«Отомстить, победить или умереть!» — калабрийцы, обезумев от ярости, ринулись на маленький форт с топорами и лестницами в руках.
Нескольким удалось пробиться к воротам, на которые обрушились удары топоров; другие добрались до подножия стен и попытались установить лестницы; но форт Вильена, будто ковчег Завета, казалось, поражал смертью всякого, кто осмеливался прикоснуться к нему.
Трижды шли осаждающие на приступ и трижды откатывались, оставляя под стенами груды трупов.
Полковник Рапини, раненный двумя пулями, запросил помощи.
Кардинал послал ему сотню русских солдат и две артиллерийские батареи. Установили пушки, и через два часа в стене форта образовалась широкая брешь.
Тогда к коменданту форта отправили парламентёра с предложением сдаться при условии, что гарнизону будет сохранена жизнь.
— Прочитай, что написано на воротах форта, — отвечал старый священник, — «Отомстить, победить или умереть!» Если мы не можем победить, мы отомстим за себя и умрем.
Получив такой ответ, русские и калабрийцы снова ринулись на приступ.
Прихоть императора, каприз безумца Павла I послали людей, родившихся на берегах Невы, Волги и Дона, на побережье Средиземного моря, умирать за венценосцев, которых они не знали даже по имени!
Атака была дважды отбита, и путь к бреши усеяли мертвые тела.
На третий раз атаку возглавили калабрийцы. Разрядив в защитников крепости свои ружья, они побросали их по пути и с ножами в руках кинулись через брешь во двор форта. За ними последовали русские, коля штыками направо и налево.
Завязалась молчаливая смертельная битва, битва врукопашную, когда гибель возникает из тесных, словно братских объятий.
Тем временем в пробитую брешь вливались все новые потоки наступающих, осажденные же падали один за другим, и замены павшим не было. Из двухсот их осталось едва шестьдесят человек, которых окружали более чем четыре сотни врагов. Смерти они не страшились, но были в отчаянии, сознавая, что умирают не отомстив.
И тут поднялся старый священник, весь израненный, и отчетливо, так, что было слышно всем, произнес:
— Тверды ли вы, братья, в своем решении?
— Да! Да! Да! — откликнулся дружный хор голосов.
В тот же миг Антонио Тоскано скользнул в подземелье, где хранился порох, приблизил к одной из бочек дуло пистолета, припрятанного на крайний случай, и выстрелил.
Раздался ужасный взрыв, и победители вместе с побежденными, осаждающие вместе с осажденными, взлетели на воздух.
Неаполь содрогнулся как от землетрясения; облако пыли затмило солнце, и, словно у подножия Везувия разверзся новый кратер, на землю по громадной окружности посыпались камни, балки и человеческие останки.
Все живое в форте было уничтожено; лишь один-единственный человек был подхвачен потоком воздуха и, не получив ни царапины, упал в море. Он поплыл в сторону Неаполя, добрался до Кастель Нуово и рассказал там о гибели товарищей и самопожертвовании священника.
Этого последнего из калабрийских спартанцев звали Фабиани.
Весть о героической гибели гарнизона во мгновение ока распространилась по городу и вызвала всеобщее воодушевление.
Но и кардинал тоже понял, какую пользу может он извлечь из этого события.
Теперь, когда умолкли пушки форта Вильена, уже ничто не мешало ему подступить к самому морю и из орудий крупного калибра разнести в щепки маленькую флотилию Караччоло.
У русских были пушки шестнадцатого калибра. Они установили батарею прямо на обломках форта, построили себе из этих обломков брустверы и часов около пяти пополудни начали обстрел флотилии.
Каждого из русских ядер было достаточно, чтобы потопить одну, а то и две лодки, так что Караччоло вынужден был отойти в открытое море.
Кардинал получил возможность продвинуть свои отряды к самому берегу, оставшемуся беззащитным после падения форта Вильена, и, таким образом, оба поля сражений этого дня остались за санфедистами; они разбили лагерь на развалинах форта и расположили аванпосты по другую сторону моста Магдалины.
Бассетти, как уже говорилось, оборонял Каподикино. Казалось, он честно сражался за Республику, которую впоследствии предал. Внезапно он услышал за своей спиной крики: «Да здравствует вера!», «Да здравствует король!» Это кричали Фра Пачифико и лаццарони из лагеря санфедистов: воспользовавшись тем, что улицы Неаполя остались без защитников, банды оборванцев овладели ими.
Одновременно Бассетти сообщили о ранении и смерти генерала Вирца. И тогда он испугался, что останется один на выдвинутой далеко вперед позиции, откуда может быть отрезан путь к отступлению. Он скрестил штыки с противником и проложил себе путь через кишевшие толпами лаццарони улицы до Кастель Нуово.
Мантонне с семью-восемью сотнями людей тщетно ждал вражеской атаки на высотах Каподимонте; но когда он увидел взрыв форта, увидел, что флотилия Караччоло вынуждена отойти от берега, когда он узнал о смерти Вирца и отступлении Бассетти, то и сам отдал приказ отступать через Вомеро к замку Сант'Эльмо; однако тут комендант крепости полковник Межан отказался его принять. Поэтому Мантонне со своим отрядом патриотов расположился в монастыре святого Мартина, у подножия Сант'Эльмо; монастырь был не так надежно укреплен, но занимал не менее выгодную позицию.
Отсюда можно было наблюдать за улицами Неаполя, оставленными во власти лаццарони, и видеть, как на мосту Магдалины и по всему берегу моря, от форта Вильена до Портичи, сражаются патриоты.
Доведенные до крайности слухами о мнимом заговоре республиканцев, будто бы собравшихся перевешать всех лаццарони, если бы святой Антоний, более надежный их защитник, нежели святой Януарий, не явился самолично и не открыл заговор кардиналу, лаццарони, подстрекаемые Фра Пачифико, пустились на такие жестокости, перед которыми бледнело все, что они творили прежде.
Некоторые из этих бесчинств видел Сальвато на пути, который ему пришлось проделать от моста, где он был схвачен, и до места, где ему предстояло ожидать казни, обещанной Беккайо.
Бешено скакавший конь влачил привязанное к его хвосту тело патриота, оставляя широкую полосу крови на мостовой и на поворотах улиц и vicoli , ударяя о стены домов труп человека, для которого казнь длилась и после смерти.
Наперерез им ковылял, спотыкаясь, другой патриот, с выколотыми глазами, с отрезанным носом и ушами. Он был раздет догола, а улюлюкающая банда подталкивала его саблями и штыками.
Еще одного несчастного, с отпиленными ступнями, заставляли бежать на культяпках, как на костылях, при каждом падении поднимая его ударом бича.
Наконец, у двери одного особняка пылал костер, в него бросали живых или умирающих женщин и детей, а людоеды, среди которых был уже трижды упомянутый нами кюре Ринальди, пожирали полусырые куски их плоти [Чтобы читатель не подумал, что мы просто смакуем ужасы, процитируем различные источники, из которых почерпнуты эти подробности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294
Нескольким удалось пробиться к воротам, на которые обрушились удары топоров; другие добрались до подножия стен и попытались установить лестницы; но форт Вильена, будто ковчег Завета, казалось, поражал смертью всякого, кто осмеливался прикоснуться к нему.
Трижды шли осаждающие на приступ и трижды откатывались, оставляя под стенами груды трупов.
Полковник Рапини, раненный двумя пулями, запросил помощи.
Кардинал послал ему сотню русских солдат и две артиллерийские батареи. Установили пушки, и через два часа в стене форта образовалась широкая брешь.
Тогда к коменданту форта отправили парламентёра с предложением сдаться при условии, что гарнизону будет сохранена жизнь.
— Прочитай, что написано на воротах форта, — отвечал старый священник, — «Отомстить, победить или умереть!» Если мы не можем победить, мы отомстим за себя и умрем.
Получив такой ответ, русские и калабрийцы снова ринулись на приступ.
Прихоть императора, каприз безумца Павла I послали людей, родившихся на берегах Невы, Волги и Дона, на побережье Средиземного моря, умирать за венценосцев, которых они не знали даже по имени!
Атака была дважды отбита, и путь к бреши усеяли мертвые тела.
На третий раз атаку возглавили калабрийцы. Разрядив в защитников крепости свои ружья, они побросали их по пути и с ножами в руках кинулись через брешь во двор форта. За ними последовали русские, коля штыками направо и налево.
Завязалась молчаливая смертельная битва, битва врукопашную, когда гибель возникает из тесных, словно братских объятий.
Тем временем в пробитую брешь вливались все новые потоки наступающих, осажденные же падали один за другим, и замены павшим не было. Из двухсот их осталось едва шестьдесят человек, которых окружали более чем четыре сотни врагов. Смерти они не страшились, но были в отчаянии, сознавая, что умирают не отомстив.
И тут поднялся старый священник, весь израненный, и отчетливо, так, что было слышно всем, произнес:
— Тверды ли вы, братья, в своем решении?
— Да! Да! Да! — откликнулся дружный хор голосов.
В тот же миг Антонио Тоскано скользнул в подземелье, где хранился порох, приблизил к одной из бочек дуло пистолета, припрятанного на крайний случай, и выстрелил.
Раздался ужасный взрыв, и победители вместе с побежденными, осаждающие вместе с осажденными, взлетели на воздух.
Неаполь содрогнулся как от землетрясения; облако пыли затмило солнце, и, словно у подножия Везувия разверзся новый кратер, на землю по громадной окружности посыпались камни, балки и человеческие останки.
Все живое в форте было уничтожено; лишь один-единственный человек был подхвачен потоком воздуха и, не получив ни царапины, упал в море. Он поплыл в сторону Неаполя, добрался до Кастель Нуово и рассказал там о гибели товарищей и самопожертвовании священника.
Этого последнего из калабрийских спартанцев звали Фабиани.
Весть о героической гибели гарнизона во мгновение ока распространилась по городу и вызвала всеобщее воодушевление.
Но и кардинал тоже понял, какую пользу может он извлечь из этого события.
Теперь, когда умолкли пушки форта Вильена, уже ничто не мешало ему подступить к самому морю и из орудий крупного калибра разнести в щепки маленькую флотилию Караччоло.
У русских были пушки шестнадцатого калибра. Они установили батарею прямо на обломках форта, построили себе из этих обломков брустверы и часов около пяти пополудни начали обстрел флотилии.
Каждого из русских ядер было достаточно, чтобы потопить одну, а то и две лодки, так что Караччоло вынужден был отойти в открытое море.
Кардинал получил возможность продвинуть свои отряды к самому берегу, оставшемуся беззащитным после падения форта Вильена, и, таким образом, оба поля сражений этого дня остались за санфедистами; они разбили лагерь на развалинах форта и расположили аванпосты по другую сторону моста Магдалины.
Бассетти, как уже говорилось, оборонял Каподикино. Казалось, он честно сражался за Республику, которую впоследствии предал. Внезапно он услышал за своей спиной крики: «Да здравствует вера!», «Да здравствует король!» Это кричали Фра Пачифико и лаццарони из лагеря санфедистов: воспользовавшись тем, что улицы Неаполя остались без защитников, банды оборванцев овладели ими.
Одновременно Бассетти сообщили о ранении и смерти генерала Вирца. И тогда он испугался, что останется один на выдвинутой далеко вперед позиции, откуда может быть отрезан путь к отступлению. Он скрестил штыки с противником и проложил себе путь через кишевшие толпами лаццарони улицы до Кастель Нуово.
Мантонне с семью-восемью сотнями людей тщетно ждал вражеской атаки на высотах Каподимонте; но когда он увидел взрыв форта, увидел, что флотилия Караччоло вынуждена отойти от берега, когда он узнал о смерти Вирца и отступлении Бассетти, то и сам отдал приказ отступать через Вомеро к замку Сант'Эльмо; однако тут комендант крепости полковник Межан отказался его принять. Поэтому Мантонне со своим отрядом патриотов расположился в монастыре святого Мартина, у подножия Сант'Эльмо; монастырь был не так надежно укреплен, но занимал не менее выгодную позицию.
Отсюда можно было наблюдать за улицами Неаполя, оставленными во власти лаццарони, и видеть, как на мосту Магдалины и по всему берегу моря, от форта Вильена до Портичи, сражаются патриоты.
Доведенные до крайности слухами о мнимом заговоре республиканцев, будто бы собравшихся перевешать всех лаццарони, если бы святой Антоний, более надежный их защитник, нежели святой Януарий, не явился самолично и не открыл заговор кардиналу, лаццарони, подстрекаемые Фра Пачифико, пустились на такие жестокости, перед которыми бледнело все, что они творили прежде.
Некоторые из этих бесчинств видел Сальвато на пути, который ему пришлось проделать от моста, где он был схвачен, и до места, где ему предстояло ожидать казни, обещанной Беккайо.
Бешено скакавший конь влачил привязанное к его хвосту тело патриота, оставляя широкую полосу крови на мостовой и на поворотах улиц и vicoli , ударяя о стены домов труп человека, для которого казнь длилась и после смерти.
Наперерез им ковылял, спотыкаясь, другой патриот, с выколотыми глазами, с отрезанным носом и ушами. Он был раздет догола, а улюлюкающая банда подталкивала его саблями и штыками.
Еще одного несчастного, с отпиленными ступнями, заставляли бежать на культяпках, как на костылях, при каждом падении поднимая его ударом бича.
Наконец, у двери одного особняка пылал костер, в него бросали живых или умирающих женщин и детей, а людоеды, среди которых был уже трижды упомянутый нами кюре Ринальди, пожирали полусырые куски их плоти [Чтобы читатель не подумал, что мы просто смакуем ужасы, процитируем различные источники, из которых почерпнуты эти подробности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294