— Возможно ли большее блаженство для мужчины?
— А для женщины? — напомнила Белл.
— Пожалуй, нет. Идите же сюда, на диван, чтобы я мог осыпать вас шоколадом и цветами. — Взяв Белл за руку, Джон повел ее за собой через комнату.
Белл позволила ему усадить себя на диван, она никогда еще не видела Джона таким дружелюбным и беспечным. В его глазах осталась лишь дымка печали и смущения, но это было ничто по сравнению с мрачной отчужденностью, которую Белл чувствовала в нем в Оксфордшире.
— Пока что все обилие шоколада достается только вам. Вы уже съели три конфеты.
Джон сел и притянул ее поближе.
— Что толку приносить леди съедобные подарки, если они не нравятся тебе самому? Вот, попробуйте. Шоколад весьма недурен, — он поднес конфету к губам Белл.
Улыбнувшись, Белл откусила половину.
— Какое наслаждение! — пробормотала она.
— Вот именно. — Джон имел в виду вовсе не шоколад.
Белл потянулась за остатком конфеты и взяла ее в рот, смело коснувшись губами пальцев Джона.
— Шоколад растаял, и вы испачкались, — с невинным видом объяснила она.
— И вы тоже. — Он придвинулся ближе и лизнул уголок ее губ, отчего острая дрожь желания прошла по всему телу Белл. Склонившись, он провел языком по нежному краю ее верхней губы. — Здесь осталось еще немного, — бормотал он, — и вот здесь, — перейдя к нижней губе, Джон слегка прикусил ее зубами.
— Оказывается, так приятно, когда за тобой ухаживают! — призналась она шепотом.
— Разве прежде с вами такого не случалось? — Джон коснулся языком мочки ее уха.
— За мной ухаживали, но совсем иначе.
— Отлично. — Он по-хозяйски улыбнулся.
Белл откинула голову, когда он провел губами по атласной коже ее шеи. — Надеюсь, и вам не случалось прежде ухаживать за дамами, пользуясь такими… экстравагантными средствами убеждения.
— Никогда, — заверил ее Джон.
— Отлично, — улыбнулась Белл в ответ. — Но видите ли, — произнесла она, задохнувшись, когда он подхватил ладонью ее грудь, — ритуал ухаживания включает не только цветы и шоколад.
— И еще поцелуи, — Джон сжал ее грудь через Платье, заставив Белл вскрикнуть от удивления.
— Разумеется, — вздохнула она, — об этом я не забыла.
— Я постараюсь сделать все возможное, чтобы вы ни на секунду не забывали об этом. — Джон был поглощен размышлениями, каким образом высвободить одну из идеальных грудок Белл из выреза платья.
— Замечательно. Но имейте в виду, я не позволю вам забыть, что вы обещали мне стихи.
— Вот упрямица! — Джон наконец решил, что наилучшим выходом будет просто спустить платье с плеч Белл и благодарить Бога за то, что нынешняя мода не требует возни с бесконечными рядами пуговиц.
— Вы совершенно правы, — негромко рассмеялась Белл. — Но я хочу получить эти стихи.
Джон моментально отвлек ее внимание, осуществив свой смелый план. Он простонал от невыразимого мужского наслаждения, увидев ее смуглый сосок, затвердевший от желания, и облизнул губы.
— Джон… неужели вы хотите?..
Он кивнул и выполнил задуманное.
Белл ощутила слабость во всем теле и откинулась на диване, увлекая с собой Джона. Он благоговейно вкушал нежность одной ее груди — целую минуту, прежде чем отдать должное второй. Белл оказалась беспомощной под его чувственным натиском и не могла сдержать приглушенные вскрики желания, срывающиеся с губ.
— Скажите же что-нибудь! — наконец простонала она.
— Сравню ли с летним днем тебя? Ты словно… — начал цитировать он.
— Перестаньте, Джон! — воскликнула Белл, отрывая его голову от собственной груди, чтобы заглянуть в смеющиеся карие глаза. — Если уж вы решили прибегнуть к плагиату, выберите какие-нибудь менее известные стихи.
— Если вы немедленно не замолчите, Белл, я буду вынужден перейти к решительным действиям.
— К решительным действиям? Звучит заманчиво. — Она прильнула к его губам и страстно поцеловала их.
Лишь в последнюю секунду они услышали до боли знакомый голос, доносящийся из коридора.
— Какая досада, я забыла теплые перчатки! — сокрушалась Персефона. На улице так морозно.
Белл и Джон отпрянули друг от друга в мгновение ока. Увидев, что Белл действует недостаточно поспешно, поправляя одежду, Джон перехватил инициативу и лично подтянул вырез ее платья почти до подбородка. Лихорадочно приводя себя в порядок, они услышали второй негромкий голос — вероятно, слуги, с которым беседовала Персефона.
— Как любезно с вашей стороны! — заметила Персефона. — Я подожду в гостиной с Белл и ее гостем, пока вы не принесете их мне.
Белл едва успела броситься в кресло, стоящее напротив дивана, когда ее компаньонка вошла в гостиную.
— Персефона, какой сюрприз!
Персефона окинула ее проницательным взглядом. При всей своей беспечности она была отнюдь не глупа.
— Не сомневаюсь в этом.
При виде Персефоны Джон вежливо встал.
— Не хотите ли шоколаду? — спросил он, протягивая ей коробку.
— Я бы не отказалась.
Белл слегка покраснела, вспомнив, что случилось, когда Джон предложил шоколад ей самой. К счастью, Персефона была слишком занята выбором сладостей, чтобы заметить румянец подопечной.
— Я бы попробовала вот эту, с орехами, — наконец произнесла она, доставая из коробки конфету.
— Неужели на улице так прохладно? — спросила Белл. — Я слышала, что тебе понадобились теплые перчатки.
— Да, со вчерашнего дня весьма похолодало. Хотя должна признаться, в доме, даже душно.
Белл слабо улыбнулась, но, переведя взгляд на Джона, заметила, что тот сдерживает покашливание.
— Ваши перчатки, мадам.
— Великолепно. — Персефона встала и направилась вслед за лакеем, только что вошедшим в комнату. — Тогда я удаляюсь.
— Желаю приятно провести время, — сказала ей вслед Белл.
— Разумеется, дорогая, так я и сделаю. — Персефона начала прикрывать за собой дверь, но остановилась и слегка покраснела. — Если вы не возражаете, я оставлю дверь слегка приоткрытой — так комната будет лучше проветриваться…
— Ну конечно, — подхватил Джон, и, когда Персефона вышла, склонился к Белл и прошептал: — Я закрою ее сразу же, как только она покинет дом.
— Тише! — предостерегла его Белл.
Едва они услышали стук парадной двери, Джон вскочил и закрыл дверь в гостиную.
— Это просто смешно! — недовольно пробормотал он. — Мне почти тридцать лет. Меня вовсе не прельщает необходимость прятаться от какой-то компаньонки.
— В самом деле?
— Должен вам сказать, это чертовски неприлично. — Джон вернулся к дивану и сел.
— Вас не беспокоит нога? — спросила Белл с искренней тревогой в глазах. — Похоже, вы стали хромать сильнее обычного.
Джон скептически осмотрел собственную конечность.
— Кажется, да. Я и не заметил. Видите ли, я уже привык к боли.
Белл пересела на диван, поближе к нему.
— Может быть, вам будет легче, если я разотру ее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— А для женщины? — напомнила Белл.
— Пожалуй, нет. Идите же сюда, на диван, чтобы я мог осыпать вас шоколадом и цветами. — Взяв Белл за руку, Джон повел ее за собой через комнату.
Белл позволила ему усадить себя на диван, она никогда еще не видела Джона таким дружелюбным и беспечным. В его глазах осталась лишь дымка печали и смущения, но это было ничто по сравнению с мрачной отчужденностью, которую Белл чувствовала в нем в Оксфордшире.
— Пока что все обилие шоколада достается только вам. Вы уже съели три конфеты.
Джон сел и притянул ее поближе.
— Что толку приносить леди съедобные подарки, если они не нравятся тебе самому? Вот, попробуйте. Шоколад весьма недурен, — он поднес конфету к губам Белл.
Улыбнувшись, Белл откусила половину.
— Какое наслаждение! — пробормотала она.
— Вот именно. — Джон имел в виду вовсе не шоколад.
Белл потянулась за остатком конфеты и взяла ее в рот, смело коснувшись губами пальцев Джона.
— Шоколад растаял, и вы испачкались, — с невинным видом объяснила она.
— И вы тоже. — Он придвинулся ближе и лизнул уголок ее губ, отчего острая дрожь желания прошла по всему телу Белл. Склонившись, он провел языком по нежному краю ее верхней губы. — Здесь осталось еще немного, — бормотал он, — и вот здесь, — перейдя к нижней губе, Джон слегка прикусил ее зубами.
— Оказывается, так приятно, когда за тобой ухаживают! — призналась она шепотом.
— Разве прежде с вами такого не случалось? — Джон коснулся языком мочки ее уха.
— За мной ухаживали, но совсем иначе.
— Отлично. — Он по-хозяйски улыбнулся.
Белл откинула голову, когда он провел губами по атласной коже ее шеи. — Надеюсь, и вам не случалось прежде ухаживать за дамами, пользуясь такими… экстравагантными средствами убеждения.
— Никогда, — заверил ее Джон.
— Отлично, — улыбнулась Белл в ответ. — Но видите ли, — произнесла она, задохнувшись, когда он подхватил ладонью ее грудь, — ритуал ухаживания включает не только цветы и шоколад.
— И еще поцелуи, — Джон сжал ее грудь через Платье, заставив Белл вскрикнуть от удивления.
— Разумеется, — вздохнула она, — об этом я не забыла.
— Я постараюсь сделать все возможное, чтобы вы ни на секунду не забывали об этом. — Джон был поглощен размышлениями, каким образом высвободить одну из идеальных грудок Белл из выреза платья.
— Замечательно. Но имейте в виду, я не позволю вам забыть, что вы обещали мне стихи.
— Вот упрямица! — Джон наконец решил, что наилучшим выходом будет просто спустить платье с плеч Белл и благодарить Бога за то, что нынешняя мода не требует возни с бесконечными рядами пуговиц.
— Вы совершенно правы, — негромко рассмеялась Белл. — Но я хочу получить эти стихи.
Джон моментально отвлек ее внимание, осуществив свой смелый план. Он простонал от невыразимого мужского наслаждения, увидев ее смуглый сосок, затвердевший от желания, и облизнул губы.
— Джон… неужели вы хотите?..
Он кивнул и выполнил задуманное.
Белл ощутила слабость во всем теле и откинулась на диване, увлекая с собой Джона. Он благоговейно вкушал нежность одной ее груди — целую минуту, прежде чем отдать должное второй. Белл оказалась беспомощной под его чувственным натиском и не могла сдержать приглушенные вскрики желания, срывающиеся с губ.
— Скажите же что-нибудь! — наконец простонала она.
— Сравню ли с летним днем тебя? Ты словно… — начал цитировать он.
— Перестаньте, Джон! — воскликнула Белл, отрывая его голову от собственной груди, чтобы заглянуть в смеющиеся карие глаза. — Если уж вы решили прибегнуть к плагиату, выберите какие-нибудь менее известные стихи.
— Если вы немедленно не замолчите, Белл, я буду вынужден перейти к решительным действиям.
— К решительным действиям? Звучит заманчиво. — Она прильнула к его губам и страстно поцеловала их.
Лишь в последнюю секунду они услышали до боли знакомый голос, доносящийся из коридора.
— Какая досада, я забыла теплые перчатки! — сокрушалась Персефона. На улице так морозно.
Белл и Джон отпрянули друг от друга в мгновение ока. Увидев, что Белл действует недостаточно поспешно, поправляя одежду, Джон перехватил инициативу и лично подтянул вырез ее платья почти до подбородка. Лихорадочно приводя себя в порядок, они услышали второй негромкий голос — вероятно, слуги, с которым беседовала Персефона.
— Как любезно с вашей стороны! — заметила Персефона. — Я подожду в гостиной с Белл и ее гостем, пока вы не принесете их мне.
Белл едва успела броситься в кресло, стоящее напротив дивана, когда ее компаньонка вошла в гостиную.
— Персефона, какой сюрприз!
Персефона окинула ее проницательным взглядом. При всей своей беспечности она была отнюдь не глупа.
— Не сомневаюсь в этом.
При виде Персефоны Джон вежливо встал.
— Не хотите ли шоколаду? — спросил он, протягивая ей коробку.
— Я бы не отказалась.
Белл слегка покраснела, вспомнив, что случилось, когда Джон предложил шоколад ей самой. К счастью, Персефона была слишком занята выбором сладостей, чтобы заметить румянец подопечной.
— Я бы попробовала вот эту, с орехами, — наконец произнесла она, доставая из коробки конфету.
— Неужели на улице так прохладно? — спросила Белл. — Я слышала, что тебе понадобились теплые перчатки.
— Да, со вчерашнего дня весьма похолодало. Хотя должна признаться, в доме, даже душно.
Белл слабо улыбнулась, но, переведя взгляд на Джона, заметила, что тот сдерживает покашливание.
— Ваши перчатки, мадам.
— Великолепно. — Персефона встала и направилась вслед за лакеем, только что вошедшим в комнату. — Тогда я удаляюсь.
— Желаю приятно провести время, — сказала ей вслед Белл.
— Разумеется, дорогая, так я и сделаю. — Персефона начала прикрывать за собой дверь, но остановилась и слегка покраснела. — Если вы не возражаете, я оставлю дверь слегка приоткрытой — так комната будет лучше проветриваться…
— Ну конечно, — подхватил Джон, и, когда Персефона вышла, склонился к Белл и прошептал: — Я закрою ее сразу же, как только она покинет дом.
— Тише! — предостерегла его Белл.
Едва они услышали стук парадной двери, Джон вскочил и закрыл дверь в гостиную.
— Это просто смешно! — недовольно пробормотал он. — Мне почти тридцать лет. Меня вовсе не прельщает необходимость прятаться от какой-то компаньонки.
— В самом деле?
— Должен вам сказать, это чертовски неприлично. — Джон вернулся к дивану и сел.
— Вас не беспокоит нога? — спросила Белл с искренней тревогой в глазах. — Похоже, вы стали хромать сильнее обычного.
Джон скептически осмотрел собственную конечность.
— Кажется, да. Я и не заметил. Видите ли, я уже привык к боли.
Белл пересела на диван, поближе к нему.
— Может быть, вам будет легче, если я разотру ее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77