглядом на яркие фонари портала, она беззвучно шептала онемевшими губами: «Нет, нет, я не могу… Просто не могу…»
— Ну же, смелее, — негромко подбодрил ее стоявший рядом Терренс.
Трудно сказать, был ли он рядом с Изабель для того, чтобы поддержать ее, или просто следил, чтобы его протеже не сбежала в последнюю минуту.
— Это только песенка, Изабель! Всего одна песенка!
Изабель мучительно сглотнула.
— Всего?
— Неважно даже, если ты что-то забудешь. — Он ободряюще положил руку на ее плечо. — И играть тебе ровным счетом ничего не нужно.
— Только спеть, — машинально кивнула Изабель. Теперь ее охватила нервная дрожь. Она уткнулась в грудь Терренса и прошептала: — Я не смогу. Не смогу.
Он энергично встряхнул ее за плечо.
— Сможешь. Еще как сможешь. Ты должна. Антонио поставил тебя в программу. Назад хода нет!
Изабель задрожала еще сильней, зубы ее стучали.
— Я д-должна. И н-назад х-хода н-нет…
Терренс нахмурился.
— Изабель!
— М-м-мм? — простонала она.
Он взял ее за подбородок, поднял вверх лицо.
— Изабель!
— М-м-м… Что?
— Успокойся же наконец. Ничего страшного не произойдет. Да и зрителей сегодня совсем немного.
Она вяло покачала головой.
— Неважно. Все равно я сейчас упаду в обморок.
— О господи! — воскликнул Терренс. — Этого еще не доставало!
Изабель молча уставилась на него, прислушиваясь к звону в ушах.
— Держись, милая! — Терренс бросил быстрый взгляд на сцену. — Соберись! Твой выход!
— А если я все-таки упаду?
— Дьявольщина! — буркнул Терренс. Он быстро вытащил из кармана плоскую фляжку и торопливо открутил крышечку. — Вот, выпей это. Должно помочь. Говорят, всем актерам помогает!
— П-помогает? — отрешенно повторила Изабель. Рассеянно она поднесла фляжку к губам и сделала большой глоток. Бренди огненным шаром покатилось по ее пищеводу.
— У-ух! — выдохнула она.
— Это должно тебя согреть и успокоить, — заверил Терренс и поспешно отобрал у нее заметно полегчавшую фляжку.
— Успокоить? — недоверчиво переспросила она, прислушиваясь к огненной буре, бушующей у нее в животе.
— А теперь глубоко подыши и успокойся, — посоветовал Терренс.
— Не могу, — ответила Изабель, но тут же принялась дышать — быстро, нервно.
— О боже, они уже закончили! — ахнул Терренс, провожая глазами уходящих со сцены актеров. — Твой выход!
— Мой выход, — безразлично повторила она. Затем выхватила из рук Терренса фляжку и жадно прильнула к ней.
— Изабель! — воскликнул он.
К ним подбежал Джек, помощник режиссера, и быстро прошептал:
— Изабель, на сцену!
— О-о! — простонала она, возвращая Терренсу опустевшую фляжку.
— Все будет хорошо, — напутствовал ее он.
Затем Терренс взял ее за плечи и вытолкнул из кулис на ярко освещенную сцену. Изабель услышала неясный гул зрительного зала. Да они же сейчас разорвут ее на клочки!
Она мертвой хваткой вцепилась в бархат кулисы.
— Нет!
— Да! — рявкнул Терренс.
Он оторвал ее от кулисы, подтолкнул вперед, и Изабель оказалась одна — совсем одна на огромном пустом пространстве, залитом светом софитов.
Ее охватил ужас. Из черной глубины зала на нее смотрели лица — сотни, тысячи, миллион лиц! Она видела их словно сквозь туман. Откуда-то издалека, из другого мира, до нее донеслись слабые звуки музыки.
Затем они умолкли, и наступила мучительная пауза.
— Ты пропустила вступление, — зашипел из кулис Терренс.
Вновь заиграл рояль, Изабель стояла как вкопанная, совершенно не представляя, что она должна делать. В зале послышались смешки. Аккомпаниатор отчаянно колотил по клавишам, повторяя вступление снова и снова.
Наконец Изабель показалось, что она сумела уловить нужную фразу. Она глубоко вздохнула и принялась петь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Они с Терренсом впились друг в друга глазами. Изабель сдалась первой. Она заморгала, а затем по ее щекам покатились слезы.
— Я не могу, Терри. Я не справлюсь. Ты должен найти себе другую актрису.
— Но я не хочу другую, — сердито ответил он. — Я хочу тебя.
Терренс заметил, как удивленно округлились ее глаза, и тут же поправился:
— Я имел в виду… что не хочу приглашать другую актрису.
— Но… Но разве я могу выйти на сцену? — спросила она.
— Можешь. И выйдешь. — Терренс скрипнул зубами. — Ты должна, наконец. Моя бабушка не дура. Если ты не выйдешь на сцену на глазах у всего Лондона, то останешься для бабушки всего лишь очередной моей любовницей, а это совсем не то, чего я добиваюсь. Просто любовница — не преграда для моей дорогой генерал-бабуси. И для мисс Эрроурут тоже.
Глаза Изабель потемнели.
— Они закроют на это глаза?
— Конечно. Еще одна любовница — великое дело!
— Нет, рядом со мной должна быть актриса. Женщина, которую весь Лондон видел на сцене! И все должны знать, что я без ума от тебя! Настолько, что мне наплевать на скандал. И на их планы — тоже наплевать! Наша связь должна быть публичной, вызывающей! А если мы будем вести себя тихо, будем скромничать и скрытничать, бабушка свернет нас обоих в бараний рог одной левой! На губах Изабель промелькнула легкая улыбка.
— Ну, в скромности тебя обличить трудно!
— Да уж, — не удержался Терренс от ответной улыбки. — Ну так что, ты сделаешь это для меня, Изабель?
— Сделаю, — просто ответила она. — Но корсет не сниму, — добавила восходящая звезда лондонской сцены, упрямо задрав подбородок.
Терренс пожал плечами.
— Ну ладно. Тогда хотя бы не так сильно затягивай шнуровку, что ли!
— Я подумаю над вашим предложением, — надменно сказала она и, сложив губы бантиком, обратилась к Антонио: — Маэстро Мазелли, давайте попробуем еще разок!
— Бене, миа донна, — утвердительно кивнул тот головой и подсел к пианино. — Давайте попробуем еще разок!
Терренс снова откинулся в кресле-качалке. На сердце у него было легко и спокойно. Изабель справится со своей ролью. Он в этом не сомневался. Усмешка скривила его губы при мысли о том, что именно в эту минуту его бабушка — великий стратег и властный командир — завершает разработку своего плана. Что ж, придется ее остановить. В противном случае ему придется распрощаться со своей свободой. Сколько лет он уже танцует под дудку старой герцогини? Лучше и не вспоминать об этом. Но довольно. Баста. Финита. Он должен положить этому конец.
Изабель снова запела. Терренс прикрыл глаза и стал слушать, как фальшивит, сбиваясь с ритма и тональности, его палочка-выручалочка, его секретное оружие в борьбе с герцогиней. Это оружие выстрелит без промаха. Он был уверен в этом.
Вот и пришел ее конец.
Изабель — бледная, дрожащая, стояла в кулисах, ожидая своего выхода. Ее бросало то в жар, то в холод, что она должна делать, что говорить — все вылетело у нее из головы. Уставившись невидящим взглядом на яркие фонари портала, она беззвучно шептала онемевшими губами: «Нет, нет, я не могу… Просто не могу…»
— Ну же, смелее, — негромко подбодрил ее стоявший рядом Терренс.
Трудно сказать, был ли он рядом с Изабель для того, чтобы поддержать ее, или просто следил, чтобы его протеже не сбежала в последнюю минуту.
— Это только песенка, Изабель! Всего одна песенка!
Изабель мучительно сглотнула.
— Всего?
— Неважно даже, если ты что-то забудешь. — Он ободряюще положил руку на ее плечо. — И играть тебе ровным счетом ничего не нужно.
— Только спеть, — машинально кивнула Изабель. Теперь ее охватила нервная дрожь. Она уткнулась в грудь Терренса и прошептала: — Я не смогу. Не смогу.
Он энергично встряхнул ее за плечо.
— Сможешь. Еще как сможешь. Ты должна. Антонио поставил тебя в программу. Назад хода нет!
Изабель задрожала еще сильней, зубы ее стучали.
— Я д-должна. И н-назад х-хода н-нет…
Терренс нахмурился.
— Изабель!
— М-м-мм? — простонала она.
Он взял ее за подбородок, поднял вверх лицо.
— Изабель!
— М-м-м… Что?
— Успокойся же наконец. Ничего страшного не произойдет. Да и зрителей сегодня совсем немного.
Она вяло покачала головой.
— Неважно. Все равно я сейчас упаду в обморок.
— О господи! — воскликнул Терренс. — Этого еще не доставало!
Изабель молча уставилась на него, прислушиваясь к звону в ушах.
— Держись, милая! — Терренс бросил быстрый взгляд на сцену. — Соберись! Твой выход!
— А если я все-таки упаду?
— Дьявольщина! — буркнул Терренс. Он быстро вытащил из кармана плоскую фляжку и торопливо открутил крышечку. — Вот, выпей это. Должно помочь. Говорят, всем актерам помогает!
— П-помогает? — отрешенно повторила Изабель. Рассеянно она поднесла фляжку к губам и сделала большой глоток. Бренди огненным шаром покатилось по ее пищеводу.
— У-ух! — выдохнула она.
— Это должно тебя согреть и успокоить, — заверил Терренс и поспешно отобрал у нее заметно полегчавшую фляжку.
— Успокоить? — недоверчиво переспросила она, прислушиваясь к огненной буре, бушующей у нее в животе.
— А теперь глубоко подыши и успокойся, — посоветовал Терренс.
— Не могу, — ответила Изабель, но тут же принялась дышать — быстро, нервно.
— О боже, они уже закончили! — ахнул Терренс, провожая глазами уходящих со сцены актеров. — Твой выход!
— Мой выход, — безразлично повторила она. Затем выхватила из рук Терренса фляжку и жадно прильнула к ней.
— Изабель! — воскликнул он.
К ним подбежал Джек, помощник режиссера, и быстро прошептал:
— Изабель, на сцену!
— О-о! — простонала она, возвращая Терренсу опустевшую фляжку.
— Все будет хорошо, — напутствовал ее он.
Затем Терренс взял ее за плечи и вытолкнул из кулис на ярко освещенную сцену. Изабель услышала неясный гул зрительного зала. Да они же сейчас разорвут ее на клочки!
Она мертвой хваткой вцепилась в бархат кулисы.
— Нет!
— Да! — рявкнул Терренс.
Он оторвал ее от кулисы, подтолкнул вперед, и Изабель оказалась одна — совсем одна на огромном пустом пространстве, залитом светом софитов.
Ее охватил ужас. Из черной глубины зала на нее смотрели лица — сотни, тысячи, миллион лиц! Она видела их словно сквозь туман. Откуда-то издалека, из другого мира, до нее донеслись слабые звуки музыки.
Затем они умолкли, и наступила мучительная пауза.
— Ты пропустила вступление, — зашипел из кулис Терренс.
Вновь заиграл рояль, Изабель стояла как вкопанная, совершенно не представляя, что она должна делать. В зале послышались смешки. Аккомпаниатор отчаянно колотил по клавишам, повторяя вступление снова и снова.
Наконец Изабель показалось, что она сумела уловить нужную фразу. Она глубоко вздохнула и принялась петь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100