— Да. Та, что слева — моя кобыла Эмбер. Мы не увидели рядом с домом конюшни, и потому я просто привязала ее к дереву. Эмбер не возражала. Когда Белл поднялась, Джону тоже пришлось встать, и теперь он подошел к окну вместе с ней.
— Конюшня находится позади дома.
Внезапно Белл остро почувствовала его близость, уловила терпкий мужской запах. Казалось, дыхание внезапно покинуло ее, и впервые за это утро все слова вылетели у нее из головы. Пока Джон разглядывал лошадей, Белл украдкой посматривала на его профиль, на прямой, патрицианский нос и волевой подбородок. Внезапно Джон повернулся. Его губы были прекрасными, полными и чувственными, она заставила себя перевести взгляд на его глаза. Глаза казались печальными. Белл вдруг почувствовала, что ей отчаянно хочется избавить Джона от боли и одиночества, отражающихся в его глазах. Но только на минуту он позволил ей заглянуть в свою душу. Перехватив внимательный взгляд Белл, Джон отступил и криво улыбнулся. Чары были разрушены, но лишь через несколько минут к Белл вернулась способность дышать.
— Отличная лошадь, — заметил Джон.
— Да, она у меня уже несколько лет.
— По-моему, в Лондоне ей нечасто доводится поразмяться.
— Да. — Белл почувствовала, что Джон уходит от нечаянно возникшей между ними близости и разговор опять приобретает характер пустой болтовни. Этого она не могла больше переносить и засобиралась домой. — Пожалуй, мне пора, — заявила она. — Корзину я оставляю вам. Это подарок — вместе со всем содержимым.
— Я буду бережно хранить его. — Джон подергал шнур колокольчика, вызывая из кухни горничную Белл.
Белл улыбнулась, но тут же с ужасом и удивлением почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
— Спасибо вам за приятный разговор. Я чудесно провела утро.
— И я тоже, — Джон проводил ее в холл. Прежде чем отвернуться, Белл с улыбкой кивнула ему, и от этой улыбки новая волна желания прокатилась по телу Джона. — Леди Арабелла… — хрипло позвал он.
Она повернулась, силясь нахмуриться.
— Что-нибудь не так?
— С вашей стороны неосмотрительно поддерживать знакомство со мной.
— Что вы имеете в виду?
— Больше не надо приезжать сюда.
— Но вы только что сказали…
— Повторяю: больше не приезжайте сюда. По крайней мере одна.
Белл заморгала.
— Не глупите. Сейчас вы выразились, словно герой средневекового романа.
— Я не герой, — мрачно возразил он. — Постарайтесь запомнить это.
— Перестаньте насмехаться! — Ее голосу явно недоставало убежденности.
— У меня и в мыслях не было насмехаться над вами, миледи. — Он прикрыл глаза, и на долю секунды выражение острой муки исказило его черты. — Мир полон опасностей, о которых вы и не подозреваете. О них вам не следует знать, — решительно добавил он.
В холл вышла горничная.
— Мне пора, — торопливо произнесла Белл, нервничая все больше.
— Вы правы.
Она повернулась и сбежала по ступеням крыльца. Легко взобравшись в седло, она пустила кобылу рысью по аллее к большаку, чувствуя спиной пристальный взгляд Джона.
Что с ним стряслось? Если прежде новый сосед интриговал Белл, то теперь ее охватило жадное любопытство. Настроение Джона было переменчиво, как ветер. Белл не понимала, как он может мягко поддразнивать ее, а уже через секунду становиться таким мрачным и раздраженным.
Белл не могла избавиться от мысли, что этот человек нуждается в ней точнее, не в ней, а просто в ком-нибудь. В собеседнике, который мог бы избавить его от боли — она появлялась в его глазах каждый раз, когда он считал, что этого никто не замечает.
Белл расправила плечи. Она не из тех, кто отступает перед вызовом.
Глава 4
Остаток дня Белл провела в размышлениях о Джоне. Она рано легла спать, надеясь, что крепкий и продолжительный сон поможет ей прийти к решению. Но сон долго ускользал от нее, и, когда Белл наконец погрузилась в дремоту, образ Джона настойчиво заполнял собой все ее грезы.
На следующее утро она проснулась позже, чем обычно, но когда спустилась к завтраку, то обнаружила, что Алекс и Эмма вновь задержались в постели. Белл была не в настроении придумывать себе развлечения, поэтому быстро расправилась с завтраком и решила выйти прогуляться.
Взглянув на свои ноги, Белл сочла ботинки достаточно крепкими для пешей прогулки и выскользнула на улицу, оставив у Норвуда записку для своих кузенов. Осенний воздух этим утром был свежим, но не холодным, и Белл порадовалась тому, что не надела плащ. Шагая по тропе, она вдруг обнаружила, что направляется на восток — прямо к поместью Джона Блэквуда.
Белл застонала: ей следовало предвидеть, что такое случится. Она остановилась, пытаясь заставить себя повернуть на запад, на север, юг, северо-восток — куда угодно, лишь бы не на восток. Однако ноги отказались повиноваться ей, и она побрела вперед, стараясь оправдать свою выходку нелепой причиной: ей известно, как добраться до Блондвуд-Мэнора по большаку, а напрямик, через лес, туда, наверное, и нет дороги.
Белл задумалась. Поместье называлось как угодно, только не Блондвуд-Мэнор. Но даже ради спасения собственной жизни она не смогла бы припомнить его название. Белл потрясла головой и зашагала дальше.
Через час она пожалела о том, что отправилась в путь пешком. До границ владений Алекса предстояло пройти не менее двух миль, и, судя по вчерашним словам Джона, от границ поместья до его дома расстояние составляло тоже пару миль. Башмаки Белл оказались не настолько удобными, как она надеялась, и в душу к ней закралось страшное подозрение, что на правой пятке постепенно вспухает волдырь.
Она попыталась сдержать раздражение, вызванное болью, но наконец сдалась и с громким стоном признала поражение перед мозолью. Присев на корточки, девушка провела по траве ладонью, проверяя, сухая ли она. Утренняя роса уже испарилась, и потому Белл без опасений уселась на землю, расшнуровала ботинок и стащила его. Она уже собиралась продолжить прогулку, когда вспомнила, что на ней любимые чулки. Со вздохом Белл приподняла юбку и стащила правый чулок.
Находясь на расстоянии десяти ярдов, Джон не мог поверить своим глазам. Белл вновь бродила по его владениям! Он уже намеревался заявить о своем присутствии, когда Белл вдруг что-то пробормотала, а затем уселась на землю, презрев все правила приличия.
Заинтригованный, Джон скрылся за деревом. За неожиданным поступком Белл последовала гораздо более соблазнительная сцена, чем он смел надеяться. Стащив ботинок, Белл подняла юбки выше колен, открыв его взгляду вызывающую искушение пару стройных ножек. Джон чуть не застонал. В обществе, в котором считалось неприличным обнажать даже щиколотки, подобное зрелище вряд ли назвали бы просто пикантным.
Джон знал, что ему не следует подглядывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77